Задачу решаем без лишнего спора,
Атака мгновенна, как выстрел в упор,
Но все же мы группа для антитеррора,
А то, что мы делаем, - это террор.
- Понимаешь, - сказал старший десятки, закусывая куском дымящегося
мяса полстакана водки. - Они стали Юрку Шатрова прессовать за очерни-
тельство и чуть ли не враждебную пропаганду - чушь собачья, но уж патри-
отом подразделения его никак не назовешь! Давай еще примем...
Капитан Косторезов пел про ту, первую осаду "Белого дома", и Васильев
вспомнил рассказ Якимова.
... Живое кольцо прорвать кровью и плачем!
Мы скажем в ответ: "Да идут они на...!"
Впервые поставленную задачу
Не выполнит подразделение "А".
- Его все равно уволили, - меланхолично пояснил командир десятки. -
Нашли предлог - и привет!
Красивая сказка, что с нашей подачи
Гоняет по свету людская молва.
А правда проста - побоялись задачу
Поставить для подразделения "А".
А мы бы решили без лишнего спора,
Атака мгновенна, как выстрел в упор.
Конечно, мы группа для антитеррора,
Но кто точно скажет - какой он, террор...
Моджахеды подобрались так близко, что отчетливо различали слова, хотя
их не понимали и в смысл не вникали. Главное, противник на месте, ничего
не подозревает и веселится перед смертью.
Основные силы отставали на километр и ждали сигнала. У лазутчиков
имелась для этого маленькая японская рация.
Фархад и Салахутдин почти одновременно наползли на скрытую в песке
сигнальную проволоку. Мигание неоновой лампочки на сторожевых приемниках
известило часовых, что периметр охраны нарушен существом весом более со-
рока килограммов. Тут же включилась вторая лампочка, показывающая, что
существ минимум два.
В кармане у Васильева раздался зуммер, вынув плоскую пластмассовую
коробочку, он тоже увидел мигающие неонки и показал напарнику. Из кро-
хотного динамика донесся хрипловатый голос:
- Я останусь, а вы вернитесь за бархан, свяжитесь с отрядом и пере-
дайте командиру, что все в порядке. Пусть выдвигаются и окружают лагерь.
Салахутдин говорил на фарси, прошедшие Афган понимают основные диа-
лекты, по крайней мере улавливают смысл сказанного. Датчики охранно-сто-
рожевой системы передали на приемники быстрый шепот, и Васильев изменил-
ся в лице.
- Тревога! Разобрать оружие, занять оборону, только тихо! Этих взять!
Три тени ползли обратно, Салахутдин же решил продвинуться вперед,
чтобы можно было видеть противника. Он полз прямо на прапорщика Огнева
из одиннадцатого отдела, но обнаружил его существование только в тот мо-
мент, когда сильные руки вцепились в горло. Хорошо, костяная рукоять
кинжала торчала изо рта: далеко тянуться не пришлось, и отсверкивающий в
лунном свете клинок привычно метнулся за темной, с пьянящим запахом
кровью неверного. Но напиться не сумел: пронзил пустоту и вылетел из
вмиг онемевшей кости. Зато удалось освободиться от удушающего захвата, и
Салахутдин с рычанием бросился на врага.
Два жилистых тела катались по песку, нанося друг другу удары, моджа-
хед зажал в кулаке гранату и действовал ею как кастетом. Огнев уклонял-
ся, подставляя предплечье, и жалел, что у него нет ножа, что сразу не
выстрелил, что вообще оказался здесь, под чужими звездами, вдалеке от
московской квартиры и теплой ласковой жены. А тренированное тело
действовало независимо от сознания, выполняя все, что необходимо. Нако-
нец рука моджахеда попала в захват, с хрустом лопнул локтевой сустав,
прапорщик подмял его под себя, уткнул лицом в песок и осмотрелся. Густая
азиатская ночь была непроглядной, сквозь шум поднявшегося ветра не доно-
силось ни одного постороннего звука.
Внизу резко щелкнуло. Свободной рукой Салахутдин подцепил гранату и
зубами вытащил чеку. До взрыва оставалось четыре секунды. Огнев коротким
ударом сломал напряженную шею и рывком набросил обмякшее тело на ребрис-
тую "лимонку". Сам прыгнул в сторону, дважды перекатился через бок и
распластался, вжимаясь в песок. Приглушенно грохнул взрыв, сверкнуло,
свистнули осколки. Пронесло! Огнев поднялся и машинально принялся отря-
хивать с одежды песок. Ноги заметно дрожали.
В отделении вспыхнули два подствольных прожектора, вырвавших из тем-
ноты убегающие фигуры.
- Стоять, мать вашу! Стоять!
Один из убегавших взмахнул рукой.
- Ах, сука!!
Ударили автоматы. Яркие лучи бесцельно метнулись, прочертив извилис-
тые полосы по зыбкому склону бархана, сильно рванула граната.
Содержимое оружейной палатки разобрали мгновенно. Отряд охраны
действовал четко и хладнокровно, хотя явственно ощущалось владевшее бой-
цами напряжение. Хорошо держались Богосов и его ассистенты, дублер Чена
мгновенно протрезвел и попросил автомат, Джек обхватил голову руками и
как заведенный повторял одну и ту же фразу:
- Я так и знал. Я так и знал. Я так и знал...
Растерянно метался самый молодой член экспедиции - повар Вова, авто-
мат криво висел на его шее и колотил по груди.
- Четверо, все готовы, - доложил один из посланных на перехват бой-
цов. - Документов нет. Оружие и вот...
Он протянул небольшую черную коробочку с короткой гибкой антенной.
Васильев включил рацию, но ничего не понял в доносившемся бормотании.
- Сайда ко мне!
Вокруг лагеря разворачивалось кольцо обороны, ощетинившееся в темноту
двенадцатью стволами ручных и двумя - станковых пулеметов. Снайперы
пристегивали к винтовкам инфракрасные прицелы. Косторезов тащил "шмель"
и "выстрелы" к нему, занимали места автоматчики.
- Переводи! - Васильев поднес рацию к уху запыхавшегося Сайда. Тот
вслушался.
- Салахутдин, ответь Пахадыру. Что за шум? Выходи на связь!
- На связь, так на связь! - сказал Васильев. - Передавай: - Вы совер-
шили нападение на российскую военную часть. Немедленно прекратите боевые
действия и...
Он запнулся, не зная, чего требовать от неизвестного противника.
- И сдавайтесь! - закончил фразу Сайд.
Из динамика донеслась отборная русская брань, потом невидимый собе-
седник вновь перешел на фарси.
- Что он говорит?
- Что уничтожит всех, разрежет животы и снимет кожу, заживо сожжет в
костре, съест сырыми, - помедлив, перевел Сайд.
- Ну-ка дай!
Взяв рацию, Васильев на универсальном, понятном всем языке пояснил,
что он думает о Пахадыре и его ближайших родственниках и как относится к
его планам.
Потом капитан связался с заставой.
- У нас тут бой, - отозвался Вороненков. - Помочь не можем. Запросил
подкрепление, но когда будет - неизвестно. Удачи!
Замкомандира заставы отключился.
В это время из темноты донесся леденящий душу вой, которым среднеази-
атские басмачи и афганские душманы парализовывали волю противника перед
атакой. Они были совсем близко и сжимали кольцо.
Глава двадцать третья
Выполняя инструкции Морковина, Каймаков дал себя успокоить.
- Я же не виноват, что так получилось, - жалко оправдывался Левин. -
Я хотел как лучше!
- Да ясно, ясно... Я на тебя от страха напустился, - миролюбиво ска-
зал Каймаков.
В дверь заглянула Верка.
- Мальчишки, идем чай пить? - Она была пьяна, щеки горели нездоровым
багровым румянцем. - Можно ко мне домой поехать... А чего вы такие наду-
тые?
- Иди, Верунчик, мы сейчас. - Каймаков, как мог, ласково улыбнулся.
- Ненасытная, сука, - пробурчал Левин, когда она закрыла дверь. -
Пойдешь?
"Куда ты дел мой пакет, сволочь?" - вертелось на языке у Каймакова.
Он с трудом сдержался и отрицательно покачал головой.
- Нет, домой надо. И охоты нет.
Когда Кислый шел от метро к дому, он проходил мимо расстрелянной не-
давно шашлычной. Стекла были уже вставлены, аппетитный запах говорил о
том, что заведение функционирует. На входе стоял крепкий небритый армя-
нин, внимательно рассматривающий входящих. Вот он остановил молодого
парня в кожаном пальто, вышедшего из белой "Ауди-200".
- Покушать или по делу?
- К Арсену, - коротко ответил Гена Сысоев. - Я работаю на Седого.
- Какая мне разница, на кого ты работаешь! На седого, рыжего, лысо-
го... Мне важно, чтоб порядок был!
Охранник быстро ощупал карманы и подмышки кожаного пальто.
- А то приходят бандиты, стреляют, убивают... Честных людей защитить
некому... - бурчал он при этом. - Но мы земляка в обиду не дадим. Прохо-
ди!
Гена ничего не понимал. Шашлычная находилась на их территории и под
их контролем, он всегда заходил сюда хозяином, и Арсен бесплатно угощал
лучшими кусками мяса да норовил засунуть деньги в карман. Это не считая
того, что регулярно отдавал сборщикам. А сейчас... Впечатление такое,
что он попал в чужую зону влияния.
- Здравствуй, Арсен!
- Добрый день, дорогой, - степенно отозвался шашлычник без обычной
радостной улыбки. - Сделать порцию? Всего пять тысяч.
- Слушай меня внимательно, - начал Сысоев, но тут же сбился с привыч-
ного угрожающего тона: из подсобки на него смотрел могучий кавказец с
холодно блестящими глазами. - Наших людей побили. Трех у тебя дома, в
подъезде, двух здесь рядом, твои земляки. Что ты про это знаешь?
Арсен пожал плечами.
- Ничего не знаю. Как ваши здесь стрельбу устроили, это видел...
Он обернулся в поисках поддержки, и она немедленно последовала.
- Сейчас каждый день убивают, думают, так и надо, - вмешался холод-
ноглазый кавказец. - А когда их в ответ убьют - не нравится! Только
по-другому не бывает... И не будет! Мы земляки, друг за друга постоим!
- Что ты здесь базланишь! - вспылил Гена. - Чья это территория? И кто
ты такой?
- Территория нашего друга Клыка, - терпеливо пояснил кавказец. - Он
разрешил и цветочный ряд поставить. За деньги, конечно: хозяину обяза-
тельно платить положено. А я Вартан. А ты кто?
Гена повернулся и под насмешливыми взглядами вышел на улицу.
"Пропала точка, - подумал он. - И это только начало..."
На капоте "Ауди" было написано углем непристойное слово. Гена выру-
гался и зло хлопнул дверцей.
Наблюдавший происходящее Каймаков двинулся дальше через пустырь. Три
оборванных алкоголика разливали по замызганным стаканам вино из большой
бутылки. В сотне метров ждал кого-то изысканно одетый человек с букетом
красных гвоздик.
- Эй, ты! - Один из оборванцев поманил Каймакова грязным пальцем. -
Иди сюда.
"Чтоб вы передохли, - подумал Кислый, продолжая движение. - Шагу
нельзя ступить спокойно!"
Шило украл Левин, отвертку или молоток он так и не собрался сунуть в
"дипломат", добытый Вовчиком пистолет лежал незаряженным дома. Бывший
беспризорник обещал купить патронов на Рижском рынке. Хорошо, если бы он
уже это сделал и готовая к бою пушка находилась под рукой...
- Я кому сказал!
Они пошли наперерез - все трое, слегка расходясь, чтобы взять в
кольцо.
Каймаков огляделся. Вокруг никого не было. Ни бравых омоновцев, ни
решительных патрульных, ни постового, ни дружинника, ни просто граждани-
на, жаждущего прийти на помощь. Лишь франт с цветами наблюдал за разви-
тием событий.
Каймаков ударил первого в колено и бросился бежать.
- Ну, сука!
Раздался топот, толчок в спину сбил его с ног. Пинки посыпались со
всех сторон. Зазвенело стекло.
- Сщас ему рожу разукрашу...
Зазубренное бутылочное горлышко приближалось к лицу, когда раздался
выстрел. Потом второй, третий! Горлышко исчезло.
- Быстро вставайте! - Чья-то рука вцепилась в воротник пальто Кайма-
кова, помогая ему подняться на ноги. Это был тот самый франт, только
вместо цветов он держал в руке пистолет.
Один нападающий лежал на земле, двое терли глаза и надсадно кашляли.
Каймаков почувствовал острый запах и резь в глазах.
- Уходим, скорее! - Спаситель тянул его за пальто. - Не трите глаза,
быстрей пройдет.
- Я тебя, пидора, на нож посажу! - раздавалось сзади. - Сейчас догоню
и посажу!
Отбежав на несколько сот метров, они оглянулись. Нападавшие, похоже,
