пальцах и по миллиметру двинул их вкруговую. Наконец раздался щелчок, и
замок открылся. Верлинов скользнул внутрь и притянул за собой дверь.
В сарае было темно; он включил фонарь, и узкий яркий луч высветил
груду такелажа, какие-то ящики, бухты толстого каната, блестящий борт
глиссирующего катера... Медленно продвигаясь вперед, Верлинов осматривал
содержимое сарая. Несколько спасательных жилетов, ярко-оранжевые конусы
буев, подвесной мотор к глиссеру, бочки с горючим, канистры с моторным
маслом...
На кухне продолжалось веселье, но оно начинало приобретать тяжелый
характер затянувшейся пьянки. В таких случаях атмосферу может разрядить
появление женщин, полиции или банальная драка. Приводить на виллу женщин
мог только хозяин, поэтому подобный вариант исключался, к глубокому со-
жалению всех четверых бражников. Полиция была поблизости: Иорданидис и
Влакос ждали, когда сумерки сгустятся, чтобы начать действовать, но
участники застолья об этом ничего не знали. Оставалось одно...
Мрачным взглядом Орест оглядел собутыльников, выбирая жертву.
- Почему ты оставил пост? - угрожающе спросил он.
- Кто, я? - удивился Никон. - Ты же сам позвал!
Никон был самым молодым и потому больше всех подходил для показа-
тельной расправы.
- Почему ты оставил пост? - Орест приподнялся и, целясь в голову,
ударил, но не попал, а, потеряв равновесие, повалился на стол.
- Ты что?! - Никон вскочил, схватив со стола нож. Лицо его покрылось
красными пятнами, глаза сверкали. Несмотря на молодость, он явно не под-
ходил на роль жертвы. Но отступать Орест не привык, рука метнулась к бу-
тылке, пальцы привычно обхватили горлышко.
- Успокойся, Орест. - Гурий перехватил его кисть, прижал к столу.
- А ты обойди территорию, спустись на причал, увидишь яхту - дай
знать, - приказал он Никону.
И, с трудом удерживая угрюмого здоровяка, выдавил:
- Так будет лучше.
- Перестаньте, - возразил Артемий. - Хозяин вернется утром. Для чего
ломать компанию? Брось нож, положи бутылку...
- На меня с железкой?! - не унимался Орест. - Я тебе шею сверну!
Пожав плечами, Никон вышел во двор и неверной походкой двинулся по
лестнице вниз, к причалу. Нож он по-прежнему крепко сжимал в руке.
Через пятнадцать минут Верлинов обнаружил то, что искал. В углу, за
новым двигателем для яхты, надежно укрытый брезентом лежал на тележке
подводный скутер. Тот самый, на котором он прибыл к Тиносу и который, по
словам давнего друга Христофора, находился глубоко под водой, в недос-
тупной скальной расщелине. Скутер являлся неопровержимой уликой. И раз
Христофор счел необходимым ее сохранить, значит, намеревается использо-
вать... Самые худшие предположения генерала начинали сбываться.
Действуя скорее интуитивно, чем по расчету, он отвинтил крышку топ-
ливного бака, поднес к горловине фонарик, качнул скутер. На самом дне
колыхнулся тонкий слой высокоочищенного керосина. Точно такое топливо
используется и в глиссере... Он проверил содержимое ближайших бочек. Со-
лярка... Опять солярка... А вот здесь то, что надо! Теперь надо найти
переливной шланг...
Вскоре струя горючего устремилась в пустое чрево индивидуального но-
сителя. Вначале это сопровождалось звенящим гулом, Верлинову казалось,
что он разносится по всей округе. По мере заполнения бака звук приглу-
шался. Когда отражающая свет поверхность приблизилась к горловине, Вер-
линов прекратил заправку.
"Пора уходить, - мелькнула тревожная мысль. - Могли хватиться, а если
вернулся Христофор, он обязательно заподозрит недоброе..."
Тревога генерала имела под собой основания. Вышедший на причал Никон
услышал в сарае возню и обнаружил, что дверь отперта. Он хотел поймать
неизвестного в ловушку, но Верлинов предусмотрительно забрал замок с со-
бой. Тогда Никон занял наблюдательную позицию в густом кустарнике и при-
нялся нетерпеливо ждать, лаская вспотевшей ладонью гладкую рукоятку но-
жа. Он покажет Оресту и всем остальным, кто бдительней несет охрану!
Темная фигура появилась в проеме приоткрывшейся двери. Никон напряг-
ся, рука с ножом налилась зловещей силой. Два прыжка, и косо сточенное
лезвие войдет под ребра злоумышленнику. Но тот вел себя как-то странно.
Раздался лязг металла, щелчок возвращенного на место замка. Значит, это
не обычный вор... Человек повернулся, свет уличного фонаря осветил лицо.
Никон едва сдержал возглас удивления: перед ним стоял друг хозяина -
мистер Роберт Кордэйл! Хорош бы он был, если бы пырнул американца ножом!
Но, с другой стороны, зачем ему под покровом темноты шарить в сарае? Тут
что-то не так... Лучше всего рассказать об увиденном господину Христофо-
ру!
Спрятав снаряжение взломщика, Верлинов вернулся в дом. На кухне гром-
ко спорили, никем не замеченный, он проскользнул в свою комнату. Вылазка
прошла удачно. Правда, руки и ноги дрожали, сильно билось сердце, хоте-
лось выпить... Зато он узнал очень важную вещь: "друг" Христофор держит
его на крючке! Предоставил полную свободу, по первой же просьбе достал
паспорт, оружие, а сам... Кстати, об оружии...
Привычным движением он извлек из кобуры "маузер", разрядил, в три
движения снял кожух-затвор, чуть повернув, вытряхнул на ладонь ствол,
посмотрел через окно выбрасывателя на передний срез затвора. В дырочке
посередине таится боек. Когда курок падает с боевого взвода, боек на миг
выскакивает и жалящим ударом накалывает капсюль патрона. По крайней мере
так должно быть в исправном оружии. Просунув сзади зубочистку, Верлинов
нажал на подпружиненный ударник, сдвигая его в переднее положение. Но
боек не высунулся, лишь в отверстии проглянул излом металла. "Маузер"
годился только для того, чтобы забивать мелкие гвозди.
Ну что ж... Это развязывает руки. "На войне как на войне!" Он выпил
стакан мартини с тоником. В возбужденном мозгу роились вопросы, ответы
на них, просчитывались варианты своего и чужого поведения, рождались
планы операций... Верлинов понял, что не заснет. Патентованное снотвор-
ное лежало в кармане. Заодно испытать его действие... Приготовив вторую
порцию спиртного, генерал бросил в него бесцветную таблетку. Маленький
шарик превратился в мутноватое облачко, через несколько секунд оно рас-
таяло. В красном вине, которое любит Христофор, препарат растворится не-
заметно.
На этот раз Верлинов пил мартини как заправский дегустатор: мелкими
глотками, тщательно смакуя каждый. Посторонний вкус не ощущался. Допив,
он снял часы и сел в кресло у окна, следя за минутной стрелкой. Первые
признаки проявились через пять минут: мысли успокоились, тело расслаби-
лось, он сладко зевнул и перешел на кровать, где продолжил эксперимент в
горизонтальном положении. Дремота накатывала мягкими волнами, но он ви-
дел циферблат еще десять минут и успел подумать, что переходный период
надо будет сократить. Потом часы выпали из рук, и ласковые волны тумана
поглотили его сознание.
Тем временем приступили к действиям Иорданидис и Влакос. Несколько
часов назад они заняли наблюдательный пункт на выступе скалы над виллой
и через бинокль тщательно изучили обстановку. Яхты на месте не было,
сторожа пьянствовали, единственным местом, куда они могли проникнуть,
являлся сарай на берегу моря. Когда сумерки сгустились и гость Григориа-
диса вернулся с ежевечерней пробежки, полицейский и контрразведчик нап-
равились к намеченной цели.
- Куда пошел этот пьяный? - спросил Андреас. - Как бы он нам не поме-
шал...
- Вряд ли, - ответил Влакос. - Скорей всего отправился за вином.
Стань на повороте, увидишь его или кого-то еще - свистнешь.
Сам Влакос, приготовив универсальную отмычку, подошел к двери. Его
приспособление не шло ни в какое сравнение с самодельными крючками Вер-
линова, да и навыки были гораздо свежее, поэтому замок открылся сразу,
словно от родного ключа. Специальный фонарик размером с карандаш давал
сильный луч, яркое световое пятно металось по захламленному помещению.
Внимание привлек острый запах разлитого горючего. Контрразведчик двинул-
ся на запах. Теперь луч фонаря двигался более упорядоченно и целенаправ-
ленно, описывая круги, которые становились все же - наконец световое
пятно уперлось в серо-голубую сигару длиной около двух метров и полумет-
ра в диаметре. Трехлопастный винт под защитной решеткой, вертикальный и
горизонтальный рули, опорные ручки с деталями управления... Это был ску-
тер боевого пловца!
Деловито и тщательно Влакос осматривал находку. Вмятинка, несколько
царапин, выписанная черной краской цифра 3 на носовой части... Такой же
номер запечатлела автоматическая фотокамера на борту затонувшей СПЛ,
Быстро сунув руку под куртку, он извлек миниатюрный фотоаппарат. Клац!
Щелчрк затвора совпал со вспышкой блица. Клац! Еще одна вспышка разорва-
ла темноту. Затаившийся у входа Никон отпрянул.
Спрятав аппарат, контрразведчик собрался было уходить, но ощущение
незавершенности работы удерживало его на месте. Он привык доверять своим
чувствам, а потому задержался. И тут же понял, в чем дело. Подводный
скутер чужой страны относился к числу вещей, представляющих угрозу для
безопасности Греции. Его недавно заправили. Кто и зачем - неизвестно, но
приведение в готовность диверсионного средства только усиливает угрозу
республике. Значит, эти действия следует нейтрализовать!
Зажав фонарик в зубах, Влакос подобрался к стальной сигаре вплотную,
нашел горловину топливного бака, отвинтил крышку. Взявшись за ручки,
рывком повернул скутер на бок, керосин полился по корпусу, с тихим плес-
ком стекая на бетонный пол. Еще рывок, горловина оказалась внизу и горю-
чее хлынуло на бетон толстой струей. Густые едкие пары мигом окутали
контрразведчика, он задержал дыхание и принялся осторожно перебираться
через стальную громаду двигателя, лихорадочно размышляя, есть ли в под-
метках ботинок гвозди и могут ли они высечь смертоносную искру...
Луч фонаря стал видимым, словно в клубах тумана, и мысли Влакоса при-
няли другое направление. Если лопнет лампочка... Он подавил желание на-
жать кнопку выключателя: при размыкании контактов может возникнуть иск-
ра... Так и шел спиной к двери, не чувствуя одеревеневших челюстей. Рот
переполняла горькая слюна, она бежала по тонкому, похожему на взрыватель
стержню фонарика и капала на одежду, сознание отстранение фиксировало
этот непорядок где-то на десятом плане: на первом бушевали клубы пламени
и беспомощно корчилась в мучительных судорогах черная обугленная кук-
ла... Влакосу казалось, что прошла вечность, прежде чем он оказался на
улице, очень осторожно прикрыл за собой дверь и выключил фонарь, который
уже не был похож на взрыватель.
"Повезло", - подумал он, глубоко вдыхая свежий морской воздух и сдер-
живая рвотный рефлекс, возникший то ли от керосиновых паров, то ли от
пережитого страха.
Но на этом везение контрразведчика кончилось. Потому что не успевший
протрезветь и окончательно обалдевший от нашествия нагло хозяйничающих
на охраняемой им вилле людей Никон выскочил из темноты с выставленным
вперед ножом. Влакос успел уклониться и отработанным приемом ударил на-
падающего в гортань. Тот бесформенным кулем рухнул на землю.
- Похоже, он мертв, - определил подбежавший Иорданидис. - Скверная
история!
- Самооборона, - безуспешно пытаясь скрыть волнение, сказал контрраз-
ведчик. - Ты видишь, что у него в руке? Еще секунда, и мои кишки вывали-
лись бы наружу!
- Верно. Но мы незаконно проникли на частную территорию. Значит, об
обороне не может быть и речи... Не представляю, что писать в рапорте...
- Ничего! - холодно отрезал Влакос. - Иди туда, где стоял!
Секунду помедлив, полицейский выполнил команду.
- Не представляю, как ты выпутаешься из этой истории, - бросил он че-
рез плечо.
Но контрразведчик хорошо знал, как выходить из сомнительных ситуаций.
