боялся отбивать удары своим мечом в полную силу. Дерево могло
не выдержать, а уж обсидиановые зубцы наверняка бы вылетели.
Поэтому он предпочитал уходить с линии атаки, постепенно
отступая назад, и лишь изредка тыльной стороной своего меча
парировал выпады, направленные в ноги и в голову.
Внезапно напор Греан-Мора иссяк, и он отскочил назад, так
что теперь противников разделила дистанция в пять-шесть шагов.
Этла-Ниты шумно выдохнули воздух, а некоторые радостно
зааплодировали. Однако офицеры и люди, знающие толк в
фехтовании, понимали, что только сейчас и начнется серьезный
поединок двух великих бойцов.
Понимали это и Трис с Греан-Мором. Каждый из них перед
боем немного недооценил соперника, однако теперь им было ясно,
что встретились воины, равные по силе и по мастерству.
"Или, скорее, почти равные." -- Подумал про себя Трис,
который уже нащупал слабину в великолепной подготовке
Греан-Мора. Все-таки многовековая наука убийства себе подобных,
самая жестокая наука, созданная людьми Земли, превосходила
неординарные способности коротышки. А Трис не только выделил
квинтэссенцию искусства смерти, но и овладел ею в полной мере.
Однако Греан-Мор, до сих пор не ведающий поражений, не
знал всей правды о своем противнике, и не ожидал особой
опасности. Что с того, если его первый напор отбит? Такое уже
случалось, правда, очень редко, но после второй атаки,
завершающейся особым тайным приемом, до сих пор никто из его
врагов не оставался в живых. И Греан-Мор бросился вперед...
Дальше события происходили настолько быстро, что лишь
немногие Этла-Ниты смогли рассмотреть движения бойцов, да и то
описания мелких деталей в их рассказах часто не совпадали, что
стало предметом многочисленных обсуждений и споров в
последующее время.
Когда невысокий южанин еще более сжался и на полусогнутых
ногах ринулся к Трису, тот резко присел и перекатился вперед
через левое плечо, одновременно вращая над собой меч, так что
казалось, будто Трис всем своим телом ввинчивается под
коротышку. При этом белый меч просвистел над его головой в
каких-то нескольких миллиметрах. Черный же меч сначала
прочертил глубокую кровавую полосу поперек бедер Греан-Мора, а
потом резким вспарывающим движением снизу вверх пробороздил его
живот и грудь.
Вскочив после кувырка на ноги, Трис отпрянул в сторону и
осмотрел противника. Греан-Мор все еще стоял на ногах, с
глубоким изумлением смотря на текущую из рваных ран кровь.
Кто-то на площади восторженно завизжал. Великий Маг Юнор
вскочил на ноги, но хрустальный шар на его посохе оставался
молочно-белым. Да и так все понимали, что никакой магии молодой
воин не использовал, а продемонстрировал боевое искусство
такого высочайшего уровня, которое было просто неизвестно в
Этла-Тиде. Спустя несколько ударов сердца Греан-Мор упол без
сознания.
Трис внутренне ликовал. Во-первых, он правильно рассчитал
свою тактику: коротышка Греан-Мор побеждал всех своих
противников благодаря тому, что самые смертельные свои приемы
проводил с низкой позиции против нижней части тела воинов. Все
остальные верхние удары наносились для отвода глаз, для обмана,
чтобы заставить врага поднять оружие и открыться. Человек
нормального роста, к тому же обученный фехтованию по древним
методам Этла-Нитов, никогда не смог бы отразить коронный удар
Греан-Мора снизу. Но и карлик не ожидал того, что превосходящий
его по росту человек будет атаковать из еще более низкого
положения, фактически лежа на земле. В этом и заключалось
слабое место его боевого искусства.
Во-вторых, Трис был рад тому, что ему все же удалось
нанести Греан-Мору очень серьезные и болезненные, но не
смертельные раны. Он не хотел убивать своего противника и, в
общем-то, не желал ему зла. Даже наоборот, он был искренне
восхищен фехтовальным умением южанина, и при других
обстоятельствах они могли бы стать хорошими приятелями.
Поэтому Трис поднял вверх черный меч Крон-то-Риона с
обсидиановыми зубьями, окрашенными кровью поверженного южанина,
и прокричал:
-- Поединок окончен!
-- Честная победа! -- Подтвердил Крон-то-Рион, выходя на
центр арены и поднимая высоко над головой посох с прозрачной
хрустальной сферой.
Радостные крики Этла-Нитов вторили ему:
-- Победа!
-- Слава Трисмегисту!
-- Слава Этла-Тиде!
По знаку Мага-Императора вновь затрубили трубы, но уже не
печально, а торжествующе.
Герольд Тзота-Локи объявил:
-- Поединок чести между Первым помощником посла Южной
Империи Греан-Мором и дворянином Этла-Тиды
Трисмегистом-Аттоном-Тонианом завершился победой последнего.
Пусть победитель скажет, как поступить с телом его врага.
Люди напряженно замерли, ожидая ответа Триса, и в звенящей
тишине он произнес:
-- Мы не враги! Лишь нелепый случай привел нас к поединку.
При помощи хорошего медика-мага уважаемый мною Греан-Мор менее,
чем через месяц восстановит свои силы. И пусть на алтарь
Бога-Спасителя сегодня положат не человека, а самую лучшую
овцу!
-- Да будет так! -- Провозгласил улыбающийся Тзот-Локи. --
Войди же в мой дворец, Трисмегист-победитель, чтобы принять
участие в праздничном пире, и пусть вместе с тобой придут
друзья, которых ты позовешь. Вы же, граждане Этла-Тиды,
чествуйте героя, ибо его победа показала силу и мощь нашей
страны заносчивым послам Южной Империи. -- Взгляд
Мага-Императора обратился на Великого Мага Юнора. -- Я
предупреждал, что ваша злоба обратиться против вас же, и вот
подтверждение моих слов! -- Гневным жестом Тзот-Локи указал на
бесчувственное тело Греан-Мора, которое южане осторожно
переносили на колесницу Юнора.
Стена прямоугольных щитов раздвинулась перед
Крон-то-Рионом и Трисом, и Этла-Ниты расступились, пропуская
Мага-Советника и героя-победителя. Трис шел через ликующее
людское море, высматривая Алину, Ремина и его родственников.
Крон-то-Рион что-то говорил ему, однако Трис не мог расслышать
слов, заглушаемых приветственными возгласами.
Ремин же тем временем все еще продолжал стоять возле
палатки, не имея возможности пробиться через плотное скопление
людей. Он уже собирался пробежать по арене, чтобы сзади догнать
удаляющегося друга, но вдруг какое-то шестое чувство подсказало
ему посмотреть на Посла Южной Империи. И из всех Этла-Нитов
лишь один Ремин увидел, как Стоящий на колеснице Маг Юнор
вытянул магический посох в направлении Триса и проревел:
-- Умри, проклятый демон! Смерть тебе!
Хрустальный шар засиял ослепительным багровым цветом и,
сорвавшись с посоха, полетел в спину Триса.
-- Трис, обернись! -- Закричал Ремин, но гомон многих
людей поглотил его предупреждение. Никто не обернулся. Даже
солдаты из оцепления неотрывно смотрели вслед победителю.
Поэтому, когда волшебный шар пролетал мимо, Ремин подпрыгнул и
схватил багровый смертоносный снаряд. Оглушительный грохот
ударил его по барабанным перепонкам, а вспыхнувший кровавым
пламенем огонь ослепил глаза. И Ремин провалился в небытие...
Привлеченные шумом и ярким светом Трис и Крон-то-Рион
одновременно обернулись. Старый маг первый понял, что
случилось. Он бросился назад, к лежащему без сознания Ремину,
на ходу бормоча защитные заклинания. Трис поспешил следом.
Теперь и остальные люди осознали происшедшее. Осознали и
ужаснулись. Ужаснулись и вознегодовали.
-- Смерть предателю! -- Послышался сначала один крик, а
потом и другие голоса подхватили этот призыв.
Хаос воцарился на Храмовой площади. Герольды напрасно
дулив свои трубы, Тзот-Локи оживленно говорил что-то своим
советникам, принцесса Лорана со слезами на глазах пристально
смотрела на Крон-то-Риона, хлопотавшего у тела Ремина. Но Трис
не видел ничего вокруг. Он решительно шел прямо к колеснице
Посла Южной Империи, и люди молча расступались перед ним.
Воины-южане построились в ряд, закрывшись щитами и
выставив вперед копья. Но против них Трис ничего не имел.
Остановившись в десяти шагах перед роскошной колесницей, он
посмотрел прямо в глаза Мага Юнора. Сначала Трис прочел в них
презрение к себе и досаду, что снаряд поразил не ту цель. Когда
же он холодным клинком своей ярости ударил по врагу, на лице
Юнора быстро сменилась целая гамма чувств: презрение перешло в
удивление, удивление -- в страх, страх перерос в панический
ужас.
Этла-Ниты, находящиеся рядом и до того гневными криками
выражавшие свое возмущение, настороженно притихли. Между
молодым воином в необычной одежде и стоящим на колеснице
пожилым магом явно происходило что-то значительное, недоступное
обычному человеческому восприятию.
-- Так ты еще и маг? -- Воскликнул Юнор, не в силах
оторваться от свинцово-серых, буравящих его мозг глаз. -- Кто
же ты?! Прошу тебя, пощади! Нет! Не-е-е-е-ет!
Крик Посла Южной Империи превратился в жалобное блеяние.
Величественный маг, прежде исполненный высокомерного презрения,
превратился в мерзкое, хнычущее создание. Он тяжело повалился в
свое кресло и попытался закрыть лицо рукавами мантии, но и
сквозь сжатые веки ему продолжали видеться ужасные глаза.
Мощнейшие магические силы, витавшие над ним, казались почти
осязаемыми. И люди на площади со смешанным чувством страха и
удовлетворения следили за свершающимся наказанием.
-- Я лишаю тебя твоей магии, подлец! -- Прозвенел голос
Триса. -- Ты недостоин ее.
По телу Посла Юнора, теперь уже бывшего Великого Мага,
прошла судорога, и он застыл, сидя в своем кресле и глядя перед
собой опустошенными, ничего не выражающими глазами.
И тогда герольд Тзота-Локи объявил:
-- Мага-Императора Этла-Тиды повелевает посольству Южной
Империи немедленно покинуть наш город и нашу страну. Посол
Юнор, передай Повелителю Горвану, что древняя мощь и истинное
служение Богу-Спасителю делают Этла-Тиду непобедимой. Пусть он
даже и не думает о возможности покорить нас и нашу страну.
Свадьбы Горвана и принцессы Лоранон-Локи-Неи не будет!
Юнор на удивление быстро оправился от удара, нанесенного
Трисом. Наверное, черная злоба так сильна была в его сердце,
что он нашел в себе силы встать и хриплым голосом прокаркать:
-- Повелитель Горван и Южная Империя отомстят за
посрамление их послов. Мы всего лишь слабые слуги более
могучего властителя, и, победив нас, вы ничего не доказали. Не
далее, чем через полгода наш владыка будет сидеть в твоем
троне, Тзот-Локи. А все вы, жалкие людишки, -- Юнор обвел
пылающим ненавистью взглядом площадь, -- станете рабами
Повелителя Мира Горвана...
Дальнейшие его слова заглушили негодующие крики горожан.
-- Убирайся вон отсюда! -- Раздался голос Крон-то-Риона,
который уже уложил на носилки тело Ремина, и приказал слугам
отнести его во дворец. Трис шел рядом, положив правую руку на
грудь друга; Юнор, словно змея с вырванными ядовитыми клыками,
стал ему безразличен. Когда носилки скрылись в воротах дворца,
принцесса Лорана со своей свитой покинула Императорский балкон.
-- Стража! -- Отдал приказ Тзот-Локи. -- Увести
посольство!
Гвардейцы Этла-Тиды окружили колесницу Юнора,
продолжавшего брызгать слюной и извергать потоки грязной
ругани, и, стегая коней, погнали ее прочь с площади.
Воины-южане даже не пытались сопротивляться, совершенно
потрясенные случившимся с их господином.
Этла-Ниты провожали удаляющуюся процессию насмешливыми
