островом. Волки, прилежные бобры, огромные болота и глаза в чаще - глаза
тех, кто жил здесь не только до Рима, но и до самой Британии, древних,
несчастных, обездоленных существ, превратившихся в эльфов, чудищ,
лесовиков позднейшего предания. Но еще хуже, чем леса, были места без леса
- маленькие вотчины забытых королей; общины и сообщества друидов; стены,
замешанные на младенческой крови. Этот век, вырванный из своей эпохи и
ставший потому стократ ужасней, двигался им навстречу и через несколько
минут должен был их поглотить.
Они уткнулись в изгородь и несколько минут, светя фонариком,
отцепляли от веток волосы Джейн. Поле кончилось. Отсюда огонь был виден
плохо, но все же можно было заметить, что он то разгорается, то гаснет.
Оставалось искать калитку или дверцу. Они нашли какие-то воротца, которые
были закрыты, но не заперты. Здесь уже была снова низина, они хлюпали по
воде. Пришлось немного подняться, огонь исчез, а когда он стал виден, то
почему-то оказался слева и довольно далеко.
До сих пор Джейн не удавалось представить, что же их ждет. Теперь
сцена на кухне стала обретать смысл. Он велел мужчинам попрощаться с
женами. Значит... значит по этому мокрому полю они идут к смерти. Столько
слышишь о ней (как о любви), поэты о ней пишут, а она вот какая. Но не это
главное. Джейн попыталась увидеть все иначе, так, как видят ее новые
друзья. Она давно не сердилась, что Рэнсом распоряжается ею, и еще отдает
при этом в одном смысле - Марку, в другом - Мальдедилу, ничего не оставляя
себе самому. Это она приняла. О Марке она думала мало, ибо мысли о нем все
чаще вызывали в ней жалость и раскаяние. А вот Мальдедил... До этих минут
она и не думала о нем. Она верила в эльдилов, верила и в то, что они
кому-то подчиняются, как и Рэнсом, и весь дом, даже Макфи. Она никак не
связывала все это с тем, что зовется "религией". Пропасть между
конкретными, страшными вещами и, скажем, молитвой матушки Димбл была
слишком велика. Одно дело - ужас ее снов, радость послушания, свет из-под
синей двери, великая борьба; совсем другое - церковный запах, кошмарные
литографии (Христос метра в два ростом, похожий на умильную барышню),
непонятные уроки Закона Божьего, суетливая ласковость священников. Но
сейчас, если рядом смерть, нужно свести все это воедино. В конце концов,
случиться могло все, что угодно. Мир оказался совсем не таким, как она
думала, и она не удивлялась уже ничему. Очень может быть, что Мальдедил -
просто Бог. Может быть, есть жизнь после смерти, рай, преисподняя. Мысль
эта мелькнула в ее сознании, словно искра, и снова все спуталось, но и
этого было достаточно, чтобы она воспротивилась - "Нет, не могу, почему же
мне раньше не сказали!" Ей не пришло в голову, что она бы и слушать такого
не стала.
- Смотрите, Джейн, - сказал Деннистоун. - Дерево.
- По-моему, - сказала Джейн, - это скорее овца.
- Нет. Это дерево. А вон еще одно.
- Да, - сказал Димбл. - Это ваша роща. Мы почти у места.
Земля перед ними шла вверх еще ярдов двадцать, потом холм обрывался.
Теперь они видели лесок, а кроме того, каждый различил бледные, мерцающие
лица своих спутников.
- Я пойду первым, - сказал Димбл.
- Как я вам завидую, что вы не боитесь! - сказала Джейн.
- Тише, прошу вас!.. - прошептал он.
Они осторожно дошли до обрыва и остановились. Внизу, в ложбинке,
горели довольно большие поленья. Вокруг росли кусты, и пляшущие тени
мешали все рассмотреть. Кажется, за костром стоял шалаш; Деннистоуну
показалось, что он видит и перевернутую тележку. Впереди, между ними и
костром, стоял котелок.
- Есть там кто-нибудь? - тихо спросил Димбл.
- Не знаю, - ответил Деннистоун. - Подождите минутку.
- Смотрите! - указала рукой Джейн. - Вон там, где пламя отнесло
ветром!
- Что? - спросил Димбл.
- Вы не видите?
- Ничего не вижу.
- Кажется, я вижу человека, - кивнул Деннистоун.
- Да, вроде бы бродяга, - разглядел наконец Димбл. - То есть, в
современной одежде.
- Какой он с виду?
- Не знаю.
- Надо идти вниз, - решительно заявил Димбл.
- А можно тут спуститься? - с сомнением произнес Деннистоун.
- Не с этой стороны, - ответил Димбл. - Мне кажется, правее есть
тропинка. Пойдем опять вдоль изгороди, пока не наткнемся на нее.
Они говорили тихо, огонь трещал все громче, дождь перестал.
Осторожно, словно солдаты в лесу, они стали пробираться от дерева к
дереву.
- Стойте! - вдруг прошептала Джейн.
- В чем дело?
- Кто-то шевелится.
- Где?
- Внизу. Совсем близко.
- Я ничего не слышал.
- Теперь ничего и нет.
- Идемте дальше.
- Вы что-нибудь слышите, Джейн?
- Нет, сейчас тихо.
Они прошли еще несколько шагов.
- Стой! - скомандовал Деннистоун. - Джейн права. Там кто-то есть...
- Заговорить мне? - спросил Димбл.
- Подождите немного. Да, есть. Смотрите! Ах ты, да это ослик...
- Так я и думал, - сказал Димбл. - Это бродяга, лудильщик... Вот его
ослик. А все же спуститься надо.
Они двинулись дальше и вышли на заросшую тропинку. Шла она петлей, и
все же шалаш или палатку уже не загораживал костер.
- Вот он, - сказала Джейн.
- Да, вижу, - отозвался Деннистоун. - Действительно, бродяга. Видите
его, Димбл? Старик с бородой, в старой куртке и в черных штанах. Вон, ногу
вытянул, пальцы торчат из башмака!
- Вон там? - переспросил Димбл. - Я думал, это бревно. Но у вас
зрение лучше. Вы уверены, что это человек?
- Вроде бы, да. Не знаю, глаза устали. Слишком тихо он сидит. Если
это человек, то он заснул.
- Или умер, - сказала Джейн, резко вздрогнув.
- Что ж, - сказал Димбл. - Идемте вниз.
Меньше, чем за минуту, они спустились вниз. Палатка там была, и
какое-то тряпье в палатке, и жестяная тарелка, и несколько спичек, и кучка
табаку, но человека не было.
- Я вот чего не понимаю, - раздраженно сказала Фея. - Что вы над ним
трясетесь? То вы так, то сяк! Разводили тут про убийство, теперь он сидит
в одиночке, а толку-то? Может, сработает, а может - и нет. Да я бы его за
двадцать минут расколола! Видали мы таких!
Так говорила Фея Уизеру той же ненастной ночью, часов в двенадцать.
Был с ними и третий, профессор Фрост.
- Уверяю вас, мисс Хардкастл, - сказал ИО, глядя поверх Фроста, -
ваши мнения всегда вызывают у меня живейший интерес. Но, если я вправе так
выразиться, перед нами - один из тех случаев, когда... э-э-э...
принудительные собеседования привели бы к нежелательным результатам.
- Почему это? - угрюмо осведомилась Фея.
- Простите, если я вам напомню, - сказал Уизер, - не потому, что вы
не знали, нет, из чисто методологических соображений: нам нужен не он. Я
хочу сказать, мы все будем рады увидеть среди нас м-сс Стэддок, главным
образом - в связи с ее поразительными психическими способностями. Конечно,
употребляя слово "психический", я не отдаю предпочтения никакой гипотезе.
- В общем, сны, - конкретизировала Фея.
- Можно предположить, - продолжал Уизер, - что на нее оказало бы
нежелательное действие, если бы мы доставили ее насильно, а здесь она
обнаружила, что ее муж находится в... э-э-э... не совсем естественных,
хотя и временных, условиях, неизбежно связанных с вашим методом
исследования. Искомая способность могла бы исчезнуть.
- Мы еще не слышали донесения, - спокойно заметил Фрост. - Прошу вас,
майор.
- Все к собакам, - лаконично заявила Фея. - Поехал он в
Нортумберлэнд. После него оттуда вышли три человека: Ланкастер, Лили и
Димбл. Перечисляю по значимости. Ланкастер - верующий, и большая шишка. В
родстве со всякими епископами. Черт-те сколько написал. Лили - вроде того,
но потише. Правда, сами помните, в прошлом году он нам попортил кровь в
этой комиссии насчет высших школ. В общем, люди опасные. Деловые, что
называется. Димбл - не то. Божья коровка. Против него ничего и не скажешь,
знает только свою науку, и все. Не такой он знаменитый... ну, может, разве
у этих, филологов. Хватки нет, совести - завались, в общем - толку от него
мало. Те двое ему не чета, те кой-чего смыслят, особенно Ланкастер. Такого
и нам заполучить не грех, если б не эти... взгляды.
- Вы могли бы сообщить майору Хардкастл, - сказал Фрост, - что эти
характеристики нам известны.
- Действительно, - сказал Уизер, - поскольку час поздний... мы не
хотели бы переутомлять вас, мисс Хардкастл... Не перейдете ли вы к более
существенным положениям вашего... э-э-э... доклада?
- Ладно, - кивнула Фея. - Людей у меня было мало. Сами знаете,
спасибо, что мы вообще его увидели. Все у меня были заняты, пришлось
обойтись, чем есть. Шесть человек я поставила у колледжа, в штатском,
ясное дело. Потом трех, кто получше, послала за Ланкастером. Через полчаса
получила телеграмму, что он уже в Лондоне. Может, там чего и найдут. С
Лили я попотела. Ходил людям к пятнадцати. Всех взяли на заметку. Димбл
вышел последний, у меня оставался один человек, и тут О'Хара звонит, людей
ему надо. Ну, я решила, бог с ним, с Димблом. Каждый день ходит на службу,
и вообще пустое место.
- Я не совсем понимаю, - сказал Фрост, - почему вы не послали людей в
само здание.
- А из-за вашего Фиверстоуна, - отпарировала Фея. - Нас теперь в
колледжи не пускают, если хотите знать. Говорила я, не тот человек.
Крутит. С университетом заигрывает. Помяните мое слово, вы еще с ним
наплачетесь.
Фрост посмотрел на Уизера.
- Я ни в малейшей степени не стану отрицать, - сказал ИО, - что
некоторые действия лорда Фиверстоуна вызывают у меня недоумение. Однако,
мне было бы невыразимо тяжело предположить, что он...
- Стоит ли задерживать майора Хардкастл? - перебил его Фрост.
- Вы совершенно правы! - согласился Уизер. - Я чуть не забыл, моя
дорогая мисс Хардкастл, как вы устали и как ценно ваше время. Вам
совершенно ни к чему утруждать себя скучными мужскими делами.
- А может, - предложила Фея, - пустить к нему моих ребят? Так,
слегка. Жаль, столько крутились, и никакой тебе радости.
Уизер, учтиво улыбаясь, стоял у дверей, и вдруг лицо его изменилось.
Бледные полуоткрытые губы, седые завитки, блеклые глаза лишились какого бы
то ни было смысла. Мисс Хардкастл показалось, что на нее смотрит маска. И
она молча вышла из кабинета.
- Не кажется ли вам, - сказал Уизер, возвращаясь на свое место, - что
мы придаем слишком большое значение жене этого Стэддока?
- Мы действуем согласно приказу от 1-го октября, - ответил Фрост.
- О... я не о том... - промямлил Уизер.
- Разрешите напомнить вам факты, - продолжил Фрост. - Мы наблюдали
полностью только один сон, очень важный, конечно, давший нам, хотя и не
совсем точные, но ценные сведения. Тем самым, мы поняли, что
злоумышленники могут использовать ее в своих целях.
- Я ни в малейшей мере не отрицаю...
- Это первое, - снова прервал Фрост. - Второе: ее сознание стало
менее прозрачным. К настоящему времени наука нашла этому одно объяснение.
Так бывает, когда данное лицо попадает по собственной воле под влияние
враждебной нам силы. Таким образом, мы не видим ее снов и знаем, что она -
под чужим влиянием. Это опасно само по себе. Но это означает, что через
нее мы можем попасть в штаб-квартиру врага. По-видимому, Хардкастл права:
под пыткой он выдал бы адрес жены. Но, как вы сами сказали, если она
увидит его в соответствующем состоянии, вряд ли мы сможем надеяться на
сны. Это - первое возражение. Второе: нападать на врага очень опасно. По
