Степашкин первым провалился в мягкое кожаное чрево спецавтомобиля,
нажал кнопку, и толстое стекло отделило пассажиров от водителя и заняв-
шего свое место охранника. Гонтарь сел рядом. Но вести серьезный разго-
вор в машине никто не собирался.
- На объект номер семь! - приказал Директор в переговорное уст-
ройство.
Через сорок минут они оказались на одной из баз ФСК. Трехметровый бе-
тонный забор с колючей проволокой и электрошоковой системой "Кактус",
внешняя и внутренняя охрана периметра, полная уединенность и безопас-
ность.
Два основных "силовика" пошли по узкой дорожке в пожухлой траве вдоль
бетонной стены ограждения.
- Сегодня он подставил нас обоих, - начал Гонтарь. - Папа ткнул меня
мордой в его паскудный доклад и сказал, что ты тоже облажался со всех
сторон. А он один работает за всех и прикрывает наши просчеты.
Хотя имя не произносилось, уточнять Степашкин не стал, прекрасно по-
нимая, о ком идет речь.
- То, что он делает, вообще не входит в функции главка охраны! - воз-
мущенно вытаращил водянистые, с наглецой, глаза министр обороны. - Лад-
но, если бы это раскопали твои люди, мы бы всегда договорились и решили
все вопросы без излишнего шума.
"Как же, как же, - саркастически подумал Степашкин. - Ты такой крот-
кий и покладистый..."
- Но он влез и в твою, и в мою компетенцию! И мы не знаем, что он
шепчет Папе на ухо!
- Почему же... Про меня - что я не тяну свою должность. Про тебя,
очевидно, то же самое. Поговаривает об объединении всех силовых струк-
тур. Догадываешься, кто будет ими руководить?
- Да нет... Папа его от себя ни на шаг не отпустит. - В голосе Гонта-
ря отчетливо слышалась плохо скрытая ненависть.
- Какая разница... Проведет управляемого человека из своих конфиден-
тов... Во всяком случае, меня он крепко взял на крючок!
- Насколько крепко? - быстро спросил министр.
- Если доведет свое дело до конца, то в ФСК появится новый руководи-
тель.
- Вот так... - Гонтарь присвистнул. По большому счету судьба собесед-
ника его мало волновала. Но важен прецедент. "Сегодня - ты, а завтра -
я..." Каждая победа укрепляет позиции врага. Значит, надо ему всячески
мешать.
- У него создана агентурная сеть за рубежом, имеются свои резидентуры
в посольствах, - продолжал Степашкин. - Помнишь генерала Верлинова?
- Еще бы! Он хотел ткнуть ГРУ мордой в грязь и подорвать авторитет
всего министерства! Только наши его переиграли. Потому он и пытался
скрыться. Собаке и смерть собачья.
- Наш друг установил, что Верлинов жив. И собирается на этом сыграть.
- Жив? - удивился Гонтарь. - Это плохо! Но ему же вынесли приговор!
- Вынесли. Но в Греции ему от этого ни холодно ни жарко.
Министр остановился, внимательно рассматривая выкрошившийся шов между
бетонными плитами.
- А как по этому поводу настроен Папа?
- Сказал, что с предателями надо поступать по закону.
Гонтарь усмехнулся.
- Вот по закону и поступим. Я пошлю своих "летучих мышей" исполнить
приговор! Пусть наш друг потеряет свои козыри!
- Неплохая мысль, - сказал Директор ФСБ.
Христофор Григориадис мучался от раздвоения личности. Такое с ним уже
случалось - после вербовки в Москве. Он считал себя порядочным челове-
ком, джентльменом, даже псевдоним выбрал соответствующий. Правда, это
было тогда, когда сознательно и добровольно пошел на сотрудничество с
американской разведкой. Подписывая вынужденное обязательство работать на
КГБ, он предоставил Верлинову право дать ему конспиративное прозвище.
Потому что понимал: становясь "двойным" агентом, он делает первый шаг по
скользкому пути, очень часто ведущему прямиком к могиле. И безвозвратно
утрачивает достоинство джентльмена. Верлинов присвоил ему псевдо "Орел"
- агенты любили громкие, благородные, значительные прозвища, компенсиру-
ющие те моральные издержки, которые неизбежны при оперативной работе.
Джентльмен-Орел переживал от того, что сущность его раздваивалась, и
аккуратно пытался сбросить умело накинутое ярмо. Такое случалось нечас-
то, но ему удалось вернуться в ипостась Джентльмена. Во многом удачу
обеспечила терпимость курирующего офицера: Верлинов не поставил вопроса
о принятии к ускользающему Орлу так называемых "острых мер".
Нынешнее раздвоение Джентльмена было связано с противоречием между
чувством и долгом. Долг предписывал раскрыть Роберту Смиту настоящее имя
Джеймса Кордэйла, но чувство благодарности Верлинову этому препятствова-
ло. Христофор помнил овладевший им ужас при реальной угрозе пятнадцати-
летнего срока в страшной русской тюрьме. И хотя Верлинов выручил его по
служебной надобности, Орел рассматривал бывшего куратора как своего дру-
га-спасителя. В этом состояла беда Христофора: агент не должен подда-
ваться чувствам, ему категорически противопоказана сентиментальность.
Конечно, в данном случае играла свою роль и подписка гражданина Григори-
адиса о сотрудничестве с КГБ, хранящаяся в далеких московских архивах, и
пятьсот тысяч долларов, которыми гость расплатился за предоставленное
убежище, но Джентльмен искренне верил, что движет им исключительно бла-
годарность.
И на Сирое он прибыл, чтобы выполнить просьбу Верлинова. Просоленные
доски пирса пахли морскими водорослями, голодные чайки кружили у дальне-
го причала над мачтами "Марии", молодой англичанин фотографировал "пола-
роидом" тоненькую подружку с развевающимися по ветру волосами. В не-
большой таверне на набережной все столики пустовали, хозяин обрадованно
рванулся навстречу, но вынужден был скрыть разочарование: Христофор за-
казал лишь чашечку кофе.
Расстегнув плащ, он присел за столик у окна. Хотелось выпить вина под
копченых мидий, но перед встречей с Циклопом он немного нервничал, да и
невесть откуда взявшиеся в "мертвый" сезон туристы настораживали...
Джентльмен устал. Он никогда не признавался даже самому себе, что провал
в Москве поселил где-то глубоко в лабиринтах души постоянный страх. С
тех пор он избегал рискованных ситуаций и с нетерпением ждал момента,
когда можно будет выйти из игры. Появление гостя из прошлого, давнего
друга-врага, лишь обострило затаенное чувство. Христофор тяжело вздох-
нул. Он поможет ему. И пусть уходит. Услуга за услугу - и они квиты.
Громоздкая фигура Циклопа появилась в конце набережной. Джентльмен
поднял маленькую чашечку, сделал глоток и незаметно осмотрелся. Вроде бы
все спокойно. Только эти туристы... Но, похоже, они заняты лишь друг
другом. И находятся слишком далеко для аудиоконтроля. Хозяин? Ведет себя
совершенно спокойно, деловито насыпает в жаровню древесные угли. К тому
же таверна выбрана совершенно произвольно из полутора десятков точно та-
ких же... Нет, здесь все чисто.
Циклоп поравнялся с таверной, лениво взглянул в окно. Их взгляды
встретились. Джентльмен кивнул. Громадный детина замедлил шаг и остано-
вился, будто внезапно почувствовал желание чего-нибудь съесть или вы-
пить. Когда он шагнул ко входу, это выглядело вполне мотивированно.
- Белого вина и копченых мидий! - грубым голосом приказал вошедший и
сел на жалобно скрипнувшую табуретку напротив Христофора. Голос соот-
ветствовал его облику. Крупная голова, массивное тело, мощные руки. Рез-
кие черты будто вытесанного топором лица, мутноватый взгляд красных глаз
- наглядного подтверждения сотен глубоководных погружений, кессонной бо-
лезни, кислородных голоданий. Чуть выше переносицы круглый шрам - след
не вовремя сработавшего капсюля-детонатора.
- Что надо? - не тратя времени на дипломатические изыски, спросил
Циклоп.
"Итальянец по происхождению, американский гражданин по паспорту,
тридцать три года, десять лет службы в военно-морских силах США, специ-
альность - подводные взрывные работы, - словно на мониторе компьютера
высветились в памяти Христофора анкетные данные собеседника. - Привле-
кался к выполнению специальных заданий ЦРУ..."
- Что надо? - недружелюбно повторил специалист по глубоководным взры-
вам и оглянулся. Он бы до сих пор продолжал служить во флоте, но в девя-
носто первом году "Коза ностра" попыталась привлечь земляка к транспор-
тировке наркотиков. Циклоп отказался и должен был умереть, но не захо-
тел, поэтому умерли два человека из "Синдиката", а он бежал из страны и
укрылся в Греции, ежедневно и ежечасно ожидая приветствия на родном язы-
ке, за которым последует выстрел в лицо. Организация не прощает пролитой
крови своих членов и никогда не перестает искать отступников.
- Хочу предложить работу, Джузеппе, - миролюбиво сказал Христофор. -
Очень хорошо оплачиваемую работу.
Хотя Циклоп и входил в агентурную сеть островной резидентуры ЦРУ в
Греции, он крайне неохотно выполнял задания, почти всегда связанные с
возможностью "засветиться". Но полностью разрывать отношения с "Фирмой"
опасался, ибо это резко повышало вероятность услышать роковое при-
ветствие. Григориадис знал, что он хочет скопить денег и обрубить все
концы к прошлой жизни, скрывшись не только от убийц "Коза ностры", но и
от правительственной разведки.
- Ты получишь крупную сумму, а главное, тебя никто не увидит... -
продолжал Христофор. - Потому что работать придется под водой...
Каменное лицо не дрогнуло. Хозяин поставил на стол блюдо с аппетитно
пахнущими мидиями и бутылку вина. Циклоп жадно выпил первый стакан.
- Ладно, рассказывай, - буркнул он. Практически это означало согла-
сие.
В то время как Джентльмен излагал Циклопу суть дела, генерал Верлинов
проводил оперативный поиск. Он дождался подходящего момента: воспользо-
вавшись отсутствием хозяина, обслуга отмечала день рождения Ореста. Сидя
на веранде, Верлинов слушал, как внизу на кухне звенели бутылки, звучали
тосты, потом голоса сделались громче, а речи бессвязнее, затем начались
песни...
"Пора", - решил он и осторожно вышел из дома. Темный спортивный кос-
тюм, в котором он обычно совершал пробежки, идеально подходил для предс-
тоящей операции, черную вязаную шапочку можно было в случае необходимос-
ти натянуть на лицо: в нижнем, подвернутом крае он прорезал отверстия
для глаз. Побежав, как всегда, по знакомым тропинкам, Верлинов достал из
тайника нож, веревку, фонарь и отмычки, после чего изменил маршрут и
крадучись вернулся к причалу.
На берегу стоял большой, сложенный из белого камня сарай. По мосткам,
уходящим в море, сюда затаскивали катер и шлюпку, здесь же хранились за-
пасные паруса "Марии". Интуиция подсказывала Верлинову: если его подоз-
рения верны, то именно здесь находится то, что он ищет.
Прочная железная дверь запиралась массивным висячим замком. Верлинов
вставил в него отмычки, нажал раз, другой, третий... Механизм не подда-
вался. Подобная работа требует постоянных практических навыков, а Верли-
нов тренировался последний раз более тридцати лет назад. Чертыхаясь, он
менял угол ввода и взаимное расположение сталистых проволочек, искал
нужное положение концевых крючков... Бешено колотилось сердце, тяжесть в
затылке свидетельствовала о повысившемся давлении. В любой момент кто-то
из сторожей мог спуститься к берегу, к тому же человек, возившийся у за-
пертой двери, обязательно привлекает внимание каждой проходящей по морю
посудины. Такие авантюры по плечу молодым разведчикам - лейтенантам,
старлеям, капитанам... А если человеку за пятьдесят и последние десяти-
летия он занимался руководящей кабинетной работой, то никому и в голову
не придет выпускать его в "поле".
Генерал вытер вспотевший лоб. Хотелось бросить все к чертовой матери
и вернуться на виллу, сохранив безопасное до поры положение гостя. Но
Верлинов знал: в самых безвыходных ситуациях надо бороться до конца. И
хотя бы на один ход опережать предполагаемого противника. Он с силой
прижал проволочки, резко повернул... Ничего. Нежно зажал отмычки в
