бывшим хозяевам. Тогда старый лозунг "Россия для русских" обрел новое
значение. И не только для России. Потом было несколько мелких войн на
юге, где Алекс впервые столкнулся с боевым квази, когда пятьдесят рядо-
вых и один сержант прошли сквозь не один строй вооруженных до зубов мод-
жахедов, оставляя за собой только трупы... И все пятьдесят дошли до цели
живьем. Страшная штука боевое квази... А на вид голубенькая ампулка...
Все это промелькнуло в голове у Алекса и словно спрятолось в большой
карман... Как не было. Потому что Алекс вошел в ресторанчик и сразу уви-
дел тех, кого собирался убить.
Усевшись рядом с их столиком, Алекс заказал коньяк и фрукты. Дорого,
но вкусно, и фрукты настоящие, приятно.
Обостренный предбоевым состоянием слух улавливал каждое слово, ска-
занное за соседним столиком. Как бы невзначай, Алекс оглянулся и запе-
чатлел в памяти лица будущих жертв до мельчайших подробностей. Ничего
особенного. Один седоватый пожилой мужчина, второй эдакий потрепанный
ловелас лет сорока с залысинами. Только лицо у ловеласа было слегка тем-
новатое, но не загорелое, а как-то по-другому. И глаза... Проникающие
внутрь, темные, как смоль... Сильные глаза.
Алекс отпил из пузатого бокала. К алкоголю он был невосприимчив и в
полной мере наслаждался вкусом теплого винограда во рту... Приятная
расслабленность перед прыжком.
- Как ты считаешь, когда мы ошиблись? Когда создали их с неравным со-
отношением добра и зла в душах или когда познакомили их со знанием? -
голос, по всей видимости, принадлежал темнолицему.
- Когда плюнули на них и занялись своими делами, вместо того чтобы
помогать им и воспитывать их. Они были нашими детьми, а мы забыли про
них... - голос седоватого был грустен.
- Забыли... Я не согласен. Мы не могли помогать им, не решив, в какую
сторону они пойдут. Мы просто не знали, куда их вести.
- Да. И поэтому начали драться между собой... Погубили все.
- Все... - темнолицый обречено покочал головой.
- Только мы упустили из виду то, что они нужны нам. Гораздо больше,
чем мы нужны им. Как видишь, они живут. Живут и, что самое удивительное,
довольны тем, как они живут. Вот только они не знают, как оно могло бы
быть. Они не знают, что значит быть Богом! Мы пытались создать новых бо-
гов... А они так и остались людьми. Заготовками... Нереализовавшимися
богами.
- А теперь мы потихоньку превращаемся в людей... Без их веры, без их
любви... - темнолицый тяжело вздохнул и отпил из своего стакана. - Может
быть, с начала?
- Нет. У нас не хватит сил. Тогда повсюду был хаос... Помнишь? Мы
черпали силу прямо из него. Просто из пространства, которого не было...
Я мог стать чем угодно... - седовласый замолчал и уткнулся взглядом в
скатерть. - Вселенная была слишком велика для двух одиноких богов. Нам
нужны были другие... По образу и подобию нашему... Алекс встал. Все ста-
ло вдруг очень медленным и словно стеклянным... Стало весело и легко.
Алекс сделал два шага в сторону и, развернувшись, оказался на идельной
позиции для выстрела. Пистолет словно на резинке выскочил к нему в ру-
ку... Один долгий миг черный глаз ствола искал свою мишень... И встре-
тился с двумя черными колодцами темнолицего... С двумя бездонными колод-
цами глаз. И произошло невероятное, пистолет дрогнул в руке. Все встро-
енные инпланты в теле Алекса словно с катушек сорвались, в голове взвы-
ло, и на сенсорные окончания обрушился шквал информации, предупреждений,
знаков опасности. Инпланты зарегистрировали гипноз, наркотический дым,
смертельный радиационный фон, сильное излучение в невидимом диапазоне...
И еще целую кучу всякой хрени, которой в данный момент в ресторане не
должно было быть... Алекс понял, что сенсоры просто забиты ненужной ин-
формацией и не могут определить угрозу... На осознание этого факта ушла
долгая, как век, секунда. Целая секунда потерянного времени... За это
время темнолицый успел дотянуться до седовласого и толкнуть его со сту-
ла. Понимая, что он не попадает первым выстрелом, но еще не провалил де-
ло, Алекс начал давить на курок...
Раздался выстрел, и Алекс упал на живот и одновременно перекатился в
сторону, под прикрытие мебели... Пули с легким шлепаньем ложились в нес-
кольких сантиметрах от его тела.
В следующий миг ресторан превратился в ад. Крики, падающие тела... У
дверей стояли несколько человек и косили из автоматического оружия все,
что хотя бы чуть-чуть не укладывалось в положение лежа.
- Всем лежать! Всем лежать, скоты!!! - надрывался визгливый голос од-
ного из стрелков.
Алекс оценил их положение, проанализировал глухие выстрелы со стороны
кухни и понял, что все выходы из здания забиты. Вот ведь... Угораздило
попасть на разборку группировок. Те, что стояли у дверей, двинулись в
глубь зала, поминутно стреляя в лежащих людей.
- Твари, - пробормотал Алекс. Он был убийцей, а не мясником.
Вдруг с балкона послышалась явно винтовочная пальба. Особенно громко
бахнуло и кто-то заверещал, как маленький подбитый зверек. Заплакал.
Снова выстрел, и недобиток заткнулся.
Алекс перекатился в сторону. Несколько пуль выбили пластиковые щепки
из паркета рядом с ним. "Хорошо, - подумал Алекс. - Вы сами этого хоте-
ли... Сами." Он еще что-то бормотал, вскрывая чуть дрожащими пальцами
ампулку с квази. Вторую за сегодняшний вечер. В голове всколыхнулся го-
лос сержанта: " РВИИИ ЕГО!!!", и ресторан погрузился в темнобардовую
мглу. Слова и мысли раскололись на составные части. Да и зачем они нуж-
ны? Нужны только действия.
Алекс вынырнул из своего укрытия и направился в сторону дверей. Быст-
ро, очень быстро. Он теперь был большой, очень большой... Маленькие и
смешные людишки метались под ногами и мешали идти. Алекс хлопнул одного
по голове и прошиб ему череп. Это было смешно. Под квази все смешно и не
страшно. У дверей Алекс натолкнулся на яркие вспышки, это глупые людишки
посылают в него свой губительный свинец, маленькие шарики... Алекс легко
уворачивался от пуль, они летели почему-то очень медленно и лениво. Их
можно было оттолкнуть рукой... БАМ-БАМ. Маленький человечек удаляется с
взорванной грудью. БАМ-БАМ. Маленький человечек... БАМ.
У дверей почти пусто. Там еще что-то на балконе. Инпланты Алекса зас-
тавляют его двигаться и уворачиваться от пуль, летящих сверху. Теперь
группа засевших на балконе тоже заметила его и приняла еще за одну ми-
шень. Алекс двинулся к лестнице. Из дверей кухни выскочило трое, и на
некотрое время стрелкам с балкона стало не до Алекса. Вот он уже там.
Вот он зашел сзади. Но смешной маленький человечек вдруг развернулся с
недостижимой для него быстротой и вышиб у Алекса оружие.
- Ква-а-ази... - кривятся губы в кривой усмешке, и Алекс лупит по
этих губам ногой.
- Квази, - повторяет Алекс над двумя мертвецами. Нельзя говорить,
когда нужно действовать.
Влияние квази постепенно проходило, обыкновенная небоевая модификация
наркотика не могла держаться долго. "Что-то я тут забыл, - подумал
Алекс. - Что-то важное." Побочным действием всех квазинаркотиков было
нарушение функций памяти. Постоянное примененине делало из человека кук-
лу без эмоций и прошлого, да и без будущего тоже. Алексу до этого было
далеко, потеря памяти была кратковременной.
Вспомнив про свою жертву, Алекс рванулся вниз по лестнице и успел за-
метить, как метнулся в дверь кухни краешек одежды седовласого. Туда!
Алекс вышиб плечом дверь и, вспоминая черные колодцы глаз темнолицего,
осторожно двинулся вдоль длинных столов и трупов в окровавленных белых
фартуках, кто-то еще стонал, кто-то давился собственной кровью. Не до
них сейчас. Надо выполнить заказ и рвать когти, скоро тут будет вся го-
родская префектура вместе со всей городской медициной. Быстро! Быстро!
Дверь на улицу хлопнула. Алекс побежал в направлении звука. Сбил с
ног какую-то истерично кричащую женщину и вылетел в...
Сцена ярко освещена. В лицо бьет свет и не видно никого в зале.
Только чернота. Словно и нет никого там, за стеной света... А, может
быть, так оно и есть. Никого, только пустота, которая вечна.
На сцене стоят трое. Наверное это актеры. Кто-то шуршит за кулисами.
Он готовится выйти на сцену. Один из стоящих держит в руке пистолет, яв-
но актерский реквизит, и удивленно озирается. В программке написано, что
пьеса не в стихах, автору не хватила упорства зарифмовать строки. Сата-
на: - Ну вот, все как в старые добрые времена. Никогда не думал, что
скажу такое. А, Боженька?
Бог: - Да. Ты прав. Ты иногда бываешь прав. Как в старые добрые вре-
мена. Хотя что для нас может значить время?
Сатана: - Кто знает, кто знает? Эта Вселенная уже не мала для нас
двоих, но все еще слишком велика. Мы не сможем познать ее.
Бог: - Да. Ты опять прав. (Смеется) Где ты набрался такой рассуди-
тельности?
Сатана: - Я долго жил с ними (Указывает на человека с оружием) Чело-
век: - Где я? (Продолжает изумленно озираться) Кто я?
Сатана: - Ты в самом начале. Нравится? Так могла бы выглядеть вся
Вселенная, если бы вы стали такими, как мы. Вся Вселенная, как сцена,
как площадка для игр! (Делает несколько шагов по сцене) А что до того,
кто ты такой... Это ты уж сам... Человек: - У меня было имя! (Взмахивает
руками и замечает в ладони пистолет) И было занятие...
Бог: - Да уж. Занятие так занятие. Я там едва Богу душу не отдал!
(Смеется) Я что-то сегодня весел. С чего бы это, а, Сатана?
Сатана: - Это тебе пошла на пользу перемена мест. Дома и стены лечат.
Бог: (Озираясь) - Дома? Да, может быть...
Человек: - У меня было имя...
Сатана: (Весело прохаживаясь) - Слушай, Боженька...
Человек: (Перебивает Сатану, кричит) - У меня было имя!!!
Сатана: - Да что ты разорался-то? Ну было, ну забыл ты его... Ну еще
что-то забыл. Мелочи. У тебя еще все впереди.
Бог: (Подозритльно смотрит на Сатану) - Он сам забыл?
Сатана: - А есть разница? Ну ладно, ладно... Я еще кое-что умею. Пос-
мотрел на паренька и вот... Понравился он мне.
Бог: - Каким образом?
Сатана: - Да, как тебе сказать... Я вроде олицетворяю Зло, с твоей
подачи между прочим, а как ты знаешь, Зло в сердцах и умах живет дольше
и помнят его дольше, и верят в него сильнее... В этом мое достоинство и
моя сильная сторона. Так что остался небольшой запас пороха в этих...
пороховницах.
Бог: (Сокрушенно качая головой) - Ну...
На сцену врывается человек. Дорогой в полоску костюм, радостное лицо,
сияние разливается вокруг него.
Пришедший человек: - Ха! (На миг замирает и снова кричит) Ха! Я
все-таки пришел! Вот оно... Начало! Да. Хорошо, хорошо. Молодцы старики,
миленькое место придумали. (Деланно кланяется публике) Явилось новое
действующее лицо! Главный герой.
Бог Сатане: - Опять твои штучки?
Сатана: - Нет. Я впервые его вижу... Ты кто, приятель?
Пришедший человек: - Я? Ха! Я тот, кто заменит вас! Тот, кто придет
после того, как мой милый работничек (Смотрит на человека) выполнит свою
работенку. Бог: - Твой работничек? Пришедший человек: - Ага. Он самый.
Давай, Алекс, вдарь им!
Человек (Рассеянно): - Алекс? Может быть, может быть... Не знаю.
Сатана: - Так звать-то тебя как? Эй!
Пришедший человек: - Тебя это так интересует, старик? Ладно. Зови ме-
ня Зло! Что ты тут говорил? В Зло верят дольше, сильнее... Точно. Только
Ваше зло уже кончилось. Оно было совсем простеньким, никчемным, жалким и
просто не могло называться Злом, так мелкое злишко. Но мироздание не
терпит недостроенности и пустоты. И тогда пришел я! Я! Но только не из
какогонибудь хаоса или каких-нибудь пустых материй. Я пришел из Челове-
ка! Я то Зло, что жило в Человеке все это вермя и сдерживалось всей его
верой, любовью, правдой, ненавистью и вашим злом. А теперь вас нет в
