Каллен пожал плечами. Было очевидно, что он с сомнением относится к
возможности вдохнуть энтузиазм в Синила. Он махнул рукой, прощаясь, и пошел
по коридору.
Камбер вернулся в галерею, но Синил уже кончил мессу и вышел вместе с
монахами. Со вздохом Камбер опустился к двери церкви и вошел туда. Рис ждал
его, стоя возле алтаря.
-- Ну, как он сегодня?--спросил Камбер. Рис покачал головой.
-- Он не спал всю ночь, а его руки дрожали во время службы. Я думаю, он
чувствовал, что это его последняя служба. Его отчаяние было таким сильным,
что я ощущал его в воздухе чисто физически, как дым кадильницы, окружающий
алтарь. Ты, вероятно, тоже ощутил это?
Камбер внимательно посмотрел на него.
-- Я выходил в коридор. А что произошло?
-- В общем ничего особенного,--ответил Рис. Он взглянул на алтарь,
затем на Камбера, лицо которого было очень спокойным.
-- О чем ты думаешь, Камбер? Я не могу прочесть твои мысли,--прошептал
Целитель.
Камбер медленно поднимался по алтарным ступеням.
-- Я думаю,--сказал он,--что наш Синил Халдейн, возможно, более
значительный человек, чем мы думаем.
Он протянул руку к алтарю и распространил свои чувства, стараясь ничего
не коснуться физически. Немного погодя он повернулся к Рису.
-- Рис, помоги мне, пожалуйста. Целитель приблизился к нему и встал в
ожидании, подняв в недоумении одну бровь.
-- Поддержи меня своей силой, а я попытаюсь проверить все более
внимательно,--продолжал Камбер.--Здесь есть что-то странное, чего я никогда
не встречал раньше. И если причина этому--Синил, то нас впереди ждет много
интересного и необычного.
Он закрыл глаза и протянул руки над алтарем, стараясь войти в контакт.
Рис стоял рядом. Рука его лежала на руке Камбера, как бы вливая силу в его
мозг и деля с ним ощущения, возникающие в нем. Наконец Камбер опустил руку.
Лоб его был влажным от пота, глаза слегка затуманились. Он нетвердо стоял на
ступени алтаря. Камбер заметил, что руки юноши тоже дрожат от напряжения,
которое он только что испытал.
Когда Рис осмелился заговорить, в голосе его слышался благоговейный
трепет.
-- Сколько ты смог воспринять?
-- Почти все, но, конечно, не с той интенсивностью. Ну, что ты об этом
думаешь?
Рис промолчал, а Камбер покачал головой.
-- Я тоже не могу сказать, что это. Нам нужно обсудить этот вопрос с
остальными. Но если нам удается воспринимать это даже тогда, когда Синила
нет рядом, неудивительно, что вам с Йорамом не удалось проникнуть сквозь его
защиты, когда вы похитили его из аббатства. Я даже удивляюсь, что ты смог
заставить его потерять сознание, когда мы впервые встретились с ним.
-- Тогда я просто застал его врасплох. Он был возбужден, но о себе не
думал, и его защиты были сняты,--ответил Рис.
-- Сегодня во время службы защиты тоже были сняты. Он был очень
возбужден, так как знал, что рано или поздно ему придется отказаться от
своего пути священника.
Камбер покачал головой.
-- Нет, не так. Просто в нем есть способность создавать защиты во время
сильного напряжения, причем он сам не сознает этого. Представляешь, каких
результатов можно достичь, если научить его управлять своими силами? Ведь он
тогда сможет делать все, что делают дерини, хоть он и человек... С таким
могуществом он сможет быть королем и для людей, и для дерини.
-- Для дерини? Но для этого ему нужно быть дерини,-- возразил
Рис.--Лучшее, чего мы сможем ждать от короля-человека,--это терпимость к
дерини, пусть даже он обладает могуществом.
-- Нет, подожди. Конечно, он не дерини, Рис. Но он и не просто человек.
Мы всегда считали, что наша раса выше человеческой, а может, она не выше, а
просто другая. А в таком случае мы можем наделить Синила могуществом дерини.
-- Но это невозможно...
-- Конечно, сделать его настоящим дерини невозможно, но можно сделать
его функциональным дерини, наделить его могуществом и способностями дерини.
И ты должен признать, что если нам удастся это, то ему будет гораздо легче
победить Имра.
Рис задумался, поджав губы.
-- Я не думаю, что это возможно. Когда мы начинали, мы основывали нашу
стратегию на поддержке людей, на том, что Синил--последний живой
представитель королей, трон которых был узурпирован династией Фестилов, что
Синил-- человек, который выступит против Имра, являющегося символом
жестокости дерини.
-- Но неужели ты не видишь, что может возникнуть другая
опасность?--настаивал Камбер.--Если ты поднимешь людей против дерини, то
может начаться обратная волна преследований и убийств, подобных которым мы
еще не видели. Но ведь только несколько дерини ответственны за все то зло,
которое было причинено за восемьдесят лет. Мы должны знать, что поднимаем
восстание против одного дерини--Имра и его помощников и прихлебателей, а не
против дерини как расы.
Рис тихонько присвистнул.
-- Я понял, что ты имеешь в виду. Если Синил будет королем-человеком и
будет обладать могуществом дерини, он может свергнуть Имра и восстановить
правление Халдейнов с минимальным кровопролитием. Камбер кивнул.
-- Синил, король-человек с могуществом дерини, объединит наши расы,
вместо того, чтобы разжигать межрасовые распри, кровавые репрессии одной
расы против другой.
-- А мы все время считали, что подготавливаем простой
переворот,--наконец сказал Рис после того, как весь смысл сказанного дошел
до него,--я всегда подозревал, что все не так просто, как кажется.
-- Конечно,--согласился с ним Камбер.--Но подожди, я сейчас тебе
расскажу, что еще совершил Имр.
ГЛАВА 17
Вдову, или отверженную, или опороченную, или блудницу не должен он
брать; но девицу из народа своего должен он брать в жены
Третья книга Моисеева. Левит 21:14
Но последнее действие Имра, насколько могли знать Камбер и Рис, было
мало похоже на предыдущие, и оно казалось менее жестоким и угрожающим. Через
четыре дня после уничтожения штаб-квартиры михайлинцев Имру посчастливилось
схватить Хамфри Галларо--священника-дерини Ордена.
Он был схвачен в святом Неоте, убежище гавриллитов, и под жестокой
охраной немедленно отправлен в Валорет, причем в течение всего трехдневного
пути ему не давали есть и спать. Через полчаса после его прибытия в столицу
о пленнике доложили Имру. Король тут же покинул сестру и своих друзей, с
которыми проводил время, и бросился в подвал, где находился священник.
Коль и Сантейр были уже здесь. Коль судорожно стискивал усыпанную
драгоценными камнями рукоятку кинжала, подаренного ему Имром, а Сантейр тихо
беседовал с капитаном охраны.
Сам пленник клевал носом в тяжелом дубовом кресле, а один из
охранников, стоявший рядом, приводил его в чувство сильными толчками.
Пленник тупо смотрел на влетевшего в комнату Имра, и, когда охранники
подняли его на ноги, королю показалось, что пленник потерял сознание.
Имр сделал знак охранникам, чтобы они отпустили руки священника. Тот
пошатывался на ногах под пронзительным взглядом короля.
Хамфри Галларо не производил внушительного впечатления, как часто
бывало с теми, кто избрал для себя религиозную жизнь, полную самоограничения
и самоотречения.
По его внешнему виду и одежде можно было заключить, что он простой
деревенский священник.
Имр с неудовольствием отметил, что Хамфри одет не в традиционную сутану
михайлинцев. Очевидно, он пытался таким образом скрыться от солдат короля и
от заслуженного наказания.
Однако по-настоящему оценить этого человека можно было по его глазам.
Эти глаза спокойно встретили взгляд Имра, они были уверенными и спокойными,
какими бывают только глаза тренированных дерини.
Имр попытался считать его мысли, но это ему не удалось. С угрюмой
улыбкой он предложил священнику сесть.
Король с благодарностью кивнул солдату, который тут же принес ему
кресло. Король сел, в упор глядя на священника.
-- Давай без формальностей. Ты--Хамфри Галларо, дерини из Ордена
святого Михаила. Хоть ты и одет по-другому. Он не сводил глаз с Хамфри.
-- Кто я, ты, вероятно, знаешь.
-- Ваша милость хорошо информирован.
Священник говорил подчеркнуто равнодушным тоном.
-- Ты знаешь, зачем тебя привезли сюда?
-- Я знаю только то, что ваши солдаты разрушили убежище в святом Неоте,
чтобы схватить меня,--ответил Хамфри,--а также то, что мне не давали ни
есть, ни спать все три дня со времени ареста. Могу я спросить, почему?
-- Нет, не можешь. Скажи мне, разве михайлинцы всегда используют
убежище гавриллитов?
-- Конечно, нет. Просто настоятель монастыря святого Неота был моим
духовным наставником до того, как я вступил в Орден михайлинцев. Я просил
его помощи.
-- Ясно.
Имр долго изучал лицо священника.
-- Я полагаю, ты скажешь, что ничего не знаешь о том, что твой Орден
объявлен вне закона, что все твои братья скрылись в убежище, что я приказал
разрушить все замки Ордена, пока ваш генерал-викарий не придет с повинной.
-- Я скажу только, что ваши слова очень удивили меня,-- мягко ответил
Хамфри.
Имр смерил глазами щуплое тело священника, затем взглянул ему в лицо.
Гнев искривил его губы.
-- А ты знаешь, что ты будешь казнен как предатель? Лицо Хамфри
побледнело, сжимавшие подлокотники кресла руки напряглись, но его волнение
больше ни в чем не проявилось.
-- Я нахожусь под защитой церкви!--прошептал он.
-- Коль!
Король повернулся к своему советнику, который молча стоял рядом и
слушал. Коль выдвинулся вперед и скрестил руки на груди.
-- Когда до архиепископа Энскома дошел королевский указ, он объявил,
что все михайлинцы находятся под защитой церкви. Но, к несчастью для
архиепископа и для любого михайлинца, попавшего в наши руки, мы не будем
докладывать об этом Энскому. Он не будет знать об этом, как не знает, что
ты, Хамфри, наш гость. И он никогда не узнает этого.
-- Весьма прискорбно.
-- Для отца Хамфри, конечно. Но если мы получим от него кое-какие
сведения, то его можно будет выпустить...
Его глаза, устремленные на Хамфри, похолодели, когда он заметил на лице
священника негодование. Он резко наклонился к михайлинцу, положив руки на
подлокотники, и заглянул в суровые карие глаза.
-- Не будь дураком, Хамфри,--прошептал он.--Я знаю, что михайлинцы
прекрасно тренированы, но я из тех дерини, кто не остановится перед
применением силы, чтобы взять то, что мне надо. Я могу сломить тебя, если
захочу.
-- Делай все что угодно, сир,--тихо сказал священник.-- А я буду
сопротивляться, если смогу. Я даю тебе слово, что невиновен в какой-либо
измене, но больше вы от меня ничего не добьетесь. Мой мозг принадлежит мне и
Богу. Он хранит тайны многих людей, но даже мой король не сможет извлечь их
оттуда даже под угрозой смерти.
-- Понятно,--сказал Имр.
Он вздохнул, выпрямился и сел в свое кресло.
-- Печать доверия. Очень удобно, но бесполезно. Сантейр, позови сюда
Целителя. Я хочу быть уверенным в его физическом здоровье, прежде чем начну
работать с его мозгом.
* * *
О работе с мозгом думали и в другом месте, но думали в плане мягкого
внушения, а не воздействия грубой силой, так как мозг, на который собирались
воздействовать, был мозгом Синила Халдейна. Его необходимо было убедить
принять наследство своих предков и стать вождем своего народа.
Некоторый прогресс в этом деле уже был достигнут. Стройный элегантный
человек, который подчеркнуто независимо стоял перед камином, мало походил на
того перепуганного замазанного монаха, которого Рис и Йорам похитили три
