Влакос пожал плечами.
- Как минимум - второй акваланг. Как максимум - все, что угодно. Тор-
педу с ядерной боеголовкой, автоматическую станцию слежения и радиопе-
рехвата, русскую подводную лодку...
- Ну уж и целую лодку! - улыбнулся Андреас, давая понять, что оценил
шутку напарника. Но тот оставался совершенно серьезным.
- А как, по-твоему, эти парни оказались здесь?
- Мало ли... В Пирей недавно заходил русский туристский теплоход...
- И они проплыли более ста пятидесяти километров на ластах? Или на
буксировочном скутере? Ерунда! К тому же исследование акваланга показа-
ло, что выход в воду произошел на глубине тридцати метров. Здесь была
лодка! - Внезапно контрразведчик осекся и махнул рукой. - Ладно. Что
найдут, то найдут. Увидим.
- Если лодка и была, то давно ушла, - размышлял вслух Иорданидис. -
Не станет же она дожидаться, пока ее выловят тралом...
- Ладно! - повторил Влакос, но не удержался и по инерции произнес: -
Мало ли как бывает в жизни... Авария, непредвиденная задержка... Когда
вы находите убитого, то обязательно прочесываете окрестности, верно? Хо-
тя совершенно ясно, что убийца постарается унести ноги подальше. Давай
лучше поговорим о твоей части работы...
Воцарившаяся было в специально выделенном кабинете полицейского уп-
равления атмосфера дружеской доверительности мгновенно исчезла. Во всем
мире спецслужба и полиция живут как кошка с собакой. Контрразведчики
считают себя интеллектуальной элитой, охраняющей высшие интересы, и пе-
рекладывают всю грязную работу на полицейских, которые, по их разумению,
существуют именно для того, чтобы возиться в дерьме. В свою очередь, по-
лицейские платят неприязненным отношением к рыцарям плаща и кинжала, чьи
методы лежат вне закона и очень похожи на приемы, принятые в уголовном
мире. Когда сотрудники антагонистических систем работают вместе, стрем-
ление к общей цели и личные отношения оттесняют взаимную неприязнь на
второй план, но она может совершенно неожиданно проявиться в любой мо-
мент.
- Я дам задание своим информаторам и буду ждать сообщений, - сухо
сказал Иорданидис. - Расшифровывать агентов я не могу, поэтому тебе при-
дется доверять мне на слово.
- Конечно, - кивнул Влакос. - Только вот что... Сколько у тебя осве-
домителей?
- Девять.
- Этого мало. Надо залегендировать обоснование заданий для всех офи-
церов криминальной полиции, чтобы агентурная сеть побережья была за-
действована полностью.
- А ваша сеть уже задействована? - спросил Андреас.
Влакос снова кивнул.
- И каковы результаты?
Ответ напрашивался сам собой: если бы контрразведке удалось получить
результат, то она не нуждалась бы в помощи полиции.
Влакос внимательно посмотрел на напарника. Они были одного роста и
примерно одного возраста, только полицейский обладал более плотной фигу-
рой и весил на добрые десять килограммов больше.
Иорданидис ждал, как отреагирует контрразведчик на столь явную под-
начку. Рассердится? Не подаст вида, но затаит обиду? Ответит колкостью?
Но Влакос лишь широко улыбнулся.
- По-моему, наступило время обеда. Если полицейские позволяют себе
пропустить за едой пару стаканчиков хорошего вина, то я угощаю.
Работу в новой должности полковник Дронов начал с того, что тщательно
перешерстил штаты. Все более-менее близкие Верлинову сотрудники были
отправлены на пенсию, а тех, у кого не хватало выслуги, увольняли по
состоянию здоровья, сокращению штатов и другим формально-бюрократическим
основаниям, которые в изобилии имеются у любого руководителя для того,
чтобы избавиться от неугодных подчиненных.
Специально созданная бригада проводила, служебное расследование фак-
тов пособничества беглому генералу. Основным объектом ее деятельности по
указанию Дронова стали научно-экспериментальный институт и его на-
чальник.
"Работы по исследованию возможностей направленных сейсмических воз-
действий (кодовое наименование темы "Сдвиг") были возобновлены по моему
предложению и с согласия генерал-майора Верлинова, - читал Дронов пере-
печатанную на машинке аудиозапись допроса Данилова. - По его же указанию
мною составлена карта координат узлов сейсмической неустойчивости, воз-
действие на которые вызовет толчки в определенных точках земной поверх-
ности. Мы и ранее составляли подобные документы - координатные сетки то-
чек инициирования и так называемых точек проявления, чтобы знать, где
нужно произвести подземный взрыв для разрушения стратегического объекта
вероятного противника. Но в этот раз карта узлов сейсмической неустойчи-
вости привязывалась к Москве, к конкретным целям: Кремлю и спецсооруже-
нию 001 - центральному правительственному бункеру управления в условиях
военных действий. В точку, обеспечивающую поражение Кремля, по распоря-
жению генералмайора был заложен инициирующий заряд в виде ядерной боего-
ловки средней мощности..."
Дронова бросило в жар. Оторвавшись от документа, он провел рукой по
вспотевшему лицу и машинально вытер ладонь о брюки. Самое страшное, что
Данилов не врал, не фантазировал, не брал на испуг. Начальник института
говорил чистую правду.
"... Доставка заряда к точке инициирования осуществлена с помощью
экспериментальной подземной лодки. Взрывать боеголовку генерал-майор, по
его словам, не собирался, намереваясь использовать ее в качестве
средства давления на правительство при проведении какой-то политической
комбинации, суть которой мне неизвестна. Кто конкретно производил уста-
новку заряда и в каком месте, мне тоже неизвестно, так как этим руково-
дил генерал-майор лично. Сетка точек инициирования в привязке к целям
города выполнялась в единственном экземпляре, и ее местонахождение мне
тоже неизвестно..."
- Черт бы его побрал! - Полковник отшвырнул листок со взрывоопасной,
в буквальном смысле слова, информацией. Мертвый Верлинов переиграл его,
да и всех остальных! Генерал был хорошим оперативником и неукоснительно
выполнял основное правило конспирации: каждый должен знать только то,
что ему необходимо. Он доверял Данилову и знал, что тот никогда не вы-
даст, но он знал и про скополамин, пентонал натрия, другие виды "сыворо-
ток правды", три-пять кубиков которых полностью подавляют волю допраши-
ваемого и развязывают ему язык. Начальнику института вкололи все пять...
Дронов вскочил с места. Офисное кресло мягко прокатилось по кабинету
и с грохотом ударилось о стену. В дверь немедленно заглянул плечистый
прапорщик.
- Что случилось, шеф?
Полковник отметил быстрый взгляд, мгновенно охвативший кабинет, и
синхронно дернувшуюся могучую руку, в которой скорострельный портативный
"кедр" казался детской игрушкой.
- Все нормально, - устало произнес он, но прапорщик уже определил ис-
точник шума - рука расслабилась, взгляд погас, и дверь тихо закрылась.
"А что же, собственно говоря, нормально?" - спросил сам у себя на-
чальник Управления по безопасности специальных технических объектов, от-
четливо ощущая, что стоит на краю пропасти. Потому что не только самый
важный спецобъект - правительственный бункер, но и главный объект страны
находятся в опасности, причем по воле его предшественника и непос-
редственного в тот момент руководителя, а он, Дронов, не в состоянии эту
опасность нейтрализовать...
Он быстро прошел через комнату отдыха в санблок, умылся холодной во-
дой, вытерся шершавым от крахмала полотенцем и замер, оперевшись руками
на края голубоватой фаянсовой раковины. Прямо перед ним, в плоском пря-
моугольнике вмонтированного в кафель зеркала, отражались стены, отделан-
ные голубой с легким ненавязчивым рисунком плиткой, три разноцветных по-
лотенца, чуть потрескивающая лампа дневного света и мертвенно-бледное,
то ли от безжизненного освещения, то ли от отсутствия жизненных сил, ли-
цо.
Выпуклый лоб, чуть прикрытый косой прядью начинающих седеть волос,
густые черные брови, маленькие круглые глаза, крупный нос, твердые,
плотно сжатые губы, массивный, выступающий вперед подбородок. Лицо было
его собственным, родным, единственным, на что приятно смотреть в чуждом
мире, созданном ненавистным предшественником. Верлинов подбирал кафель и
сантехнику для санблока, обои, светильники и мебель для комнаты отдыха,
показывал, как вмуровать в стену зеркало и где привинтить вешалку... И
наверняка вытирался этими полотенцами! Дронов скомкал и брезгливо отбро-
сил накрахмаленный кусок ткани.
"Где же эта проклятая координатная сетка?"
При тщательнейшем обыске всех служебных помещений, автомобиля, само-
лета и вертолета бывшего начальника одиннадцатого отдела ничего похожего
обнаружено не было. Да и вообще не нашли ни одного документа, ни одной
улики... Значит, он взял ее с собой!
Закрыв дверь в санблок, Дронов опустился в глубокое, располагающее к
отдыху кресло и закрыл глаза. Следовало определиться: что делать? Напи-
сать рапорт Директору: Кремль находится под прицелом сейсмической бомбы,
спецбункеру 001 тоже угрожает опасность, карта точек уничтожения страте-
гически важных объектов столицы исчезла, Управление по безопасности спе-
циальных объектов ничего поделать не может... Ну и что? Выбросят к чер-
товой матери без пенсии, как половую тряпку! Не-е-е-т... Дураков нема...
Надо придумать что-нибудь поумней!
Но ничего умного в голову не приходило. Когда Дронов возглавлял опе-
ративный сектор одиннадцатого отдела, было куда проще. Организация на-
ружного наблюдения, техническое прослушивание, агентурное проникновение,
засады, задержания... Дело знакомое, привычное, он и лично выезжал на
"горячие" ситуации, например, когда в перестрелке с бандитами погиб ка-
питан Якимов, а его напарника капитана Васильева задержала милицейская
группа немедленного реагирования... Восемь трупов, лужи, брызги, потеки
крови, возбужденные и злые, со взведенным оружием, спецназовцы... Тогда
он справился в три минуты - вызволил Васильева, забрал труп и оружие
Якимова, дал указания старшему спецгруппы и вместе с сотрудниками исчез,
так и не "засветившись". Однако все это не требовало большого ума. А
сложные операции, изящные оперативные комбинации и тонкие агентурные иг-
ры придумывал Верлинов. Со стороны казалось, будто особой трудности тут
нет, и, тогда еще подполковник, Дронов считал, что и он сможет руково-
дить отделом... Проклятый предатель! Куда же он дел документ?! Если взял
с собой...
Полковник вернулся в кабинет, большим сложноузорчатым ключом отпер
сейф, извлек тонкую папку и сел к столу. Под картонной обложкой были
собраны копии документов, относящихся к тому моменту, когда бегство ге-
нерала раскрылось и Дронов исполнял обязанности начальника одиннадцатого
отдела.
Он пролистнул страницы, нашел нужные.
"Начальникам подразделений и служб одиннадцатого отдела КГБ СССР.
Отозвать из командировок, полевых испытаний, учений и экспедиций личный
состав, провести инвентаризацию технических средств, вооружения, другого
имущества, проанализировать состояние дисциплины на вверенных объектах,
проверить исправность общих и специальных систем. Доложить о происшедших
за последние семьдесят два часа чрезвычайных происшествиях, нарушениях
уставов, приказов и правил внутреннего распорядка.
Врио начальника отдела подполковник Дронов".
"Врио начальника одиннадцатого отдела подполковнику Дронову. Сообщаю,
что приказ вернуться на базу не выполнила подлодка "У-672", осуществляю-
щая операцию "Переход" по заданию генерала Верлинова. Связи с "У-672"
нет уже восемнадцать часов.
Начальник морского отделения одиннадцатого отдела подполковник Сушня-
ков".
"Начальнику морского отделения подполковнику Сушнякову. На борту под-
лодки "У-672" находится отстраненный от должности за совершение ряда
преступлений и объявленный во всероссийский розыск генерал Верлинов, пы-
