ли, как впрочем и с голландцами тоже. Все их усилия должны были прежде
всего показать, что отцы города тоже не дремлют. Однако ни члены ком-
мерц-депутации, ни судовладельцы, больше всех не дававшие адмиралтейству
покоя, этим не удовлетворились. Уже загружался товарами для Испании сле-
дующий караван из семи "купцов", и его капитаны отказывались выходить в
море без надежной охраны. О частных конвоирах никто уже и слышать не хо-
тел. Коммерц-депутация со всей настойчивостью продолжала требовать у се-
ната и адмиралтейства серьезно рассмотреть предложение Карфангера о
постройке нескольких военных кораблей для охраны торговых караванов.
Сенат, адмиралтейство и парламент наконец взвесили все "за" и "про-
тив" и объявили судовладельцам, купцам и старейшинам гильдий шкиперов и
матросов о своем решении, которое гласило: снарядить для охраны торговых
кораблей, отплывающих в Испанию, два тяжелых фрегата. Часть расходов при
этом берет на себя купеческая гильдия, другую - городская казна.
Карфангер, еще не вернувшийся из плавания в Новый Амстердам, обо всем
этом не знал. Теперь, во всяком случае, он мог быть вполне доволен, если
бы такой благоприятный поворот событий не был вызван столь драматически-
ми обстоятельствами.
Не успели стихнуть бурные дискуссии и рассеяться толпы народа на ули-
цах, как в город прибыли первые команды кораблей, захваченных алжирцами.
Капитаны судов во главе Симоном Рике с мужеством отчаяния пробивались
сквозь разъяренную толпу к ратуше. И только когда городская стража вкли-
нилась в людскую массу, расталкивая ее направо и налево, оттесняя народ
в стороны древками пик, уже изрядно потрепанным капитанам удалось нако-
нец добраться до дверей ратуши и скрыться за ней.
В ходе слушания дела в зале заседаний капитаны пытались свалить всю
вину на команды, которые якобы подняли бунт и отказались сражаться. Один
лишь Михель Шредер заявил, что команда его не подвела и что при благоп-
риятном стечении обстоятельств им непременно удалось бы уйти от пиратов.
Заслышав это, Захариас Спрекельсен опять набросился на Томаса Утен-
хольта и Симона Рике.
- Ага, вот, значит, как было дело! Почему тогда на ваших судах, гос-
подин Утенхольт, такие никудышние команды, ежели вы беретесь конвоиро-
вать чужие?
Утенхольт, в свою очередь, принялся трясти Симона Рике.
- Я доверил вам мой превосходный корабль, а вы набрали на него не ко-
манду, а шайку трусов и бездельников! Живо выкладывайте, как было дело!
Симон Рике стал оправдываться: команда, мол, взбунтовалась не из-за
него, а из-за штурмана, что это он все подстроил, а сам теперь науськи-
вает толпу на площади против него, Симона Рике, и против остальных капи-
танов каравана.
- Так значит это штурман отказался повиноваться и подбивал команду на
бунт против вас? - решил уточнить Дидерих Моллер.
- Да, ваша честь, точно так, как вы сказали, ваша честь. Этот штур-
ман...
Бессовестное вранье Симона Рике прервал решительный голос, неожиданно
раздавшийся у самой двери:
- Капитан Рике лжет!
Все обернулись. Кричавший протискивался к столу, расталкивая стоявших
плечом к плечу шкиперов и купцов.
- Кто вы такой? - спросил Дидерих Моллер.
- Кто я такой? Да вы взгляните только на Симона Рике - его прямо тря-
сет от одного моего вида. Так точно, почтенные господа, я и есть Хармс
Гуль, штурман с "Морской ласточки". И вот что я вам скажу: точно так же,
как сейчас, трясся Симон Рике, когда пиратские фрегаты шли нам напере-
рез. От страха он и пальцем не мог пошевелить, не то что кораблем коман-
довать. Потому-то мне и пришлось взять командование на себя.
- Выходит, это вы отдали приказ спустить шлюпки и бросить корабль? -
в упор спросил Томас Утенхольт.
Штурман расхохотался, однако быстро посерьезнел и рассказал, отчего
караван стал легкой добычей пиратов. Не умолчал он и о том, как угрожал
матросам оружием, пытаясь заставить их сражаться, и как ему помешал ка-
питан.
- И вы полагаете, что караван мог бы успешно сразиться с берберийца-
ми? - допытывался Дидерих Моллер.
- Тут многое зависит от того, есть ли вообще желание сражаться. Ясно
одно: будь при караване хотя бы один военный корабль, было бы гораздо
легче отбиваться от пиратов. А кроме того, в будущем неплохо было бы
брать на борт каждого "купца" хотя бы с дюжину солдат из городской гвар-
дии.
- На случай, если берберийцы полезут на абордаж, как я понимаю? -
опять спросил Дидерих Моллер.
- И на этот случай тоже. Спросите-ка у голландцев, англичан или фран-
цузов, кто у них осмеливается бунтовать на корабле, - отвечал Хармс
Гуль, широко осклабившись. - Эта банда бездельников должна все время
чувствовать, чем ей грозит неповиновение.
Шкиперы и судовладельцы одобрительно зашумели: К штурману подошел То-
мас Утенхольт и покровительственно похлопал его по плечу.
- Вот речь истинного моряка! Именно таким в моем представлении должен
быть настоящий капитан. Все остальные - ни рыба, ни мясо. Ну как, хотите
ко мне на службу? - И он как от назойливой мухи отмахнулся от Симона Ри-
ке, порывавшегося что-то сказать.
Собравшиеся начали понемногу расходиться, и вскоре зал заседаний ра-
туши опустел. Однако толпа на улице все не унималась, требуя выдачи го-
рекапитанов ей на расправу. Судовладельцы и купцы, добро которых они по-
губили, даже не собирались брать их под защиту. Однако Дидерих Моллер
как член муниципалитета не мог допустить самосуда над гражданами вольно-
го города. Он подозвал служителя и велел ему вывести капитанов через по-
тайную дверь, при этом наказал им на некоторое время, пока страсти не
улягутся, покинуть пределы города. Один Михель Шредер не последовал за
всеми, а отправился вместе с братом в погребок ратуши, чтобы там подо;
ждать, пока толпа утихомирится.
Не успели они и пригубить из бокалов, как в погребок ввалился встре-
панный Захариас Спрекельсен и сразу же накинулся на капитана Шредера.
- Ага, вот вы где, господин Шредер! Сидите тут и попиваете себе вино,
в то время как я просто места себе не нахожу. Вы бы лучше подумали, где
раздобыть талеры, чтобы возместить мне утрату судна!
Эта тирада привела Михеля Шредера и его брата в изрядное замеша-
тельство. Ведь еще и часа не прошло, как Спрекельсен расхваливал мужест-
во капитана Шредера и его команды.
Выяснилось, что все дело в страховой конторе, которая отказывалась
возместить Спрекельсену убыток, поскольку Михель Шредер взорвал
"Анн-Шарлотт". Маклеры утверждали, что на такой случай судно не было
застраховано. Секретарю адмиралтейства не понравилась такая уловка.
- Посмотрим, посмотрим, почтенные господа, - повторял Спрекельсен.
- Но ведь "Анн-Шарлотт" взлетела на воздух лишь после того, как ее
захватили пираты, - защищался Михель Шредер. - Да это вся команда подт-
вердит хоть под присягой.
- Может быть, может быть, - верещал Спрекельсен. - Но одно ясно: ка-
питан Шредер зажег фитиль, когда пираты еще не ступили на палубу моего
судна.
- А я говорю вам, господин Спрекельсен, что это обычные махинации
крючкотворов, - настаивал на своем Рихард Шредер, - на тот случай су-
ществует суд. Вы просто позволили им прижать вас к стенке, господин
Спрекельсен, вот и все.
- Нет, нет и нет! - замахал руками старик. - Не хочу связываться ни с
какими судьями. Кто знает, каким будет их приговор, но что он обойдется
недешево - это уж точно. Уж лучше я буду иметь дело с вами, Михель Шре-
дер. Я не чудовище и знаю, что вам не по карману возместить мне убытки.
Поэтому предлагаю: вы остаетесь у меня капитаном и служите лет этак де-
сять-двенадцать за половинное жалованье - и мы квиты! - Он протянул Ми-
хелю Шредеру руку, но тот вскочил со стула, весь кипя от гнева.
- Десять-двенадцать лет, говорите? За половину жалованья?! В таком
случае мы квиты уже сейчас, господин Спрекельсен. Мое почтение! - И
братья направились к двери.
- Еще пожалеете! - завизжал Спрекельсен им вслед. - Посмотрим, захо-
чет ли кто-нибудь из судовладельцев вас нанять!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Капитаны голландских судов, приходивших в Новый Амстердам, в один го-
лос советовали Карфангеру на обратном пути не идти через Ла-Манш, а
плыть вокруг Британских островов, поскольку на торговых путях опять поя-
вились дюнкерские корсары. Карфангер всякий раз благодарил за предупреж-
дения, однако они не вызывали у него особой тревоги. Тем более ошеломля-
ющей была для него новость о захвате гамбургского каравана - целых
восьми "купцов", попавших с лапы к алжирцам. Он сразу догадался, чьи это
были корабли, и принялся торопить своих людей.
Впрочем, гамбуржцы и без того уже спешили погрузить товар в трюмы.
Карфангеру не терпелось вернуться к жене и детям - Иоханну и Вейне, ко-
торой вскоре исполнялся годик, и отец непременно хотел отпраздновать это
событие в кругу семьи. Погрузка продолжалась до глубокой ночи, при свете
факелов и фонарей. Еще не успела заняться заря следующего дня, когда был
задраен последний люк.
По-осеннему неприветливый Атлантический океан встретил гамбуржцев ле-
дяным ветром с Лабрадора и нескончаемыми штормами. Матросы шили из выме-
ненных у индейцев шкур теплую одежду, большей частью довольно неопреде-
ленной формы, конечно, не из горностаев, не из лисьего или бобрового ме-
ха, бывших не по карману простому матросу.
Когда задувал крутой ветер, Карфангер приказывал убирать ровно
столько парусов, чтобы не беспокоиться за целость рангоута, а если ветер
ослабевал, они шли даже под лиселями. Бывали дни и ночи, когда можно бы-
ло идти только под штормовыми парусами меньшего, чем обычные, размера,
сшитыми из самой толстой, самой прочной парусины. Но ни разу корабли не
ложились в дрейф, отдав плавучий якорь, чтобы переждать шторм. Даже в
самую непогоду, когда огромные волны швыряли корабли, словно скорлупки,
они упорно шли на восток. Бесконечные маневры, требовавшие усилий всей
команды, изматывали матросов, при этом одинаково туго приходилось экипа-
жам и "Дельфина", и "Мерсвина". Карфангер не жалел ни себя, ни своих по-
мощников, ни матросов, а менее всего - запасы рома.
На восемнадцатый день плавания по левому борту показался остров Уайт,
а по правому - берег Нормандии. Свежий попутный ветер гнал гамбургские
корабли к проливу Па-де-Кале. Впередсмотрящие на марсах и в "вороньих
гнездах" зорко вглядывались в поверхность моря, одетую белопенными шап-
ками волн, но парусов не было видно нигде. Ни своих, ни чужих. Казалось,
что все капитаны в такую погоду предпочли отсидеться в защищенных от
ветра гаванях и тихих бухтах. Лишь когда за кормой остался Дувр, море
несколько успокоилось, и сразу же на горизонте показались первые паруса.
На траверзе Дюнкерка они обнаружили в море тридцатишестипушечный
французский фрегат, державший курс в их сторону. Карфангер тотчас пере-
дал на "Мерсвин" приказ взять право на борт и подойти ближе к "Дельфи-
ну". Ян Янсен сообразил, что он намеревается взять француза в клещи. Тот
попытался отвернуть, но опоздал с маневром.
Теперь, лавируя против ветра, фрегату пришлось пройти между кораблями
Карфангера. При этом французы разрядили пушки левого борта по "Дельфи-
ну", а правого - по "Мерсвину". В момент первого залпа фрегат качнуло на
волне, и ядра просвистели высоко над палубой "Дельфина", лишь три из них
оставили зияющие дыры в брамселях. "Мерсвину" повезло меньше: одно из
ядер пробило фальшборт и теперь каталось по верхней палубе туда-сюда,
словно выбирая, где бы остановиться. Наконец боцман накрыл двенадцати-
фунтовый чугунный шар деревянным ведром и принес его наверх капитану.
- Оставлю себе на память, - посмеиваясь, сказал Ян Янсен, - может,
когда-нибудь верну французам с довеском.
И он снова навел подзорную трубу на "Дельфин", ожидая сигналов Кар-
