заклинания, она превратилась бы в кучку досочек и щепочек, плывущих по
волнам каждая в отдельности. И парус, сделанный из воздуха, сам
превратился бы в порыв ветра. Заклинания Геда были хороши, но время от
времени в них нужно было добавлять новые силы - и Гед не спал. Конечно, он
двигался бы быстрее в облике дельфина или сокола, но Огион не советовал
ему перевоплощаться... Гед знал цену советам Огиона. Он плыл, и ночь,
какой бы длинной она ни казалось, пришла к концу. Первый свет нового дня
нового года взошел на востоке...
Вскоре Гед увидел впереди остров, но ветер утих, и лодка почти не
двигалась. Он вызвал легкий магический ветер, и чем ближе подплывал к
острову, тем невыносимее становился ужас, который гнал его обратно. Ужас
этот был свежим следом, и он шел по нему, словно охотник, рассматривающий
отпечатки когтистой медвежьей лапы и ждущий, что хищник вот-вот бросится
на него из засады. Тень была близко - он знал это.
С каждой прошедшей минутой остров приобретал все более жуткий вид.
То, что издалека казалось плотной скальной стеной, постепенно распалось на
несколько крутых хребтов, между которыми в узких каналах кипело море. В
свое время Гед усердно корпел над картами в башне Мастера
Курремкармеррука, но на них были в основном нанесены Архипелаг и
внутренние моря. Теперь же он был в водах Восточного Предела и не знал,
что это за земля. Да и нельзя сказать, чтобы его сильно волновал этот
вопрос. Перед ним лежал страх. Страх рыскал среди лесов острова, прячась,
поджидая его... Уверенной рукой Гед направил к цели лодку.
Темные, поросшие лесом скалы нависли над водой и пена от
разбивающихся волн стала падать дождем, когда влекомая магическим ветром
лодка вошла в узкий фиорд, глубоко врезавшийся в сушу, в котором едва
могли разминуться две галеры. При полном безветрии сжатое скалами море
бурлило и билось о крутые берега. Пляжей здесь не было, утесы отвесно
опускались в черную от холодных отражений их вершин воду. Было безветренно
и очень тихо.
Сначала Тень заманила его в пустоши Осскилла, потом разбила его лодку
о неведомые скалы... Что приготовила она для него на этот раз? Он ли
загнал ее сюда, или она его заманила? Этого Гед не знал, он ощущал только
пытку ужасом и уверенность, что нужно идти вперед, к его источнику. Очень
осторожно он продвигался вперед, осматривая все вокруг. Свет нового дня
остался позади, в открытом море. Здесь же царил полумрак и когда Гед
обернулся, устье фиорда показалось ему просто сияющей аркой. По мере того,
как он двигался дальше, полоска воды становилась все уже, а скалы все
выше. Гед до боли в глазах всматривался в их склоны, изъеденные пещерами и
поросшие деревьями. Их корни наполовину висели в воздухе. Ничто не
двигалось. Но вот он увидал конец залива - высокую морщинистую скалу, о
которую из последних сил бились ослабленные морские волны. Ловушка...
Мрачная ловушка под корнями молчаливой горы, и он попался в нее... Дальше
дороги не было. Вокруг - могильная тишина.
С величайшей осторожностью, стараясь не ударить лодку о подводные
камни и не запутать в ветвях затонувших деревьев, он развернулся с помощью
нескольких слов и неуклюжего кормового весла. Гед уже собирался поднять
ветер и вывести лодку обратно, но слова заклинания застряли у него в
горле, к сердцу подступила ледяная волна. Он оглянулся через плечо. Тень
была уже в лодке.
Промедли Гед хоть мгновение, и все было бы кончено, но он был готов к
встрече. Он бросился на Тень с одной мыслью - схватить и держать этот
кошмар, дрожащий и переливающийся перед ним. Никакая магия не могла помочь
ему в эти минуты, только его плоть - Жизнь боролась с Антижизнью. Атака
его была безмолвна и от броска лодка чуть не перевернулась. Боль пробежала
по рукам Геда и достигла груди, лишив дыхания; обжигающий холод сковал
его; он ослеп, но коснувшись Тени, пальцы его почувствовали только
пустоту.
Он споткнулся, ухватился за мачту, и свет вернулся к нему. Он увидел,
как Тень сжалась в комок, отпрянула от него, потом широким покрывалом
распласталась над лодкой и, словно черный дым на ветру, бесформенной
массой понеслась к выходу из фиорда.
Гед обессиленно опустился на колени. Лодка качнулась еще раз, потом
выпрямилась и успокоилась, слегка покачиваясь на волнах. Гед сидел в ней,
судорожно хватая ртом воздух и ни о чем не думал до тех пор, пока холодная
вода не коснулась его ног и не напомнила, что пора укрепить скрепляющие
лодку чары. Держась за мачту, он встал и сделал то, что требовалось. Он
очень устал, замерз, руки нестерпимо болели, силы покинули его. Как ему
хотелось заснуть в этом полумраке, где море встречается с высокой горой, и
спать, покачиваясь на легкой волне.
Гед не знал, откуда взялась эта усталость - от наложенного Тенью
леденящего прикосновения, или просто от голода, бессонницы и неимоверного
напряжения всех его сил. С трудом заставил он себя вызвать магический
ветер и направить лодку туда, куда скрылась Тень.
Страх ушел. Ушло и возбуждение - он не был охотником, не был и
жертвой. В третий раз встретились они и прикоснулись друг к другу... По
своей воле повернулся он лицом к врагу. Он не мог удержать Тень, но своим
прикосновением к ней выковал между ними цепь, в которой не было слабых
звеньев. Не надо было больше выслеживать и спасаться бегством. Когда
настанет время их последней встречи, она произойдет обязательно.
Но до той минуты нигде не будет мира и покоя для Геда, ни днем, ни
ночью, ни в море, ни на суше. Теперь он осознал, и знание это тяжким
грузом легло на него, что цель состоит ни в том, чтобы исправить
содеянное, а в том, чтобы завершить начатое.
Гед проплыл под черными утесами и его встретил яркий утренний свет и
легкий ветерок.
Он допил оставшуюся воду и поплыл вдоль берега. Скоро он добрался до
широкого пролива, отделяющего остров от его западного соседа, и понял,
наконец, где находится - карты Восточного Предела встали в его памяти. Эти
острова именовались Руки, пара одиноких островов, простирающих свои
гористые пальцы к Империи Каргад. Гед направил лодку в пролив между ними,
и когда полуденное солнце скрылось в надвигающихся с севера штормовых
облаках, увидел в устье реки какую-то деревушку. Ничуть н заботясь о
приеме, который ему окажут, Гед высадился на берег. Вода, тепло и сон
означали для него жизнь.
Жители деревни оказались суровыми, но застенчивыми людьми. С
благоговением глядели они на посох и с опаской - на лицо незнакомца. Но
тому, кто пришел из моря один, и перед штормом, островитяне не могли
отказать в гостеприимстве. Они дали ему вдоволь еды, питья, тепла и
человеческих голосов, произносивших простые и понятные слова... Они дали
ему горячей воды, чтобы смыть соль и грязь, и постель, где он смог
спокойно уснуть.
9. ИФФИШ
Три дня провел Гед в деревушке на острове Западная Рука,
восстанавливая силы и готовя к плаванию лодку, сделанную на этот раз не из
обломков и заклинаний, а из настоящего дерева, добротно сколоченную и
проконопаченную. На ней было крепкая мачта с отличным парусом, в ней можно
было позволить себе такую роскошь, как сон. Как и большинство лодок на
севере и востоке, она была обшита досками внахлест и все ее части плотно
пригнаны одна к другой - море в этих краях неспокойное. Гед укрепил ее
сильными заклинаниями, рассчитывая совершить на ней не один дальний поход.
Рассчитана она было на троих, и старик, ее хозяин, поведал Геду, что ему с
братьями уже приходилось попадать на ней в жестокие шторма, и что она с
честью вышла из всех испытаний.
Совсем не похожий на хитрого гонтийского рыбака, этот старик, боясь
и, одновременно, восторгаясь искусством Геда, хотел отдать ему эту лодку
бесплатно. Гед не мог допустить этого - в благодарность он вылечил его от
катаракты, из-за которой тот уже начинал слепнуть. Вне себя от радости
старик сказал:
- Мы звали эту лодку "Песчанка", а ты назови "Ясноглазкой" и нарисуй
на ней глаза, чтобы благодарность моя глядела из этого мертвого дерева и
предупреждала тебя о рифах и скалах. Я уже забыл, сколько в мире света, а
ты подарил его мне.
Силы возвратились к Геду, и он переделал множество дел в деревушке
под крутыми скалами. Внешне жители ее походили на гонтийцев, но были куда
беднее. Именно среди таких людей, а не богачей и знати, чувствовал он
себя, как дома, и без лишних вопросов знал, в чем они нуждаются больше
всего. Он вылечил хромых и больных детей, наложил чары плодородия на тощие
стада овец и коз. Он написал руны Симн на веретенах, ткацких станках,
веслах и топорах из камня и бронзы, чтобы они исправно выполняли свою
работу; и руну Пирр на крышах хижин, чтобы защитить их обитателей от огня,
ветра и сумасшествия.
"Ясноглазка" была готова к плаванию. В нее уже погрузили запасы воды,
сушеной рыбы и мяса, но Гед задержался еще на день, чтобы научить молодого
деревенского певца "Деяниям Морреда" и "Балладам Хавнора". Редко заходили
сюда корабли Архипелага, и баллады, сложенные столетия назад, были
новостью для изголодавшихся по ним островитян. Будь Гед свободен, он с
радостью остался бы на неделю, а то и на месяц, чтобы спеть им все песни,
которые знал. К сожалению, он не был властен в своих поступках, и на
следующее утро уже плыл по бескрайним морям Восточного Предела. Не
требовалось никакого волшебства, чтобы догадаться, что Тень ушла на юг -
Гед знал это так же точно, как будто их связывала прочная цепь.. Неважно,
сколько миль, островов и морей лежало между ними - Гед знал... Безнадежно,
уверенно и неторопливо ступил он на свою дорогу и холодный зимний ветер
понес его на юг.
Сутки плыл он по пустынному морю, и на второй день увидел небольшой
островок - Вемиш было его название. В маленьком порту люди почему-то стали
поглядывать на него с недоверием и неприязнью. Загадка такого поведения
мучила Геда до тех пор, пока в гавань не прибежал запыхавшийся местный
колдун. Он долго в упор рассматривал Геда, после чего произнес напыщенным
и одновременно льстивым голосом такую речь:
- Лорд Волшебник! Простите меня за смелость и окажите нам честь,
приняв в подарок все, что может потребоваться в путешествии - еду, питье,
парусину, канаты. Моя дочь несет сюда связку только что зажаренных кур.
Однако мне кажется, что вы поступите в высшей степени благоразумно, выйдя
в море как можно скорее. Народ встревожен, потому что не далее как вчера
многие видели, как некая персона пешком пересекала наш скромный остров с
севера на юг, но никто не видел ни корабля, на котором он приплыл, ни
корабля, на котором он убыл. Кроме того, некоторым показалось, что персона
сия не отбрасывает тени, а другим - что Ваша Светлость весьма похожа на
нее.
Услышав это, Гед поклонился, повернулся, сел в лодку и отплыл, ни
разу не оглянувшись и н промолвив ни слова. Ни к чему было еще больше
пугать островитян и приобретать лишнего врага в лице их волшебника.
Выспаться он сможет и в море, а кроме того, ему надо было как следует
обдумать зловещую новость.
Закончился день. Всю ночь моросил холодный дождь, переставший лишь
под утро, а ветер все нес "Ясноглазку" на юг. После полудня опять
показалось солнце, которое рассеяло тучи. Был уже вечер, когда прямо по
курсу низкие голубоватые холмы большого острова, ярко освещенные заходящим
солнцем. Дым очагов слался над шиферными крышами, приятно радуя глаз после
однообразных морских просторов.
Гед ввел "Ясноглазку" в порт и, высадившись на берег, разыскал
