Майкрофт. Все звенья цепи налицо. Но вот, если не ошибаюсь, и
сам Майкрофт, он нам пояснит остальное.
Через минуту мы увидели рослую, представительную фигуру
Майкрофта Холмса. Дородный, даже грузный, он казался
воплощением огромной потенциальной физической силы, но над этим
массивным телом возвышалась голова с таким великолепным лбом.
мыслителя, с такими проницательными, глубоко посаженными
глазами цвета стали, с таким твердо очерченным ртом и такой
тонкой игрой выражения лица, что вы тут же забывали о неуклюжем
теле и отчетливо ощущали только доминирующий над ним мощный
интеллект.
Следом за Майкрофтом Холмсом показалась сухопарая,
аскетическая фигура нашего старого приятеля Лестрейда, сыщика
из Скотленд-Ярда. Озабоченное выражение их лиц ясно говорило,
что разговор предстоит серьезный. Сыщик молча пожал нам руки.
Майкрофт Холмс стянул с себя пальто и опустился в кресло.
-- Очень неприятная история, Шерлок, --сказал он. --
Терпеть не могу ломать свои привычки, но власти предержащие и
слышать не пожелали о моем отказе. При том конфликте, какой в
настоящее время наблюдается в Сиаме, мое отсутствие в
министерстве крайне нежелательно. Но положение напряженное,
прямо-таки критическое. Никогда еще не видел премьер-министра
до такой степени расстроенным. А в адмиралтействе все гудит,
как в опрокинутом улье. Ты ознакомился с делом?
-- Именно этим мы сейчас и занимались. Какие у Кадогена
Уэста нашли документы?
-- А, в них-то все и дело. По счастью, главное не вышло
наружу, не то пресса подняла бы шум на весь мир. Бумаги,
которые этот несчастный молодой человек держал у себя в
кармане, -- чертежи подводной лодки конструкции
Брюса-Партингтона.
Произнесено это было столь торжественно, что мы сразу
поняли, какое значение придавал Майкрофт случившемуся. Мы с
моим другом ждали, что он скажет дальше.
-- Вы, конечно, знаете о лодке Брюса-Партингтона? Я думал,
всем о ней известно.
-- Только понаслышке.
-- Трудно переоценить ее военное значение. Из всех
государственных тайн эта охранялась особенно ревностно. Можете
поверить мне на слово: в радиусе действия лодки
Брюса-Партингтона невозможно никакое нападение с моря. За право
монополии на это изобретение два года тому назад была выплачена
громадная сумма. Делалось все, чтобы сохранить его в тайне.
Чертежи чрезвычайно сложны, включают в себя около тридцати
отдельных патентов, из которых каждый является существенно
необходимым для конструкции в целом. Хранятся они в надежном
сейфе секретного отдела -- в помещении, смежном с Арсеналом. На
дверях и окнах запоры, гарантирующие от грабителей. Выносить
документы не разрешалось ни под каким видом. Пожелай главный
конструктор флота свериться по ним, даже ему пришлось бы самому
ехать в Вулидж. И вдруг мы находим их в кармане мертвого
мелкого чиновника, в центре города! С политической точки зрения
это просто ужасно.
-- Но ведь вы получили чертежи обратно!
-- Да нет же! В том-то и дело, что нет. Из сейфа похищены
все десять чертежей, а в кармане у Кадогена Уэста их оказалось
только семь. Три остальных, самые важные, исчезли -- украдены,
пропали. Шерлок, брось все, забудь на время свои пустяковые
полицейские ребусы. Ты должен разрешить проблему, имеющую
колоссальное международное, значение. С какой целью Уэст взял
документы? При каких обстоятельствах он умер? Как попал труп
туда, где он был найден? Где три недостающих чертежа? Как
исправить содеянное зло? Найди ответы на эти вопросы, и ты
окажешь родине немаловажную услугу.
-- Почему бы тебе самому не заняться расследованием? Твои
способности к анализу не хуже моих.
-- Возможно, Шерлок, но ведь тут понадобится выяснять
множество подробностей. Дай мне эти подробности, и я, не
вставая с кресла, вручу тебе точное заключение эксперта. Но
бегать туда и сюда, допрашивать железнодорожных служащих,
лежать на животе, глядя в лупу, -- нет, уволь, это не по мне.
Ты и только ты в состоянии раскрыть это преступление. И если у
тебя есть желание увидеть свое имя в очередном списке
награжденных...
Мой друг улыбнулся и покачал головой.
-- Я веду игру ради удовольствия, -- сказал он. -- Но дело
действительно не лишено интереса, я не прочь за него взяться.
Дай мне, пожалуйста, еще факты.
-- Я записал вкратце все основное. И добавил несколько
адресов -- могут тебе пригодиться. Официально ответственным за
документы является известный правительственный эксперт сэр
Джеймс Уолтер, его награды, титулы и звания занимают в
справочном словаре две строки. Он поседел на государственной
службе, это настоящий английский дворянин, почетный гость в
самых высокопоставленных домах, и, главное, патриотизм его не
вызывает сомнений. Он один из двоих, имеющих ключ от сейфа.
Могу еще сообщить, что в понедельник в течение всего служебного
дня документы, безусловно, были на месте, и сэр Джеймс Уолтер
уехал в Лондон около трех часов, взяв ключ от сейфа с собой.
Весь тот вечер он провел в доме адмирала Синклера на
Баркли-сквер.
-- Это проверено?
-- Да. Его брат, полковник Валентайн Уолтер, показал, что
сэр Джеймс действительно уехал из Вулиджа, и адмирал Синклер
подтвердил, что вечер понедельника он пробыл у него. Таким
образом, сэр Джеймс Уолтер в случившемся непосредственной роли
не играет.
-- У кого хранится второй ключ?
-- У старшего клерка конторы техника Сиднея Джонсона. Ему
сорок лет, женат, пятеро детей. Человек молчаливый, суровый.
Отзывы по службе отличные. Коллеги не слишком его жалуют, но
работник он превосходный. Согласно показаниям Джонсона,
засвидетельствованным только его женой, в понедельник после
службы он весь вечер был дома, и ключ все время оставался у
него на обычном месте, на цепочке от часов.
-- Расскажи нам о Кадогене Уэсте.
-- Служил у нас десять лет, работал безупречно. У него
репутация горячей головы, человека несдержанного, но прямого и
честного. Ничего плохого мы о нем сказать не можем. Он числился
младшим клерком, был под началом у Сиднея Джонсона. По долгу
службы он ежедневно имел дело с этими чертежами. Кроме него,
никто не имел права брать их в руки.
-- Кто в последний раз запирал сейф?
-- Сидней Джонсон.
-- Ну, а кто взял документы, известно. Они найдены в
кармане у младшего клерка Кадогена Уэста. Относительно этого и
раздумывать больше нечего, все ясно.
-- Только на первый взгляд, Шерлок. На самом деле многое
остается непонятным. Прежде всего зачем он их взял?
-- Я полагаю, они представляют собой немалую ценность?
-- Он мог легко получить за них несколько тысяч.
-- Ты можешь предположить иной мотив, кроме намерения
продать эти бумаги?
-- Нет.
-- В таком случае примем это в качестве рабочей гипотезы.
Итак, чертежи взял молодой Кадоген Уэст. Проделать это он мог
только с помощью поддельного ключа.
-- Нескольких поддельных ключей. Ведь ему надо было сперва
войти в здание, затем в комнату.
-- Следовательно, у него имелось несколько поддельных
ключей. Он повез документы в Лондон, чтобы продать военную
тайну, и, несомненно, рассчитывал вернуть оригиналы до того,
как их хватятся. Приехав в Лондон с этой целью, изменник нашел
там свой конец.
-- Но как это случилось?
-- На обратном пути в Вулидж был убит и выброшен из
вагона.
-- Олдгет, где было найдено тело, намного дальше станции
Лондонский мост, где он должен был бы сойти, если бы
действительно ехал в Вулидж.
-- Можно представить себе сколько угодно обстоятельств,
заставивших его проехать мимо своей станции. Ну, например, он
вел с кем-то разговор, закончившийся бурной ссорой и убийством
изменника. Может быть, и так: Кадоген Уэст хотел выйти из
вагона, упал на рельсы и разбился, а тот, другой, закрыл за ним
дверь. В таком густом тумане никто ничего не мог увидеть.
-- За неимением лучших будем пока довольствоваться этими
гипотезами. Но, обрати внимание, Шерлок, сколько остается
неясного. Допустим, Кадоген Уэст задумал переправить бумаги в
Лондон. Естественно далее предположить, что у него там была
назначена встреча с иностранным агентом, а для этого ему было
бы необходимо высвободить себе вечер. Вместо этого он берет два
билета в театр, отправляется туда с невестой и на полдороге
внезапно исчезает.
-- Для отвода глаз, -- сказал Лестрейд, уже давно
выказывавший признаки нетерпения.
-- Прием весьма оригинальный. Это возражение первое.
Теперь второе возражение. Предположим, Уэст прибыл в Лондон и
встретился с агентом. До наступления утра ему надо было во что
бы то ни стало успеть положить документы на место. Взял он
десять чертежей. При нем нашли только семь. Что случилось с
остальными тремя? Вряд ли он расстался бы с ними добровольно.
И, далее, где деньги, полученные за раскрытие военной тайны?
Логично было бы ожидать, что в кармане у него найдут крупную
сумму.
-- По-моему, тут все абсолютно ясно, -- сказал Лестрейд.
-- Я отлично понимаю, как все произошло. Уэст выкрал чертежи,
чтобы продать их. Встретился в Лондоне с агентом. Не сошлись в
цене. Уэст отправляется домой, агент за ним. В вагоне агент его
приканчивает, забирает самые ценные из документов, выталкивает
труп из вагона. Все сходится, как, по-вашему?
-- Почему при нем не оказалось билета?
-- По билету можно было бы догадаться, какая из станций
ближе всего к местонахождению агента. Поэтому он и вытащил
билет из кармана убитого.
-- Браво, Лестрейд, браво, -- сказал Холмс. -- В ваших
рассуждениях есть логика. Но если так, розыски можно
прекратить. С одной стороны, изменник мертв, с другой стороны,
чертежи подводной лодки Брюса-Партингтона, вероятно, уже на
континенте. Что же нам остается?
-- Действовать, Шерлок, действовать! -- воскликнул
Майкрофт, вскакивая с кресла. -- Интуиция подсказывает мне, что
тут кроется нечто другое. Напряги свои мыслительные
способности, Шерлок. Посети место преступления, повидай людей,
замешанных в деле, -- все переверни вверх дном! Еще никогда не
выпадало тебе случая оказать родине столь большую услугу.
-- Ну что же, -- сказал Холмс, пожав плечами. -- Пойдемте,
Уотсон. И вы, Лестрейд, не откажите в любезности на
часок-другой разделить наше общество. Мы начнем со станции
Олдгет. Всего хорошего, Майкрофт. Думаю, к вечеру ты уже
получишь от нас сообщение о ходе дела, но, предупреждаю
заранее, многого не жди.
Час спустя мы втроем -- Холмс, Лестрейд и я -- стояли с
метро как раз там, где поезд, приближаясь к остановке, выходит
из тоннеля. Сопровождавший нас краснолицый и весьма услужливый
старый джентльмен представлял в своем лице железнодорожную
компанию.
-- Тело молодого человека лежало вот здесь, -- сказал он
нам, указывая на место футах в трех от рельсов. -- Сверху он
ниоткуда упасть не мог -- видите, всюду глухие стены. Значит,
свалился с поезда, и, по всем данным, именно с того, который
проходил здесь в понедельник около полуночи.
-- В вагонах не обнаружено никаких следов борьбы; насилия?
-- Никаких. И билета тоже не нашли.
-- И никто не заметил ни в одном из вагонов открытой
двери?
-- Нет.
-- Сегодня утром мы получили кое-какие новые данные, --
сказал Лестрейд. -- Пассажир поезда метро, проезжавший мимо
станции Олдгет в понедельник ночью, приблизительно в 11.40,
показал, что перед самой остановкой ему почудилось, будто на
