обыкновенных молодых людей все значительно проще. Добрый папа оплачивает
счета; адвокат семьи помогает уладить все затруднения; сам молодой
человек извлекает полезный урок из своего опыта, и все кончается
благополучно. В вашем положении это действительно сложно. Приближающаяся
женитьба...
- В том-то и дело. Это именно так. - Молодой человек, наконец,
заговорил, и слова полились потоком:
- Видите ли, это очень, очень серьезная девушка. И к жизни она
относится тоже в высшей степени серьезно. В Кембридже она усвоила новые
идеи. В моей стране должно быть образование, школы и тому подобные вещи.
Все это во имя прогресса, во имя демократии. Люди больше не будут,
говорит она, жить, как во времена моего отца. Она знает, конечно, что в
Лондоне я буду развлекаться, но скандала быть не должно. Вот что
по-настоящему важно: чтобы не было скандала. Этот рубин - очень, очень
знаменитый камень. За ним тянется долгий след, многовековая история.
Кровопролития, убийства!..
- Убийства, - задумчиво произнес Пуаро. Он посмотрел на мистера
Джесмонда. - Надо надеяться, что до этого не дойдет.
Мистер Джесмонд издал странный звук, слегка напоминающий кудахтанье
курицы, которая собралась было снести яйцо, но потом раздумала.
- Нет, нет, что вы! - воскликнул он, поджимая губы. - Я уверен, что
ни о чем подобном не может быть и речи.
- И все же полной уверенности в данном случае быть не может, -
возразил Пуаро. - У кого бы ни находился рубин в настоящий момент, не
исключено, что на него найдутся и другие охотники и они ни перед чем не
остановятся, поверьте.
- Не думаю, однако, что нам следует заниматься подобными
предположениями. Это совершенно бесцельно, - сказал мистер Джесмонд еще
более сдержанно.
- А я, - сказал Эркюль Пуаро, и иностранный акцент в его речи стал
вдруг более заметен, - что касается меня, то я, по примеру политиков,
принимаю во внимание все возможности.
Мистер Джесмонд бросил на него нерешительный взгляд. Наконец, он
спросил:
- Так как же, мсье Пуаро, вы согласны? Поедете вы в Кинге Лейси?
- А как я объясню там свой приезд? - спросил в свою очередь Пуаро.
Мистер Джесмонд уверенно улыбнулся.
- Ну, это очень легко уладить, - заявил он. - Не сомневайтесь,
пожалуйста, - все будет выглядеть совершенно естественно. Я уверен, что
семья Лейси вам понравится. Это очаровательные люди.
- Простите, а вы не ввели меня в заблуждение относительно
центрального отопления?
- Нет, нет, как можно! - оскорбился мистер Джесмонд. - Вы найдете там
полнейший комфорт.
- Tout confort moderne, - перевел для себя Пуаро. - Eh biеп <Ну что
же.> , - сказал он, - я согласен.
***
Сидя у одного из высоких окон гостиной в Кинге Лейси, Эркюль Пуаро
беседовал с хозяйкой дома. В комнате было очень тепло. Миссис Лейси
занималась рукоделием. Не вязаньем кружев или вышиванием цветов по
шелку, но более прозаической работой: она подрубала кухонные полотенца.
Не отрываясь от шитья, она говорила мягким, рассудительным голосом,
который Пуаро назвал про себя "чарующим".
- Надеюсь, мсье Пуаро, вам понравится у нас. Мы проводим Рождество в
узком семейном кругу. Не будет никого, кроме моей внучки и внука с его
приятелем, а также моей внучатой племянницы Бриджит, кузины Дианы и
старинного нашего друга Дэвида Велвина. Настоящий семейный праздник. Но
Эдвипа Моркомб сказала, что это именно то, что вам хотелось бы видеть:
Рождество на старомодный лад. А ведь ничего более старомодного, чем
мы сами, не найти! Мой муж, надо вам сказать, живет полностью в прошлом.
Ему хочется, чтобы все здесь оставалось точно таким, как в то время,
когда двенадцатилетним мальчиком он приезжал сюда на каникулы. - Она
улыбнулась своим мыслям. - Все те же старинные обычаи: елка, чулки,
подвешенные для подарков, суп из дичи, индейка, собственно две индейки -
одна вареная, а другая жареная - и рожден венский пудинг, в который
следует положить кольцо, пуговицу и все прочее. Мы теперь не пользуемся
шестипенсовиками, потому что их больше не делают из чистого серебра. У
нас подают весь старинный десерт: засахаренные сливы, миндаль, изюм,
глазированные фрукты и имбирь. Боже мой, я будто читаю каталог из
магазина "Фортнам и Мейзн"!
- У меня уже текут слюнки, мадам.
- Я думаю, что к завтрашнему вечеру у всех нас разболятся животы, -
сказала миссис Лейси. - Теперь ведь не привыкли так много есть, верно?
Ее прервали громкие голоса и взрывы смеха за окном. Она выглянула
наружу.
- Чем они там занимаются, хотела бы я знать? Какая-нибудь игра,
вероятно. Я все время опасалась, что наше Рождество покажется молодежи
скучным. Но оказалось как раз наоборот. А вот моим собственным сыну и
дочери, так же как и их друзьям, было труднее угодить: они считали, что
праздновать Рождество дома слишком старомодно и предпочитали идти в
ресторан и танцевать там. Но, по-видимому, младшее поколение находит все
это удивительно привлекательным. Кроме того, - добавила практично миссис
Лейси, - школьники и школьницы вечно хотят есть, вы не находите? Их,
должно быть, просто морят голодом в этих учебных заведениях. Ведь ни для
кого не секрет, что в этом возрасте дети съедают не меньше, чем трое
взрослых мужчин.
Пуаро рассмеялся и сказал:
- С вашей стороны, мадам, и со стороны вашего мужа было очень любезно
пригласить меня на ваш семейный праздник.
- О, мы оба просто в восторге, уверяю вас, - поторопилась заверить
его миссис Лейси, - и если Гораций покажется вам несколько ворчливым, -
добавила она, - не обращайте на это внимания. Просто у него такая
манера.
В действительности же се муж, полковник Лейси, сказал следующее:
- Не понимаю, зачем тебе понадобилось приглашать одного из этих
проклятых иностранцев? Он испортит нам Рождество! Разве он не мог
приехать в другое время? Терпеть не могу иностранцев! Ну, хорошо,
хорошо, значит Эдгина Моркомб захотела, чтобы он провел праздники у нас.
А она тут при чем, пришивается? Почему она сама не пригласила его?
- Ты ведь прекрасно знаешь, - ответила миссис Лэиси, - что Эдвина
всегда ходит на Рождество в ресторан "Кларядж". Муж бросил на нее
проницательный взгляд и осведомился:
- Ты что-то замышляешь, не так ли, Эм?
- Я? Замышляю? - Эм широко раскрыла свои голубые глаза. - Конечно же,
нет, что это тебе пришло в голову?
Старый полковник Лейси рассмеялся глубоким рокочущим смехом.
- Я бы не сказал, что ты на это неспособна, Эм. Когда ты выглядишь
особенно невинной, у тебя всегда что-то на уме. Вспомнив об этом
разговоре, миссис Лейси продолжала:
- Эдвина сказала, что вы, вероятно, сумеете нам помочь... Не
представляю себе, каким образом, но она меня уверяла, что вам удалось
выручить ваших друзей в аналогичных обстоятельствах. Я ., но вы, может
быть, не знаете, о чем я говорю?
Пуаро бросил на нее одобрительный взгляд. Миссис Лейси было лет
семьдесят. Она держалась совершенно прямо, у нее были белоснежные
волосы, розовые щеки, голубые глаза, забавный нос и решительный
подбородок.
- Если только это будет в моих силах, - сказал Пуаро, - я буду
счастлив вам помочь. Насколько я понимаю, речь идет о неприятном для вас
увлечении молодой барышни?
Миссис Лейси кивнула.
- Да. Просто удивительно, что я решаюсь говорить с вами об этом. Ведь
вы для нас совершенно чужой человек...
- И к тому же иностранец, - добавил Пуаро многозначительно.
- Это верно, - подтвердила миссис Лейси. - Но в каком-то смысле,
пожалуй, так даже проще. Во всяком случае, Эдвина думает, что вы кое-что
знаете об этом Десмонде Ли-Уортли, и нам это может пригодиться.
Пуаро ответил не сразу. Он с восхищением подумал об изобретательности
мистера Джесмонда, о том, как тактично тот сумел использовать леди
Моркомб для исполнения своего замысла.
- У этого молодого человека, как я понимаю, неважная репутация? -
спросил он деликатно.
- Вы не ошибаетесь. Просто очень плохая! Но на Сару это не действует.
Ведь с молодыми девушками всегда так, вы не находите? Нет никакого толку
говорить им, что тот, кто их интересует, не пользуется доброй славой.
Это только делает его более привлекательным в их глазах.
- Вы совершенно правы! - сказал Пуаро.
- Когда я была молода (Боже, как давно это было!), - продолжала
миссис Лейси, - нам не позволяли поддерживать дружбу с некоторыми
молодыми людьми, что, конечно, только повышало наш интерес к ним; и если
нам удавалось потанцевать с ними или остаться наедине в темной
оранжерее... - Она засмеялась. - Поэтому я не позволила Горацию принять
решительные меры, хотя он и настаивал.
- Скажите, пожалуйста, - попросил Пуаро, - что именно вас беспокоит?
- Наш сын был убит на войне, - сказала миссис Лейси, - а моя невестка
умерла при рождении Сары. Поэтому внучка всегда была с нами, мы ее
вырастили. Может быть, мы воспитывали ее недостаточно разумно, не знаю.
Но мы всегда считали, что нам нужно как можно меньше ограничивать ее
свободу.
- По моему мнению, это разумно, - сказал Пуаро. - Нельзя противиться
духу времени.
- И я всегда так думала. А ведь с девушками очень сложно в наши дни.
Пуаро посмотрел на нее вопросительно.
- Как бы это получше сказать? - продолжала миссис Лейси. - Ну вот:
Сара связалась с компанией завсегдатаев баров и кафе. Она не хочет
посещать балы и выезжать в свет, как это принято. Вместо этого она
снимает две довольно противные комнаты в Челси, у реки, носит эту
смешную одежду, которая им всем нравится, и черные или светло-зеленые
толстые чулки, должно быть, страшно колючие. К тому же она обходится без
мытья головы и без прически.
- Са, c'est tout fait naturel <Это совершенно естественно.>, - сказал
Пуаро. - Это сейчас очень модно. Со временем они от этого отвыкают.
- Я знаю. Это меня не очень беспокоит. Но она, видите ли, встречается
с этим Десмондом Ли-Уортли, а у него действительно весьма неблаговидная
репутация. Говорят, он пользуется огромным успехом у женщин и живет в
основном за счет состоятельных девушек. Ему почти удалось жениться на
мисс Хоуп, но ее родители обратились в суд и учредили над ней опеку или
что-то в этом роде. И, конечно, Гораций хочет поступить так же. Он
говорит, что это необходимо, чтобы ее защитить. Но я считаю, что это
неразумно. Они тогда просто убегут в Шотландию, Ирландию, Аргентину или
еще куда-нибудь и вступят в брак, а может быть, будут жить просто так. И
хотя это было бы неуважением к суду и все такое, но разве проблема была
бы разрешена? Особенно если бы ожидался ребенок. Ведь в таких случаях
приходится сдаться и дать разрешение на брак. Насколько мне известно,
через год или два молодые супруги разводятся, девушка возвращается домой
и, как правило, по прошествии еще года или двух выходит замуж за милого,
но беспредельно скучного молодого человека, и все приходит в норму. Но
это особенно печально, когда имеется ребенок, потому что отец и, отчим
далеко не одно и то же, даже если отчим хороший. Нет, я думаю, что в дни
моей юности поступали гораздо лучше. Как правило, человек, в которого
влюблялась девушка, был нежелательной партией. Я помню, как я безумно
влюбилась в одного юношу. Господи, как же его звали? Как странно, я
никак не могу вспомнить его имени! Фамилия его была Тиббитт. Молодой
Тиббитт. Само собой разумеется, мой отец отказал ему от дома, но нас
приглашали в одни и те же компании, и я с ним танцевала. Иногда мы
незаметно уходили с вечеринки и усаживались где-нибудь вдвоем. Время от
времени наши друзья устраивали пикники, и там мы тоже встречались. Все
