каким-то осторожным злорадством. Да и сам он был не в том настроении,
чтобы набиваться в приятели. Даже на своей скамье, захваченный могучим
ритмом гребли, в окружении шестидесяти крепких мужчин, на огромном
корабле, летящем по серому морю, он чувствовал себя беззащитным. Когда с
наступлением ночи они заходили в очередной незнакомый порт и Гед пытался
заснуть, завернувшись в свой плащ, его начинали мучить кошмары. Он
просыпался и снова проваливался в сон только для того, чтобы в ужасе
проснуться через несколько минут. Он не помнил своих снов, но они,
казалось, угрожающе нависали над кораблем и матросами. Гед не доверял уже
никому.
Все свободные осскиллианцы носили на поясе длинные ножи и как-то,
когда смена Геда обедала, один из них спросил:
- Келуб, ты кто - раб или клятвопреступник?
- Ни то, ни другое.
- Тогда почему у тебя нет ножа? Боишься драться? - спросил,
ухмыляясь, человек, которого звали Скиорх.
- Нет.
- Так значит за тебя дерется твоя маленькая собачка?
- Отак, - поправил его один из гребцов. - Это не собака, а отак, - и
прошептал осскиллианину нечто такое, что заставило того помрачнеть и
отвернуться. Гед заметил, что на какое-то мгновение лицо Скиорха
изменилось - черты его расплылись и сдвинулись, словно что-то посмотрело
на Геда его глазами. Но уже в следующую секунду лицо стало обычным и Гед
постарался убедить себя, что это его собственное отчаяние и страх
отразились в чужих глазах. Но в следующую ночь на стоянке в порту Эзела
ему приснился этот человек. Впоследствии Гед всячески избегал его, да и
осскиллианин старался держаться от волшебника подальше, не пытаясь больше
с ним заговорить.
Скоро снежные вершины Хавнора растворились в морозном тумане. Корабль
прошел мимо входа в море Эа, на дне которого с давних пор покоятся останки
прекрасной Эльфарран, и вошел в Энлады. Здесь он два дня простоял в порту
Берила, прозванном Городом Слоновой Кости за белизну своих башен,
вздымающихся над водами легендарных Энлад. Во всех портах, в которые они
заходили, экипаж всегда оставался на борту судна. На третий день с первыми
лучами красноватого зимнего солнца они отплыли наперерез ветру, дующему с
необъятных морских равнин Северного Предела. Еще через два дня
исхлестанный жгучим ледяным морем корабль вошел в Несхум - торговый порт
на восточном побережье Осскилла, доставив свой груз в целости и
сохранности.
Гед увидел перед собой пологий, продуваемый всеми ветрами берег,
серый, притаившийся под защитой длинных волноломов город, а за ним - голые
холмы и свинцовое небо. Слишком далеко оказался он от солнечных вод
Внутреннего Моря.
На борт поднялись грузчики Морской Гильдии Несхума и принялись
таскать на берег груз - золото, серебро, драгоценные камни, тончайший шелк
и южные ковры, короче, все то, что так любят Лорды Осскилла. Экипаж был
распущен. Гед остановил одного из матросов, чтобы спросить дорогу - до
этого он держал в секрете цель своего путешествия, но сейчас просто
вынужден был открыть ее, оказавшись совершенно один на незнакомом острове.
Матрос терпеливо ответил, что ничего не знает, но стоявший поблизости
Скиорх сказал:
- Двор Терренона? Это на болотах Кексемт. Я тоже иду туда.
Такая компания была Геду не по душе, но выбора не было - он не знал
ни языка, ни дороги. Он сказал себе, что это не имеет значения - привела
его сюда чужая воля, и эта же воля вела его дальше. Он натянул на голову
капюшон, взял в руки посох, мешок с книгами и последовал за своим
провожатым вверх по улицам города к заснеженным холмам. Маленький отак не
пожелал оставаться у него на плече - прячась от холода, он забрался под
плащ, в карман куртки. Они шли молча. Тишина нависла над холмами,
постепенно перешедшими в поросшую вереском пустынную равнину.
- Далеко ли нам идти? - спросил Гед после нескольких миль пути, на
котором они не встретили ни единой деревни или фермы. Еды у них с собой не
было ни крошки. Скиорх обернулся, поплотнее закутался в плащ и ответил:
- Нет...
У него было отвратительное лицо - болезненно бледное, грубое и
жестокое. Геда беспокоила мысль, куда он может его завести. Дорога
казалась тонким шрамом на пустоши, покрытой толстым слоем снега и поросшей
низкорослым кустарником. В нескольких местах ее пересекали какие-то
тропинки. Дымки Несхума скрылись за холмами и в опускающихся сумерках Гед
потерял всякое представление о том, откуда и куда они идут. Единственным
ориентиром был ветер он дул всегда с востока. Прошло еще несколько часов.
Геду показалось, что впереди, на склоне далекого холма, в направлении
которого они держали путь, он видит какую-то крохотную царапинку. Но
дневной свет угасал и он не мог разобрать, что это такое - башня, дерево
или еще что-нибудь.
- Мы идем туда? - спросил он, указав рукой вперед.
Скиорх не ответил, но упрямо продолжал шагать, закутавшись в свой
грубый плащ с подбитым мехом капюшоном. Гед догнал его. Шли они уже долго
и от размеренного ритма и усталости, наложившейся на долгие корабельные
дни и ночи, Гед стал дремать на ходу. Ему начинало казаться, что он идет
вечно и будет так же вечно шагать сквозь темное безмолвие рядом с
молчаливым спутником. Осторожность покинула его. Он шагал словно в
полусне, не чувствуя под собой ног.
Отак заворочался в кармане и смутный страх Геда начал расти. Он
заставил себя проговорить:
- Скоро пойдет снег и станет совсем темно. Далеко еще, Скиорх?
Не оборачиваясь, тот ответил, немного помедлив:
- Нет...
Но голос его уже не был похож на человеческий хриплый и невнятный, он
больше напоминал рычание дикого зверя, пытающегося говорить. Гед
остановился.
- Скиорх! - позвал он его, и тот обернулся, остановившись. Под
капюшоном была пустота.
Прежде чем Гед смог что-либо сказать или собраться с силами, геббет,
в которого превратился Скиорх, прохрипел:
- Гед!!!
Услышав свое настоящее имя, Гед понял, что вся его магическая сила
потеряна и он, вынужденный оставаться в человеческом облике, беззащитен. В
этой чужой стране неоткуда ждать помощи, никто не откликнется на его зов.
Между Гедом и врагом не было ничего, кроме букового посоха, зажатого в его
правой руке.
Существо, сожравшее разум Скиорха и завладевшее его плотью, заставило
тело сделать шаг вперед и поднять руки, нащупывая Геда. Смешанная с ужасом
ярость наполнила юношу и подняв свой посох, он со свистом обрушил его на
капюшон, скрывавшей Тень. Под страшным ударом плащ сжался почти до земли,
но сразу же, извиваясь и размахивая пустыми рукавами, поднялся опять. Тело
геббета похоже на скорлупу из призрачной плоти, прикрывающей Тень, которая
совершенно реальна. Дергаясь и колыхаясь как от ветра, Тень распростерла
руки и попыталась схватить Геда, как в свое время на Холме Рокка. Если бы
ей это удалось, она отбросила бы шелуху, оставшуюся от Скиорха и вошла в
Геда, уничтожив его разум и овладев им изнутри. Это было ее единственным
желанием. Гед снова ударил ее тяжелым, уже дымящимся посохом и на
мгновение Тень отступила, но тут же атаковала опять. Гед снова ударил и
раскаленный посох, опалив ему руку, упал на землю. Он отступил на
несколько шагов, повернулся и побежал.
Гед бежал, а геббет несся за ним, не отставая. Гед не оборачивался,
он бежал, бежал через огромную сумеречную страну и негде было спрятаться.
Хриплым шепотом геббет еще раз позвал Геда по Имени, но хотя этим он
отнимал у него силу магическую, над силой телесной он не был властен и не
мог заставить Геда остановиться. Он бежал...
Над охотником и его жертвой спустилась ночь. Началась метель, и Гед
уже не различал тропинки. Сердце готово было выпрыгнуть из его груди,
воздух раскаленным ножом резал горло. Он уже не бежал, а спотыкаясь, брел
неведомо куда. Но неутомимый преследователь, казалось, никак не мог
догнать его, оставаясь все время в нескольких шагах позади. Тень опять
начала шептать его Имя и он понял, что именно этот шепот всю жизнь звучал
у него в ушах, чуть-чуть ниже уровня слышимости. Теперь он расслышал его и
должен был остановиться, сдаться... Но он продолжал взбираться по
какому-то бесконечному склону. Ему начало казаться, что впереди забрезжил
слабый свет и какой-то голос зовет:
- Ко мне! Ко мне!
Гед хотел ответить, но не смог. Бледный свет был теперь ясно различим
- он горел перед ним в каком-то проеме. Он не видел стен, но догадывался,
что это - ворота. При виде их он остановился. Геббет тут же ухватился за
плащ, пытаясь задержать его. Собрав последние силы, Гед ворвался в
светящуюся дверь, хотел захлопнуть ее перед геббетом, но тут отказали
ноги. Гед пошатнулся, в глазах его все поплыло, он почувствовал, что
падает. Кто-то подхватил его обессилившее тело, и Гед провалился в
темноту.
7. ПОЛЕТ СОКОЛА
Гед проснулся и долго лежал, думая о том, как приятно пробуждаться
(ведь он не ожидал, что вообще проснется), как приятно видеть свет,
обыкновенный дневной свет. Он как бы плыл в этом свете, подобно лодке,
скользящей по зеркальной глади. Он догадался, что лежит в постели, но в
такой, в какой ему еще не приходилось спать. Она покоилась на резных
изогнутых ножках, алый полог ограждал спящего от сквозняков. Мягчайшие
пуховые перины создавали иллюзию мягкой морской качки. С двух сторон полог
был отдернут и Гед увидел, что находится в комнате с каменным полом и
стенами. За высокими окнами видна была освещенная тусклыми лучами зимнего
солнца знакомая пустошь, прикрытая кое-где снежными заплатами. Судя по
открывавшемуся из окон виду, комната была расположена довольно высоко.
Гед сел в постели и набитое пухом бархатное покрывало мягко
соскользнуло с него. Словно лорд, одет был он в шелковую ночную рубашку.
На кресле подле кровати лежали приготовленные явно для него ботинки из
тончайшей кожи и плащ, отороченный мехом пеллави. Он немного посидел,
стараясь окончательно придти в себя, затем встал и протянул руку за
посохом. Но посоха не было.
Его правую руку, хотя и забинтованную, саднило - ожог от посоха давал
о себе знать. Все мышцы нестерпимо ныли.
Он постоял немного, приходя в себя, потом тихо и безнадежно позвал:
- Хог! Хог!
Но маленький верный зверек, бессловесное создание, спасшее его из
царства мертвых, куда-то пропал. Был ли отак с ним прошлой ночью, когда он
бежал? Или это произошло много ночей назад? Он не знал... Геббет,
полыхающий посох, бегство, шепот, ворота - все это вспоминалось смутно,
мозг Геда словно заволокло туманом. Он еще раз позвал отака, но без всякой
надежды на ответ, и на глазах его выступили слезы.
Где-то далеко прозвенел колокольчик. Ему ответил второй, совсем рядом
с дверью. Тут же открылась дверь и в комнату вошла молодая женщина.
Улыбнувшись, она произнесла:
- Добро пожаловать, Сокол.
Она была высока ростом, одета в белые с серебром одежды, и волосы ее,
черным водопадом ниспадавшие на плечи, прикрывала тончайшая серебряная
сетка. Гед неловко поклонился.
- Значит, ты не помнишь меня?
- Вас, леди?
Один-единственный раз в жизни довелось Геду увидеть женщину, красота
одежды которой равнялась красоте лица - Леди острова О, которая посетила
Школу в праздник Возвращения Солнца. Но если она была похожа на хрупкое и
яркое пламя свечи, то эта женщина напоминала белую полную луну.
- Я так и думала, - сказала она с легкой улыбкой, - но хотя ты и
забывчив, мы рады тебе, как старому другу.
