-- Вы потеряли один башмак?
-- Друг мой, -- воскликнул доктор Мортимер, -- да ваш
башмак просто куда-нибудь засунули! Он найдется. Стоит ли
беспокоить мистера Холмса из-за таких пустяков!
-- Но ведь он спрашивает, не случилось ли со мной
чего-нибудь необычного.
-- Совершенно верно, -- сказал Холмс. -- Меня интересует
каждая мелочь, как бы она ни была нелепа. Значит, у вас пропал
башмак?
-- Да, но, может быть, его действительно куда-нибудь
засунули. Вчера вечером я выставил башмаки за дверь, а утром
там оказался только один. От коридорного мне так и не удалось
добиться вразумительного ответа. Обиднее всего, что я купил эту
пару всего лишь накануне, на Стренде, и даже не успел обновить
ее.
-- Вы отдали чистить новые башмаки? Зачем же вто?
-- Они светло-коричневые. Поэтому я велел почистить их
темной ваксой.
-- Значит, по приезде в Лондон вы сразу же отправились
покупать башмаки?
-- Я вообще ходил по магазинам. Доктор Мортимер составил
мне компанию. Дело в том, что если уж человеку суждено стать
владельцем большого поместья, так и одеваться надо
соответственно, а я несколько пренебрегал своим туалетом, живя
на Западе. В числе других вещей были куплены и эти башмаки --
ценой в шесть долларов! -- а вот надеть-то их так и не
пришлось.
-- Если это кража, то довольно бессмысленная, -- сказал
Шерлок Холмс.-- Я, признаться, согласен с доктором Мортимером:
ваш башмак скоро найдется.
-- А теперь, джентльмены, -- решительно заговорил баронет,
-- довольно мне рассуждать о том, чего я до сих пор толком не
знаю. Пора вам сдержать свое слово и объяснить мне, к чему
клонятся все эти разговоры.
-- Законное требование, -- согласился Холмс. -- Доктор
Мортимер, по-моему, вы должны сами все рассказать сэру Генри,
как рассказывали нам.
Ободренный этой просьбой, наш ученый друг вынул из кармана
рукопись и газету и повторил слово в слово свой вчерашний
рассказ. Сэр Генри слушал с глубоким вниманием, время от
времени прерывая доктора удивленными возгласами.
-- Н-да, хорошее мне досталось наследство! -- сказал он,
когда длинное повествование было закончено. -- О собаке я,
конечно, слышал еще с детских лет. Эту легенду любили,
рассказывать в нашей семье, хотя до сих пор я не придавал ей
никакого значения. А что касается смерти дяди, то у меня так
все перепуталось в голове, что я еще ничего не могу понять. Да,
по-моему, вы сами не знаете, к кому тут надо было обращаться --
к священнику или к полисмену.
-- Совершенно верно.
-- А теперь еще это письмо, которое я получил. Оно,
по-видимому, как-то связано с общим ходом событий.
-- Да, судя по нему, кто-то знает гораздо лучше нас о том,
что происходит на торфяных болотах, -- сказал доктор Мортимер.
-- И этот "кто-то", по-видимому, расположен к вам, --
сказал Холмс, -- если он предупреждает вас об опасности.
-- А может быть, наоборот -- кому-то выгодно отпугнуть
меня от Баскервиль-холла?
-- Это тоже не исключено... Я вам очень признателен,
доктор Мортимер, что вы предложили мне такую интересную,
сложную задачу. Но теперь, сэр Генри, надо решать по существу:
можно ли вам ехать в Баскервиль-холл или нельзя?
-- А почему бы мне туда не поехать?
-- По-видимому, это небезопасно.
-- Откуда же эта опасность исходит -- от нашего семейного
пугала или от людей?
-- Вот это мы и должны выяснить.
-- Как бы там ни было, но ответ мой будет таков: ни адские
силы, ни людские козни не удержат меня здесь. Я поеду в дом
своих предков. Это решено окончательно. -- Его темные брови
сошлись в одну линию, по смуглому лицу разлилась краска.
Баскервилевская неукротимость явно давала себя знать и в этом
последнем отпрыске их рода. -- Я еще не успел обдумать то, что
мне пришлось услышать от вас. Не так-то легко сразу все усвоить
и сразу решить, как быть дальше. Мне бы хотелось побыть часок
одному и поразмыслить обо всем на досуге. Знаете что, мистер
Холмс? Сейчас половина двенадцатого, и я отправляюсь прямо к
себе в отель. Что, если вы и ваш друг, доктор Уотсон, придете к
нам позавтракать часа в два? К тому времени я все-таки
что-нибудь надумаю.
-- Вас это устраивает, Уотсон?
-- Вполне.
-- Тогда мы приедем. Позвать вам кэб?
-- Нет, я лучше прогуляюсь, приду немного в себя после
нашего разговора.
-- Я с удoвoльcтвиeм присоединюсь к вам, -- сказал его
спутник.
-- Значит, в два часа мы увидимся. До скорой встречи,
всего хорошего.
Мы слышали, как наши посетители спустились вниз по
ступенькам и захлопнули за собой входную дверь. Холмс мгновенно
преобразился -- от его томности не осталось и следа, он снова
стал человеком действия.
-- Одевайтесь, Уотсон, скорей. Нельзя терять ни секунды.
Снимая на ходу халат, он быстро ушел к себе и через
две-три минуты вернулся уже в сюртуке.
Мы сбежали вниз по лестнице на улицу. Доктор Мортимер и
Баскервиль еще виднелись впереди, шагах в двухстах от нас. Они
шли по направлению к Оксфорд-стрит.
-- Догнать их?
-- Ни в коем случае, друг мой! Если вы со мной не
соскучитесь, то я с вами и подавно. Наши друзья правы:
прогуляться в такое утро -- одно удовольствие.
Он прибавил шагу, и расстояние между нами и нашими
недавними посетителями мало-помалу сократилось наполовину.
Продолжая сохранять эту дистанцию, мы свернули за ними на
Оксфорд-стрит, потом на Риджент-стрит. Около одного из
магазинов сэр Генри и доктор Мортимер остановились, разглядывая
витрину, и Холмс остановился тоже. Секунду спустя он вдруг
удовлетворенно хмыкнул, и, проследив направление его
внимательного взгляда, я увидел, что стоявший по ту сторону
улицы кэб, в окне которого виднелся седок, медленно двинулся
вперед.
-- Вот его-то нам и надо, Уотсон! Пойдемте. Постараемся
хотя бы разглядеть этого человека.
В ту же минуту передо мной в боковом окне кэба мелькнула
густая черная борода, и чьи-то глаза смерили нас пронзительным
взглядом. Сейчас же вслед за этим приоткрылось верхнее
окошечко, седок что-то крикнул кэбмену, и кэб стремительно
понесся по Риджент-стрит. Холмс оглянулся, ища свободный
экипаж, но тщетно -- свободных не было. Тогда он кинулся в
самую гущу уличного движения за кэбом, который быстро исчезал у
нас из виду.
-- Ах, черт! -- бледный от досады, еле выговорил он,
вынырнув из уличного потока.-- Вот не повезло! Да я сам во всем
виноват. Уотсон! Уотсон! Если в вас есть хоть капля
порядочности, вы занесете в свои анналы эту мою оплошность
наравне с моими успехами.
-- Что это за человек?
-- Понятия не имею.
-- Соглядатай?
-- Да, очевидно, за Баскервилем кто-то следит с самого его
приезда в Лондон. Иначе откуда стало известно, что он
остановился в отеле "Нортумберленд"? Я рассудил так; если его
выслеживали в первый день, то будут выслеживать и в дальнейшем.
Вы, наверно, обратили внимание, что я дважды подходил к окну,
пока доктор Мортимер читал свою легенду?
-- Да, помню.
-- Мне было интересно, не слоняется ли кто-нибудь около
дома, но никаких подозрительных личностей я не заметил. Мы
имеем дело с умным человеком, Уотсон. Это все очень серьезно, и
хотя мне до сих пор еще неясно, какие здесь действуют силы --
добрые или злые, -- я тем не менее непрестанно ощущаю чье-то
постороннее вмешательство, чей-то точный расчет. Когда наши
новые друзья ушли, я тотчас же кинулся за ними вдогонку,
надеясь, что вот тут-то мне и попадется их неуловимая тень. А
этот хитрец не решился идти пешком и взял кэб, чтобы по мере
надобности тянуться сзади или же обгонять их, оставаясь при
этом незамеченным. Его прием имеет еще ту выгоду, что, если бы
они тоже сели в кэб, он бы не потерял их из виду. Но все же
одно уязвимое место в этом приеме есть.
-- Кэбмен?
-- Вот именно.
-- Какая жалость, что мы не заметили его номера!
-- Дорогой мой Уотсон! Мне, правда, нечем похвалиться на
сей раз, но неужели вы допускаете хоть на одну минуту, что я не
заметил номера? Пожалуйста: две тысячи семьсот четыре. Впрочем,
сейчас это нам ни к чему.
-- Не вижу, что вы могли еще сделать.
-- Увидев его, я должен был немедленно повернуть в
противоположную сторону, не спеша взять кэб и на почтительном
расстоянии следовать за первым. А еще лучше было бы поехать
прямо к отелю и ждать дальнейших событий там. Этот таинственный
незнакомец проводил бы Баскервиля до дверей, и мы с помощью его
же собственного приема могли бы проследить, куда он потом
денется. А теперь наш противник поразительно ловко
воспользовался моей неуместной поспешностью, которая выдала нас
с головой и сбила меня со следа.
Во время этого разговора мы медленно шли по Риджент-стрит,
уже не видя перед собой доктора Мортимера и его спутника.
-- Теперь не имеет никакого смысла наблюдать за ними, --
сказал Холмс. -- Их тень исчезла и больше не появится. Надо
посмотреть, какие козыри у нас на руках, и смело бить ими. Вы
хорошо разглядели лицо этого человека в кэбе?
-- Лицо нет, а бороду разглядел.
-- Я тоже... а отсюда следует, что борода была, по всей
вероятности, фальшивая. Когда умный человек пускается в такое
рискованное, требующее особой осторожности предприятие, ему
нужна борода для маскировки. Зайдемте сюда, Уотсон.
Холмс завернул в одну из рассыльных контор этого района,
начальник который встретил его с распростертыми объятиями.
-- Ага, Уилсон, я вижу, вы не забыли, как мне
посчастливилось помочь вам в том маленьком дельце!
-- Что вы, сэр, разве это забудешь? Я вам обязан своим
честным именем, а может, и жизнью.
-- Вы преувеличиваете, друг мой] Кстати, Уилсон, мне
помнится, у вас был один мальчуган, по имени Картрайт, который
проявил большую сообразительность во время расследования вашего
дела.
-- Да, сэр, он и сейчас у меня работает.
-- Нельзя ли его вызвать? Благодарю вас. И еще будьте
любезны разменять мне вот эти пять фунтов.
На зов начальника явился четырнадцатилетний подросток с
живым, умным лицом. Он стал перед нами, с благоговением глядя
на знаменитого сыщика.
-- Дайте мне "Путеводитель по гостиницам", -- сказал
Холмс. -- Благодарю вас. Смотри, Картрайт, вот это -- названия
двадцати трех гостиниц в районе Черинг-кросс. Видишь?
-- Да, сэр.
-- Ты обойдешь их все по очереди.
-- Слушаю, сэр.
-- И для начала будешь давать швейцарам по шиллингу. Вот
тебе двадцать три шиллинга.
-- Слушаю, сэр.
-- Ты скажешь, что тебе нужно посмотреть мусор,
выброшенный вчера из корзин. Объяснишь это так: одну очень
важную телеграмму доставили по ошибке не в тот адрес, и тебе
велено ее разыскать. Понятно?
-- Да, сэр.
-- Но на самом деле ты будешь искать страницу газеты
"Таймс", изрезанную в нескольких местах ножницами. Вот номер
"Таймса", а страница нужна вот эта. Ты сможешь отличить ее от
других?
-- Да, сэр.
-- Швейцары будут, конечно, отсылать тебя к коридорным, ты
и им дашь по шиллингу. Вот тебе еще двадцать три шиллинга. В
двадцати случаях из двадцати трех, вероятно, окажется, что
мусор из корзин выкинут или сожжен. Но в трех остальных
гостиницах тебе покажут груду бумаг, среди которых ты и поищешь
эту страницу. Шансов на удачу очень мало. На всякий случай даю
тебе еще десять шиллингов. К вечеру телеграфируй мне, на
Бейкер-стрит, как у тебя обстоят дела... А теперь, Уотсон, нам
