службы в Отряде - тоже. Но и Одноглазый, и мой предшественник-анналист
утверждают, что он отнюдь не нем. Сведя воедино накопившиеся за долгие годы
намеки, я пришел к твердому убеждению, что в юности, еще до прихода в Отряд,
он дал великую клятву молчания. Но в Отряде действует железное правило - не
лезть в прошлое вступившего, и почему он принял такое решение, я так и не
смог выяснить.
Я видел, как, с его губ едва не срывались слова, когда что-то злило или
веселило его, но всякий раз он останавливал себя в последний момент. Его
долго пробовали подловить, пытаясь заставить нарушить клятву, но большинство
быстро оставило попытки. У Молчуна находилась сотня способов отбить охоту к
шуткам - например, подпустить клопов в постель. Тени удлинялись.
Расползались пятна темноты. Наконец Молчун встал, перешагнув через меня, и
вернулся в Дыру, двигаясь во мраке одетой в тьму тенью. Странный человек
Молчун. Он не просто. не говорит - он не сплетничает. Как к такому
подступиться?
Однако он - один из самых старых и близких моих друзей. Почему -
непонятно.
- Эй, Костоправ. - Голос был гулок как у призрака.
Я дернулся, и в кораллах раскатился злобный смех. Ко мне опять подкрался
менгир. Я повернулся. Камень стоял на тропе, которой ушел Молчун, - все
двенадцать футов уродства. Недоделок.
- Привет, каменюга.
Повеселившись за мой счет, менгир теперь меня игнорировал. Молчит как
камень. Ха-ха.
Менгиры - основные наши союзники на равнине. Они ведут переговоры с
другими разумными существами. Но о том, что творится вокруг, сообщают нам
только если это им удобно.
- Как там Ильмо? - спросил я.
Никакого ответа.
Волшебные ли они? Нет, наверное. Иначе не выживали бы посреди безмагии,
которую излучает Душечка. Но что они тогда? Тайна. Как и большая часть
здешних странных тварей.
- Чужаки на равнине.
- Знаю, знаю.
Появились ночные звери. Порхали и мерцали над головой светящиеся точки.
Летучий кит, чью тень я видел на закате, проскользил высоко на востоке, и я
смог рассмотреть только его светящееся брюхо. Скоро кит снизится, выпустит
щупальца и станет ловить все, что попадется на пути.
Поднялся ветерок. Ноздри мне щекотали пряные запахи. Ветер посвистывал,
хихикал, шептал и бормотал в кораллах. Издалека доносился звон ветровых
колокольцев Праотца-Дерева.
Он единственный в своем роде - первый ли, последний, не знаю. Но вот он
стоит, двадцать футов в высоту и десять - в обхвате, хмурится у ручья,
вызывая чувство, близкое к страху; корни его впились в самый центр равнины.
Молчун, Гоблин и Одноглазый пытались понять, что же он такое. И никому это
не удалось. Дикари из немногочисленных племен равнины обожествляют его. Они
говорят, что он стоит тут с начала времен. Глядя па него, можно в это
поверить.
Встала луна, легла на горизонт, ленивая и брюхатая. Мне показалось, что
ее диск пересекло что-то. Взятый? Или одна из тварей равнины?
У входа в Дыру послышался шум. Я застонал. Только их мне не хватало.
Гоблин и Одноглазый. С полминуты я злобно мечтал, чтобы они убрались.
- Заткнитесь. Слышать не хочу вашего бреда.
Из-за рифа показался Гоблин, ухмыльнулся, подначивая меня. Выглядел он
отдохнувшим и набравшимся сил.
- Дергаешься, Костоправ? - спросил Одноглазый.
- Точно. Вы-то тут что делаете?
- Свежим воздухом дышим. - Он склонил голову к плечу, глянул на контуры
дальних утесов. Ясно. Беспокоится за Ильмо.
- Все с ним будет в порядке, - сказал я.
- Знаю, - ответил Одноглазый. - Соврал я. Душечка нас послала. Она
чувствует, как что-то ворочается на западной окраине безмагии.
- И?
- Не знаю я, что это. Костоправ. - Внезапно тон его стал извиняющимся.
Горьким, Если б не Душечка, он знал бы. Он чувствует то же, что ощущал бы я,
оставшись без своих медицинских приспособлений, - неспособный заниматься
тем, чему учился всю жизнь.
- И что делать будете?
- Костер разложим.
- Что?
...Костер ревел. Одноглазый расстарался: добытого им сушняка хватило бы,
чтобы обогреть поллегиона. Пламя оттеснило темноту на пятьдесят футов в
стороны, до самого ручья. Последние бродячие деревья сгинули. Наверное,
учуяли Одноглазого.
Они с Гоблином приволокли упавшее дерево - обычное. Бродячих мы не
трогаем - разве что ставим вертикально тех, кто от неуклюжести споткнулся на
собственных корнях. Но это бывает редко. Они нечасто путешествуют.
Колдуны скандалили, выясняя, кто из них отлынивает от работы, а потом и
вовсе уронили дерево.
- Исчезаем, - скомандовал Гоблин, и через секунду обоих колдунов и след
простыл.
Я ошарашенно поглядел в темноту, но ничего не увидел. И ничего не
услышал.
Я изо всех сил старался не заснуть, и, чтобы не скучать, я наколол дров.
А потом ощутил что-то странное.
Я замер с занесенным топором. Давно ли на границе освещенного круга
собираются менгиры? Я насчитал четырнадцать. Тени их были длинны и темны.
- В чем дело? - спросил я. Нервы мои были изрядно напряжены.
- Чужаки на равнине.
Что ж они все одну песню тянут? Я пристроился спиной к огню, кинул за
спину пару поленьев, подкармливая пламя. Круг света расширился. Я насчитал
еще десяток менгиров. - Это уже не новость, - произнес я наконец.
- Один идет.
А вот это новость. И сказано таким тоном, какого я у менгиров еще не
слышал.
Пару раз мне мерещилось какое-то слабое движение, но сказать, что это, я
не мог - свет костра обманчив. Я подкинул еще дров. В самом деле движение.
За ручьем. Ко мне медленно приближалась человеческая фигура. Устало. Я
устроился поудобнее, изображая скуку. Незнакомец подошел поближе. На правом
плече он волок седло, в левой руке - одеяло, а в правой сжимал длинный,
отполированный до блеска деревянный ящик, семи футов длиной и четыре на
восемь дюймов в поперечнике. Забавно.
Когда незнакомец пересек ручей, я заметил собаку. Дворняга, потрепанная,
грязная, белого цвета, за исключением черного круга под глазом и нескольких
черных пятен. Пес хромал на переднюю лапу. В его глазах я поймал кровавый
отблеск пламени костра.
Незнакомцу я бы дал лет тридцать, а росту в нем было футов шесть.
Двигался он, несмотря на усталость, легко. И мышцы завидные. Порванная
рубашка открывала иссеченные шрамами руки и грудь. Лицо его было совершенно
лишено выражения. Подойдя к костру, он посмотрел мне в глаза - без улыбки,
но и без враждебности.
Меня пробрала дрожь. Серьезный парень, но недостаточно серьезный, чтобы в
одиночку преодолеть равнину Страха.
Первое, чем мне следует заняться, - задержать его. Скоро меня сменит
Масло. Мой костер его встревожит. Потом он заметит чужака и поднимет всю
Дыру на ноги.
- Привет, - сказал я.
Незнакомец остановился, переглянулся с дворнягой. Та медленно вышла
вперед, понюхала воздух, вглядываясь в обступившую нас ночь. В нескольких
футах от меня пес остановился, встряхнулся и лег на брюхо. Незнакомец
подошел к нему.
- Плечи пожалей, - заметил я.
Парень стряхнул с плеча седло, опустил на землю ящик, сел сам. Ноги его
свело, и он с трудом поджал их под себя.
- Коня потерял?
- Ногу сломал, - кивнул незнакомец. - К западу отсюда, милях в
пяти-шести. С тропы сбился.
На равнине есть тропы. Некоторые из них равнина почитает безопасными.
Иногда. В соответствии с формулой, известной только жителям равнины. И
только отчаянный человек или дурак пойдет по тропе один. А этот человек не
походил на идиота.
Пес фыркнул, и хозяин почесал его за ухом.
- Куда путь держишь?
- В место под названием Крепость. Так называют Дыру в легендах и
пропаганде.
Хорошо рассчитанная приманка для привлечения далеких сторонников. - Звать
как?
- Следопыт. А это пес Жабодав. - Рад познакомиться. Следопыт. Привет,
Жабодав. Пес заворчал.
- Называй его полным именем, - предупредил Следопыт. - Пес Жабодав.
Сохранить серьезность мне удалось только потому, что собеседник мой был
человек крупный, мрачный и к веселью не склонный.
- А где эта Крепость? - спросил я. - Первый раз слышу.
Следопыт оторвал тяжелый, недобрый взгляд от псины и усмехнулся:
- Да, говорят, где-то близ Фишек. Второй раз за день? Или сегодня все
дважды случается? Нет, вряд ли. И человек этот мне не нравился. Слишком он
напоминал мне нашего бывшего друга Ворона - лед и сталь. Я нагнулся, чтобы
скрыть ошеломление.
- Фишки? Что-то не припомню такого. Должно быть, это гораздо восточнее.
Кстати, а что у тебя там за дело?
Следопыт снова усмехнулся, псина открыла один глаз и злобно глянула на
меня. Мне явно не поверили.
- Письма везу.
- Вижу.
- Пакет один. Парню по кличке Костоправ. Я втянул воздух сквозь зубы,
неторопливо вгляделся во тьму. Круг света сжался, но менгиры не уходили. Я
недоумевал: где же Одноглазый с Гоблином?
- А вот это имя мне знакомо, - произнес я. - Лекаришка один.
Пес снова глянул на меня - на сей раз, как мне показалось, саркастически.
Из темноты за спиной Следопыта выступил Одноглазый, меч его был занесен
для удара. Проклятие, но я даже не заметил, как он подкрался. И без всякого
колдовства.
Я выдал Одноглазого, дернувшись от изумления, - Следопыт и его псина
обернулись. Обоих появление колдуна удивило. Пес вскочил, вздыбив шерсть,
потом повернулся так, чтобы держать нас обоих в поле зрения, и снова
опустился на землю.
Но тут столь же незаметно появился Гоблин. Я улыбнулся. Следопыт глянул
через плечо, глаза его задумчиво сузились, как у человека, сообразившего,
что шулера, с которыми он сел играть, хитрее, чем ему казалось.
- Очень хочет. Костоправ, - хихикнул Гоблин, - повели его вниз.
Рука Следопыта дернулась к сумке. Псина зарычала. Следопыт закрыл глаза,
а когда открыл, то уже полностью овладел собой. Улыбка его вернулась.
- Костоправ, да? Так я нашел Крепость?
- Нашел, приятель.
Медленно, чтобы никого не встревожить, Следопыт вытащил из сумки
завернутый в промасленную кожу сверток - двойник того, который я получил
утром, - и протянул мне. Я засунул сверток за пазуху.
- Где ты его взял?
- В Весле.
Он рассказал такую же историю, как и первый вестник. Я кивнул.
- Из такой дали пришел?
- Да.
- Придется его вести вниз, - сказал я Одноглазому.
Тот понял меня. Мы столкнем обоих вестников лицом к лицу. И посмотрим, не
полетят ли искры. Одноглазый ухмыльнулся. Я посмотрел на Гоблина. Тот не
возражал.
Но никому из нас Следопыт не понравился. Не знаю почему:
- Пошли, - сказал я.
Вставая, я оперся на руку, которой держал лук. Следопыт глянул на мое
оружие, открыл было рот, но от реплики удержался - словно узнал его. Я
усмехнулся, отворачиваясь. Может, он подумал, что попал к Госпоже в лапы?
- Иди за мной Следопыт пошел Гоблин и Одноглазый следовали за нами, но
вещей новоприбывшего брать не стали Пес ковылял рядом, уткнувшись носом в
землю Прежде чем зайти в пещеру, я озабоченно глянул на юг: когда же
вернется Ильмо?
Следопыта и дворнягу мы посадили в камеру под охраной. Они не возражали.
Разбудив проспавшего Масло, я отправился к себе, попытался заснуть, но
проклятый пакет неслышно вопил на столе.
Я вовсе не был уверен, что хочу прочесть его содержимое, но пакет победил
Глава 7 ВТОРОЕ ПИСЬМО (ИЗ ПОСЛАНИЯ)
Моманц глянул в прорези теодолита, наводя диоптр на верхушку Великого
кургана. Потом отступил, заметил угол, развернул одну из приблизительных
полевых карт. Именно в этом месте он откопал секиру теллекурре.
"Если бы только описания Оккулеса были не столь туманны Тут, вероятно,
стоял фланг их строя. Ось строя должна быть параллельна остальным - значит.
