секунды, и он последним залез под одеяло.
Касси вдруг стала очень серьезной. Они лежали, обнявшись, лицом к лицу в
мягко трепещущем полумраке. Алек в напряжении ждал, что она ответит.
- Скажи, какой штраф хочешь с меня получить, Касси, - выдавил он наконец.
- Хочу, чтобы ты мне верил. Я знаю, что ты меня любишь, - туг же добавила
она, - но этого недостаточно, Алек.
Он глубоко и неровно вздохнул.
- Не надо все объяснять, Касси. Прости. Я такого наговорил, удивительно,
что ты меня вообще на порог пустила. Я не плачу никогда, но чуть было не
прослезился, когда ты кубарем скатилась в мои объятия.
- Я беспокоилась, - ответила Касси. Она вздрогнула и прижалась крепче к
Алеку. - Я все представляла себе, как ты лежишь где-нибудь на обочине или в
какой-то больнице и никто не знает, как сообщить мне об этом.
- Так ты все еще любишь меня, Касси? - сказал он, глубоко вздохнул и
нежно ее поцеловал, без малейшего оттенка страсти. - Не пойму, как это тебе
удается.
- И я тоже, - сердито ответила она. - Ты вел себя не очень-то достойно,
Алек Невиль.
- Я был вне себя от ревности, любимая.
- Надеешься вот так оправдать себя?
- Нет, просто хочу все объяснить.
Касси слегка отстранилась и вдруг нахмурилась, вглядываясь в находящееся
рядом и скрытое в тени лицо.
- А я тебе ничего еще не объяснила, Алек. - Ее глаза вдруг так просияли,
что Алек растрогался и нежно потерся щекой о ее щеку. - Значит, ты мне
веришь?
Он поднял голову и посмотрел на нее.
- Я бы многое отдал, чтоб это было так, но на настоящем этапе нашей жизни
ты имеешь право на полное и без прикрас признание. - Он на мгновение стиснул
зубы, глубоко вздохнул и продолжал, глядя ей прямо в глаза: - Лайам Райли
заходил накануне. Он сказал, что я набитый дурак и не стою такой, как ты,
чудной жены; что он дал бы отрубить себе правую руку, лишь бы сблизиться с
тобой, но ты никогда ему этого не позволяла. Он сказал мне еще пару крепких
словечек, потом пошел домой к жене и детям, а я остался сидеть, как Наполеон
после Ватерлоо.
Касси лежала неподвижно и широко раскрыв глаза.
- Боже мой, - сказала она, потрясенная, - что могло заставить его так
поступить?
- Не что, Касси, а кто! - Алек закусил губу. - Интересно, понимает ли
миссис Райли, что она чуть было окончательно не потеряла мужа? У меня
сложилось полное впечатление, что стоило тебе в любой момент пальчиком
поманить его, и вся история кончилась бы совсем иначе.
- Нет, - решительно возразила Касси, - ты забываешь Китти и Тесе. У Дэтты
всегда было больше, чем у меня, средств удержать его.
Мрачное лицо Алека выражало сомнение.
- Теперь, узнав, что это Райли вразумил меня, ты разочарована?
Касси подумала.
- Не так сильно, как ожидала. Ведь если бы ты был равнодушен, зачем тебе
было настаивать на том, чтобы приехать сюда, еще до того, как ты встретился
с Лайамом? Ты мог позволить мне бежать к маме и спокойно дождаться моего
возвращения.
- Я не смог бы, - хрипло произнес он и нежно поцеловал ее. - Как только
ты села на этот поезд, я понял, что мне дела нет до того, что тебя заставило
выйти за меня замуж, лишь бы ты была моей женой. - Он глубоко заглянул ей в
глаза. - Ты знаешь, в моей жизни было много женщин. Но единственной, кроме
тебя, с кем я имел серьезные отношения, была Хелен. Мне было неприятно
застать ее с бывшим любовником, но моя гордость пострадала больше, чем
чувства, которые в конце концов почти полностью свелись к чувству вины и
недоверия, которое прибавилось к тому, что ты посеяла в моем сердце десять
лет тому назад.
Она протянула руку, чтобы разгладить глубокую морщину, образовавшуюся
между его густыми черными бровями.
- Поэтому ты так вел себя, когда узнал о ребенке, Алек?
- Наверное, и поэтому. Я был просто убит, Касси. Теперь, когда я все
знаю, мне самому трудно понять это, но мысль о том, что ты носишь в себе
ребенка другого мужчины, доводила меня до безумия. Не отрицаю, я вел себя
как последний дурак, но ведь ты могла это предотвратить, милая!
- Но как? - возмущенно спросила она.
- Ты просто должна была рассказать мне правду, в любое время. Я бы тебе
поверил.
- Поверил бы, Алек? - многозначительно спросила она. - В самом деле,
поверил бы?
Он закрыл глаза и сжал ее в объятиях.
- Всей душой надеюсь, что да. Ты знаешь, что я люблю тебя, но именно эта
любовь будет вызывать у меня ревность, всегда, даже тогда, когда ты уже
будешь толстой и седой старухой.
Она сглотнула и потерлась щекой о его щеку.
- Алек, что за чудесные слова ты сказал!
Он снова поцеловал ее, теперь более горячо.
- Так ты простила?
- Да. - Касси так ответила на поцелуй, что он понял и перестал сдерживать
чувство, грозившее вырваться из-под контроля с той самой минуты, когда они
вместе легли в постель.
- Касси, - сказал он немного спустя таким голосом, что она совершенно
растаяла, - утром я уже принял ванну.
- Вот и хорошо, - ответила она и, не сдержавшись, хихикнула, как
девчонка. - И я тоже приняла.
- Раз мы оба сверкаем чистотой, зачем нам терять время в ванной комнате,
когда можно оставаться здесь до самого ужина?. - спросил Алек и нырнул под
одеяло.
- Что ты хочешь делать?
- Поцеловать твой мизинчик!
Они залились смехом, и этот смех стал началом такого радостного
изъявления нежности, что Касси поняла: она всю жизнь будет вспоминать эту
освещенную свечами комнату в заснеженном Уэльсе как место истинного начала
их супружеской жизни.
- Ты отдаешь себе отчет, Алек Невиль, что не прошло и пары месяцев, а мы
миримся после второй уже размолвки? - сонным голосом произнесла Касси,
наблюдая за тем, как Алек одевается.
Он кивнул, с улыбкой глядя на ее разрумянившееся лицо, обрамленное
рассыпавшимися по подушке буйными волосами.
- Второй, и последний, - твердо произнес он, просовывая голову в ворот
свитера. - Отныне нам предстоит, сударыня, жить неразлучно, насколько это
вообще в человеческих силах. - Он протянул ей руку. - Вставай, соня. Кейт и
Майк ведут себя более чем тактично, но дольше нам нельзя тут оставаться.
Касси нехотя рассталась с теплой постелью и стала поспешно натягивать на
себя одежду, все еще стесняясь того, что он на нее смотрит.
- Не смотри на меня так, - заворчала она и спрятала голову в свитер.
- А что, нельзя? - Он улыбнулся ей, в его синих глазах засветилось что-то
такое, чего, с замиранием сердца поняла она, никому, кроме нее, никогда не
увидеть. - Привела себя в порядок? Подойди сюда.
- Ты же сам сказал, что нам пора идти, - напомнила она, и они снова
обнялись.
- Я только хотел сказать еще одну вещь, милая. - Алек нежно приподнял
пальцем ее подбородок. - Мне очень жаль, что так, получилось с ребенком. Я
имею в виду не только мои непростительные подозрения, но сам факт, что мы
его потеряли. Я говорил с Чарльзом, перед тем как выехать. Он утверждает,
что нет препятствий тому, чтобы у нас еще были дети. Сколько угодно детей.
- Ох, Алек, - дрожащим голосом сказала она, со счастливой улыбкой глядя
ему в глаза. - Ты не представляешь себе, как я рада от тебя это слышать.
- Обещаю впредь постараться понимать твои чувства, - сказал он,
запечатлел на ее губах долгий поцелуй, задул оплывшие свечи и, обняв, вывел
ее из комнаты. - Я думаю, что ты сильно проголодалась. Надеюсь, это так. Сам
я голоден как волк.
Они засмеялись и пошли на ощупь к лестнице и к приглушенному свету,
видневшемуся на нижнем этаже. Касси вдруг остановилась на верхней ступеньке.
- Есть еще одна вещь, Алек.
- Только покороче, пожалуйста! У меня упадок сил от недоедания.
- А вот за это я могу и не сказать.
- Что не сказать?
- Почему я обозвала тебя болваном.
Алек сосредоточился.
- А, да, - мрачно произнес он, впиваясь пальцами в ее талию. - Я уже
забыл. Давай говори.
- Помнишь, как ты взбесился из-за любовных сцен в моем романе?
- Еще бы не помнить!
- Вспомни описание Руфуса Кернса: высокий, широкоплечий, синие глаза,
черные волосы.
Алек напрягся.
- Ты писала "копна черных волос", Касси. Совсем как у Райли.
- Ошибка. Совсем как у тебя десять лет тому назад.
Алек больно сжал ей пальцы.
- Ты хочешь сказать, что этого героя Кернса ты писала с меня? - Он
потащил ее вниз, и они сели рядом на верхней ступеньке. - А эти любовные
сцены?
- Если возьмешься перечитать эту книгу, они тоже могут показаться тебе
знакомыми, Алек Невиль, - сухо произнесла она. - Или ты забыл, что было на
барже много лет назад? Всему, что мне известно о любви, я научилась у
тебя... - Все, что она хотела еще сказать, Алек заглушил поцелуем. Он
подсадил ее к себе на колени и продолжал целовать с таким самозабвением, что
они не заметили, как включился свет.
Моргая глазами, они оторвались друг от друга, когда снизу донеслось
деликатное покашливание. Они вскочили и увидели Кейт. Она улыбалась, и ее
глаза, так похожие на глаза Касси, светились радостью.
- Теперь, когда наконец будет видно, что у нас в тарелке, вы не
откажетесь уделить внимание столь обыденному предмету, как еда? Мы с Майком
умираем от голода. - Она лукаво усмехнулась. - Посидите с нами за столом
минут этак двадцать, и мы оставим вас в покое до завтрака!
- Из-за тебя опаздываем, - смеясь, сказала Касси, когда мать исчезла на
кухне.
- При чем тут я? - возмутился Алек и потащил ее за руку к столу.
- Вы были так внимательны к лежащему в постели, доктор, что я просто не
могла уклониться от вашего ухаживания.
