в Спасо-Преображенском соборе не было ни одного крупного авторитета. После
смерти Кирпича его бригада начала разваливаться по другим городским
коллективам, но "кирпичевские" продолжали трогательно заботиться о своем
патроне и после смерти - рассказывали, в частности, что они напрягли
работников кладбища на то, чтобы на могиле у Кирпича всегда были свежие
цветы, и те действительно вынуждены были перекладывать цветы с других могил
на могилу Кирпичева. Один из "кирпичевских" спустя несколько месяцев
рассказывал автору этих строк, что навестил однажды могилку дорогого ему
человека, раскурил сигарету и воткнул ее фильтром в могильный холм. Сигарета
тлела то ярче, то тише, так, будто бы Дядя Слава курил. На глазах у братка,
который рассказывал об этом, чуть было даже не заблестели слезы.
Как бы то ни было, смерть Кирпичева перевернула еще одну страницу в
кровавых летописях бандитского Петербурга.
Нельзя сказать, что воровской менталитет, вообще блатная ("урочная")
традиция, не находила и не находит поддержки среди определенных кланов в
бандитском Петербурге. Так называемое блатное направление в бандитских
кругах Питера во второй половине 90-х годов, конечно, осознавало новые
реалии, поэтому в общем-то не чуралось участия и в бизнесе (что само по себе
противоречит "чистым" воровским "понятиям"), однако при этом считало себя не
столько частью бизнеса, сколько силой, призванной контролировать,
регулировать этот бизнес. Одним из самых ярких представителей этого
направления в Питере в 1998 году стал некоронованный уголовный авторитет
Саша Акула.
Саша Акула
Настоящее его имя - Анисимов Александр Вячеславович, он родился 4 июня
1961 года в городе Приозерске Ленинградской области, в рабочей семье. Мать
Саши работала маляром, вкалывала как проклятая, а отец пил - кого этим
удивишь в рабочих семьях. Сестра Александра приобрела специальность
штукатура, да и самому будущему Акуле дорога, казалось, была предопределена
заранее - после восьмого класса он поступил в ПТУ. Однако рабочего паренька
из него не получилось. Саша всегда стремился к лидерству, такие склонности
часто прослеживаются у людей небольшого роста. У Анисимова небольшой рост
положился на жесткий характер. Еще в детстве он в дворовой футбольной
команде был нападающим...
Первый раз его судили за хулиганство в 1979 году в Красносельском
районном суде Ленинграда. Интересна фактура того самого первого уголовного
дела будущего Акулы. К нему, маленькому и щуплому, пристали на улице
несколько здоровяков, стали насмехаться. А у Александра была одна
особенность - он если начинал драться, то свирепел, терял над собой
контроль. Тех здоровяков он сильно избил, а в результате оказался на скамье
подсудимых. В зоне он показал себя неплохо - по блатным понятиям,
естественно. Блатари разглядели в нем юношу перспективного, но делать
окончательные выводы не торопились...
Вернувшись с зоны, Анисимов погулял на свободе недолго. Его щуплая фигура
еще раз сослужила ему плохую службу. В 1980 году кто-то из загулявших
работяг крикнул ему: "Эй, пацан, сбегай за водкой!.." Анисимов ответил
ударом заточки. Снова суд, и снова осуждение по хулиганской статье. Вышел,
снова погулял недолго, снова сел и снова по "хулиганке". Говорят, что между
сроками он воровал, но местная милиция (в Красном Селе) доказать кражи не
могла, вот и "лепила" ему "хулиганку"... В 1983 году в Красносельском суде
он получил срок за нанесение тяжких телесных повреждений.
Погоняло Акула Анисимов получил на зоне, прозвище это по блатным меркам
очень почетное. Акулой Сашу прозвали именно из-за того, что он всегда в
самом начале конфликта показывал зубы - мол, загрызу. На зоне Анисимов не
вылезал из карцеров, примкнул к "отрицалам". В 1986 году Акула сидел в Коми
АССР и там однажды чуть не перегрыз зубами горло зеку - здоровенному амбалу,
который попытался скинуть Сашу с нар. Там он получил довесок к своему сроку
за неповиновение и сопротивление властям. Стоит ли говорить о том, что после
этого его авторитет в блатной среде еще больше вырос. Освободившись в
очередной раз в 1991 году, он вернулся в Ленинград, и к нему начали
примыкать очень многие ранее судимые. Сформировавшаяся вокруг Акулы бригада
из блатарей была не очень характерной для Питера, где в основном музыку
заказывали "спортсмены". Однако Акула пользовался авторитетом, братва
отмечала его справедливость, все в один голос говорили о том, что в тюрьмах
он вел себя скромно, не выпячивался, не унижал людей В общем, "понты он не
кидал", хотя деньги у него были, потому что наступившие девяностые были
временем расцвета рэкета и с новоявленных коммерсантов было "получать" легко
и беспроблемно. Тогда многие питерские авторитеты начали окружать себя
роскошью, а Акула старался придерживаться "понятий" и всегда делился с
братвой. У него были лишь три явно проявлявшиеся слабости - шикарные
автомобили, красивые женщины и еще, пожалуй, оружие. Женщины всегда были его
особой страстью, на них он тратил очень большие деньги. Однажды (это было в
1993 году), Акула гулял в "Пулковской" - там, праздновали освобождение
одного братка. Анисимов велел наполнить в своем номере ванну шампанским -
решил побаловать свою подружку. Утром, когда номер убирали, горничная по
недоразумению выдернула пробку, потом испугалась и упала в ноги вернувшемуся
Акуле. Он лишь усмехнулся и спросил ее, есть ли у нее дети. Получив
утвердительный ответ, успокоил женщину: "Не бойся, тебя никто не тронет".
Из уголовных авторитетов Акула всегда очень уважал известных воров Дядю
Васю Бузулуцкого, Горбатого и Деда Хасана. К бандитской же братве относился
скептически, отзывался о них так: "Блядва это, а не братва. Продадут не
задумываясь". Он не любил разговоров о братве, а себя старался окружать
особо надежными людьми. В принципе, он старался жить по воровским понятиям,
так и не завел семьи, у него не было даже приличной квартиры. В 1992 году в
отношении Акулы было возбуждено уголовное дело за незаконное хранение
оружия. Однако дело было прекращено.
Вместе с тем Акула понимал, что наступали новые времена, которые,
конечно, меняли и старые понятия. Он даже завел офис для своей фирмы, в
которой появлялся достаточно часто. К Акуле за "крышными" услугами
обращались многие не самые бедные бизнесмены. Однако сам Анисимов считал,
что наиболее серьезные преступления организуют не блатари, а московские
крупные чиновники, которые держат у себя лидеров так называемой братвы
пристяжными. Акула неоднократно говорил, что ему на подхвате у чиновников
быть западло. И понимал, что при такой позиции самых больших денег он,
конечно, не заработает. В свое время Акула примыкал к Малышеву, которого
считал (и продолжает считать) человеком порядочным и справедливым, живущим
по понятиям. Когда Александра Малышева посадили в 1992 году, его личная
бригада раскололась - кто-то остался с Акулой, другие потянулись к Андрею
Маленькому и Жуку. Соперничество с Маленьким и Жуком в открытые конфликты не
выливалось, Акула Маленького уважал, несмотря на то что тот когда-то был
комсомольским работником. К этому факту из биографии Маленького Акула
относился мудро, говоря с усмешкой: "Все мы когда-то были комсомольцами". К
середине 90-х годов Акула приобрел уже такой авторитет, что начал выступать
на некоторых толковищах как третейский судья. Известны случаи, когда банкиры
платили ему за консультации по 5-7 тысяч долларов. Во второй половине 90-х
годов Акула и его бригада контролировали Звездный и Юго-Западный рынки,
несколько фирм, торгующих автомобилями. Его бизнесмены также занимались
оптовыми поставками продовольствия. При всем при этом Анисимов всегда
говорил, что личных денег не имеет - все, дескать, принадлежит братве.
Говорят, что он имел возможность вписаться и в нефтебизнес, но не пошел
туда, заявив, что "нефтебизнес - это для чиновников и политиков, а мне и
малой копейки хватит, братва и так сытая будет". Он носил на руке золотой
перстень с изображением акулы, акула же красовалась и на печати его фирмы -
охранной структуры. Конфликты повзрослевший и помудревший Акула старался
решать миром. Однако при необходимости мог действовать очень жестко. У него
была любимая блатная присказка: "Учить нельзя кулаком, только палкой или
сапогом". К 1998 году Акула стал весьма заметной фигурой, поэтому не стоит
удивляться тому, что в начале 1998 года после эффективной разработки
сотрудники РУОПа его задержали. Очередной арест Анисимов воспринял
философски, согласно его любимому выражению: "Кто не рискует, тот не пьет
шампанского". В "Крестах" другие заключенные начали ходить к Акуле за
советом, а к лету 1998 года по Питеру пронесся слух, что Акулу вскоре могут
короновать на вора, очень может быть, что для этих слухов есть достаточно
реальные основания...
Наверное, было бы несправедливо рассказать об Акуле и не уделить по
крайней мере несколько строк его кумиру (да и не только его) - Деду Хасану.
О нем известно не так уж много, но он, конечно, самый уважаемый
представитель блатного направления бандитского Петербурга.
Дедушка Хасан
Его настоящее имя - Усоян Аслан Рашидович, он родился в Тбилиси 27
февраля 1937 года, по национальности курд, причем его корни уходят в среду
курдовезидов (эта часть курдов исповедует синкретическую религию, сочетающую
элемент язычества древних индоиранских верований, индуизма, христианства
нестарианского толка и ислама; езидов, проживающих в основном в Ираке и
Турции, называют иногда упрощенно и коротко - огнепоклонниками). Дедушка
Хасан, проведший две трети жизни в местах лишения свободы, по праву считался
одним из самых авторитетных воров не только в Северо-Западном регионе, но и
во всей России. Он всегда придерживался ортодоксальных взглядов на
преступный воровской мир, относясь к ворам из так называемой старой когорты.
В каком-то смысле Хасана, наверное, можно сравнить со знаменитым дядей Васей
Бузулуцким. В Санкт-Петербурге он появился где-то с начала 1994 года, до
этого времени официально был прописан в городе Городовиковске в Калмыкии,
хотя, по сведениям информированных источников, на самом деле обретался
большей частью в Москве. Появление Хасана в Петербурге многие источники
связывали с желанием воров в законе поставить в городе на Неве нового
смотрящего, который бы мог контролировать региональную политику преступных
сообществ. Ходили слухи, что к появлению Хасана в Питере имел
непосредственное отношение Костя Могила, который сам в свое время якобы
отказался от предложения занять должность смотрящего. Хасану были согласны
платить за то, чтобы в Северо-Западном регионе не было так называемых
порчаков (то есть налипушников, которые размахивают сомнительно
приобретенными воровскими титулами). С целью оказания практической помощи
Хасану для утверждения его в Петербурге в 1994 году появилось несколько
авторитетных воров, из которых выделялись Бойко и Бихтия. К Хасану сразу
потянулась молодежь из братвы, поскольку он отличался справедливостью,
старался не лезть особо в дела местных группировок, беря на себя лишь
функции миротворца и арбитра среди тех, кто придерживался блатного
направления. Хасан никогда не давал никакие крыши, хотя его подозревали чуть
ли не в том, что он контролировал энергетический комплекс всего Европейского
