- Пустые бочки из-под горючего?..
- Слишком большие и непрочные. Ладно, поищем что-нибудь на складе
Технического отдела.
И так далее: мозговой трест продолжал свою работу. Лоуренс
намеревался отвести на совещание еще полчаса. Потом он решит, как
действовать. Нельзя затягивать разговор, когда каждая минута на счету и
на карту поставлены человеческие жизни. С другой стороны, от
скороспелых, непродуманных планов только вред; растратишь впустую усилия
и материалы и все дело погубишь...
На первый взгляд все очень просто. Пылеход найден, только сто
километров отделяют его от великолепно оснащенной Базы. Местонахождение
"Селены" определено совершенно точно, она лежит на глубине пятнадцати
метров. Всего пятнадцать метров - но каких! За свою многолетнюю карьеру
Лоуренсу редко приходилось сталкиваться с таким трудным препятствием.
Эта карьера может очень скоро оборваться. Если погибнут двадцать
два человека, оправдаться ему будет нелегко.
Честное слово, жаль, что некому было видеть посадку "Ауриги" - это
было славное зрелище. Из всех спектаклей, созданных человечеством, взлет
и посадка космического корабля - самый внушительный, он уступает только
еще более ярким плодам изобретательности ядерников. А когда эти маневры
совершаются на Луне, где все происходит, точно в замедленном фильме и в
странном безмолвии, остается неизгладимое впечатление, как от
причудливого сна.
Капитан Ансон не стал ломать голову над тонкостями навигации, тем
более, что за горючее платил не он. В "Руководстве для капитанов" ничего
не говорилось о том, как на космическом лайнере совершать
стокилометровые перелеты (подумать только: сто километров!), хотя
математики несомненно с наслаждением засели бы рассчитывать на основе
вариационного исчисления орбиту с наименьшим расходом горючего. Ансон
просто махнул вверх на тысячу километров (тем самым автоматически
вступали в действие предусмотренные Межпланетным кодексом дальние
тарифы, о чем он предпочел пока не рассказывать Спенсеру), затем
повернул обратно и пошел на посадку, ориентируясь по радару. Радар и
вычислительная машина контролировали друг друга, а капитан Ансон
контролировал их. Любой из трех мог самостоятельно справиться с задачей,
так что все было и просто и надежно. Правда, непосвященному могло
показаться иначе.
Это в полной мере относилось к Морису Спенсеру. Глядя на алчные
пальцы голых пиков, журналист вдруг почувствовал острую тоску по зеленым
холмам Земли. И зачем только он все это затеял? Будто нет более дешевого
способа покончить с собой...
Особенно скверно ему было в состоянии невесомости между двумя
периодами торможения. Что если тормозные ракеты не сработают по команде
и корабль, постепенно ускоряя ход, будет падать и падать, пока не
разобьется о поверхность Луны? И нечего убеждать себя, что это пустые
опасения, детские страхи - ведь случалось же такое, и не раз...
Но с "Ауригой" ничего не произошло. Грозная ярость тормозных
двигателей выплеснулась на скалы, взметнув к небу пыль и космические
наносы, которые лежали, ничем не потревоженные, три миллиарда лет. На
миг корабль застыл в равновесии в каких-нибудь сантиметрах от грунта;
затем огненные мечи, на которые он опирался, медленно, словно
сопротивляясь, ушли в свои ножны. Широко расставленные ноги шасси
коснулись камня, "ступни" повернулись, прилаживаясь к неровностям, и
корабль чуть вздрогнул напоследок, прежде чем амортизаторы погасили
остаточную энергию толчка.
Второй раз за двадцать четыре часа Морис Спенсер совершил посадку
на Луне. Случай довольно редкий.
- Так, - сказал капитан Ансон, поднимаясь от пульта управления. -
Надеюсь, вид отсюда вас устраивает. Он обойдется вам в кругленькую
сумму, а ведь мы еще не говорили о сверхурочных. Профсоюз работников
космоса...
- Вы просто бездушный человек, капитан! В такую минуту морочить мне
голову какими-то мелочами! Но если это не повлечет за собой новой
наценки, позвольте поздравить вас с безупречной посадкой.
- Ну что вы, это заурядный маневр, - ответил капитан; однако он не
смог скрыть своего удовольствия. - Кстати, распишитесь, пожалуйста, в
судовом журнале... вот здесь, где указано время посадки.
- Это еще зачем? - насторожился Спенсер.
- Вы удостоверяете прибытие на место. Судовой журнал - наш главный
юридический документ.
- Рукописный журнал? Уж больно это старомодно, - сказал Спенсер. -
Я думал, в наши дни все делает электроника.
- Традиция, - ответил Ансон. - Конечно, самописцы включены все
время, пока работают двигатели, по ним всегда можно восстановить полет.
Но только в журнале капитана вы найдете маленькие особенности, которые
отличают одно путешествие от другого. Скажем: "Утром у одной из
пассажирок четвертого класса родились близнецы". Или: "После шести
склянок справа по борту показался Белый Кит".
- Беру свои слова назад, капитан, - сказал Спенсер. - У вас есть
душа.
Он расписался в журнале и прошел к иллюминатору. Только в рубке
управления, на высоте ста пятидесяти метров над грунтом, были смотровые
окна. Глазам репортера предстал великолепный вид. С северной стороны,
наполовину закрыв небо, высились верхние, ярусы Гор Недоступности. Но
это название уже устарело: ведь он проник сюда. И раз корабль здесь,
недурно бы заодно сделать что-нибудь для науки, хотя бы собрать образцы
пород. Газета газетой, но Спенсеру очень хотелось бы что-нибудь открыть.
Самый пресыщенный впечатлениями человек не устоит перед соблазном
проникнуть в тайны невиданного и неизведанного.
На юг километров на сорок простерлось Море Жажды. Безупречно
гладкая серая дуга занимала больше половины поля зрения. Но Спенсера
занимало то, что находилось всего в пяти километрах от гор.
С высоты двух тысяч метров он в обычный бинокль отчетливо видел
металлический шест - оставленный Лоуренсом ориентир, который теперь
связывал "Селену" с внешним миром. Ничего особенного, маленький шип
торчит над безбрежной равниной... Но было что-то волнующее в этой
выразительной простоте. Отличный вступительный кадр - символ одиночества
человека в огромной враждебной Вселенной, которую он пытается покорить.
Через несколько часов эта равнина оживет, а пока шест вполне годится как
"заставка", на фоне которой телекомментаторы будут обсуждать план
спасательных работ, заполняя паузы подходящими интервью. Но это уже не
его забота, ребята в Клавии и на телестудии на Земле придумают, как
подать материал. Дело Спенсера поставлять им кадры из своего "орлиного
гнезда". Идеальная прозрачность почти полного вакуума и мощный объектив
с переменным фокусным расстоянием помогут показать крупным планом все
подробности операции.
Морис Спенсер поглядел на юго-запад. Солнце лениво ползло вверх.
Впереди почти две недели дневного света, по земному счету, так что за
освещением дело не станет. Сцена готова.
Глава 17
Главный администратор Ульсен не любил шума, считал за лучшее
управлять тихо (но эффективно), из-за кулис, предоставляя общительным
малым, вроде начальника "Лунтуриста", толковать с репортерами. Тем
большее впечатление производили его редкие выходы на сцену. Разумеется,
он это учитывал.
Сейчас на Ульсена смотрели миллионы людей. Правда, двадцать два
человека, к которым он обращался в первую очередь, не могли его увидеть,
так как "Селену" не сочли нужным оснастить телевизором, но голос
администратора звучал достаточно убедительно. Они услышали то, что им
хотелось знать.
- Алло, "Селена", - говорил главный администратор. - Я хочу сказать
вам, что все средства Луны мобилизованы, чтобы выручить вас. Наши
инженеры и техники работают круглые сутки. За операцию отвечает мистер
Лоуренс, главный инженер Эртсайда; я вполне полагаюсь на него. Сейчас он
в Порт-Рорисе, там готовят специальное снаряжение, которое необходимо
для спасательных работ. Решено - и вы, конечно, согласитесь с этим -
прежде всего пополнить ваши запасы кислорода. Для этого мы собираемся
опустить трубы: это можно быстро сделать. Кстати, трубы позволят нам
снабжать вас не только кислородом, но, если понадобится, и водой, и
продовольствием. Следовательно, как только заработает трубопровод, вашим
тревогам конец. Понадобится еще какое-то время, чтобы добраться до
корабля и вызволить вас, но вы будете уже в безопасности. Ждите
спокойно, не волнуйтесь. Я заканчиваю. Вы можете использовать этот канал
для переговоров с вашими близкими. Досадно, что вам пришлось перенести
столько лишений и тревог, но теперь это все позади. Через день-два вы
будете наверху. Счастливо!
Едва администратор кончил говорить, кабина "Селены" загудела от
голосов. Ульсен достиг своей цели: несчастный случай превратился для
пассажиров в увлекательное приключение, на всю жизнь хватит рассказывать
друзьям и знакомым. Один Пат Харрис хмурился.
- Что-то наш главный слишком уж уверенно говорил, - сказал он
коммодору Ханстену. - У нас на Луне это не принято: как раз нарвешься на
сюрприз.
- Я вас отлично понимаю, - ответил коммодор. - Но не будем его
упрекать, он заботится о нашем настроении.
- Что ж, настроение отличное. Особенно теперь, когда можно говорить
с родными и близкими.
- Кстати: среди пассажиров есть человек, который еще не отправил и
не получил ни одной радиограммы. Больше того, он вроде и не собирается
ничего посылать.
- Кто же это?
Ханстен совсем понизил голос:
- Редли, новозеландец. Вон сидит, притаился в углу. Не знаю почему,
но он мне не нравится.
- Может, у бедняги просто нет никого на Земле?
- Не поверю, чтобы у человека, которому по карману билет на Луну,
вовсе не было друзей, - возразил коммодор. Смущенная улыбка на миг
разгладила морщины его лица. - Кажется, я становлюсь циником... И
все-таки предлагаю присматривать за мистером Редли.
- Вы уже говорили о нем Сью... э, мисс Уилкинз?
- Это она обратила мое внимание на него.
"Я мог бы и сам догадаться, - одобрительно подумал Пат. - Она все
примечает".
Теперь, когда будущее выглядело не так мрачно. Пат Харрис всерьез
призадумался над своим отношением к Сью и над тем, что она ему говорила.
Он и прежде влюблялся, но это нечто совсем другое. Познакомились они
больше года назад. Сью сразу ему понравилась, однако до сих пор между
ними ничего не было. Как же она все-таки относится к нему? Уже жалеет о
маленьком происшествии в переходной камере или это для нее вообще ничто?
Она может заявить (и он тоже, коли на то пошло), что их поцелуй ничего
не значит, это был минутный порыв перед лицом смертельной опасности.
Забылись, только и всего.
А если нет? Если все дело в том, что напряжение последних дней
помогло им стать самими собой?.. Как убедиться в этом? Только время даст
ему ответ. Может быть, и есть безошибочный научный способ определить,
когда ты любишь по-настоящему, но Пат о нем пока что не слыхал...
Около пирса, от которого четыре дня назад отошла "Селена", глубина
лунной пыли достигала всего двух метров, но для этого опыта больше и не
требовалось. Если наскоро созданное устройство выдержит испытание здесь,
можно использовать его и в открытом море.
Из окна космопорта Лоуренс смотрел, как его люди в скафандрах
собирают плот из алюминиевых полос и балок - материал, применяемый почти
во всех конструкциях на Луне.
Что ни говори, в известном смысле Луна - рай для инженера. Малое
тяготение, нет ни ржавчины, ни коррозии, не надо опасаться капризов
