Дракону в глаза. Усилием воли отвел он свой взор от маслянисто-зеленых
зрачков и высоко поднял посох, казавшийся сейчас не более, чем лучиной.
- Восемь сыновей было у меня, маленький волшебник, - проскрипел
оглушительный голос исполина. Пятеро погибло, еще один вскоре умрет, этого
достаточно. Убивая их, ты не получишь моих богатств!
- Твои богатства не интересуют меня!
Желтый дым с шипением вырвался из ноздрей дракона - это был его смех.
- А ты не хочешь выйти на берег и посмотреть на мои сокровища,
маленький волшебник? На них стоит посмотреть!
- Нет, Дракон.
Драконы рождены для ветра и огня, и не любят морских просторов. Пока
Гед был в море, преимущество оставалось на его стороне. Он не собирался
терять его, каким бы хрупким оно не выглядело.
Трудно, очень трудно было не смотреть в эти внимательные зеленые
глаза...
- Ты очень молод, - молвил Дракон. - Я и не подозревал, что столь
юные волшебники могут обладать таким могуществом.
Как и Гед, Дракон Пендора говорил на Древнем Языке, на котором до сих
пор объясняются драконы. Человек, пользуясь им, может говорить только
правду, но к драконам это не относится - это их родной язык. Они могут
лгать на нем, искажая смысл слов, запутывая неосторожного слушателя в
лабиринте слов-зеркал, каждое из которых отражает истину, тем самым
искажая ее. Зная об этом, Гед был настороже, слушал Дракона недоверчиво.
Но его слова казались простыми и ясными:
- Ты пришел ко мне просить помощи, маленький волшебник?
- Нет, Дракон!
- А ведь я могу помочь тебе. И помощь потребуется тебе очень скоро -
против того, что преследует тебя во тьме.
От изумления Гед потерял дар речи.
- Так что же охотится за тобой? Назови это.
- Если бы я мог... - Гед умолк.
Желтый дым заклубился над головой Дракона, извергаясь из похожих на
кратеры вулканов ноздрей.
- Справиться с тенью ты сможешь, только зная ее Имя. Может быть, я
смогу узнать его для тебя, когда увижу ее поближе. Давай подождем немного
- она обязательно явится сюда за тобой. Если ты не стремишься к встрече,
ты должен бежать, не останавливаясь. А эта тварь будет преследовать тебя.
Так ты хочешь узнать ее Имя?
Гед молчал. Он не мог понять, как Дракон проведал о тени, выпущенной
им на свободу, и каким образом он сможет узнать ее Имя. Великий Маг
сказал, что у тени нет Имени. Но мудрость драконов велика, род их
значительно древнее человеческого. Очень мало людей могут угадать, что
знает дракон и как он это узнал - таких людей называют Повелителями
Драконов. Геду же было ясно только одно: даже если Дракон говорит правду и
действительно способен назвать Геду Имя тени и тем самым дать ему власть
над ней, то сделает он это только в своих собственных интересах.
- Очень редко, - сказал наконец Гед, - предлагают драконы свою
помощь.
- Но очень часто, - ответил Дракон, - кошка играет с мышкой перед
тем, как съесть ее.
- Я приплыл сюда не для игр, а чтобы заключить с тобой договор.
Словно меч, взвился над башней, над закованной в броню спиной
Дракона, кончик его скорпионьего хвоста, который был впятеро длиннее
любого меча. Он прохрипел:
- Я не заключаю договоров. Я просто беру. Что ты можешь предложить
мне такого, чего я сам не могу взять?
- Безопасность. Твою безопасность. Поклянись, что ты не будешь летать
к востоку от Пендора, и я обещаю, что не причиню тебе вреда.
Похожий на шум далекого горного обвала скрежещущий звук вырвался из
горла Дракона, огонь выплеснулся из его пасти. Возвышаясь над руинами, он
поднялся на задние лапы.
- Ты мне предлагаешь безопасность! Ты угрожаешь мне! Чем?
- Твоим Именем, Еавуд!
Голос Геда дрожал, но Имя Дракона он произнес ясно и громко. Услышав
его, Дракон замер. Прошла минута, потом другая, и Гед, стоящий в крохотной
качающейся лодчонке, улыбнулся. Его судьба и сама жизнь зависела от того,
правильно ли он угадал Имя. Еще будучи в Школе, он выискивал в древних
книгах все упоминания о драконах, и в результате у него появилось
предположение, что Дракон Пендора это тот же самый дракон, который во
времена Эльфарран и Морреда натворил много бед на западном берегу Осскилла
и был изгнан оттуда магом Эльтом, большим знатоком всяческих Имен и
названий. Догадка оказалась верной.
- Мы равны, Еавуд. У тебя - сила, у меня - твое Настоящее Имя. Как
насчет договора?
Дракон по-прежнему молчал. Много лет прожил он на этом острове, где
слитки золота и изумруды раскиданы среди битых кирпичей и истлевших
костей. Он наблюдал, как его черное отродье резвится в развалинах и
планирует с высоких утесов. Он долго спал на солнышке, и его не беспокоили
чужие голоса. Он постарел. И теперь ему было трудно шевелиться, и очень
трудно разговаривать с хрупким мальчишкой-волшебником. Еавуд, Старый
Дракон, посмотрел на посох в его руках и вздрогнул, как от боли. Шипящим
от ненависти голосом он произнес:
- Разрешаю тебе взять девять моих камней. Выбирай самые лучшие и
уходи.
- Мне не нужны твои камни, Еавуд.
- Куда девалась людская жадность? В добрые старые времена люди любили
яркие камешки... Мне известны все твои желания, волшебник. Я тоже могу
предложить тебе безопасность, ведь мне скоро станет известно то
единственное Имя, что может спасти тебя! Ужас преследует тебя. Я назову
тебе его Имя.
Внезапно вспыхнувшая надежда ошеломила Геда. Он крепко сжал посох и
стоял, не двигаясь, как только что стоял Дракон.
Но с драконом можно заключить одно и только одно соглашение... Не о
своей жизни беспокоился Гед, направляясь к Пендору. Гоня из памяти
последние слова Дракона, он сказал, что должен был сказать.
- Не этого хочу я от тебя, Еавуд, - когда Гед произнес Имя Дракона, у
него было такое чувство, будто он держит Дракона на тоненьком поводке,
затянутом на шее исполина. Немигающий изумрудный взгляд Дракона источал
злобу, стальные когти величиной с человеческую руку впивались в израненную
землю, пламя клокотало в пасти. Но поводок затягивался все туже... Гед
снова заговорил: - Еавуд! Поклянись своим Именем, что тебя и твоих сыновей
никогда не увидят над Архипелагом!
Ярчайшее пламя прыгнуло из пасти Дракона, и он проревел:
- Я клянусь в этом своим Именем!
В наступившей тишине Еавуд опустил свою исполинскую голову.
Когда он снова поднял ее, белый парус превратился в маленькую точку у
самого горизонта и скоро совсем исчез, направляясь к тучным, полным
богатств островам на востоке. В бессильной ярости повалив башню,
распростер Дракон свои гигантские крылья над разрушенным городом, но
клятва связывала его и больше ни разу не появился он в небе Архипелага.
6. ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ
Как только Пендор скрылся из виду, Гед почувствовал, глядя на восток,
что страх перед Тенью снова закрадывается в его сердце. Невыносимо тяжело
было поворачиваться лицом к бесформенному кошмару. Он остановил магический
ветер и двигался только при помощи обычного. Скорость ему теперь была ни к
чему. Он не представлял, что же теперь делать. Дракон сказал, что спасение
- в бегстве. Но куда бежать? Рокк - там он, по крайней мере, сможет найти
защиту и получить мудрый совет.
Однако, первым делом нужно посетить Лоу Торнинг и отчитаться перед
островитянами. Прошло уже пять дней с его отплытия. При вести о том, что
Гед вернулся, послушать и посмотреть на него собралось полгорода. Когда он
закончил свой рассказ, кто-то сказал:
- Но кто, кроме тебя, видел все эти чудеса мертвых драконов,
одураченных драконов? А что, если он...
- Заткнись! - грубо оборвал его Старейшина. Он прекрасно знал, что
волшебники обычно молчаливы, но если они что-то говорят, так оно и есть.
Волшебство невозможно без правды... Так что островитяне понемногу
успокоились, и ворчание сменилось радостью. Началось веселье. Они еще
теснее обступили своего молодого волшебника и попросили рассказать обо
всем еще раз. Потом подошли новые слушатели... К вечеру Геду уже ничего не
нужно было рассказывать. Островитяне смогли сделать это вместо него и
гораздо лучше. Деревенские сказители уже приспособили его рассказ к
какой-то старой мелодии, и на каждом углу толпы народа распевали "Песню
Сокола". Огромные костры запылали не только в Лоу Торнинге, но и на
ближайших островах. От лодки к лодке, от острова к острову рыбаки
передавали друг другу новость:
- Зло повержено! Нам можно не бояться Дракона Пендора!
В эту ночь, одну-единственную ночь, Гед радовался вместе со всеми.
Никакая тень не смогла бы пробиться к нему сквозь яркие огни, горевшие в
знак благодарности и признательности на каждом утесе и пляже, сквозь толпы
танцующих и смеющихся людей, громко славивших его. Снопы искр взлетали от
факелов и быстро гасли на осеннем ветру...
На следующий день Гед встретил Печварри, который сказал:
- Не знал я, что ты столь могуществен, мой повелитель, - в голосе его
слышался страх, потому что он осмеливался называть Геда своим другом, но
слышалось и осуждение. Гед победил драконов, но не смог спасти жизнь
маленького мальчика. После этой встречи Гед снова почувствовал то же
нетерпение, что раньше гнало его к Пендору, а сейчас - из Лоу-Торнинга. И
хотя островитяне готовы были держать его у себя всю жизнь, чтобы
восхвалять его и хвастаться им перед соседями, на следующий день Гед
покинул дом на холме. С собой он взял только книги, посох и верного отака.
Он отплыл в шлюпке с двумя молодыми рыбаками, удостоенными чести
стать его лодочниками. Они плыли среди судов, заполнявших восточные
проливы Девяноста островов, под окнами и балконами стоящих у самой воды
домов; мимо гаваней Неша, лугов Дрогмана, зловонных маслобоен Гета, и
везде молва обгоняла их. При его появлении островитяне начинали
насвистывать "Песню Сокола" и умолять его провести ночь именно в их
гостеприимном городе и рассказать о победе над драконом. В конце концов
они прибыли на Серд и капитан корабля, которого Гед попросил доставить его
на Рокк, ответил:
- Это будет огромной честью для меня и моего корабля, Лорд Волшебник!
Но как только корабль вышел из гавани Серда и поднял паруса,
навстречу подул сильный восточный ветер. Всем это показалось странным,
потому что небо было чистым и с утра ничто не предвещало бури. От Серда до
Рокка всего тридцать миль и, посчитав это расстояние пустячным, капитан
смело отправил судно в путь. Ветер усиливался, но корабль не сдавался. Как
и на большинстве торговых судов, на нем был высокий косой парус, при
помощи которого можно лавировать против ветра, а капитан судна был старым
морским волком, который гордился своим искусством. Итак, отклоняясь то к
северу, то к югу, они все же продвигались в восточном направлении. Но к
ветру скоро прибавился дождь, заряды которого были столь мощны, что
грозили перевернуть судно. Гед стоял на корме рядом с капитаном. Это место
считалось почетным, хотя весьма трудно соблюсти достоинство, промокнув до
нитки и судорожно цепляясь за поручни, чтобы не смыло за борт.
- Лорд Сокол, - сказал капитан. - Не сможешь ли ты вразумить этот
ветер?
- Как далеко мы от Рокка?
- Примерно на полпути, но за последний час мы не продвинулись вперед
ни на дюйм, сэр.
Гед поговорил с ветром, тот немного утих, и корабль пошел легче.
Внезапно порыв сумасшедшей силы ударил с юга и корабль отбросило назад.
Облака в небе закипели, а капитан хрипло выругался:
- Этот чертов ураган дует со всех сторон сразу! Лорд, нам может
