своего выхода. Ей кажется, что наступила минута, когда она без всякого
риска может взять револьвер из тайника и положить его в карман накидки,
принадлежащей мадам. Но на этот раз она наконец просчиталась...
Фредерика вздрогнула.
- Нет, все-таки я не жалею, что дала ей часы, - сказала она.
- И правильно, мадам.
Она бросила на него быстрый взгляд.
- Вы и об этом знаете?
- А как же Эллен? - вмешался я. - Знала она о чемнибудь или хотя бы
догадывалась?
- Ни о чем. Мы с нею беседовали. Она решила остаться в тот вечер до-
ма, так как, по ее собственным словам, почувствовала что-то неладное.
По-видимому, Ник слишком усердно уговаривала ее пойти поглядеть фейер-
верк. Эллен догадывалась о неприязни, которую Ник питала к мадам. Эллен
сама говорила мне, что она "нутром чуяла недоброе". Правда, она думала,
что несчастье случится с мадам. Уж кому-кому, а ей-то отлично был извес-
тен нрав ее хозяйки, этой "шалой девчонки", как она выразилась.
- Ну что ж, - тихо сказала Фредерика. - Пусть будет так. Шалая дев-
чонка. Такой она для нас и останется... во всяком случае, для меня.
Пуаро взял ее руку и бережно поднес к губам.
Чарлз Вайз резко выпрямился на стуле.
- Неприятная, крайне неприятная история, - заметил он вполголоса. -
Придется, наверное, позаботиться о защитнике.
- Мне кажется, в этом не будет необходимости, - тихо ответил Пуаро. -
Если, конечно, я не ошибся в своих предположениях.
Он неожиданно повернулся к Челленджеру.
- Ведь вы именно там прячете свой товар, в дамских часиках, верно?
- Я... я... - запинаясь, пробормотал моряк. Он совершенно растерялся.
- Только не старайтесь меня одурачить, разыгрывая рубаху-парня. Если
вы провели Гастингса, то со мной это вам не удастся. Между прочим, это
дело - я имею в виду торговлю наркотиками, - оно действительно оказалось
прибыльным для вас и вашего дядюшки с Гарли-стрит?
- Мосье Пуаро!
Челленджер встал.
Мой друг безмятежно взирал на него снизу вверх.
- Ведь вы и есть тот услужливый "приятель". Отрицайте это, если вам
угодно. Но вот вам мой совет: если вы не хотите иметь дело с полицией,
вам лучше исчезнуть.
И к моему глубочайшему изумлению, Челленджер так и сделал. Его как
ветром сдуло. Разинув рот, я глядел ему вслед.
Пуаро рассмеялся.
- Я говорил вам, мой друг. Ваш инстинкт всегда вас подводит. Просто
удивительно.
- Так кокаин... его прятали в часах?.. - начал я.
- Конечно же. Поэтому-то мадемуазель Ник и удалось так легко пронести
его в больницу. А так как свой запас она израсходовала на конфеты, то
она попросила у мадам ее часики с нетронутой порцией.
- Вы хотите сказать, что она не может без него обойтись?
- Нет, нет, она не наркоманка. Так, иногда, забавы ради. Однако на
этот раз у нее была другая цель. На этот раз доза будет вполне достаточ-
ной.
У меня перехватило дыхание.
- Неужели?..
- Да, для нее это лучший выход. Лучше уж это, чем веревка палача. Но
тсс! Не надо говорить об этом при мосье Вайзе, ибо для него законность и
порядок превыше всего. Формально я ничего не знаю. Я могу только догады-
ваться, что там находится, в этих часиках.
- Ваши догадки всегда правильны, мосье Пуаро, - сказала Фредерика.
- Мне пора, - проговорил Чарлз Вайз и вышел. На лице его застыло вы-
ражение холодного неодобрения.
Пуаро взглянул на Фредерику, потом на Лазаруса.
- Значит, вы собираетесь пожениться, э?
- И как можно скорее.
- Поверьте мне, мосье Пуаро, - заговорила Фредерика, - я вовсе не та-
кая кокаинистка, как вы считаете. Я уже свела свою порцию до крошечной
дозы. А сейчас, когда меня ждет счастье, я смогу, наверное, и вовсе
обойтись без часов.
- Надеюсь, что вы будете счастливы, мадам, - мягко сказал Пуаро. -
Вам пришлось многое пережить. Но, несмотря ни на что, вы добры и отзыв-
чивы.
- Я постараюсь, чтобы Фредерике было хорошо, - сказал Лазарус. - Дела
у меня далеко не блестящи, но я надеюсь выкарабкаться. А нет - Фредерика
согласна и на бедность... вдвоем со мной.
Фредерика улыбнулась и кивнула головой.
- Однако уже поздно, - сказал Пуаро, взглянув на часы.
Мы встали.
- Странный вечер провели мы с вами в этом странном доме, - продолжал
Пуаро. - Эллен была права, когда назвала его "недобрый дом".
Он посмотрел на портрет старого сэра Николаса. Потом вдруг взял Лаза-
руса за руку и отвел в сторону.
- Прошу прощения, - сказал он. - Из всех моих вопросов один все же
остался без ответа. Скажите, почему вы предложили за картину пятьдесят
фунтов? Я был бы очень рад это узнать, потому что, понимаете... приятно,
когда выяснено все до конца.
Некоторое время Лазарус смотрел на моего друга, сохраняя бесстрастное
выражение на лице. Потом улыбнулся.
- Видите ли, мосье Пуаро, - сказал он. - Я делец.
- Именно так.
- Картина стоит двадцать фунтов, и ни пенни больше. Я знал, что, если
предложу Ник пятьдесят, она тут же заподозрит, что я даю ей слишком ма-
ло, и позовет оценщика. Тот, конечно, скажет, что я предложил намного
больше, чем она стоит. В следующий раз, когда я снова предложу ей про-
дать мне какую-нибудь картину, она уже не станет меня проверять.
- Ну и?..
- Картина, которая висит на противоположной стене, стоит не меньше
пяти тысяч фунтов, - сухо ответил Лазарус.
- О! - Пуаро с облегчением вздохнул. - Ну, теперь я знаю все, - ска-
зал он радостно.
