туда войти?
- Был бы какой-нибудь прок от вашего стука, - продолжал
лакей, не отвечая ей, - когда бы дверь была между нами. Если б
вы, например, постучали бы изнутри, то я мог бы вас, так
сказать, выпустить. - При этом он, не отрываясь, глядел вверх,
что показалось Ане чрезвычайно неучтивым. "Но, быть может, он
не может иначе", - подумала она. - Ведь глаза у него на лбу.
Но, по крайней мере, он мог бы ответить на вопрос".
- Как же я войду? - повторила она громко.
- Я буду здесь сидеть, - заметил лакей, - до завтрашнего
дня.
Тут дверь дома на миг распахнулась, и большая тарелка,
вылетев оттуда, пронеслась дугой над самой головой лакея,
легко коснувшись кончика его носа, и разбилась о соседний
ствол.
- И, пожалуй, до послезавтра, - продолжал лакей совершенно
таким же голосом, как будто ничего и не произошло.
- Как я войду? - настаивала Аня.
- Удастся ли вообще вам войти? - сказал лакей. - Вот,
знаете, главный вопрос.
Он был прав. Но Ане было неприятно это возражение. "Это
просто ужас, - пробормотала она, - как все эти существа любят
рассуждать. С ними с ума можно сойти!"
Лакей воспользовался ее молчаньем, повторив прежнее свое
замечание с некоторым дополненьем.
- Я буду здесь сидеть, - сказал он, - по целым дням, по
целым дням... без конца...
- А что же мне-то делать? - спросила Аня.
- Все, что хотите, - ответил лакей и стал посвистывать.
- Ну его, все равно ничего не добьюсь, - воскликнула Аня в
отчаянии. - Он полный дурак! - и она отворила дверь и вошла в
дом.
Очутилась она в просторной кухне, сплошь отуманенной едким
дымом. Герцогиня сидела посредине на стуле о трех ногах и
нянчила младенца; кухарка нагибалась над очагом, мешая суп в
огромном котле.
"Однако сколько в этом супе перца!" - подумала Аня,
расчихавшись.
Да и весь воздух был заражен. Герцогиня и та почихивала;
ребенок же чихал и орал попеременно, не переставая ни на одно
мгновение. Единственные два существа на кухне, которые не
чихали, были кухарка и большой кот, который сидел у плиты и
широко ухмылялся.
- Будьте добры мне объяснить, - сказала Аня робко, так как
не знала, учтиво ли с ее стороны заговорить первой. - Почему
это ваш кот ухмыляется так?
- Это - Масляничный Кот, - отвечала Герцогиня, - вот
почему. Хрюшка!
Последнее слово было произнесено так внезапно и яростно,
что Аня так и подскочила: но она сейчас же поняла, что оно
обращено не к ней, а к младенцу, и, набравшись смелости,
заговорила опять.
- Я не знала, что такие коты постоянно ухмыляются. Впрочем,
я вообще не знала, что коты могут это делать.
- Не всегда коту масленица, - ответила Герцогиня. - Моему
же коту - всегда. Вот он и ухмыляется.
- Я этого никогда не знала, - вежливо сказала Аня. Ей было
приятно, что завязался умный разговор.
- Ты очень мало что знаешь, - отрезала Герцогиня. - Это
ясно.
Ане не понравился тон этого замечания, и она подумала, что
хорошо бы перевести разговор на что-нибудь другое. Пока она
старалась найти тему, кухарка сняла с огня котел с супом и
тотчас же принялась швырять в Герцогиню и в ребенка все, что
попадалось ей под руку: кочерга и утюг полетели первыми, потом
градом посыпались блюдца, тарелки, миски. Герцогиня не
обращала на них никакого вниманья, даже когда они попадали в
нее, ребенок же орал беспрестанно, так что все равно нельзя
было знать, когда ему больно - когда нет.
- Ах, ради Бога, будьте осторожны! - вскрикнула Аня, прыгая
на месте от нестерпимого страха. - Ах, вот отлетел его
бесценный нос! - взвизгнула она, когда большая тарелка чуть не
задела младенца.
- Если б никто не совался в чужие дела, - сказала хриплым
басом Герцогиня, - земля вертелась бы куда скорее.
- Что не было бы преимуществом, - заметила Аня,
воспользовавшись случаем, чтобы показать свое знанье. -
Подумайте только, как укоротился бы день. Земля, видите ли,
берет двадцать четыре часа...
- В таком случае, - рявкнула Герцогиня, - отрубить ей
голову!
Аня с тревогой поглядела на кухарку, не собирается ли она
исполнить это приказанье, но кухарка ушла с головой в суп и не
слушала.
Аня решилась продолжать.
- Двадцать четыре часа, кажется, или двенадцать? Я...
- Увольте, - сказала Герцогиня. - Я никогда не могла
выносить вычисленья! - И она стала качать своего младенца,
выкрикивая при этом нечто вроде колыбельной песни и хорошенько
встряхивая его после каждого стиха.
Вой, младенец мой прекрасный,
А чихнешь - побью!
Ты нарочно - это ясно...
Баюшки-баю.
Х о р
(при участии кухарки и ребенка):
Ау! Ау! Ау! Ау!
То ты синий, то ты красный,
Бью и снова бью!
Перец любишь ты ужасно.
Баюшки-баю.
Х о р:
Ау! Ау! Ау! Ау! Ау! Ау!
- Эй вы там, можете понянчить его, если хотите, - сказала
Герцогиня, обращаясь к Ане, и, как мяч, кинула ей ребенка. - Я
же должна пойти одеться, чтобы отправиться играть в крокет с
Королевой. - И она поспешно вышла. Кухарка швырнула ей вслед
кастрюлю, но промахнулась на волос.
Аня схватила ребенка с некоторым трудом: это было
несуразное маленькое существо, у которого ручки и ножки
торчали во все стороны ("как у морской звезды", - подумала
Аня). Оно, бедное, напряженно сопело и, словно куколка, то
скрючивалось, то выпрямлялось, так что держать его было почти
невозможно.
Наконец Аня нашла верный способ (то есть скрутила его в
узел и крепко ухватилась за его правое ушко и левую ножку, не
давая ему таким образом раскрутиться) и вышла с ним на свежий
воздух.
"Не унеси я его, они бы там, конечно, его убили, - подумала
Аня. - Было бы преступленье его оставить".
Последние слова она произнесла громко и ребенок в ответ
хрюкнул (он уже перестал чихать к тому времени). "Не хрюкай, -
сказала Аня. - Вежливые люди выражаются иначе".
Но младенец хрюкнул опять, и Аня с тревогой взглянула на
него. Странное было личико: вздернутый нос, вроде свиного
рыльца, крохотные гляделки, вовсе непохожие на детские глаза.
Ане все это очень не понравилось. "Но, может быть, он просто
всхлипывает", - подумала она и посмотрела, нет ли слез на
ресницах. Но не было ни ресниц, ни слез.
- Если ты собираешься, мой милый, обратиться в поросенка, -
твердо сказала Аня, - то я с тобой никакого дела иметь не
хочу. Смотри ты у меня! - Бедное маленькое существо снова
всхлипнуло (или хрюкнуло - разобрать было невозможно), и Аня
некоторое время несла его молча.
Аня начинала уже недоумевать - что же она с ним будет
делать дома, как вдруг он хрюкнул так громко, что она с
некоторым испугом поглядела ему в лицо. На этот раз сомненья
не оставалось: это был самый настоящий поросенок, так что
глупо было с ним возиться. Аня опустила поросенка наземь, и
тот, теряя чепчик на бегу, спокойно затрусил прочь и вскоре
скрылся в чаще, что очень обрадовало ее.
- Он в будущем был бы ужасно уродлив как ребенок, - сказала
она про себя, - но свинья, пожалуй, вышла бы из него красивая.
- И она стала размышлять о других ей знакомых детях, которые
годились бы в поросят. - Если б только знать, как изменить их,
- подумала она и вдруг, встрепенувшись, заметила, что на суку
ближнего дерева сидит Масляничный Кот.
Он только ухмыльнулся, увидя Аню. Вид у него был
добродушный, хотя когти были длиннейшие, а по количеству зубов
он не уступал крокодилу. Поэтому Аня почувствовала, что нужно
относиться к нему с уважением.
- Масляничный Котик, - робко заговорила она, не совсем
уверенная, понравится ли ему это обращение. Однако он только
шире осклабился. "Пока что он доволен", - подумала Аня и
продолжала: - Котик, не можете ли вы мне сказать, как мне
выйти отсюда?
- Это зависит, куда вам нужно идти, - сказал Кот.
- Мне-то в общем все равно, куда, - начала Аня.
- Тогда вам все равно, какую дорогу взять, - перебил ее
Кот.
- Только бы прийти куда-нибудь, - добавила Аня в виде
объяснения.
- Прийти-то вы придете, - сказал Кот, - если будете идти
достаточно долго.
Аня почувствовала, что отрицать этого нельзя. Она
попробовала задать другой вопрос: "Какого рода люди тут
живут?"
- Вон там, - сказал Кот, помахав правой лапой, - живет
Шляпник, а вон там (он помахал левой), - живет Мартовский
Заяц. Навести-ка их: оба они сумасшедшие.
- Но я вовсе не хочу общаться с сумасшедшими, - заметила
Аня.
- Ничего уж не поделаешь, - возразил Кот. - Мы все здесь
сумасшедшие. Я безумен. Вы безумны.
- Откуда вы знаете, что я безумная? - спросила Аня.
- Должны быть. Иначе вы сюда не пришли бы.
Аня не нашла это доказательством. Однако она продолжала:
- А как вы знаете, что вы сами сумасшедший?
- Начать с того, - ответил Кот, - что собака, например, не
сумасшедшая. Вы с этим согласны?
- Пожалуй, - сказала Аня.
- Ну так вот, - продолжал Кот, - собака рычит, когда
сердита, и виляет хвостом, когда довольна. Я же рычу, когда
доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Заключенье: я -
сумасшедший.
- Я называю это мурлыканьем, а не рычаньем, - проговорила
Аня.
- Называйте, чем хотите, - сказал Кот. - Играете ли вы
сегодня в крокет с Королевой?
- Я очень бы этого хотела, - ответила Аня, - но меня еще не
приглашали.
- Вы меня там увидите, - промолвил Кот - и исчез.
Это не очень удивило Аню: она уже привыкла к чудесам. Пока
она глядела на то место, где только что сидел Кот, он вдруг
появился опять.
- Кстати, что случилось с младенцем? - спросил он.
- Он превратился в поросенка, - ответила Аня совершенно
спокойно, словно Кот вернулся естественным образом.
- Я так и думал, - ответил Кот и снова испарился.
Аня подождала немного, думая, что, может, он опять
появится, а затем пошла по тому направлению, где, по его
словам, жил Мартовский Заяц.
- Шляпников я и раньше видала, - думала она. - Мартовский
Заяц куда будет занятнее и к тому же, так как мы теперь в мае,
он не будет буйно помешанный, по крайней мере, не так буйно,
как в марте. - Тут она взглянула вверх и опять увидела Кота,
сидящего на ветке дерева.
- Вы как сказали - поросенок или опенок? - спросил Кот.
- Я сказала - поросенок, - ответила Аня. - И я очень бы
просила вас не исчезать и не появляться так внезапно: у меня в
глазах рябит.
- Ладно, - промолвил Кот и на этот раз стал исчезать
постепенно, начиная с кончика хвоста и кончая улыбкой, которая
еще осталась некоторое время, после того как остальное
испарилось.
"Однако! - подумала Аня. - Мне часто приходилось видеть
кота без улыбки, но улыбка без кота - никогда. Это просто
поразительно".
Вскоре она пришла к дому Мартовского Зайца. Не могло быть
сомнения, что это был именно его дом; трубы были в виде ушей,
а крыша была крыта шерстью. Дом был так велик, что она не
решилась подойти, раньше чем не откусила кусочек от левого
ломтика гриба. И даже тогда она робела: а вдруг он все-таки
буйствует! "Пожалуй, лучше было бы, если бы я посетила
Шляпника!"
Глава 7. СУМАСШЕДШИЕ ПЬЮТ ЧАЙ
Перед домом под деревьями был накрыт стол: Мартовский Заяц
и Шляпник пили чай. Зверек Соня сидел между ними и спал
крепким сном. Они же облокачивались на него, как на подушку, и
говорили через его голову. "Соне, наверное, очень неудобно", -
подумала Аня. - Но, впрочем, он спит, не замечает".
Стол был большой, но почему-то все трое скучились в одном
конце.
- Нет места, нет места, - закричали они, когда Аня
