Экспресс-развод по методу Максимова
"Развод в суде. Юридические услуги по расторжению брака за 3-5 дней
без явки клиента в суд". Такое объявление было напечатано в рекламном
еженедельнике "Сорока" в феврале 1993 года Для жаждущих скорейшего и
беспроблемного развода приводились телефоны диспетчеров.
20 августа 1993 года в городскую прокуратуру в числе прочих докумен-
тов из отдела по борьбе с экономическими преступлениями Службы крими-
нальной милиции ГУВД поступило заявление одной молодой петербурженки.
Девушка, телефонный диспетчер, обвиняла своего работодателя - исполняю-
щего обязанности директора муниципального предприятия "Интерюркон" Бори-
са Максимова - в "вовлечении ее в противоправную деятельность по неза-
конному расторжению брака граждан".
В тот же день следователь по особо важным делам прокуратуры Санкт-Пе-
тербурга Елена Топильская возбудила уголовное дело по факту изготовления
фальшивых документов - выписок из решения суда о расторжении брака.
Дальнейшая история подробно изложена в шести томах уголовного дела, пос-
тупившего в начале января 1997 года для рассмотрения в Федеральный суд
Ленинградской области. (Когда писалась эта книга, судебное решение по
делу еще не было вынесено, а посему авторы не спешат с оценками.)
Следы "моментальных разводов" тянулись в Василеостровский суд. Одна
из работниц районного ЗАГСа обратила внимание на то, что за несколько
месяцев 1993 года появились несколько супружеских пар, разведенных по
документам в Василеостровском районе, однако никогда там не проживавших
и не прописанных. Расторжение брачных уз всех этих людей было освящено
подписью Галины Алексеевны Коростелевой - судьи по гражданским делам ра-
йонного суда. Может быть, работница ЗАГСа и не обратила бы на этот любо-
пытный факт никакого внимания, если бы не скандал, учиненный неким гос-
подином, явившимся за свидетельством о разводе. Столкнувшись с кашами-то
препятствиями, посетитель не на шутку разошелся. Гневно брызгая слюной,
он заявил, что у него здесь все куплено, пригрозил крупными неприятнос-
тями и удалился.
Сотрудники правоохранительных органов отыскали подателя объявления о
срочных разводах г-на Максимова. Бывший сотрудник правоохранительных ор-
ганов, с начала 1990-х он перешел на вольные адвокатские хлеба в Объеди-
ненную Санкт-Петербургскую коллегию. Адвокатская практика не мешала ему
в это же время занимать руководящие посты в ряде коммерческих и малых
предприятий города.
В 1991 году судьба свела адвоката Бориса Максимова, судью Галину Ко-
ростелеву и секретаря судебного заседания Анну Иванову. Произошло это
событие на чисто профессиональной почве - на слушаниях по какому-то тру-
довому спору. С тех пор их пути время от времени пересекались. Поначалу
большее внимание адвокат уделял юной Анне, частенько бывал у нее и не
раз приглашал девушку к себе домой. Одно время он даже предлагал Анне
выйти за него замуж и вместе покинуть Россию ради райских заграничных
кущ. Однако предложение Максимова девушка не приняла - он ей попросту не
нравился.
Роман у молодых людей не заладился. Зато сложились неплохие деловые
отношения. Как-то зимой 1993 года адвокат поинтересовался у Анны: не
могла бы Коростелева, в качестве судьи, посодействовать двум его прияте-
лям, желающим побыстрее и без лишних проволочек развестись со своими
супругами? Памятуя нерушимость принципа материальной заинтересованности,
Максимов посулил Ивановой по двадцать долларов за каждого разведенного.
Об этой сумме правоохранительные органы узнали со слов самой Ивановой -
так она рассказывала эту историю на первых допросах. Затем, по словам
девушки, дела обстояли следующим образом: судья на ее предложение согла-
силась, а деньги предложила поделить поровну.
Лиха беда - начато. Скоростные разводы настолько пришлись по душе
оборотистому адвокату, что Максимов решил поставить их на поток. Именно
тогда и появилось то самое объявление в "Сороке". Клиент пошел косяком,
да таким, что Максимову пришлось нанять трех девушек-диспетчеров. Впро-
чем, его помощницы не только отвечали на телефонные звонки, но и прини-
мали необходимые документы (в них, кстати, не указывалось, ни в какой
суд направляются эти заявления, ни местожительство самих клиентов), вы-
давали приходные ордера - Максимов пытался придать своей деятельности
вид самый что ни на есть законный.
Брал он за свои услуги по-божески, семьдесят пять - восемьдесят дол-
ларов. По пять долларов из этой суммы получали девушки-диспетчеры, двад-
цать - Иванова с Коростелевой, оформлявшие развод (причем порою даже
задним числом). Остальное шло, по-видимому, на личные расходы Максимова.
Примерно такая картина сложилась у следствия после первых допросов
Ивановой (некоторые из которых фиксировались на видеопленку) и допросов
граждан, воспользовавшихся услугами Максимова для оформления развода, а
также той самой девушки-диспетчера, с заявления которой и началась эта
история. Следствию удалось доказать 13 фактов "скоростных" разводов. Не-
хитрая арифметика: если все обстояло так, то Иванова с Коростелевой
должны были получить по 130 долларов.
То, что у дочери завелась валюта, подтвердили и родители Анны. По их
словам, примерно в феврале 1993 года дочь, очень довольная, вернулась
домой и продемонстрировала маме с папой десятидолларовую купюру. "Вот,
заработала их со своей судьей, делая разводы", - похвасталась девушка.
Чисто внешне выписки из решения суда выглядели убедительно - подпись
судьи и заседателей была на месте. Однако заседатели заявили, что засе-
даний по этим делам не проводилось, ни истцы, ни ответчики по ним в суд
не являлись, а сами они оставляли свои автографы на этих бумагах, дове-
ряя судье и ее секретарю. Против этих заседателей, против клиентов Мак-
симова и девушек-диспетчеров поначалу возбудили уголовное преследование,
но прекратили его по случаю амнистии. Клиентам Максимова сильно не по-
везло: летом 1994 года президиум Петербургского городского суда отменил
неправосудные решения об их разводе, да и денег им никто не вернул,
Иванову и Максимова арестовали в августе 1993 года. Анна, поначалу
охотно давая показания, свою вину тем не менее признавать не хотела - на
том основании, что она-де должностным лицом не являлась. Спустя два ме-
сяца ее выпустили под подписку о невыезде (неволю девушка перенесла
очень тяжело - пыталась в камере вскрыть себе вены). Максимов также ка-
тегорически отрицали свою вину. Признавая общую фабулу событий, он упор-
но утверждал, что никаких денег ни Ивановой, ни Коростелевой не получал
(они, мол, помогли ей исключительно из доброго расположения), а все, по-
лученное от клиентов, забирал себе. Часть валюты и приходные ордера на
нее нашли у него дома при обыске.
С г-жой Коростелевой BCS оказалось гораздо сложнее. Статус судьи Рос-
сийской Федерации не позволяет возбуждать против него уголовное дело или
привлекать его к уголовной ответственности без согласия Квалификационной
коллегии судей. Петербургская квалификационная коллегия, куда 27 августа
1993 года вышла с представлением на Коростелеву городская прокуратура,
согласилась лишь на возбуждение уголовного дела, но не на привлечение
своей коллеги к ответственности. Спустя полторы недели Генеральная про-
куратура России возбудила против судьи уголовное дело. В октябре 1993
года Коростелевой пришлось уйти в отставку с должности судьи. Впрочем,
юриспруденцию она не покинула, перейдя на работу адвокатом в Объединен-
ную коллегию.
На допросах Коростелева отвергала все обвинения. По ее словам выходи-
ло; что всему виной - ее секретарь, которая и подделывала документы. Ее
же подпись на бумагах выполнена хитростью все той же Иваковой - секре-
тарь подавала ей эти документы в числе других, а она в спешке, не глядя,
все и подписывала.
Лишь 16 августа 1995 года Высшая квалификационная коллегия судей Рос-
сии дала согласие на привлечение Коростелевой к уголовной ответственнос-
ти. На том заседании коллегии присутствовала и сама Коростелева. Была
там и Ивакова, Обратно в Петербург они возвращались в одном купе. О чем
беседовали дорогой бывшие судья и секретарь - не известно. Однако вскоре
на стол к следователю легло письмо Ивановой, в котором она отказалась от
своих прежних показаний и заявила, что оговорить Коростелеву ее принуди-
ли сотрудники РУОП, обещая выпустить на свободу и не предъявлять обвине-
ний в подделке документов.
В таком состоянии дело в начале 1997 года поступило в Федеральный суд
Ленинградской области. Каков окажется приговор - покажет время.
Таможня везет добро
Как наш читатель уже мог убедиться, коррупция - понятие весьма широ-
кое и одним только взяточничеством не ограничивается. Есть масса других
способов нажиться за счет собственного служебного положения.
В апреле 1994 года в команде теплохода "Инженер Мочульский" появился
новый матрос - Сергей Гончаров. За все время рейса этот молодой человек
не отличался служебным рвением. Он и не собирался отдавать швартовы или
драить палубу. Двадцативосьмилетний заместитель начальника отдела по
борьбе с таможенными правонарушениями Балтийской таможни плыл в Германию
совсем с другими целями. Вместе с грузом, шедшим по окончании рейса из
Европы в Петербург, следовали на теплоходе и два автомобиля, прикуплен-
ные Гончаровым в Германии, - "форд-сиера" и "фольксваген".
Корабль подвалил к причальной стенке Морского порта, и впереди замая-
чила встреча с родной таможней. Будучи сам работником этой организации,
Гончаров не растерялся. Все входы и выходы он знал прекрасно. Инспектору
таможни матростаможенник заявил, что один автомобиль он ввозит для
собственного употребления беспошлинно - как член экипажа теплохода. Пос-
ледующие события показали, что заместитель начальника отдела по борьбе с
таможенными правонарушениями лукавил - он вовсе не собирался сам разъез-
жать на этой машине. Гончаров быстро переоформил таможенные документы на
"форд" для дальнейшей продажи, поскольку необходимые сборы были, якобы,
им уплачены. Заверил этот липовый документ моряк и таможенник в одном
лице собственной служебной печатью.
С "фольксвагеном" Гончаров поступил иначе. В чистый бланк Балтийской
таможни и в техпаспорт автомобиля он внес запись о том, что машина "сле-
дует внутритаможенным транзитом" для оформления на Петербургской тамож-
не. На таможенном посту в Гатчине он задекларировал "фольксваген" уже в
качестве "автомобиля, ввезенного моряком загранплавания". И машина прош-
ла таможенное оформление. Правда, не без помощи соседа Гончарова по ком-
муналке Мищенко, служившего именно на Гатчинском таможенном посту. Сумма
экономии от неуплаты соответствующих пошлин составила 17 миллионов 386
тысяч рублей.
Прошла весна, наступила осень, и матрос-таможенник отправился в пла-
вание на теплоходе "Иван Дербенев". На этот раз - в Канаду. Своим сот-
рудникам из отдела по борьбе с экономическими правонарушениями Гончаров
объяснил очередной вояж "необходимостью ознакомиться с работой канадских
коллег и собрать сведения о торговле оружием на территории Канады".
История умалчивает, удалось ли ему обменяться опытом с таможней за
Атлантическим океаном, но из поездки Гончаров привез очередную пару ав-
томобилей: "форд-скорпио" и "мерседес". Вез он их по уже имевшимся от
разных людей заказам на эти машины. Автомобили Гончаров поставил на
платную стоянку на Троицком поле. Заказчики рассчитывали самостоятельно
произвести растаможивание, однако ничего у них не вышло, и автомобили
остались на стоянке.
Шло время, и Гончарову потребовались деньги - решая свои квартирные
вопросы, он влез в долги. Купив в порту у незнакомца за 50 долларов ксе-
рокопию необходимых отметок о пересечении границы, Гончаров оформил все
