кентьев стоял у сейфа, все трое смотрели, как Попов и Шитов вводили Лу-
нина. Тот почти не стоял на ногах, его чуть ли не тащили. Руководителя
спецгруппы и врача это не удивляло, прокурор же был новичком и видов не
видывал.
- Спекся? А еще милиционер! Самому убивать легче?
- Пожалуйста, по инструкции, - почти не разжимая губ, сказал Ви-
кентьев.
- Что?
- По инструкции! - рявкнул второй номер. И почтительно добавил: - По-
жалуйста.
Прокурор мотнул головой, как одернутая за узду лошадь.
- Имя, фамилия, год рождения...
Покончив с необходимыми формальностями, прокурор хотел что-то ска-
зать, но, покосившись на Викентьева, передумал и махнул рукой.
Будто подчиняясь жесту, Попов и Шитов развернули осужденного, втащили
в комнату с опилками, Сергеев вошел следом. Викентьев шагнул вперед,
внимательно наблюдая за происходящим, Буренко встал, следя за рукой Сер-
геева, поднимающей пистолет к голове смертника.
Ба-бах! - надтреснуто грохнул выстрел. Стриженая голова дернулась, на
затылке вспыхнула пузырящаяся рана. Тело повалилось вперед.
"Чего же они мне мозги полоскали? - подумал врач. - Неужели розыгрыш?
Мол, предложили такую фигню, а он согласился..."
Викентьев сел на место. Лицо у него было мрачным.
Сразу после выстрела Сергеев разжал левую руку, и на опилки упал пе-
ревязанный красной ниткой красный детский шарик, в который было налито
двести граммов имитационной краски. Правой ногой он наступил на него и
раздавил.
- Не везет тебе, Петя, опять перемазался...
Тот крутанулся вокруг позвоночника: брючина почти до колена забрызга-
на кровью, кровь разлилась по опилкам, и огромный башмак Сергеева был в
потеках.
- Вот гадство! - Неожиданно он согнулся пополам, его стошнило.
- Иди мойся! - скомандовал Сергеев. - И быстро назад вместе со Сивце-
вым - уберете все здесь... Валера, давай брезент!
У Буренко полегчало на душе. Значит, никаких коварных планов никто не
строил и козлом отпущения выставлять его не собирался. А шутить он тоже
умеет. Сейчас подойдет, возьмет труп за запястье и скажет: "Пульс бьет-
ся, не дострелили!" То-то смеху будет... и сразу все расставится по мес-
там: дал понять, что понял шутку и сам юмор проявил!
Сергеев и Попов уже заворачивали брезент.
- Подождите, я еще не констатировал...
Буренко вразвалку приблизился к расстрелянному и взял его за руку. И
челюсть у него отвисла и мороз пошел по коже, потому что пульс действи-
тельно бился размеренно и спокойно, как у спящего человека.
- Убедились?
Врач поднял голову, наткнулся на страшный взгляд Сергеева и по-
чувствовал, что у него опускаются внутренности.
- Э-э-э, кх-э, м-да, - откашливаясь в скомканный платок, он вернулся
к прокурорскому столу.
Сзади шуршал брезент. Викентьев начал заполнять акт. Что-то в серге-
евском выстреле показалось ему странным, и эта странность занозой засела
в подсознании, отвлекая от важного документа, он сосредоточился на текс-
те. Прокурор безразлично прятал в папку бумаги.
"Заодно, все заодно, - бились в голове врача панические мысли. - У
них руки развязаны, что захотят, то и сделают. Ладно! Что мне, в конце
концов, больше всех надо?"
- Выпивать будем? - нахально спросил Сергеев.
Прокурор вскинулся, как ужаленный.
- Никаких пьянок! Это не ресторан, а рабочее место!
- Ладно, тогда я расписываюсь и поехал. - Сергеев подошел к столу,
небрежно черкнул свою фамилию, следом расписался Викентьев, потом проку-
рор и подвинул бланк врачу. Тот на секунду замешкался.
"А чего там, их три подписи, а моя одна..."
Буренко поставил малоразборчивый автограф.
Викентьев спрятал акт. Сергеев и Попов поднимали по лестнице брезен-
товый сверток. Впервые в истории "Финала" Южной зоны этот подвал покидал
человек, который вопреки самым грозным бумагам, наперекор самым автори-
тетным подписям и самым официальным печатям остался в живых.
Лунин оказался неожиданно тяжелым, Попов перехватил сверток поудоб-
ней, обернулся к Сергееву. Тот подмигнул.
В подвале Буренко неподвижно сидел над бланком справки о смерти граж-
данина Лунина.
Штанины Шитова были насквозь мокрыми, волосы тоже. Он немного успоко-
ился и теперь оправдывался перед пятым номером:
- Это от неожиданности... И вообще одно к одному: плотно поужинал,
тут штаны новые жалко, да еще наклонился... Неприятно, конечно, но я
повторю: мог бы и за первого сработать! Особенно если чуть привыкну...
Из подвала поднялись первый и третий номера, с двух сторон держа
длинный сверток.
- Давайте вниз, - строго сказал Сергеев. - Нечего болтать, когда дело
не сделано! Уберите все и свободны. Мы сами отвезем!
Лебедев пытался подсадить Беса, но в нем было под центнер веса, к то-
му же пес вырывался и когтем расцарапал ему щеку.
- Скотина, скотина! - Забывшись, Лебедев несколько раз ударил волко-
дава ногой, тот отскочил и ощерился.
"Сейчас прыгнет!" Страх толкнул Лебедева к забору, вскочив на ящик,
он неожиданно легко подтянулся и оказался наверху, так же легко переки-
нул тело на ту сторону, повис на руках и пружинисто спрыгнул. "Наган"
удобно лег в ладонь, и, еще охваченный инерцией удачливой легкости Лебе-
дев бесшумно перебежал через двор и приоткрыл дверь в гараж. Дверь обя-
зан был запереть шестой номер, но, переключившись на исполнение функций
третьего, этого не сделал.
В гараже гигант со зверским лицом и блевавший слабак несли к санитар-
ному фургону брезентовый сверток. Распахнув дверь, Лебедев шагнул через
порог.
- Руки вверх! - Окрик получился визгливым, но громким. Гигант повер-
нул голову, рука скользнула в карман.
И вдруг кураж прошел, и Гоша Лебедев ощутил себя слабым, беспомощным
мальчиком, который по глупости встал с жалкой столетней пукалкой на пути
опасной и наверняка хорошо вооруженной банды.
"Судьба барабанщика", - мелькнуло в голове название гайдаровской по-
вести: смелый пионер, пересилив страх, выпрямился с "браунингом" в руках
и уложил матерого врага, отделавшись неопасным ранением в шею.
"Наган" дернулся в руке и негромко пукнул, больше играть в барабанщи-
ка Гоша не мог: захлопнув дверь, он опрометью кинулся обратно к забору,
каким-то чудом перелетел на заводской двор, даже не выпустив револьвера.
Разъяренный Бес был хорошо обучен сторожевой службе и мгновенно отре-
агировал на вооруженного нарушителя охраняемого периметра. Увидев оска-
ленную пасть и горящие красноватым огнем глаза распластанного в прыжке
волкодава, которого он своими руками спустил с цепи двадцать минут на-
зад, Гоша Лебедев успел подумать, что неправильный мир в очередной раз
выкинул с ним скверную шутку, но за секунду до того, как мощные челюсти
сомкнулись на тощем горле, еще понадеялся, что обойдется и на этот раз.
- Что вы тянете время? - сухо спросил прокурор. - Выписывайте справ-
ку, и разъезжаемся!
Вот она, ловушка! Справку подписывает один человек - врач Буренко - и
тем самым отдает себя в руки тех, кто в любой момент сможет упрятать его
за решетку. За бюллетени сажают, а тут...
- А кто будет отвечать? - противным сварливым голосом спросил врач. -
Ваши штучки, ваши спектакли, а я крайний?
- О чем вы говорите, Николай Васильевич? - Викентьев брезгливо помор-
щился. - Что это за истерики?
- А то! Ваш Лунин живой и здоровый, пульс около шестидесяти! Нечего
делать из меня дурака и прикрывать мной свои делишки!
- Что?! - Прокурор поднялся и бросился вслед за Викентьевым, который
в три прыжка преодолел пятнадцать стертых каменных ступеней.
Буренко откинулся на спинку стула.
"И что теперь? - механически думал он. - "Расстреливать два раза ус-
тавы не велят?" Так то в песне... тут уставов нету..."
В подвал медленно спустился Викентьев.
- Ничего, Николай Васильевич, - мягко сказал начальник спецгруппы. -
Вы переутомились. Надо отдохнуть, попить бром, валерианку, да вы лучше
меня знаете...
Каменная ладонь похлопала врача по жирной спине.
- Но дело надо довести до конца. Бумаги требуют полного порядка, а
других врачей сейчас здесь нет. Поэтому померьте пульс еще раз и убеди-
тесь, что вам померещилось. А после этого выпишите справку.
Теперь Буренко рванул вверх по лестнице. Брезентовый сверток, наполо-
вину развернутый, лежал на кафельном полу у стены. Куртка на голове
осужденного набухла от крови. Врач все же взял безжизненную руку. Пульса
не было.
"Дострелили! - подумал Буренко. - Не прошла их химия, и дострелили.
Как же я выстрела не услышал? Хоть дверь, подвал... Ну и дела..."
Он вернулся в подвал и оформил справку о смерти.
- Мне тоже мерещится всякое, - сказал Валера Попов прокурору. - То
люк неожиданно привидится, то галоша с расстрелянного. А однажды пошел
на такой люк и чуть не провалился.
"Они все шизики, - подумал прокурор, направляясь к выходу. - И Гри-
горьев был шизик. И я стану..."
- Я вас отвезу, товарищ прокурор, - вызвался Шитов.
- Куда там... Расстрелянного повезешь, - грубо перебил Попов.
- А товарищ майор сказал - вы сами...
Сергеев сидел на старой покрышке, и лицо его было совершенно безжиз-
ненным.
- Лучше бы его эти подонки убили... Тогда похоронили бы по-людски, с
салютом. А сейчас как собаку закопают. Езжай, тебе сказали!
- Могу и я поехать. - Шитов обиженно подошел к развернутому брезенту.
- Давай, Федька, заворачивай и поехали, - скомандовал четвертый номер
пятому.
Глава двадцать первая
В Предгорье шла обычная размеренная жизнь. Перевыполнял план химком-
бинат союзного значения, закрытия которого уже несколько лет добивались
местные жители, знаменитый коньячный завод, наоборот, не дотягивал до
уровня прошлых лет. Исправно работали мясокомбинат и колбасный завод,
хотя, куда девалась их продукция, оставалось для всех загадкой. В роддо-
мах появлялись на свет новые жители, в системе спецобъединения комму-
нальных услуг завершали свой путь старые. Выходили на маршрут карманные
воры и милицейские бригады по борьбе с ними. Обильные и неимоверно доро-
гие базары обходили важные участковые и шустрые оперативники. Торопился
утром к станкам, а вечером по пути домой терся в очередях рабочий люд.
Прилетали с разными опозданиями самолеты и приходили старые, подлежащие
списанию по ветхости поезда. Чаще, чем обычно, их ожидали Беймураз Абду-
рахманович со своими подчиненными, встречая похожих друг на друга пасса-
жиров - молодых, крепких, почти без багажа. Прибывающих поселяли в гос-
тинице МВД, после чего те сразу же включались в работу по реализации ро-
зыскных дел "Дурман", "Кочевники" и "Трасса".
Однажды вечером Беймураз Абдурахманович подогнал автобус прямо на
взлетную полосу аэропорта к трапу выполнявшего спецрейс "ЯК-40". Четыр-
надцать накачанных, коротко стриженных парней мигом забросили в салон с
тонну снаряжения, среди которого опытный глаз без труда распознал бы за-
чехленные автоматы "АК-47" и "АК-74", мощные снайперские самозарядки
Драгунова, новейшие защитные костюмы "Мираж", "Комплекс", "Система". Бы-
ли здесь и импортные микрорации, и ящики с гранатами, дымовыми шашками,
газовыми зарядами. Натягивая поводки, ворвались в автобус четыре молча-
ливые овчарки, настороженно косящие в сторону незнакомого человека. Бей-
мураз Абдурахманович опасливо подобрал ноги. В Предгорск прибыла
единственная в Союзе особая группа захвата "Удар", которая ставила точку
в истории наиболее опасных банд, вооруженных группировок, кровавых бун-
тов заключенных и особо "выдающихся" террористов.
Но перехваченный в ту же ночь телефонный разговор отсрочил введение в
действие "Удара" и перебросил внимание всех задействованных в операции
лиц к Тиходонску.
Викентьев сидел у себя в кабинете и оформлял ведомость оплаты на ис-
полнение, когда дверь тихо раскрылась и так же тихо закрылась, пропустив
