должна поработать довольно долго.
- Теперь слушайте, - продолжал Лоуренс. - Учитывая ваш перегрев, мы
охлаждаем кислород, конечно, в меру. Скажите нам, как только станет
слишком прохладно или сухо. Минут через пять-десять подадим вторую
трубу. И получится замкнутая система с кондиционированием взамен вашей.
Второе отверстие просверлим в кормовой части "Селены", вот только
подвинем плот на несколько метров.
Пат и физик продолжали трудиться, пока не были провентилированы
легкие всех пассажиров. Лишь после этого, предельно усталые, но
довольные тем, что выдержали трудное испытание, они легли на пол и стали
ждать, когда второй бур пронижет потолок.
Десять минут спустя они услышали стук в обшивку рядом с переходной
камерой. Отвечая Лоуренсу, Пат успокоил его: потолок в этом месте
свободен, бурильщики ничего не повредят.
- Можете не волноваться, - добавил он - Я не трону бур, пока вы не
скажете!
Стало настолько холодно, что он и Мекензи надели верхнюю одежду, а
спящих пассажиров укутали одеялами. Можно было сообщить наверх, чтобы
давали теплый воздух, но Пат решил, что лучше пусть будет похолоднее.
Давно ли они чуть не испеклись? К тому же низкая температура может
восстановить углекислотные поглотители "Селены".
Когда заработает вторая труба, они будут вполне застрахованы. С
плота им подадут сколько угодно воздуха, да у самих еще есть примерно
суточный запас. Пусть даже их плен затянется, главная опасность
миновала.
Разумеется, если Луна не подстроит какой-нибудь новей каверзы.
- Что ж, мистер Спенсер, - сказал капитан Ансон, - Похоже, у вас
получится неплохая передача.
Последний час потребовал от Спенсера таких усилий, что он вымотался
ничуть не меньше, чем спасатели на плоту в двух километрах под ним. Вот
они средним планом на экране видоискателя. Отдыхают... Если можно
отдыхать в космическом скафандре.
Пятеро из них, очевидно, решили поспать немного, избрав способ не
совсем обычный, но в общем-то вполне разумный: они просто-напросто легли
рядом с плотом, словно резиновые куклы, погрузившись наполовину в лунную
пыль. Спенсер и не подозревал, что космический скафандр обладает
достаточной плавучестью, чтобы не тонуть в этом веществе. Мало того, что
отдыхающая смена устроилась очень удобно, - на плоту сразу стало
просторнее и сподручнее работать.
Трое не торопясь проверяли и налаживали аппаратуру. Особенно строго
они следили за угловатой махиной воздухоочистителя и подключенными к
нему пузатыми баллонами.
Предельное фокусное расстояние позволяло показать все на экране
телевизора, как с расстояния десяти метров, только что не видно стрелок
приборов. Даже при среднем увеличении отчетливо различались две трубы,
уходящие в толщу лунной пыли - к незримой "Селене".
Все мирно, спокойно - не то что час назад. И так будет, пока не
доставят следующую партию снаряжения. Оба пылеката пошли обратно в
Порт-Рорис; теперь там закипит работа. Инженеры и техники испытывают и
монтируют оборудование, которое, как они надеются, проложит путь к
"Селене". Чтобы все приготовить, нужно еще не менее суток. До тех пор,
если не произойдет ничего непредвиденного. Море Жажды будет безмятежно
нежиться в лучах утреннего солнца. На новые кадры для телезрителей
сейчас рассчитывать не приходится.
С расстояния полутора световых секунд в командную рубку "Ауриги"
долетел голос режиссера.
- Славно поработали, Морис, Жюль. На всякий случай записываем
изображение, но наш следующий выход в эфир не раньше выпуска последних
известий в ноль шесть ноль ноль.
- Какие отклики?
- Превосходно, блеск. И намечается еще интересный поворот. Все
сумасбродные изобретатели, какие когда-либо пытались получить патент на
новую скрепку, наперебой предлагают свои идеи. Мы выпустим несколько
человек в шесть пятнадцать. Вот будет потеха!
- А что, глядишь, кто-нибудь из них и придумает что-нибудь дельное.
- Может быть, хотя вряд ли. Те, что потолковее, будут нас за сто
километров обходить, когда увидят, как мы расправляемся с их коллегами.
- А что вы задумали?
- Все идеи будут рассматриваться вашим ученым другом, доктором
Лоусоном. Мы уже репетировали, он с них живьем шкуру снимает.
- Моим другом? - восстал Спенсер. - Да я с ним всего два раза
встречался. При первой встрече извлек из него десять слов, во время
второй о... уснул у меня на руках.
- С тех пор он сделал большие успехи, хотите верьте, хотите нет. Да
вы сами увидите через... через сорок пять минут.
- Мне не к спеху. К тому же меня сейчас занимает одно: что
замышляет Лоуренс? Он уже выступал? Попробуйте добраться до него, пока
затишье.
- Он страшно занят, отказывается отвечать. Похоже, инженеры вообще
еще не решили, как действовать. Испытывают в Порт-Рорисе всевозможные
варианты, собирают снаряжение со всей Луны. Мы вам сразу передадим, как
только что-нибудь узнаем.
Морис Спенсер уже привык к этому парадоксу: часто репортер не видит
общей картины, хотя бы он был в самой гуще событий. Он толкнул снежный
ком - дальше лавина катится независимо от него. Конечно, Спенсер и Жюль
поставляют самые важные кадры, но в целом подачу материала определяют
информационные центры на Земле и в Клавии. Хоть бросай Жюля и мчись в
штаб.
Разумеется, это невозможно. Да если бы ему и удалось, он очень
скоро пожалел бы об этом. Морис Спенсер чувствовал: это не только
вершина его карьеры, но и поворотный пункт. Не быть ему больше
спецкором; он сам себя обрек на какой-нибудь руководящий пост. Хорошо
еще, если ограничатся тем, что посадят его в уютное кресло перед
батареей мониторов в телестудии Клавия.
Глава 23
На борту "Селены" по-прежнему царила тишина, но тишина спальной, а
не покойницкой. Скоро спящие начнут просыпаться, для них наступит день,
дожить до которого они уже не надеялись.
С трудом сохраняя равновесие, Пат Харрис стоял на спинке кресла и
исправлял поврежденный кабель. Слава богу, что бур попал в эту точку.
Пять миллиметров левее, и замолкло бы радио; тогда все оказалось бы куда
сложнее.
- Включите третий рубильник, доктор, - попросил он, сматывая
изоляционную ленту. - Как будто все в порядке.
Вспыхнули лампы главного освещения, ослепительно яркие после алого
аварийного света. И в тот же миг что-то взорвалось, да так неожиданно,
что Пат от испуга сорвался со своей ненадежной опоры. Прежде чем его
ноги коснулись пола, он уже сообразил: кто-то чихнул... Кажется, он
перестарался, охлаждая кабину.
Интересно, кто очнется первый? Хорошо, если Сью - можно будет
поговорить без помех. Данкена Мекензи он не стеснялся; правда, Сью может
рассудить иначе.
Кто-то зашевелился под одеялом. Пат поспешил на помощь, но вдруг
остановился и горестно вздохнул.
Увы, всякому везению есть предел, и капитан должен выполнять свои
обязанности. Пат нагнулся над щуплой фигурой, силящейся подняться на
ноги, и заботливо произнес:
- Как самочувствие, мисс Морли?
Попасть в лапы телевидения было для доктора Лоусона и полезно, и
вредно. Став телезвездой, он обрел уверенность в себе; оказалось, что
мир, который Том Лоусон упорно презирал, нуждается в его знаниях и
талантах. (Том не думал о том, что его могут снова забыть очень скоро -
едва кончится происшествие с "Селеной".) У него появился случай доказать
свою искреннюю преданность астрономии; в обществе одних только
астрономов она как-то блекла. И, разумеется, доктор Лоусон был рад
хорошему гонорару.
Но программа, в которой он участвовал, была словно нарочно
составлена так, чтобы подтвердить давнее убеждение Тома, что большинство
людей либо негодяи, либо глупцы. И твидои Мыыхаюагентство "Интерплэнет
Ньюс", не устоявшее против соблазна заполнить удачным номером долгую
паузу, когда на плоту не происходило ничего существенного.
То, что Лоусон находится на Луне, а его жертвы - на Земле, техников
не смущало; эта задача была давным-давно решена телевидением. Все равно
программу нельзя было передавать прямо в эфир: ее записывали на ленту и
вырезали паузы - те самые две с половиной секунды, которые требовались
радиоволнам на путь до Луны и обратно. Участников передачи это, конечно,
не выручало, но зритель, просматривая обработанную искусным редактором
ленту, не ощущал никакого неудобства от того, что действующие лица были
разделены расстоянием около четырехсот тысяч километров.
В числе слушателей был и главный инженер Лоуренс. Он удобно лежал
на поверхности Моря Жажды, глядя в пустынное небо. Впервые за много
часов выдалась передышка, но мысли роились в голове, не позволяя уснуть.
Не говоря уже о том, что Лоуренс просто не мог спать в скафандре. Да и
не нужно это: первые иглу уже в пути из Порт-Рориса. Как только их
доставят, он устроится с удобствами, которые и заслужены, и необходимы.
Что бы ни говорили изготовители, больше суток в скафандре не
проработаешь с полной отдачей. Причин много, и все они более или менее
очевидные. Взять хоть эту отвратительную "космическую чесотку", которая
поражает поясницу - и другие места - после суточного заточения в
гермокостюме. Врачи уверяют, что это чисто психологическое, и многие
космические эскулапы героически носили скафандр по неделям и больше,
чтобы доказать это. Увы, их пример не помог искоренить недуг...
Космические скафандры породили свой фольклор, обширный и
многоликий, не всегда пристойный, с особой терминологией. Никто не знает
точно, почему одна знаменитая модель семидесятых годов была названа
"Железной Девой", но любой космонавт охотно объяснит, за что выпущенная
в 2010 году "Модель XIV" получила имя "Камеры Пыток". Иное дело, что не
всякий поверит, будто скафандр был создан женщиной-инженером с
садистскими наклонностями, которая вознамерилась жестоко отомстить
противоположному полу.
Пока что Лоуренс чувствовал себя совсем неплохо. Радио доносило
голоса воинствующих дилетантов, вдохновенно излагающих свои идеи. Что ж,
возможно (хотя и мало вероятно), кто-нибудь из этих необузданных
мыслителей и придумает что-нибудь толковое. На памяти главного такие
вещи случались, и он был готов слушать предложения более терпеливо, чем
доктор Лоусон, который явно никогда не научится снисходительно
относиться к дуракам.
Том Лоусон только что разгромил инженера-любителя с Сицилии,
предложившего разогнать пыль с помощью соответственно размещенных
реактивных авиадвигателей. Типичный случай: теоретически в этом проекте
как будто нет пороков, однако подойди к нему с практической стороны - и
все рушится. Пыль можно разогнать, но для этого нужен неограниченный
приток воздуха. Пока доводы речистого итальянца переводили на английский
язык, Лоусон быстро сделал расчеты.
- По моим подсчетам, синьор Гузальи, - сказал он, - чтобы воздушной
струей вырыть шахту нужного диаметра, надо подавать не меньше пяти тысяч
тонн воздуха в минуту. Такого количества к месту работ не доставишь.
- Э, можно собирать использованный воздух и снова пускать его в
дело!
- Благодарю вас, синьор Гузальи, - вмешался решительный голос
ведущего. - Следующий - мистер Робертсон из Лондона, провинция Онтарио.
В чем заключается ваш план, мистер Робертсон?
- Я предлагаю замораживание.
- Постойте, - возразил Лоусон, - как можно заморозить пыль?
- Сперва пропитать ее водой. Затем опустить рефрижераторные трубы и
все превратить в лед. Получится твердая масса, которую легко будет
