- Все уже здесь, - сказала она и кивнула на стул. - Присядь, а я достану
тебе пива. Здесь веселее, чем в той комнате. Эти пустые стены действуют мне
на нервы.
Лайам был явно рад остаться. Он сел и вздохнул. Вид у него был усталый.
Он спросил Касси, не страшно ли ей после этого взлома, и был рад услышать от
Бена, что Касси не испугается, даже если ночью услышит грохот, потому что он
намерен поселиться у сестры в ее второй спальне до тех пор, пока в
Комб-коттедже не будут приняты меры безопасности.
- Вот это новость, - с удивлением сказала Касси.
- Меня это не затруднит, - как ни в чем не бывало заверил ее Бен. - Мне
совсем нетрудно в течение одного-двух дней ездить на работу отсюда, а не из
дома.
Лайама было нетрудно уговорить остаться поесть с ними. Касси попросила
Бена откупорить бутылку вина, а сама поставила на стол еще один прибор. Она
слегка покраснела, когда Бен присвистнул: он нашел бутылку марочного
"Боллингера", которую Алек оставил в один из своих недавних визитов.
- О, вот что мы будем пить, - сказал он, приподняв брови.
- Совершенно верно, - нехотя подтвердила она и подала Лайаму большой
кусок рыбной запеканки
Касси думала, что после ссоры с Алеком ее ждет тоскливый вечер, и была
рада обществу своих гостей. Они успели съесть пол-ужина и смеялись над
рассказом Лайама о недавних шалостях его дочерей, как вдруг постучали в
дверь, и Касси вскочила.
Открыв дверь, она похолодела от изумления при виде Алека, стоявшего, как
гвардеец, по стойке "смирно" с большим плоским пакетом под мышкой.
- Здравствуй, Касси. Мне захотелось сделать тебе подарок в знак
примирения. - Он сдвинул брови, когда с кухни донесся мужской смех; тут он
заметил в руках у Касси салфетку. - Извини, мне надо было сперва позвонить.
Я пришел явно не вовремя.
Касси с трудом удалось заговорить.
- Мы... как раз ужинали. Присоединишься к нам? Еды более чем достаточно,
даже при том, что Бен здесь.
- Поминаешь мое имя всуе? - весело спросил ее брат. Ему захотелось
посмотреть, кто пришел. - Привет! Вот и еще раз встретились, Алек. Почему ты
держишь его на пороге, Касси?
- Я пришел только занести вот это, - поспешно сказал Алек.
- А что это такое? - спросила Касси, а втайне кляла зловредную судьбу.
Если бы не появился Лайам, Алек мог бы сейчас поужинать с ней и с Беном. А
теперь всем сделается неловко, а Алек со своим характером будет не рад
увидеть за столом Лайама, тем более после их утреннего разговора.
- Я подумал, что тебе, может быть, неприятно смотреть на голые стены, -
сказал Алек. На лице у него было написано, что он уже раскаивается в своем
добром порыве. - Я нашел это в галерее недалеко от Бофорт-сквер.
Касси стала разворачивать пару прелестных акварелей. Она покраснела,
потом побледнела, и картины задрожали у нее в руках, когда она увидела два
этюда с изображением местных пейзажей, написанных с противоположных берегов
знакомого участка реки.
Бен с восхищением смотрел через ее плечо.
- Ишь ты! Красиво! Это случайно не река
Пенн?
- Да, - коротко ответил Алек. - Если они тебе не нравятся, можно обменять
их на что-нибудь другое.
- Они прекрасны, - ответила она сдавленным голосом, заставляя себя
поднять голову и посмотреть на него. - Как... мило с твоей стороны!
Алек молча посмотрел на нее и отвернулся.
- Мне пора.
- Не можешь же ты просто так взять да уйти, - возразил Бен,
неодобрительно посмотрев на Касси. - Выпей с нами. К тому же Касси
приготовила изумительную рыбную запеканку. С нами ужинает Лайам Райли,
приятель Касси из полиции. Заходи, познакомься с ним.
- Мы уже познакомились утром, - ответил
Алек таким голосом, что Бен понял: этой темы лучше не касаться.
- Ну, хорошо, в другой раз, - поспешно сказал Бен. - Извини, я спешу за
добавкой.
Алек вышел на дорожку и оглянулся на Касси.
- Я, наверное, должен был более четко выразиться.
- О чем?
- О том, может ли у тебя еще кто-то быть.
Она сердито сверкнула глазами.
- Это мой дом, Алек. Мне решать, кому у меня бывать, чтоб поужинать, да
мало ли зачем.
Он резко поджал губы.
- Воля твоя, конечно. Но меня удивляет твой инспектор. Он, наверное,
совсем квашня, если готов прибежать, стоит тебе лишь поманить его пальчиком.
- Он просто зашел, чтобы сказать мне об одной фирме, занимающейся
охраной. Мы с Беном собирались ужинать и предложили ему присоединиться к
нам. Вот и все. - Касси подняла голову выше. - Спасибо за акварели, но это
слишком дорогие вещи. Я не могу принять их в подарок.
- Так выкинь их к чертовой матери! - зарычал Алек. - Что с тобой, Касси?
Не хочешь принимать от меня подарков, вцепилась в свой драгоценный коттедж,
не идешь за меня замуж...
- Замуж? - Ошеломленная, она уставилась на него. - Я чего-нибудь
недопоняла? Скажи мне, ради Бога, когда это ты предлагал мне выйти за тебя
замуж?
- Сегодня утром...
- Не было этого!
- О чем, черт возьми, я, по-твоему, говорил?
- Ты что-то ляпнул о том, чтоб мне переехать к тебе...
- И тут ты такой переполох подняла от одной мысли, что придется
расстаться с этой твоей башенкой из слоновой кости, что мне больше не
удалось и слова вставить. - Алек сжал кулаки. - Это унизительно. Я не желаю
препираться у тебя на пороге.
- Но ты же сам не хочешь войти!
- Можешь быть уверена, что я не стану вести эту беседу в присутствии
третьих лиц, тем более когда среди них Лайам Райли. - Алеку явно с трудом
удавалось держать себя в руках. - С тобой бесполезно говорить, Касси. Вчера
ты меня попросту водила за нос.
Она грозно сощурила глаза.
- И как это я тебя водила за нос?
- Ты заставила меня поверить, будто я для тебя единственный в мире
мужчина. - Из дома донесся взрыв смеха. Алек нахмурился. - Наверно, в это же
верит любой мужчина, попавший к тебе в постель.
- Что?! - заорала она в ярости.
- Касси, я не такой дурак, чтоб думать, будто ты могла стать таким
виртуозом в сексе, изрядно не поупражнявшись, - выпалил он непростительное.
Касси захлопнула дверь перед ним, чтоб не выцарапать эти негодующие синие
глаза. Она вернулась к столу. Ей пришлось собрать весь свой актерский
талант, чтобы продержаться до тех пор, пока пришлось снова закрывать дверь,
на этот раз после того, как распрощалась с Лайамом Райли.
Бену стало не по себе, когда Касси уставилась на акварели, аккуратно
расставленные им на диване.
- Хочешь, я их повешу, Касси?
Она покачала головой.
- Нет, спасибо. Они отправятся обратно к дарителю.
Бен раздул щеки.
- Когда Алек Невиль ушел, я думал, ты взорвешься как вулкан. Вы что,
поссорились?
- Можно считать, что да. - Она улыбнулась, заметив беспокойство на юном
лице брата. - Коммуникационные линии между Алеком и мной, по-видимому,
окончательно выведены из строя.
- А нельзя их наладить?
- Вряд ли. - Она устало пожала плечами. - Наверное, в последнее время я
слишком привыкла поступать, как мне заблагорассудится; угодить кому-либо еще
мне, по-видимому, не удастся.
- Я навредил тем, что сказал, что Лайам здесь?
- Нет, это я навредила. Тем, что вообще пригласила его сюда.
- Но ты его не приглашала. Он просто зашел.
- Алек категорически отказывается этому верить.
- Вот как. - Бен улыбнулся. - Он хоть и зрелый, светский человек, но этот
твой гениальный врач-консультант так же подвержен низменным приступам
ревности, как и мы, менее возвышенные существа.
- Выходит, так - У Касси вырвался злобный смешок. - Мне все равно, но я
не давала ни малейшего повода. Просто обидно расплачиваться за то, что я и
не думала делать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда ее волнение улеглось, Касси решила не отсылать обратно акварели.
Она была уверена, что этот жест лишит ее последней надежды какнибудь
восстановить отношения с Алеком. Кроме того, ей очень не хотелось
расставаться с ними. Бен сразу узнал реку Пени, но он не мог догадаться, что
на картинах изображены как раз те места, где они с Алеком гуляли много лет
назад. Лес у реки был их особым сказочным краем, и один только взгляд на
тонкие, мастерски исполненные этюды воскресил сладкую муку первой любви,
охватившую ее с такой силой, что она не могла их отдать. Наконец она их
повесила на той стене, куда меньше всего падало света из окон и где она
могла сколько душе угодно любоваться ими, садя в любимом уголке дивана.
Новый компьютер был уже доставлен, но ей было нелегко снова взяться за
свою повесть. Причиной была скорее размолвка с Алеком, чем взлом, и два дня,
стоило телефону звякнуть, Касси бросалась к нему сломя голову, уверенная,
что Алек позвонит ей. Но он не звонил. Заходил представитель фирмы охранных
средств, и в любом другом случае Касси показалось бы забавным, что Алек и
Лайам оба обратились с ее делом в одну и ту же фирму. Это двойное обращение
по крайней мере убедило фирму, что дело срочное, и уже через несколько дней
в ее доме закипела работа.
Скоро на кухне у Касси появилась солидная и красивая дверь, которую
повесил Билл Терви, и еще сигнализация, замки и запоры на всех дверях и
окнах, и, хотя ее не убедили заменить старинные окна современными, она в
конце концов согласилась установить дополнительное остекление, которое не
нарушало оформления имевшихся окон. Задолго до окончания работ она отослала
Бена домой, заверив его, что ей будет очень хорошо и одной. Это было далеко
от истины: Касси уже не тревожилась, но ей так недоставало Алека, что порой
казалось, ей никогда уже не быть счастливой. Просто жить без него было очень
больно, и она хорошо запомнила эту боль еще с прошлого раза. Но, напоминала
себе Касси, однажды она уже оправилась от этой боли; со временем ей это
снова удастся. Но такое разумное заключение мало чем помогало улучшить ее
настроение или избавиться от бессонницы. Она написала Алеку вежливую
записку, в которой благодарила за акварели и добавила, что Комбкотгедж скоро
станет настолько защищенным от взломов, что никакой друюй дом с ним не
сравнится. Ответа не было, и она утратила всякую надежду снова встретиться с
Алеком и уже собралась с силами, чтобы продолжать жить без него.
Через две недели в Комб-котгедже вновь воцарился покой, и Касси могла, не
отвлекаясь, работать над книгой. Тут она обнаружила явную неувязку в ходе
сложного повествования и поняла, что придется поломать голову над тем, как
исправить ошибку, прежде чем удастся снова сесть за компьютер. Давно зная,
что способно расшевелить мысли, Касси решила заново покрасить гостиную и
поехала в Пеннингтон покупать краску. Малярные работы не только решили бы ее
писательские проблемы, но и избавили бы Комб-котгедж от всяких следов
вторжения.
Нарядившись в рабочие брюки, майку и кроссовки, забрав волосы под старую
шляпу, принадлежавшую Бену, и включив радио, чтобы не скучать, Касси
взгромоздилась на стремянку и стала энергично раскатывать валиком по потолку
второй слой эмульсионной краски. Сосредоточенно думая о том, как устроить,
чтоб убийца был в одном месте, тогда как свидетели показывают, что видели
его в то же самое время в другом, она закончила последний участок и с
облегчением вздохнула оттого, что можно не напрягать разболевшуюся шею, и
чуть не упала, когда услышала резкий стук во входную дверь. Чудом удержав
равновесие и не опрокинув стремянку, но измазав лицо белой краской с валика,
она спустилась и подошла к двери.
- Кто там? - сердито спросила она.
- Алек.
У Касси перехватило дыхание. Она в отчаянии посмотрела на измазанные
краской брюки, сняла дверную цепочку, отодвинула засов и открыла дверь.
