индивидуальным, и учитель должен почуять, как легче подойти
к сознанию ученика. Невозможно без упражнения обрести
убедительную передачу фактов. Только невежды думают, что
достаточно прочесть сведения, чтобы их внушить ученикам.
Можно удивляться, что само искусство учительства не
вызывает внимания. Но каждый может припомнить, насколько
разно воспринимались предметы в течение школьных лет. Это
зависело не только от способностей ученика, но главным
образом от убедительности учителя.
Так пусть учительство производится среди самых широких
слоев. Пусть учитель не заботится, чтобы его достоинство
стояло высоко. Мысли о великих Учителях вырастут легче,
когда понятие учительства будет накрепко осознано.
Учительство должно быть освобождено от своекорыстия.
Учитель передает познания им накопленные, но он не будет
выдавать их за свои. Он должен понять дар знания, чтобы с
той же готовностью передать их грядущему поколению. Труд
учителя должен быть вознагражден не только материально, но и
общим уважением. Учительство есть одна из высших ступеней
государства. Не учитель, но наставничество всегда откроет
народу высшую культуру. Так пусть не личная корысть ведет к
учительству, но служение благу.
Такое познание служения не приходит внезапно, его нужно
воспитать. Так пусть каждый школьник уже почует себя
учителем по отношению к младшим. Пусть будут уроки,
руководимые старшими учениками, чтобы каждый мог поделиться
своими познаниями.
Не следует смотреть на такое служение, как на скучную
тягость, наоборот, пусть каждый научится радостной отдаче,
только в таком давании рождается истинная радость.
Мыслитель учил: "Каждый может служить ближнему, каждый
может отдавать, если даже у него нет ни единой вещи. Как
славно деяние, которое не может истощиться!"
478. Урусвати знает, что человек должен не только
взглянуть вверх, но и заглянуть в свои глубины. Второе не
легче первого. В глубине "чаши" покоится ветхий аспид.
Каждое неправильное движение может разбудить его. Он
наполнит злобою, он лишит силы, он прикроет доброе
намерение. С великим трудом может человек избавиться от
ветхого спутника.
Не может человек упорно развивать в себе одно качество,
которое может противостоять аспидовым уловкам. При
чистосердечии человек почует меру, после которой наступает
царство аспида. Почуя эту границу, человек отложит
задуманное действие, а затем встанут и другие знания.
Главное, воздержаться от сомнительного действия. Эту границу
человек может почуять и тем не дать проснуться аспиду. Лучше
быть разборчивым в поступках, нежели потом сожалеть о
содеянном.
Мы говорим лишь о сомнительных действиях, следует к
этому определенно относиться очень осмотрительно. Нерадивый
человек ради лености вообще признает большинство действий
сомнительными. Он не будет слушать голос сердца, но
прикроется лицемерием, чтобы не потрудиться. Каждый знает
таких лицемеров, которые произносят великие слова, но под
ними скрывают леность и самость. Нельзя вообразить всю
глубину лукавства, которая живет под кольцами аспида. Но не
только эти притворщики пригодятся для истинного труда. Л них
давно сказано, что произнесение ветхих слов ничего не стоит,
если истина не живет в сердце.
Древняя сказка говорит об аспиде, который питается
кровью человеческою - символ, указывающий на проснувшегося
аспида, истинно, питающегося кровью человеческою. Не
забудем, что старинные символы имеют научное основание, так
кровопийцы аспиды пожирают свою жертву.
Другое сказание говорит об окаменелом драконе, который
проснулся от маленького камешка, брошенного неразумным
человеком. Истинно, от малейшего камешка может очнуться
аспид.
Мыслитель говорил: "Ступайте бережно, может быть и мы
среди спящих змей."
479. Урусвати знает, что даже самое малое действие
бывает сопряжено со многими окружающими условиями; то же
лежит и в основании великих действий. Люди мало понимают,
что психическое воздействие зависит от многих условий.
Особенно люди не желают признать это при врачебных
воздействиях.
Люди запускают болезни. Мало того, они окружают больных
самыми отвратительными влияниями и затем потребуют
немедленного исцеления. Такие целительные воздействия должны
быть сопровождены и созданием соответствующих условий. Так
называемое чудо не может быть произведено при враждебных
условиях.
Люди готовы призвать врача с угрозами и полным
недоброжелательством. Люди не соображают, что даже мощная
энергия может быть отравлена и пресечена. Нередко люди зовут
врача и за его спиною шепчут слова недоверия. Пусть ученые
исследуют, какой процент исцелений при доверии к врачу; и
как много ухудшений болезни при недоверчивом отношении.
Мы не раз повторяли, что каждое действие должно
сопровождаться доброжелательством. Даже обычная домашняя
работа будет иметь благое следствие, если она производится с
добрыми мыслями. Много хороших действий сокрушилось от
раздражения и недобрых помыслов.
Мыслитель особенно уговаривал учеников, чтобы они не
окисляли свои добрые намерения.
480. Урусвати знает, как печалимся Мы каждому
зарождению зла. Скажут - зачем печалиться, не лучше ли
пресечь распространение зла? Но так говорят неразумные,
которым не представить себе, как осторожно нужно пресекать
зло. Только врач, изучивший многие болезни знает, как нужно
предусмотреть разные условия не только в самом организме, но
и окружающие.
Так же можно сравнить зло с некоторыми формами рака.
Врач понимает, что на некоторых органах рак неизлечим. Также
врач знает, что для операции нужно избрать наилучший момент
и приготовить организм к такому потрясению. То же самое, но
в большей степени можно видеть на психической борьбе. Сами
люди не сознаются, что в них зародилось злобное чудовище,
наоборот, каждый зараженный пытается скрыть свой недуг.
Но можно ли вторгаться в сущность человека, если он
всячески противится такой помощи? Правильно сказано:
"Исследуйте каждую вещь". Но многие ли готовы к такому
исследованию? Люди не любят не только мыслить о происходящем
внутри них, но они встретят враждебно каждую попытку
направить мышление о их существе.
Учения говорят, что для продвижения нужна добрая воля.
Также и для искоренения зла нужно согласие самого
страждущего. У Нас потому печаль о зарождении злобного
чудовища, что мы предвидели, сколь сложная битва предстоит.
Невозможно мечом, одним ударом, сразить все головы гидры.
Сказано, что каждая капля крови ее порождает новых
отпрысков, значит нужно применить такие меры, чтобы чудовище
погибло голодной смертью. Нужно пресечь питание чудовища, и
оно исчезнет, превратившись в щепоть золы. Но такое
уничтожение требует времени и благоприятных условий. Люди
легко могут способствовать таким условиям.
Мыслитель говорил: "Все мы врачи, каждый может
произвести хотя бы какое-то исцеление."
481. Урусвати знает, что мироздание представляет
монолит, спаянный всеначальной энергией. Философ древний
утверждал, что твердь небесная более насыщена, нежели твердь
земная. Можно не вполне согласиться с таким определением, но
все же оно близко к истине.
Люди даже в обычной беседе не могут вполне разграничить
миры. Когда они говорят о Мире Тонком, они берут пример с
земного мира. Когда же они пытаются возвысить мир плотный,
они окажут сопоставление с Миром Тонким. Поистине,
невозможно провести границу между тремя мирами. Нужно
упрочить эту основу в людском воображении. Никто не может
ограничить себя миром плотным, даже каждый отрицатель не
сумеет изгнать из себя ощущения чего-то Надземного.
Многие выражения продуманы людьми не правильно. Они
говорят о мире потустороннем и тем рассекают монолит
единства. Но можно ли вообразить нечто потустороннее? Таким
путем мы вернемся к Харону, перевозящему на другой берег
Стикса. Люди, в примитивном мышлении, придумывают символы
перехода в иной мир, но символы бывают вредны, ибо своею
красочностью они врезаются в сознание и не легко
извлекаются, чтобы замениться чем-то более правдоподобным.
Мы, как вы уже заметили, избегаем символов, но
существуют школы, основанные на символах. Можно убедиться,
насколько такие старые символы не в силах ответить развитию
миропонимания. Все живет, все движется, и сама всеначальная
энергия являет ранее неусмотренные качества. Люди не должны
связывать свое сознание ветхими представлениями.
Мыслитель говорил: "Неужели мы можем говорить в том же
представлении, как и наши деды?"
482. Урусвати знает, что неправильно понятый символ не
мало вредил и представлению о Нас. Символические лучи,
которые как бы ограничивают Нашу деятельность, уже разбивали
идею единства. Каждый может иметь свою излюбленную область,
но невозможно сказать, что он действует по одному лучу.
К тому же сами названия этих лучей совершенно
произвольны. Вы знаете, каким путем произошли эти
наименования. Также знаете, как они проникли в литературу и
смутили многих. Невозможно пресечь такие искажения, но со
временем они сотрутся и дадут место более правильному
определению.
Лучи существуют, но каждый вооружен психической
энергией, и тем самым уже не может быть ограничен в своих
возможностях. Иначе можно дойти до такой нелепости, что
спасать человека будет дозволено, схватив его за левую, но
не за правую руку. Можно дойти до таких измышлений, что
вместо расширения возможностей получится умаление.
Люди ради иногда цели, которая кажется им доброй,
способны загнать сознание в лабиринт непроходимый. Но пусть
эти разделители подумают, наносят ли они вред или пользу?
Умаление и выдумки ограничивающие не полезны. Самые точные
учения страдали от всяких толкований, рассекающих истину. Мы
хотим, чтобы труд Наш понимался в полноте и единстве. Только
при этом можно представить сотрудничество, которое лежит в
основе Братства.
Мыслитель указывал, чтобы не делили истину
легкомысленно. Он говорил: "Рассечь идею, равно рассечению
живого организма."
483. Урусвати знает, что каждое провозвестие истины
должно иметь своих врагов. Хаос борется с проявленным. Этою
борьбою не следует огорчаться. Она не только естественна, но
и полезна. Представим себе, что какое-то провозвестие не
имеет врагов, оно будет настолько ничтожно, что не сможет
убедить кого-либо. Враги являются пробным камнем, и сами
яростью своей определяют значение провозвестия.
Много новой энергии порождается именно врагами. Один
знаменитый Правитель говорил: "Сегодня я очень усилился, ибо
у меня появился ярый враг." Следует смотреть на врагов, как
на ступени восхождения. У каждого из Нас рождались такие
мысли во время долгих жизней.
Где же описания Братства? Прежде всего, в описании
Наших переживаний. Мы делимся Нашими заботами, ибо в таких
трудах почерпаем силу для будущего строительства. Сущность
не в церемониях, но в труде. Было бы унизительно, если бы мы
не звали к труду, который наполняет все Наше бытие. Жизнь
Братства есть жизнь Надземная, ибо она основана на мысли.
Что же может быть более Надземным, нежели мысль?
Люди могли бы сделать свою плотную жизнь Надземной,
стоит лишь приложить в основу существования мысль. Учение
может называться и провозвестием мысли. И велик праздник
человека, привыкшего мыслить. И Нам легко ответить там, где
