- Лирики впереди не будет. Только если на уровне "Приди, приди, мой
милый, с дубовой, пробивною силой". А жена есть, люблю ее. Сыну четыре с
половиной. Как-то заболел, подлец, и говорит мне: "Ты у нас балаболка".
А потом: "Я устал от тебя жить!" Женился еще на третьем курсе. А после
того как мы на "Тютюнске" чуть не гробанулись, супруга ужасно испуга-
лась, что без алиментов останется. И теперь, кажется, меня тоже полюби-
ла. Ученая, работает в почтовом ящике. После многолетних исследований
они открыли воду в арбузе. Но оказывается, вода бывает сорока разных ви-
дов. И Сталинскую премию им пока придержали. Сейчас супруга уточняет,
какая именно вода в арбузе. А должность мою на отряде назовем для тем-
ности так: "Военный советник". Теперь, если тебе, лейтенант, про меня
все ясно, давай спать.
Ранним дождливым утром мы высадились на безлюдной станции Энской и
зашлепали по грязи искать свои кораблики.
Стояли они тесной грудой в глухом уголке порта.
Шесть новеньких "СС", которых пригнали сюда с Балтики Беломоро-Бал-
тийским каналом. Я пошел на 1 4138, а правнук дедушки Крылова - на 1
4139.
У трапа вахтенного не было. Я поднялся на палубу, прошел в надстройку
и несколько раз крикнул: "Ау! Ау! Ау! "
Никто не откликнулся. Я поблагодарил бога за то, что знаю расположе-
ние судовых помещений, ибо именно подобный кораблик мы спасали полгода
назад и я нормально на нем тонул, вцепившись в бортовой отличительный
огонь.
Дверь командирской каюты была заперта. Я постучал. В двери щелкнул
замок, потом она распахнулась, и на пороге возник мужчина в нижнем
белье, с пистолетом "ТТ" в руке. Это оказался капитан-лейтенант Мерца-
лов, с которым мы были шапочно знакомы по совместной службе в отдельном
дивизионе Аварийно-спасательной службы.
Я доложил, что назначен на "СС-4138" штурманом.
- Вам в предписании к кому приказано явиться? - спросил командир,
пряча пистолет под подушку.
- К капитану первого ранга флаг-штурману Рабиновичу, товарищ коман-
дир!
- Вот к Рабиновичу и являйся, а потом стань на вахту к трапу, а то
временные экипажи уехали, и я здесь один кукую. Какая-то сволочь уже по-
жарную лопату сперла.
Якова Борисовича Рабиновича, который в данный момент проживает в Ле-
нинграде, руководит Обществом книголюбов, является владельцем лучшей в
СССР личной морской библиотеки и всегда готов подтвердить каждое слово в
этом рассказе, я нашел на флагманской "СС-4132".
Никогда и нигде больше не встречал флотского офицера с такой шикар-
ной, адмиральской макаровской бородой. Нервно дернув себя за адми-
ральскую бороду, флаг-штурман спросил:
- Лейтенант, вы на своем корабле уже были?
- Так точно, был.
- Ну и, гм... как там Мерцалов? В полную сиську?
- Никак нет, товарищ капитан первого ранга! Как стеклышко! Только на
борту нет ни одного матроса, и потому одну пожарную лопату уже украли!
- Вы здесь плавали, лейтенант? - поинтересовался каперанг.
- Никак нет. Первый раз увижу Белое море и Онежский залив!
- Гм, - сказал Рабинович и задумался, посасывая клок своей адми-
ральской бороды. - Но на спасении рыболовного траулера "Пикша" в
Кильдинской салме это вы были в должности штурмана?
- Так точно!
- Ну, я вас помню, помню еще на аварийной барже, когда она пыхнула
голубым дымком... Это могло быть?
- Так точно!
Рабинович решительно выплюнул кончик бороды и сказал:
- Отправляйтесь на свой корабль. И постарайтесь ничему из того, что с
вами может в ближайшем будущем случиться, не удивляться. Можете идти!
В малюсенькой, с иллюминатором над самой водой, темной и сырой каютке
штурмана на "СС-4138" я, свято исполняя приказ-совет начальника АСС Бли-
нова, сразу навел марафет и уют, повесив над столом вырванную из старого
"Огонька" "Данаю" Рембрандта. Затем перешвырял в иллюминатор, в близкую
воду, пустые лимонадные бутылки, оставшиеся от предыдущего хозяина каю-
ты. Забортная вода была так близко, что бутылки не плюхали.
Через час пришел Коля Дударкин и сквозь беззвучный смех сообщил, что
я уже не штурман, а помощник командира "СС-4138".
Я ему не поверил и пошел к Мерцалову. Тот прорычал, что это действи-
тельно факт, а не реклама.
Я взял портфель с бритвенным прибором, парой белья и зубной щеткой и
перебрался в каюту помощника, которая была расположена выше и выглядела
повеселее. Там, свято исполняя приказ-наказ Блинова, навел уют, повесив
над койкой "Маху раздетую" Гойи и перекидав за борт энное количество
пустых бутылок из-под боржоми. Бутылки плюхали в мутную воду довольно
гулко. Я добавил к ним целый ящик каких-то лекарств, которые оставались
от бывшего хозяина, и задумался о том, что следует делать помощнику ко-
мандира, если никакого экипажа на корабле нет?
Камбуз, естественно, тоже не работал, а жрать хотелось уже ужасно.
Когда хочется жрать, лучший выход спать. И я прилег на койку, любуясь на
"Маху раздетую".
Через часок опять пришел Дударкин-Крылов и под большим секретом сооб-
щил, что поплывем мы вовсе не в Мурманск, а в Порт-Артур и вернемся к
родным пенатам не раньше, нежели через несколько месяцев, если вообще
вернемся: есть слушок, что всех нас оставят служить на Дальнем Востоке.
Пока я пытался осмыслить услышанное, Коля добавил, что пришел приказ о
назначении меня уже старшим помощником командира "СС-4138".
- Ты меня, подлец, начинаешь догонять: я до старпома год лез! - заме-
тил Дударкин-Крылов.
И я понял, что, несмотря на смешки, говорит он и на сей раз правду.
И, свято исполняя приказ-наказ капитана I ранга Блинова, перебрался в
каюту старпома, где навел уют, повесив на переборке "Бой при Синопе" Ай-
вазовского и выбросив в иллюминатор энное количество пустых бутылок
из-под кефира. Звука от их падения в каюте старпома уже почти не было
слышно.
Коля оставил мне мемуары Витте, банку тресковой печени, пачку печенья
и ушел. (По приказу ВМС 1 58 от 30 июня 1949 года офицеры на Севере по-
лучали ежемесячно доппаек: 1200 граммов сливочного масла, 600 граммов
печенья и 300 граммов рыбных консервов.)
Ночь я спал беспокойно.
Утром вызвал командир. Лик у Мерцалова тоже был утомленный. Командир
сказал, что видел разные там Порт-Артуры и Дальние Востоки в гробу, что
он не мальчишка, что у него трехстороннее воспаление легких, что он не
такой дурак, как кое-кто в кадрах думает, что он выезжает в Североморск
в Штаб флота, а пока есть приказ мне принять от него командование.
И я поставил автограф на следующем уникальном документе, копия кото-
рого сейчас перед моими глазами:
"02 июля 1953 года. Порт Энск
АКТ
Нижеподписавшийся командир "СС-4138" капитан-лейтенант Мерцалов В. Н.
по приказанию нач-ка АСС СФ капитана I ранга Блинова сдал корабль лейте-
нанту Конецкому В. В.
Техническое состояние корабля хорошее. С кораблем сдано все полностью
имущество согласно ведомостей снабжения и приемочного акта от 14.06.1953
г. от перегонной команды, за исключением пожарной лопаты.
Шхиперское имущество, полученное в Ленинграде, на корабле полностью.
Акт от 29.06.53 г. 1 155 с картами и книгами тоже сдан.
Сдал: кап.-л-т Мерцалов.
Принял: л-т Конецкий".
Сочинял всю эту чушь я, а не Мерцалов, ибо по причине трехстороннего
воспаления легких он был в таком состоянии, что и расписался-то с тру-
дом.
Но вот не помню: упомянул ли я пожарную лопату со скрытым черным юмо-
ром или на полном серьезе? Кажется, без всякого юмора. Когда принимаешь
на лейтенантские плечи корабль водоизмещением 318 тонн, длиной 38 мет-
ров, мощность двигателя 400 сил, средняя осадка 2,5 метра, ширина 5 мет-
ров, скорость на полном ходу 10,5 узла, и когда ты до этого командовал
лишь шестивесельными шлюпками, то юмор улетучивается.
Мерцалов тщательно спрятал во внутренний карман кителя акт с моим ав-
тографом и ушел на поезд.
Я перебрался в каюту командира и, тщательно исполняя приказ-наказ...
ничего я исполнять не стал. Командирская каюта и так была шикарная - ша-
гов десять по диагонали, ковер! Полог на койке! Шторы из темно-вишневого
панбархата!
2
Вся наша искпедиция Весь день бродила по лесу. Искала искпедиция Вез-
де дорогу к полюсу. Винни-Пух
На спасатель с полдороги был возвращен балтийский экипаж, который пе-
регонял корабль в Энск. С одной стороны, это было мое счастье и спасение
- офицеры, матросы, мотористы уже знали корабль. С другой стороны, эти
люди были обозлены донельзя: вместо питерских и кронштадтских родных
квартир им предстояло идти на Дальний Восток. К тому же все офицеры были
старше меня, командира, по званию. Старпом был старшим лейтенантом, а
механик даже инженер-капитаном третьего ранга.
Вечером флагман великой армады капитан второго ранга Морянцев, мужчи-
на маленький, но решительный, собрал комсостав на совещание.
Этакий своеобразный совет в Филях.
Морянцев объявил, что на подготовку к выходу в море нам дается десять
часов. В 07.00 третьего июля мы снимаемся на Архангельск, где будет про-
исходить дальнейшая подготовка к переходу через Арктику на ТОФ. Всякая
связь с берегом прекращается. За употребление на корабле спиртных напит-
ков - трибунал. Командиры кораблей сейчас же получат личное оружие. Ни-
каких писем домой о нашем маршруте быть не должно.
На кителе Морянцева были колодки боевых орденов во вполне достаточном
количестве.
Решительность командира - великолепная штука. Сразу сжались кулаки и
челюсти - раз такое дело, пройдем и Арктику, и Тихий океан!
- Вам, лейтенант Конецкий, обеспечивающим назначаю капитан-лейтенанта
Дударкина-Крылова. До Архангельска вы пойдете головными. Одновременно,
по представлению капитана первого ранга Рабиновича, ваш корабль назнача-
ется настоящим аварийно-спасательным на время всего перехода на Дальний
Восток.
Я получил тяжеленный "ТТ" с полной обоймой патронов, расписался за
него, затянул пояс потуже и почувствовал себя Нельсоном перед Трафальга-
ром. Коля засунул пистолет в чемоданчик. И мы с ним вышли в белые сумер-
ки северной ночи.
На причале поджидал флаг-штурман Рабинович.
- Гм, Виктор Викторович, - сказал Яков Борисович и зачем-то надел оч-
ки. Может быть, затем, чтобы я лучше видел его насмешливые глаза. - Ка-
кие у вас есть поручения в штаб АСС?
Я попросил ускорить высылку продовольственного и денежного аттеста-
тов.
- Обязательно, - пообещал Яков Борисович, наматывая на указательный
палец клок макаровской бороды. - Счастливого плавания, товарищи офицеры.
В душе я вам завидую. И вашей молодости, и предстояшему вам делу.
Замечательный миг моей жизни. В душе, сердце и печенке все пело:
Лейтенант, не забудь, Уходя в дальний путь, По морям проплывая впе-
ред...
Дударкин шагал рядом довольно угрюмо. Наконец сказал:
- Слушай, ты, конечно, свершил карьеру, которая даже мне не снилась,
но...
- И без всяких Золотых Рыбок, Коля! - не удержался я.
- Между нами, девочками, Витя, у этих корабликов обшивка толщиной в
ноготь, а к арктическим льдам они имеют такое же отношение, как я к ту-
рецкому султану, - заметил Дударкин.
Какая мелочь! Я не испытывал никаких страхов, готов был схватить за
шкирку Полярную звезду и перекинуть ее из Малой Медведицы в Южный Крест.
- Мне не нравится твое жеребячье настроение. Морянцев, конечно, бое-
вой мужик, но неужели ты не понимаешь, зачем и почему он поставил тебя
головным на переходе в Архангельск?
- Ну, поставил и поставил...
Он объездил заморские страны, Совершая свой дальний поход, Переплыл
все моря-океаны, Видел пальмы и северный лед...
- Вся армада - балтийцы, а мы - североморцы. Только ты и я - северо-
морцы. Балтфлот списал сюда тех, от кого желал избавиться. Они все обоз-
лены перспективой службы на ДВК.
- Ну и черт с ними!..
И не раз он у женщин прелестных Мог остаться навеки в плену, Но шеп-
