поклонился королеве.
- Вопросов нет, Ваше Величество, - сказал он без всякого выражения. -
Если все обстоит так, как сказали вы, то я не вижу причин откладывать
заседание... Как лорд-маршал Королевского Совета Гвинеда я объявляю
сегодняшнее заседание Регентского Совета открытым. Пусть справедливость и
милосердие диктуют нам наши приговоры.
Как только он уселся на место, тут же по комнате пронесся шепот,
прекратившийся сразу, как только поднялась королева.
- Мои лорды, - начала она. Ее лицо было бледным на фоне траурного
убранства. - Мне было мучительно трудно прийти сегодня сюда, к вам.
Мучительно потому, что мне приходится признать здесь, перед вами, что мой
муж и господин не был так безупречен, непогрешим, как я о нем думала. Мой
господин Брион однажды совершил ошибку: он возвысил человека, который был
и есть предатель и еретик. Даже сейчас он плетет интриги против законного
наследника Бриона. Вот почему принц Келсон сегодня не с нами.
Ее взгляд пробежал по напряженным лицам лордов, в зеленой глубине ее
глаз появилась туманная дымка.
- Этот человек вам хорошо известен, мои лорды! Это - Дюк Корвин,
лорд-генерал Аларик Энтони Морган-Дерини!
4
"И я дам ему утреннюю звезду".
Апокалипсис
Задумчиво глядя, как пузырящаяся вода заполняет мраморный бассейн,
монсеньор Дункан Мак Лейн рассеянно размышлял.
Времени оставалось уже мало: Аларик давно должен был быть здесь -
несколько часов назад. Дункана очень беспокоило, что он не имел связи с
ним уже в течение нескольких месяцев. Возможно, Морган еще на приезжал. А
может, до него не дошли вести о кончине Бриона, хотя они разнеслись почти
во все концы Одиннадцати королевств.
Когда вода поднялась до края бассейна, Дункан вдруг на секунду
застыл: Аларик с молодым принцем! Ощущение их приближения, о котором
настоятельно сообщали ему его чувства, было безошибочным.
Дункан быстро подошел к открытой двери западного портала, быстрым
движением поправил сутану, а затем вышел на солнечный свет и, приставив
руки ко лбу, защитил глаза от яркого солнечного света.
Вдали, на фоне серой стены, он увидел ярко-красную одежду Келсона и
рядом с ним - темную фигуру. Длинные ноги идущих как бы пожирали
пространство, разделяющее их и Дункана. Когда они подошли к ступенькам
крыльца, Дункан ощутил эманацию, всегда исходившую от кузена. Он с
облегчением вздохнул и вышел приветствовать их.
- Клянусь Святым Георгием и Камбером, вы пришли вовремя, - сказал он,
затаскивая Моргана и принца в тень. - Почему вы задержались? Я
беспокоился.
- Я потом объясню, - Морган внимательно осмотрел внутренность храма.
- За вами наблюдали?
Дункан кивнул:
- Думаю, что да. Здесь, в базилике, с момента похорон Бриона, был
поставлен по приказу королевы охранник. Но я не думаю, что они подозревают
меня. Я исповедник Келсона, и они могли только предполагать, что вы
придете сюда.
Морган вздохнул.
- Надеюсь, что вы правы. Потому что если бы они в чем-либо вас
подозревали, вы были бы уже мертвы.
- Давайте тогда соблюдать осторожность, - сказал Дункан и повел их в
боковой ход храма. - Если нас остановят, то вы пришли сюда на исповедь для
отпущения грехов. Я не думаю, что они вмешаются в это святое дело.
Пока они медленно шли по храму, Морган рассматривал прихожан,
стараясь не выглядеть чересчур заинтересованным. Дункан был прав
относительно королевских охранников. Они были здесь, и не один, а по
крайней мере, трое или четверо в толпе молящихся. И судя по тем взглядам,
которые они бросали на него, вовсе не набожность и благочестие привели их
сюда, к святому Хилари.
Все трое остановились перед главным алтарем, чтобы с почтением
поклониться, и Морган постарался изобразить на лице соответствующее
выражение. И, очевидно, преуспел в этом, так как никто не сделал попытки
задержать их, когда они направились к боковой двери.
Они прошли в личный кабинет Дункана. С характерным звуком за ними
защелкнулся засов, и Морган осмотрел обстановку кабинета.
Это была небольшая комната, размером двенадцать на пятнадцать футов.
Вдоль стен стояли невысокие стеллажи с книгами и висели роскошные
гобелены, на которых были изображены сцены охоты из придворной жизни. На
дальней стене кабинета, против двери, было окно, закрытое свисающим от
потолка до пола пурпурным бархатом. У той стены, где была дверь, находился
огромный камин из серого камня. На нем не было украшений, за исключением
двух старинных подсвечников с желтыми толстыми свечами и маленькой иконы с
изображением Святого Хилари, покровителя храма.
Справа от окна, в углу, стояло вырезанное из слоновой кости распятие.
По обе стороны от него горели две рубиновые лампадки. Перед окном стоял
стол черного полированного дерева, весь заваленный старыми документами и
книгами.
В центре комнаты, в нескольких шагах от камина, располагался огромный
круглый стол из мореного дуба. Его ножки, вырезанные в виде лап хищного
зверя, опирались о мраморный пол. У стола, друг перед другом, стояли два
стула с высокими спинками. Несколько таких же стульев стояли у камина.
Громадный ковер покрывал пол между столом и камином.
Морган предложил один из стульев Келсону и взял стул для себя. Дункан
поставил пустой сосуд на стол и начал открывать тяжелый занавес на окне.
- Разумно ли это? - спросил Морган, глядя на него.
Дункан повернулся к нему и затем посмотрел сквозь стекло янтарного
цвета.
- Я думаю, что это вполне безопасно, - наконец сказал он. - Сквозь
стекло и при дневном свете не видно, что здесь делается, да и стекло
искажает. - Он вернулся к столу и сел на свое место. - А мы сможем видеть
тех, кто идет сюда. Это очень важно. Нам нужно еще примерно полчаса, если
я правильно рассчитал.
- Так много? - спросил Морган, доставая маленький замшевый мешочек. -
У нас мало времени. - И стал развязывать кожаный шнур на мешочке.
- Мне нужен свет, Дункан, если вы не возражаете. А кроме того, не
наберете ли вы святой воды? Святые отцы предпочитают это делать сами.
Дункан насмешливо фыркнул, но взял со своего стола большой канделябр
и поставил его перед Морганом. Затем он снова сел за стол.
- Кузен, вы не знаете, что все мои помощники находятся в соборе,
готовятся к завтрашней коронации Келсона. - Он улыбнулся юноше. - И я
думаю, что вам известно, где сейчас архиепископ. Я получил специальное
разрешение находиться здесь, чтобы служить Келсону, - и я действительно
собираюсь служить ему, хотя и не так, как думает архиепископ.
Он и Морган понимающе улыбнулись друг другу, и Морган наконец
закончил возиться с узлами: он достал из мешочка кольцо с
малиново-золотым, похожим на огонек камнем и положил его себе на ладонь.
У Келсона вырвался возглас удивления - он узнал кольцо. Морган
протянул ладонь с лежащим не ней кольцом мальчику.
- Ты знаешь это кольцо, мой принц? Не прикасайся к нему! Ты пока не
защищен.
Келсон тихо выдохнул и отдернул руку. В его глазах зажегся
благоговейный трепещущий свет.
- Это кольцо огня, символ могущества моего отца. Где ты его взял?
- Брион передал мне его на хранение, когда я уезжал в Кардоссу, -
ответил Морган, любуясь игрой камня.
- Можно мне? - спросил Дункан, доставая шелковый платок из рукава и
протягивая руку к кольцу.
Обернув шелком пальцы, Дункан осторожно взял кольцо с протянутой руки
Моргана и поднес его ближе к огню. Он поворачивал его, и яркие лучи,
отраженные гранями, падали на трех мужчин и на обитые гобеленами стены.
Дункан внимательно рассмотрел кольцо и положил его в центр стола,
оставив в складках белого шелка.
- Это подлинный камень, - сказал он с облегчением, - я ощущаю остатки
могущества в нем. Печать у тебя?
Морган кивнул и стал снимать перчатки.
- Боюсь, что нам придется возвращаться, Дункан. Я не могу
приблизиться к алтарю, когда там вокруг кишат шпионы Дженаны. - Он снял с
пальца кольцо с печаткой и держал его в руке.
Келсон наклонился, чтобы осмотреть его.
- Великий грифон - это старый герб Корвина, да, Морган?
- Верно, - согласился Морган. - Брион сделал это очень давно. И так
как это герб моей матери, то он решил, что этот герб больше всего подходит
для того, чтобы служить ключом е его могуществу. - Он снова обратился к
Дункану. - Я настрою его на вас. Вы готовы?
- А он... - Дункан кивком головы показал на Келсона.
Морган посмотрел на мальчика, потом снова на кузена, и легкая улыбка
промелькнула по его лицу.
- Думаю, что все будет нормально. Он пока ничего не подозревает, но
все равно скоро узнает обо всем. Полагаю, что он сохранит нашу тайну.
- Ну, хорошо, - Дункан кивнул, а затем с улыбкой обратился к Келсону.
- В этом нет ничего таинственного, Келсон. Этот грифон, если его
соответствующим образом активизировать, откроет потайную камеру в алтаре.
Много лет назад твой отец настроил его на Аларика для того, чтобы когда
придет время, он мог передать то, что лежит там, тебе. Ты видишь, что
грифон светится, когда Аларик держит его. Это происходит от того, что
грифон настроен на него. Если же другой кто-нибудь попытается
воспользоваться им, вроде меня или тебя, он не сработает. - Он повернулся
к Моргану, хотя продолжал говорить для Келсона. - Я должен добавить, что
только немногие из людей могут быть настроены на него. В том числе я и
Аларик.
Прежде чем смысл этих слов дошел до Келсона, Морган положил грифон
между собой и Дунканом.
- Ты готов?
Дункан кивнул, и они оба начали смотреть пристальным взглядом на
грифона.
Онемевший Келсон наблюдал, как они сначала всматривались в кольцо, а
затем медленно закрыли глаза. Наступила тишина, в которой слышалось только
хриплое дыхание Келсона. Затем рука Дункана медленно потянулась к кольцу.
Глаза его все еще были закрыты.
Когда его рука была совсем близко, между ней и кольцом проскочили
искры, а затем Дункан взял кольцо в руку. Оба открыли глаза. Грифон
светился в руке Дункана.
- Он светится, - прошептал Келсон. Его слова были скорее вопросом,
чем утверждением.
- Конечно, - ответил Дункан, - возьми его в руки и посмотри сам.
Келсон осторожно протянул руку, слегка вздрогнул, когда кольцо
опустилось на ладонь. Он ощутил холод прикосновения, хотя кольцо было
нагрето до температуры человеческого тела. Он взглянул на грифона и быстро
положил кольцо на стол.
- Он не светится! Я что-то сделал с ним?
Дункан щелкнул пальцами и засмеялся.
- Нет, я просто забыл! Ты же не настроен не него. - Он снова взял
кольцо и поднес его к глазам Келсона. Мальчик смог увидеть слабое
свечение. Он радостно улыбнулся.
Дункан встал, подбросил кольцо в воздух, ловко подхватил его на лету.
- Я скоро вернусь.
Келсон с благоговейным трепетом смотрел на уходящего священника, а
затем повернулся к Моргану.
- Морган, я не ослышался? Дункан - Дерини? Вы же родственники по
матери, а не по отцу.
- И по матери, и по отцу, - сказал Морган. - Мы дальние родственники
по отцовской линии. И к тому же наши матери - сестры. Конечно, это должно
храниться в тайне. Кровь Дерини в жилах Дункана помешает ему идти вверх по
церковной лестнице. Есть еще те из нас, кто помнит жестокие преследования
и избиения Дерини в течение ста лет. Память о тех годах осталась еще и
