четырехколесной колеснице, влекомой шестеркой лошадей, под
балдахином из белой ткани, установленном на четырех резных
опорах, стояло роскошное кресло из красного дерева, украшенное
чеканными золотыми пластинами с причудливыми, наверное,
магическими символами. В кресле гордо восседал Великий Маг
Юнор, презрительно сжав губы и высокомерно глядя на море людей,
разлившееся на Храмовой площади.
Как и на Большом приеме, с правой стороны от колесницы
гарцевал Греан-Мор, его легкий малиновый плащ развевал легкий
ветерок, и казалось, что на лошади сидит не человек, а некая
сказочная жар-птица. К его седлу был приторочен длинный узкий
сверток из толстой кожи, в котором сразу же можно было признать
чехол для дуэльного меча. Второй помощник посла Долор-то-Рон
отсутствовал по вполне понятным причинам. Вместо него с левой
стороны ехал герольд, заносчиво задрав вверх подбородок и изо
всех сил стараясь подражать надменному спокойствию своего
господина.
Позади колесницы шла дюжина слуг, одетых в одинаковые
ярко-красные туники. На их головах сияли конические медные
шлемы, правые руки сжимали короткие толстые копья, а левую
половину тела закрывали круглые щиты со спиралевидным узором.
Едва только посольство приблизилось к отведенному им
согласно церемониалу месту и остановилось, Греан-Мор соскочил с
коня, бросив поводья подоспевшему слуге и скрылся в шатре.
-- Великий Маг Юнор, -- провозгласил герольд южан, --
приветствует Мага-Императора Этла-Тиды!
Тзот-Локи ограничился едва заметным кивком.
-- Маг-Император приветствует послов Южной Империи и
выражает сожаление, что их встреча связана со столь печальным
событием. -- Ответил герольд Тзота-Локи.
-- О каком печальном событии говорит Маг-Император? --
Задал вопрос сам Посол Юнор, встав с кресла.
-- Разве кровопролитие и смерть людей не являются
величайшей бедой? -- Удивился Тзот-Локи.
-- Великий воин и непревзойденный боец, -- торжественно
отчеканил слова Юнор, -- благородный дворянин Греан-Мор уже
убил на поединках чести полторы дюжины существ, недостойных
именоваться людьми, и убъет еще дюжину раз по дюжине! Их кровь
прольется во имя благородства и чести, во славу Бога-Спасителя.
Что же тут печального? Мы, слуги великого Повелителя Горвана, в
отличие от вас, мягкосердечные и малодушные северяне, чтим
старых богов и заветы предков.
-- Мне жаль, -- отозвался Тзот-Локи, -- что мы по-разному
понимаем служение Богу-Спасителю. Не для того он ценой своей
жизни скрыл Этла-Тиду от врагов, чтобы его потомки истребляли
друг друга на поединках. Впрочем, я верю, что ваши заблуждения
рано или поздно обернуться против вас же, и вы пожнете плоды
зла и жестокости, которые посеяли в умах людей.
-- Красивые речи, но они слишком далеки от реальной жизни!
Не лучше ли начать поединок между нашими людьми, или мы так и
будем стараться переубедить друг друга словами?
-- А Вы, уважаемый посол, считаете, что победить можно
только грубой силой?
-- Да! Силой воинов и могуществом магии побеждает своих
врагов великая Южная Империя! Многие уже познали ее мощь, и
Этла-Тиде лучше по-хорошему присоединиться к нашему
государству. -- Площадь взорвалась возмущенными возгласами и
Великий Маг Юнор повысил голос, перекрывая шум. -- И пусть
сегодняшняя победа моего Первого помощника Греан-Мора станет
предвестником грядущей победы Повелителя Мира Горвана!
Этла-Ниты были ошеломлены подобными беззастенчивыми
угрозами. Стоящий рядом с Ремином человек средних лет в
лазоревой тоге закричал:
-- Вы еще не победили, южане, а уже бахвалитесь!
Тзот-Локи вновь простер вперед руки и постепенно
установилась тишина.
-- Вот теперь, действительно, пора начинать поединок. -- С
искренней печалью в голосе сказал он. -- Маг-Советник
Крон-то-Рион, готовы ли Вы следить за соблюдением правил боя?
-- Да, я готов! -- Послышался голос где-то справа от
Ремина.
Люди расступились, и в центр круга, образованного щитами
солдат, вышел Маг-Советник Этла-Тиды. Оказалось, что все это
время он находился на Храмовой площади, в гуще людей, своих
сограждан. То ли скромная светло-серая мантия, то ли магические
чары делали его до сих пор невидимым.
-- Соблаговолит ли мой коллега, Великий Маг Юнор, сойти со
своей роскошной колесницы, столь подобающей его высоким
амбициям, и присоединиться ко мне, стоящему на бренной земле?
-- Спросил Крон-то-Рион, и в его голосе все уловили едва
скрываемую насмешку.
-- Благодаря своему высокому положению, -- в тон ответил
Юнор, глядя сверху вниз на Мага-Советника из своего кресла, --
я отсюда гораздо лучше смогу обозревать всю площадку для боя, а
мои магические силы позволят распознать волшебство, без
которого Вам, разумеется, не победить величайшего воина мира.
-- Маг поставил перед собой длинный посох, увенчанный белым
матовым шаром. -- Это мой жезл с волшебной хрустальной сферой.
Как только кто-либо из Этла-Нитов попытается вмешаться в ход
поединка, сфера засияет рубиновым цветом, и, согласно древним
правилам, ваш боец будет признан проигравшим и умерщвлен на
главной жертвенной пирамиде Бога-Спасителя.
-- Я восхищен Вашей предусмотрительностью, коллега. --
Крон-то-Рион воткнул в землю перед собой такой же, как у Юнора,
посох. -- Если же магию примените Вы, то моя сфера вспыхнет,
как изумруд, и тогда Ваш воин проиграет.
Кривая хищная усмешка исказила губы Юнора, словно бы
злорадно сообщая: "Не дождешься!"
-- Я вижу, что уважаемые маги пришли к согласию. --
Констатировал с Императорского балкона Тзот-Локи. -- Герольды,
трубите сигнал к выходу поединщиков!
И герольды затрубили. Низкий, протяжный гул был похож и на
рев ветра в прибрежных скалах, и на вой волков темной зимней
ночью, и на призыв неведомого далекого божества. От этого звука
мурашки пробежали по коже Ремина, да и остальные люди как-то
вдруг сразу посерьезнели и посуровели. Словно сама Смерть
пронеслась над площадью, коснувшись каждого своим ледяным
дыханием.
Одновременно распахнулись пологи шатров и в проходы между
шеренгами солдат выступили два человека.
Выбирая одежду для боя, Трис остановился на обтягивающих
шортах до середины бедра из угольно-черной тефлопластовой
ткани. Они принадлежали к тем немногим вещам, что остались у
него после гибели космической яхты. Этла-Нитам подобная одежда
была совершенно незнакома, и Трис услышал тихие удивленные
перешептывания. Постепенно удивление перешло в восхищение:
шорты подчеркивали идеально сложенное тело и вместе с черным
мечом придавали фигуре Триса какую-то зловещую, смертоносную
красоту.
Выходя в круг, Трис бросил один короткий взгляд на
Императорский балкон, и тут же перевел свои бездонно-синие
глаза на Крон-то-Риона. Тот шел навстречу, освобождая центр
арены для поединка, чтобы занять свой пост наблюдателя в
проходе. На доли секунды глаза старого и молодого магов из
разных миров встретились, и каждый из них слегка кивнул
головой, как бы успокаивая другого.
Выход Греан-Мора был не менее эффектен. Он быстро пробежал
по проходу и раньше Триса вышел на площадку. Его появление
сначала сопровождалось гневными криками, но постепенно даже
самые нетерпимые Этла-Ниты уважительно заворчали.
Первый помощник посла, как уже было сказано, отличался
весьма небольшим ростом. Однако только теперь, когда он стоял
на арене, образованной щитами солдат, и был одет лишь в
белоснежную набедренную повязку, можно было оценить всю
несоразмерность пропорций его тела. При взгляде спереди фигура
очертаниями напоминала почти правильный квадрат: крепкие
мускулистые икры и бедра были, пожалуй, даже толще, чем у людей
нормального роста, а бочкообразная грудная клетка, мощный
широкий плечевой пояс и длинные, до колен руки с рельефными
мышцами говорили о невероятной силе и энергии.
Но больше всего Триса интересовал белый меч Греан-Мора.
Присмотревшись, он понял, что тот изготовлен из цельного
слонового бивня, уплощенного с боков и по наружному изгибу
усеянного мелкими остросколотыми зубцами из горного хрусталя.
Эти хрусталики сияли в солнечных лучах, создавая впечатление,
что режущая кромка изготовлена из переливающегося огня. Белый
костяной меч, наверняка, был не менее древен, чем меч,
подаренный Крон-то-Рионом, а по прочности намного превосходил
его.
Трис невольно усмехнулся, посмотрев на себя и на своего
противника со стороны. Если бы на Храмовой площади сейчас
находился человек, не знающий ни обстоятельств, приведших к
поединку, ни общей политической ситуации, его симпатии,
несомненно, были бы отданы Греан-Мору. Классическая сцена из
древних двухмерных фильмов Земли: отважный маленький человечек,
одетый в белое со светлым блестящим мечом противостоит черному
воину с черным оружием.
"И почему маленький рост и белый цвет всегда ассоциируются
с добром? -- Подумал Трис. -- Я бы охотнее согласился сразиться
с тремя неповоротливыми здоровяками, чем с этим карликом,
состоящим, похоже, из стальных пружин и гидравлических
приводов!"
Несколько мгновений противники стояли друг против друга, а
потом, словно по команде, повернулись к Императорскому балкону.
-- Право возвестить начало боя я передаю своей дочери,
своей единственной дочери, -- Тзот-Локи сделал заметное
ударение на слове "единственной", -- принцессе
Лоранон-Локи-Нее. Едва белая ткань, брошенная ее рукой,
коснется земли, можно начинать поединок. И только смерть или
смертельная рана одного из вас будет означать конец боя. Да
смилостивится над вашими душами Бог-Спаситель!
Трис пристально смотрел на принцессу, подошедшую к
низкому, до колен, парапету, ограждающему балкон. Тоненькая
хрупкая фигурка с копной черных волос сейчас даст знак, и
только от него самого будет зависеть, останется он жить, или
погибнет, так и не добившись исполнения своей мечты.
Вот платок выскользнул из руки Лораны, вот он полетел вниз
вдоль высокой каменной стены Императорского дворца, а Трис все
еще думал о девушке, передающей ему бремя определения
собственной судьбы... И на какие-то доли секунды позабыл о
белом платке, падающем вниз.
Краем глаза он даже не увидел, а, скорее, почувствовал
движение Греан-Мора, и помогло ему еще то, что многолюдная
толпа людей словно в едином порыве вздохнула, да так и замерла
в оцепенении. Только выработанная многочисленными тренировками
на компьютерном тренажере реакция позволила Трису избежать
мгновенной смерти. Стремительно отпрянув в сторону, он увидел
сияющую белую молнию, прочертившую то место, где только что
находилась его голова.
За какие-то несколько мгновений Греан-Мор обрушил на
своего врага целую лавину ударов. Он мгновенно менял
направление атаки, то в прыжке целя в голову или шею, то норовя
подсечь ноги противника, то пытаясь поразить руки или корпус.
Все люди на площади затаили дыхание, следя за мельканием мечей
и тел, а Маг Юнор даже привстал со своего кресла и наклонился
вперед, напряженно вглядываясь в происходящее на арене
сражение. Но ни один удар южанина так и не достиг цели.
За время, проведенное на этой планете, Трис составил
весьма невысокое мнение о боевых искусствах Этла-Нитов.
Оказалось, преждевременно. Он едва успевал уклоняться от
молниеносных выпадов неистового коротышки. Кроме того, Трис
