Значит, это не миф...
Он задумался о своей судьбе. Если Верлинов разделался с отдельными,
представляющими опасность личностями, то ему ничего не грозит. Если же
он взялся за "теневой" кабинет, то уничтожит все существенные фигуры, а
уж главную - в первую очередь!
В шкафу грудой сложены кожаные папки, дорогие записные книжки, краси-
вые ручки. Их вручают на презентациях, симпозиумах, конференциях, кото-
рые хозяин кабинета посещает почти каждый день.
В одной ручке бесшумно включился встроенный прибор - инфразвуковой
депрессатор. Тягучие волны ужаса затопили кабинет.
Господин потерял свою вальяжность, схватился за горло, глаза полезли
из орбит. Тоска, безысходность и страх заполнили все его существо. Жить
дальше стало физически невозможно, выход заключался только в одном...
Стоящий у правительственного здания постовой милиционер услышал звон
стекла и, подняв голову, увидел падающую с восемнадцатого этажа фигуру.
Высота была значительная, и падение продолжалось достаточно долго, но
завершилось, как обычно. С глухим ударом об асфальт закончилось сущест-
вование одного из "теневых" правительств, которое, пожалуй, имело наибо-
лее значительные шансы на достижение поставленной цели.
Под землей ночь царит всегда. На глубине семидесяти метров длинный
конусообразный снаряд полутора метров в диаметре медленно продвигался по
уходящей вниз траектории. Мощная фреза легко перемалывала известняк и
песчаник, вращающиеся вдоль корпуса спирали архимедова винта двигали
снаряд вперед, одновременно уминая размолотый грунт в стены образующего-
ся туннеля. Траектория движения" упиралась в точку инициирования, зале-
гающую в ста десяти метрах от поверхности.
Земной шар поворачивался, подставляя солнцу одни участки поверхности
и унося в ночную тень другие. Участок Каракумов, на котором недавно мо-
делировалась пустыня Мохаве, все ближе продвигался к линии, отграничива-
ющей ночь от дня. Небольшой квадрат земли расцвечивался вспышками, вспо-
лохами огня, строчками зеленых и красных трасс.
В ночном бою побеждает тот, на чьей стороне внезапность. Но застать
экспедицию врасплох не удалось, поэтому перестрелка продолжалась уже че-
тыре часа. Инфракрасные прицелы "СВД" помогали снайперам находить цели,
"шмель" сжег два вездехода, четырнадцать пулеметных стволов изрядно про-
редили ряды атакующих.
Однако численный перевес нападающих сказывался, и, если бы не особая
подготовка и выучка отряда охраны, все было бы кончено. В первые же ми-
нуты боя убило повара Вову и дублера Чена. Так и не протрезвевший Джек
схватил с песка автомат и повел огонь короткими, точными очередями.
Моджахеды и Исламское освобождение охватили лагерь кольцом, которое,
несмотря на значительные потери, постепенно сжимали.
- Что им надо, как думаешь? - спросил Васильев, перезаряжая раскален-
ный автомат.
- Не знаю. - Старший "альфовцев" сплюнул. - Но это не случайная груп-
па. Им нужны именно мы. Может быть, главная цель - пленка...
Васильев думал так же. Утечка информации возможна всегда, причем в
самом неожиданном звене цепочки и на любом уровне. И если неизвестные
пришли за пленкой... Это объясняет целенаправленное упорство, которое не
свойственно контрабандистам, случайным бандам, националистическим форми-
рованиям. Тогда они не отступятся...
Старший десятки выстрелил из подствольника, поспешно зарядил следую-
щую гранату.
- Бери пояс и уходи! - внезапно сказал он. - Заберешься как можно вы-
ше и включишь самоспасатель. Ветер хороший и направление подходящее.
Поднимешь шум, пришлешь подмогу и пленку доставишь. Иначе сдохнем все, и
без толку.
Васильев понимал, что это единственный выход, но медлил. И удерживало
его не киношное благородство - один ствол дела не решает, да и прыжок на
поясе с последующим болтанием под шаром вовсе не простое дело, неизвест-
но, кто больше рискует - тот, кто летит, или кто остается.
Слева раздался жуткий вой.
- Прорвались, гады!
Старший десятки схватил пригоршню гранат и бросился туда. За ним
скользнули еще двое из "Альфы".
Грум! Грум! Грум! - резко рванули гранаты, нечеловеческий крик тут же
оборвался, раздались звуки рукопашной схватки.
Васильев рванулся на помощь, но "альфовцы" уже возвращались. В мерца-
ющем свете догорающего грузовика было видно, что старший покрыт чужой
кровью.
- Давай быстро! Рассветет - подстрелят! Держи!
Он снял деревянную коробку со "стечкиным" и надел ремень на шею капи-
тану.
- Ладно. Ты за старшего!
Васильев привычно готовился к ракетному прыжку. Автоматные очереди,
взрывы, ругательства и крики - все звуковое сопровождение бестолковой
мешанины ночного боя как бы приглушилось, отошло на второй план - мысля-
ми он был уже не здесь. Сбросил бронежилет, быстро ощупал одежду - ниче-
го болтающегося, сунул за пазуху "стечкин", коробку с ремнем отбросил в
сторону, проверил кассету в нагрудном кармане.
Ракетный пояс стоял у пустой палатки - бывшего оружейного склада. Ва-
сильев извлек из брезентовой сумки прямоугольную коробку самоспасателя,
влез в широкие ремни подвесной системы, щелкнул замками. Коробка оказа-
лась посередине груди, как и положено по инструкции. Потом поднял тяже-
ленные стальные баллоны, так что обтянутый губчатой резиной выступ си-
денья оказался между ногами, застегнул еще один ремень. Баллоны повисли
на плечах, капитан положил руки на подлокотники, взялся за рукоятки уп-
равления, сдвинул предохранитель и, будто ныряя с высокого моста, нажал
кнопку пуска.
За спиной раздался грохот, огненная струя ударила в землю, баллоны
рванулись вверх, сиденье, подлокотники и ремень увлекли вместе с ними и
капитана.
Впечатление такое, что тобой выстрелили из пушки. Реактивная струя
толкает со страшной силой, внутренности готовы оборваться, где верх, где
низ - не разберешь.
Двигатель работает восемьдесят пять секунд, за это время на высоте
двухсот метров можно улететь на шесть километров. Если подниматься вер-
тикально вверх, достигнешь двух с половиной - трех километров, так никто
не делает: пояс применяется для форсирования преград и внезапных атакую-
щих прыжков.
Васильев косо взлетел на северо-восток и не собирался переходить на
горизонтальную траекторию.
На миг обе стороны прекратили огонь, глядя, как яркая молния ввинчи-
вается в небо. Басмачи подумали, что запущена какая-то смертоносная ра-
кета, на двух участках боевики в панике бросились назад. Но, поскольку
ничего не произошло, перестрелка вспыхнула с новой силой.
Кругом царила чернота, звуки боя остались внизу. Впрочем, за грохотом
двигателя они бы все равно не были слышны.
- Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят, - Васильев вел контроль вре-
мени. Прямо по курсу на горизонте показались огни.
"Гузар или Карши, - подумал капитан. - Надо тянуть туда".
Но тянуть уже было не на чем. Вдруг грохот сменился оглушающей тиши-
ной. По инерции пояс еще толкал вверх, но следовало действовать быстро.
Васильев нажал кнопку замка, рывком за ручки управления отбросил баллоны
назад, тут же нажал кнопку запуска самоспасателя и откинул голову, чтобы
раздувающаяся газом ткань не хлестнула по лицу. Он сохранил сноровку и
не упустил нужный момент: когда сила инерции иссякла, шар уже наполнился
достаточно, чтобы удержать вес тела. Поэтому удалось избежать неприятно-
го падения в пустоту и болезненного рывка подвесной системы.
Теперь предстояло болтаться в ремнях до тех пор, пока не появится
подходящее место для приземления либо пока направление ветра не станет
неблагоприятным.
Почему-то Васильев вспомнил, что Джек убрался с места взрыва буровой
именно таким образом. Он пощупал нагрудный карман. Пленка была цела.
Раскачиваясь на ремнях подвесной системы, капитан плыл в двух кило-
метрах над землей. Ветер мягко нес его на северо-восток. Впереди зани-
мался рассвет.
Глава двадцать четвертая
- Вот то, что вы просили. - Роберт Смит протянул пластиковый квадра-
тик кредитной карточки Центрального банка США. - Конечно, были некоторые
вопросы - такая сумма наличными... Но я все уладил.
- Спасибо. Я знал, что уладить такой вопрос по силам только журналис-
ту. - Асмодей улыбнулся.
- О въездной визе мы поговорим позднее. - Смит тоже улыбнулся. - Ведь
обязательства должны быть взаимными... И не рассматривайте так карточку,
они не подделываются. А зайдя в любой филиал банка, вы можете ее прове-
рить. Как поживает наш друг?
- Ведет себя совершенно естественно, мне доверяет. Ему позвонил ка-
кой-то тип, назначил встречу. Хочет передать дополнительные материалы.
Говорит - очень интересные... Он звал меня с собой.
Смит встрепенулся.
- Когда и где?
- В семь. На Пушкинской набережной, у Крымского моста.
- Хорошо. Очень хорошо, Витя. - Разведчик ободряюще потрепал Асмодея
по плечу. - Обратите внимание на следующее...
В то самое время, когда офицер ЦРУ инструктировал гражданина Клячки-
на, одиннадцатый отдел КГБ СССР готовил операцию передачи.
На видеомониторе, улыбаясь, кривлялся Джек, возился с буровой уста-
новкой Чен. Калифорнийский номер "Доджа" и специфический пейзаж позволя-
ли судить, что дело происходит в одной из пустынь Большого Бассейна.
Следующий кадр прояснял дело: королевская змея водится только в Мохаве.
Чен был известным любителем свежей змеиной крови и парного мяса, что уп-
рощало идентификацию личности. Оборванный кадр не вместил реакцию дубле-
ра на своеобразный продукт.
- Еще раз. - Верлинов сделал знак рукой.
Снова закрутилась доставленная спецрейсом лента. Она обошлась в две-
надцать миллионов рублей, пятьсот тысяч долларов и восемь человеческих
жизней. Сидевший в углу майор Васильев смертельно устал. Он пролетел под
шаром самоспасателя семьдесят километров за три часа, из управления на-
циональной безопасности Сурхандарьинской области по сохранившейся со
времен единой Системы специальной связи соединился с Верлиновым и впал
на три часа в болезненный тяжелый сон, не приносящий отдохновения. Вер-
линов поднял на ноги органы безопасности трех среднеазиатских республик,
а также российские части, дислоцированные в некоторых из них.
В результате к восьми утра лагерь был деблокирован. По словам участ-
ников акции, моджахеды не имели шансов на успех, почти две трети их к
моменту окружения оказались убитыми или ранеными.
Васильев ничего этого не знал, потому что в том же тяжелом забытьи
провел двенадцать часов в стальном, гулко трясущемся чреве огромного
транспортника, где он был единственным пассажиром, а пленка - единствен-
ным грузом.
Итоги боя - восемь убитых и двенадцать раненых - он узнал уже в отде-
ле и подумал, что оптимизм освободителей вряд ли обоснован. Вырезали бы
всех, опоздай подмога на час-полтора!
Он мучительно вспоминал имя или фамилию старшего десятки "альфовцев",
но нельзя вспомнить то, чего не знаешь: они общались безлично. Да и от
знания никакого проку бы не было: пофамильные списки потерь не поступи-
ли. Единственное, в чем он уверен, - в смерти Джека. Такие предчувствия
обычно сбываются...
На мониторе повторялись явно любительские кадры, снятые, если верить
пробивающему время таймеру, 16 июля 1991 года в четыре часа пятнадцать
минут пополудни. Аналитики ЦРУ легко установят, что русские шпионы про-
водили незапланированное бурение в районе точки инициирования, залегаю-
щей в данном секторе Мохаве всего на сорока метрах. Сопряженная с ней
точка проявления находилась в разломе Сан-Андреас, простирающемся от
Лос-Анджелеса до Сан-Франциско и угрожающем сейсмической безопасности
обоих городов. Как говорили древние римляне: "Умному достаточно".
Ролик закончился.
- Очень хорошо, - сказал Верлинов. - Итак, эту пленку снял Джек, что-
бы успокоить семью. Я, мол, жив и здоров. Своеобразный видеопривет - де-
