приходили в себя и действительно собирались пуститься в погоню.
У Каймакова резало глаза, особенно левый.
- Черт, я тоже наглотался, - сказал незнакомец. - Горло дерет, нос...
Надо бы прополоскать с содой... Посмотрите, они не бегут следом?
- Вроде нет. Я живу в квартале отсюда, зайдем ко мне.
- Это самое умное, - кивнул спаситель.
Когда вечером к Каймакову заехал Морковин, тот рассказал о происшест-
вии.
- Но это случайность, - закончил Кислый рассказ. - Обычное пьяное от-
ребье, хулиганы.
- Да? А как ваш спаситель?
- Отличный парень! Витя Клячкин. Отсидел ни за что четыре года...
Смелый!
Они сидели на кухне, закрыв дверь в комнату. Каймаков на всякий слу-
чай открыл кран, чтобы звук льющейся воды заглушал разговор.
- Хорошо, что он подвернулся со своим газовым пистолетом.
- О чем говорили?
- Обычный треп. Знаете, как после драки... Бессвязно все. Еще и выпи-
ли... Потом он про зону вспомнил - ужасы всякие...
- Когда договорились встретиться?
- Завтра после работы...
Каймаков осекся.
- Откуда... Почему думаете, будто договорились?
- Да потому, что это подстава.
- Но...
- Самая элементарная. Вариант номер семь из инструкции по установле-
нию контактов. Девиз: "Лучший способ войти в доверие к человеку - это
его спасти". Рассчитан на неискушенных, слабозащищенных и впечатли-
тельных людей. Есть гораздо более изощренные способы знакомств...
- Никому нельзя верить... - убито прошептал Каймаков. - Такой прилич-
ный парень. Я действительно ему очень признателен.
- Данный вариант как раз имеет целью вызвать теплые чувства и искрен-
нюю благодарность к спасителю. Тогда легко сглаживаются всякие шерохова-
тости. Вы, например, не спросили, что он здесь делал?
- Ждал девушку! С букетом цветов. Вчера познакомился в метро.
- Прекрасно. Почему же она не появилась? Почему он не продолжил ожи-
дание после своей чудесной победы? Начисто забыв о свидании, он бросает
букет и идет к незнакомому человеку пить водку и травить байки о зоне!
Вам не кажется это странным?
- Хороший парень, - печально повторил Каймаков.
- Не отрицаю. Он действительно может быть приличным человеком. Воз-
можно, и не собирается причинять вам вред. Ему просто нужно выполнить
задание. Что-то сообщить или, наоборот, узнать, с кем-то познакомить.
Одним словом, сделать нечто совершенно невинное. Другое дело - не исклю-
чены побочные эффекты. Например, вы попадете под трамвай или отравитесь
газом...
- Что же мне делать?
- Естественно вести себя, поддерживать контакты и сообщать нам, что
ему надо. А мы завтра пронаблюдаем - что он за птица.
За проведенную операцию Асмодей удостоился искренних похвал Межуева и
Григорьева.
- Он лихой оказался, этот Кислый, так двинул моего парня в колено -
чуть не сломал, - рассказывал Семен. - Пришлось тридцать тысяч допла-
тить, чтоб без обид.
- А Виктор молодец, бабахал как в кино, - сказал майор.
- Кстати, - Семен протянул руку, - давай пушку, дозарядить надо.
Они сидели в другой конспиративной квартире, которая отличалась от
первой только месторасположением: планировка и обстановка совпадали поч-
ти до деталей.
Семен извлек из "вальтера" магазин.
- Осталось два газовых, так?
- Так, - кивнул Асмодей. Один неиспользованный патрон он специально
вынул, чтобы Семенова арифметика сошлась с действительностью.
- Точно. - Григорьев заглянул в дырочки обоймы. - Теперь давай три
газовых и два звуковых.
Когда Асмодей принес требуемое, прапорщик поучающе сказал:
- Смотри и запоминай, пока я жив. Вначале эти, с желтой заглушкой,
потом два с зелеными. Теперь досылаем в ствол...
Он передернул затвор и протянул пистолет рукояткой вперед.
- Вопросы есть?
Ему явно нравилось учить. Но Металлист делал это наглядней.
- Доложите Дронову, Валентин Сергеевич, что газовый пистолет ис-
пользовался для проведения операции, - сказал Семен. - А то он считает,
что мы поощряем блажь...
Межуев кивнул.
- Обязательно доложу.
И повернулся к Асмодею.
- Когда думаешь выходить на связь со Смитом?
- После закрепления знакомства. Дня через два. Послушайте дальше про
этого Каймакова...
Асмодей чувствовал себя первооткрывателем. Он сам установил адрес
объекта разработки, проследил маршрут к дому, контрразведчики только ор-
ганизовали операцию знакомства.
Теперь он с-упоением рассказывал о привычках Кислого, его манере по-
ведения, обстановке в квартире, пересказывал беседу за совместной выпив-
кой.
Межуеву и Григорьеву все это было хорошо известно, а пресловутая бе-
седа даже записана на аудиокассету. Но высказывать осведомленность
нельзя и уклоняться от беседы непедагогично: агент должен высказаться.
Поэтому они внимательно слушали Асмодея, задавали вопросы и хвалили
за оперативное мастерство. Это способствует укреплению психологического
контакта.
Капитан Иванченко бился всерьез, как и подобает офицеру. Схватка была
не шуточной, с криками, стонами и кровью. Крепкие руки сжимали его в же-
лезном захвате, ноги то и дело взлетали в воздух - таким броском стоящий
"на мостике" борец сбрасывает наседающего противника.
Капитан держался. Он прижал белокурую голову к подушке, чтобы не по-
лучить еще один глубокий укус, и мощными толчками противодействовал по-
пыткам подбросить себя к потолку. И он сам, и бьющееся под ним сильное
гладкое тело Любаши были мокрыми от пота, оба тяжело дышали, словно пос-
ле пятикилометрового кросса, но капитан из предыдущего опыта знал, что
сумеет выдержать восхитительный марафон, требующий сосредоточения как
физических, так и душевных сил.
Концентрация энергии и внимания была столь высока, что Иванченко не
сразу отреагировал на отмеченное боковым зрением движение в комнате, да-
же когда он повернул голову и увидел небритого лохматого мужика, собира-
ющего в охапку его мундир и Любины вещи, то не прекратил своего занятия
и, как загипнотизированный, произвел по инерции не менее десяти фрикций,
становящихся, правда, все слабее и слабее.
Лишь когда вор выбежал из комнаты, капитан разъединился, разорвал
захват и мгновенно оказался сброшенным на пол, но тут же вскочил, уже
приходя в себя и пытаясь сообразить, что надлежит делать в такой ситуа-
ции. В голову ничего не приходило. Люба продолжала дергаться и протесту-
юще стонала. Он знал: около пяти минут она не сможет говорить.
Зато разговор раздался в прихожей, и два милиционера ввели лохматого
мужика, который вяло вырывался.
- Сейчас глянем, что ты здесь натворил...
Майор осекся и огляделся. Голые, без занавесок, окна, пустая комната
с широкой тахтой и двумя стульями. Посередине стоял Иванченко в одних
форменных зеленых носках. Вид он имел далеко не геройский, и даже внуши-
тельное мужское достоинство, секунду назад готовое к действию, обвисло
жалким, сморщенным стручком.
- Та-а-а-к! - протянул майор. - Кто из вас ее убил?
Одеревеневший Иванченко понял, что речь идет о Любе. Она раскинулась
на тахте с закрытыми глазами и действительно напоминала мертвую. Он хо-
тел ее прикрыть, но ничего подходящего в комнате не было. Сделав нес-
колько бессмысленных движений, он поднял с пола смятый комок черных кол-
готок, расправил и положил на роскошное тело подруги в противоположном
естественному направлении, так что верхняя часть оказалась, как и поло-
жено, на бедрах, а чулки, расходясь, прикрывали груди.
Сзади раздался глухой удар.
- Ты убил, сука?!
Удар пришелся в плечо, но мужик согнулся, схватился за живот и рухнул
на колени.
- Не я, век свободы не видать! - прохрипел он. - Зашел шопнуть че-
го-нибудь, в натуре, замочки-то все одинаковые... А он ее душит! Зачем
мне к "мокрому" примазываться? Повернулся и бежать, а тут вы...
- Значит, ты?! - Майор шагнул к Иванченко.
Голый человек в безвыходной ситуации перед лицом позора, краха
карьеры, крушения семейной жизни чувствует себя совершенно беззащитным.
- Я капитан Российской Армии, - выдавил он из себя и отшатнулся.
- А почему не полковник? - Майор сделал еще шаг. - Я - начальник уго-
ловного розыска майор Котов, на мне форма, в кармане удостоверение. Нам
позвонили соседи: за стеной кричит и стонет женщина. Женщина мертва,
свидетель показывает на тебя. Ну!
Люба зашевелилась, открыла глаза, быстро села, подтянув колени к гру-
ди и прикрываясь колготками.
- Живая она, вот... - Иванченко был унижен, напуган и морально слом-
лен. Впоследствии он винил роковую случайность, но ситуацию создала не
случайность, а оперативный расчет майора Котова, который учел все, даже
продолжительность коитуса капитана и супруги его начальника.
- А этот у нас одежду украл, - сообщил Иванченко, указав на небритого
мужика.
- Да не брал я никакой одежды, - закричал тот. - На фиг она мне...
- Выбросил, наверное, - сказал второй милиционер. - В мусоропровод
или в окно. Может, в бочке с известью утопил...
Иванченко схватился за голову и застонал. Люба заплакала.
- Дай им накрыться, - скомандовал майор.
Старший лейтенант принес из прихожей Любино пальто и капитанскую ши-
нель.
- И вправду офицер! - удивился майор. - Ну, пойдем на кухню, погово-
рим, раз так...
Через час, уложив подписанные листы объяснения в папку. Котов вернул-
ся в комнату. Люба сидела в прежней позе, но уже в пальто, из-под кото-
рого беспомощно торчали босые ноги.
- Ну, ты, - обратился майор к лохматому мужику. - Пять минут - вер-
нуть вещи. Иначе - с балкона головой вниз.
В сопровождении старлея мужик вышел и почти сразу вернулся с вещами.
- Проверьте, все ли на месте, - сказал Котов и, получив утверди-
тельный ответ, попрощался.
Милиционеры ушли, забрав с собою мужика. Иванченко и Люба посмотрели
друг на друга.
- Все хорошо, что хорошо кончается, - сказала она и улыбнулась. - А
ведь мы не кончили... Заново с того же места?
Иванченко всегда удивлялся ее жизненной энергии. Но не предполагал,
что она настолько неисчерпаема.
Мрачно покачав головой, он молча оделся.
В непрезентабельной комнатке второго этажа агентства "Инсек" Морковин
обсуждал с напарником ход расследования.
- Много узнать у наших не удалось, - рассказывал Сергеев-Сидоров. -
Особо расспрашивать не принято, к тому же все знают, что я "на выхо-
де"... Короче, вначале его хотели ликвидировать, а сегодня Карл и Франц
получили приказ его охранять. С его статьями связан какой-то политичес-
кий скандал в Думе. Вот и все...
Сергеев помолчал.
- Да, самое интересное! Знаешь, от кого охраняют нашего друга? От
одиннадцатого отдела! А ведь до сих пор одиннадцатый отдел охранял его
от наших!
- Значит, машина закрутилась в обратную сторону...
Сыщики уже закончили разговор, когда пришел Котов.
- Ну и порядки - если б ты не заказал пропуск, не пустили бы...
- Новые отношения, частная собственность, - сказал Морковин. - Дирек-
тор занят, придется полчаса подождать. Я с ним говорил, возражений нет.
Можешь считать - дело на мази. Беседа - это формальность, вся информация
о тебе собрана. Завтра же и подавай рапорт!
- С неделю придется подождать, надо одно дело закончить...
Котов повернулся к Сергееву.
- Кстати, у меня к тебе вопрос. Знаешь такого - Плеско?
- Ну, - недовольно буркнул тот.
- Засран по самые уши. Оружие бандитам продает. Мне нужен его адрес.
- Обратись официально, в кадры.
- Они гражданским не дадут ни хера, сам знаешь. А дело срочное. Есть
подозрения, что это он снайперские заказы исполняет.
Морковин встрепенулся. Недавно он заходил к коллегам и знал, что от-
дел внутренней безопасности разыскивает связанного с преступниками снай-
пера - офицера одной из спецслужб.
- А этот ваш... Плеско - действительно снайпер? - спросил он у угрюмо
