один, а два мира ждут, сможет ли кто-нибудь спасти ее.
Джек застыл с раскрытым ртом. Своими словами сторож ударил его ниже
пояса. Спасти ее? Спасти его мать? Им овладела паника: как он может спасти
ее? И значат ли все эти безумные слова, что она действительно умирает в
своей комнате?
- Перед тобой поставлена задача, Странник Джек, - говорил ему
Смотритель. - И это святая правда. Мне бы хотелось что-нибудь изменить, но
я не в силах.
- Не знаю, о чем ты говоришь, - ответил Джек. Он взволнованно дышал.
В углу комнаты он заметил гитару, лежащую возле надувного матраса.
"Смотритель спит с гитарой", - подумал мальчик.
- Чудеса, - сказал Смотритель. - Придет время, и ты узнаешь, что я
имею в виду. Ты знаешь гораздо больше, чем тебе кажется.
- Вовсе нет, - начал было Джек, но внезапно замолк. Он вдруг вспомнил
что-то, и перепугался пуще прежнего. Другая часть прошлого навалилась на
него и завладела им. Это было воспоминание о сцене, которая почудилась ему
вчера утром у лифта, когда он никак не мог нажать кнопку.
- Я думаю, пора подкрепиться, - предложил Смотритель, копаясь в
шкафчике.
Джек вновь увидел двух ничем не примечательных мужчин, пытающихся
затолкнуть его мать в машину. Ветви деревьев шумели над крышей автомобиля.
Смотритель тем временем извлек из шкафчика пинтовую бутылку и стакан.
Сквозь темно-зеленое стекло просматривалось еще более темное содержимое.
- Это поможет тебе, сынок. Один глоток - и ты сможешь оказаться в
других местах, и выполнишь свою задачу.
- Я больше не могу у тебя оставаться, - Джеку было необходимо
вернуться в Альгамбру. Старик удивленно взглянул на него, и спрятал
бутылку в шкафчик. Джек вскочил на ноги.
- Я беспокоюсь, - воскликнул он.
- О своей маме?
Джек кивнул, направляясь к двери.
- Тогда поспеши, и убедись, что с ней все в порядке. Ты можешь
вернуться сюда в любое время, Странник Джек.
- Ладно, - буркнул мальчик и добавил: - Мне кажется... Я помню, когда
мы встречались раньше.
- О-о-о, глупая твоя голова, - улыбнулся Смотритель - Этого никогда
не было. Мы впервые встретились с тобой на прошлой неделе. Беги к маме, и
не забивай голову всякой ерундой.
Джек выскочил из сторожки и помчался по тропинке, ведущей к городку.
Над тропинкой он увидел буквы ЯИДАКРА. Ночью они загорались разноцветными
огнями, и название парка было видно отовсюду. Джек заставлял себя бежать
быстрее и быстрее, иногда даже казалось, что он сейчас взлетит.
Тысяча девятьсот семьдесят шестой. Джеку вспомнился один июньский
полдень на Родео Драйв. Июньский? Июльский?.. Он не мог припомнить, куда
направлялся тогда. К приятелю? Это не имело значения. Это был период,
когда за много месяцев после смерти отца, в результате несчастного случая
на охоте, он не думал о нем. Джеку было тогда только семь лет, но он знал,
что у него отняли часть детства, и мог понять переживания своей матери.
Событие этого полудня летом 1976 года изменило его жизнь. После него
Джек полгода спал при свете: в темноте его мучили кошмары.
В нескольких шагах от дома Сойеров из-за угла внезапно выскочил
автомобиль. Он был зеленого цвета, и его марка была не "мерседес" - больше
Джек не помнил ничего. Человек за рулем выглядывал в окно и улыбался
мальчику. Первой мыслью Джека было, что он знает этого человека - это же
Фил Сойер собственной персоной хочет поприветствовать сына. В улыбке
человека было что-то притягательное. Другой человек, сидящий рядом с
водителем, рассматривал Джека сквозь толстые темные стекла очков. На нем
был отличный белый костюм. Водитель с улыбкой обратился к Джеку:
- Сынок, как проехать к отелю "Беверли Хиллз"? - Это показалось Джеку
очень странным. Он указал направление вверх по улице. Отель был так
близко, что отец, бывало, назначал там деловые встречи еще до завтрака.
- Прямо вверх? - все еще улыбаясь, переспросил водитель.
Джек кивнул.
- Ты отличный умный маленький паренек, - сказал ему мужчина, а другой
спросил:
- Это далеко?
Джек отрицательно помотал головой.
- Наверное, в нескольких шагах отсюда?
- Да.
Джеку стало неуютно. Водитель все еще улыбался, но улыбка его сейчас
была тяжелой и пустой. И пассажир также смотрел на него неприветливо.
- Может быть, в пяти шагах? В шести? Что ты сказал?
- Около пяти или шести, я думаю, - сказал Джек и попятился назад.
- Ну, мне бы хотелось отблагодарить тебя, паренек, - произнес
водитель. - Ты, конечно, любишь конфеты? - Он протянул в окно сжатую в
кулак ладонь, потом разжал ее: там была карамелька.
- Это тебе. Возьми же!
Джек нерешительно шагнул вперед; в голове у него звучали тысячи
предостережений насчет незнакомых мужчин и конфет. Но этот мужчина сидел в
машине. Если он попытается что-нибудь сделать, то раньше, чем он откроет
дверцу, Джек успеет убежать. Мальчик сделал еще один шаг. Он взглянул
мужчине в глаза; они были голубого цвета, но взгляд их был тяжелым, как и
улыбка. Инстинктивно Джек почувствовал, что нужно опустить руку и уйти.
Его рука застыла в дюйме от карамельки. Затем он потянулся к ней пальцами.
Рука водителя схватила его, и пассажир в очках громко засмеялся.
Испугавшись, мальчик взглянул в глаза державшего его мужчины и увидел, что
они начали медлить цвет от голубого к желтому.
Потом они стали совсем желтыми. Человек с соседнего сиденья распахнул
дверцу и обошел автомобиль. На его шелковом галстуке красовалась маленькая
золотая булавка. Джек попытался вырваться, но шофер еще холоднее
ухмыльнулся и крепче схватил его.
- Нет! - кричал мальчик. - ПОМОГИТЕ!
Человек в темных очках открыл дверцу со стороны Джека.
- ПОМОГИТЕ МНЕ! - завопил мальчик.
Мужчина начал заталкивать его в салон. Джек брыкался, все еще крича,
но мужчина крепко держал его. Он попытался оторвать от себя цепкие руки
незнакомца, и с ужасом почувствовал под пальцами не кожу, а нечто, больше
всего напоминающее когти. Джек заорал что есть мочи.
С улицы послышался громкий голос:
- Эй, оставьте мальчика в покое! Слышите, вы?!
Джек вырывался изо всех сил. К ним уже бежал высокий худой негр и
что-то кричал. Мужчина, державший Джека, отшвырнул мальчика на тротуар и
нырнул в машину. За спиной спасительно хлопнула дверца машины.
- Поехали, _п_о_е_х_а_л_и_, - заторопился водитель, нажимая на газ.
Белый костюм перепрыгнул на переднее сидение, машина сорвалась с
места и помчалась в сторону Родео Драйв, чуть не сбив с ног парня в
теннисных туфлях.
Джек поднялся с тротуара. Он чувствовал себя ужасно. Мужчина в
костюме сафари наклонился к нему и спросил:
- Кто они? Ты их знаешь?
Мальчик отрицательно покачал головой.
- Как ты себя чувствуешь? Мы сейчас вызовем полицию? - предложил он.
Джек покачал головой.
- Не могу поверить, - сказал мужчина. - Ты живешь здесь? Мне кажется,
я видел тебя раньше.
- Я Джек Сойер. Вот мой дом.
- Белый дом, - констатировал мужчина. - Ты ребенок Лили Кэвэней. Если
хочешь, я отведу тебя домой.
- Где другой человек? - спросил его Джек. - Тот, который кричал.
Негр...
Он сделал пару нетвердых шагов и огляделся. Улица была пуста.
Негром, бежавшим к автомобилю, был Лестер, Смотритель Территорий. Он
тогда спас мне жизнь, понял Джек, и изо всех сил помчался к гостинице.
- Ты завтракал? - спросила мать, выпуская колечки дыма. Она повязала
на голову шарф, напоминающий тюрбан, и лицо ее выглядело чужим и
незнакомым. Недокуренная сигарета была зажата между вторым и третьим
пальцами, потом она погасила ее.
- Нет, не совсем, - ответил он, заглядывая в ее спальню.
- Скажи ясно - да или нет, - она рассматривала себя в зеркало. -
Неопределенность убивает меня.
В зеркале отразилось ее болезненно бледное лицо.
- Нет.
- Хорошо, тогда подождем минутку, и когда твоя мама наведет красоту,
она проводит тебя вниз и купит все, что ты пожелаешь.
- Ладно, - сказал он. - Ужасно не хотелось там быть одному.
- Я знаю чего ты испугался... - Она изучала свое отражение. - Я
думаю, тебе стоит подождать в гостиной. Я хотела бы сделать это сама, без
посторонних взглядов. Знаешь, маленькие женские хитрости...
Джек, ни слова не говоря, вышел в гостиную.
Когда зазвонил телефон, Джек подскочил от неожиданности.
- Подойти? - крикнул он.
- Да, пожалуйста, - донесся ее приглушенный голос.
Джек снял трубку.
- Алло!
- Привет, дружок, наконец-то я дозвонился, - сказал дядя Морган. -
Что, _в_о _и_м_я _Г_о_с_п_о_д_а_, случилось с головой твоей мамы? Она
здесь? Я хочу поговорить с ней. Мне не важно, что она при этом скажет, но
она должна поговорить со мной. Извини меня, дружок.
Джек держал трубку в руке. Ему хотелось повесить ее, сесть в машину и
уехать с матерью в другую гостиницу в другом штате. Но он не повесил
трубку. Он позвал:
- Мам, дядя Морган на проводе. Он говорит, что ты должна поговорить с
ним.
Она помолчала, и Джеку захотелось увидеть ее лицо. Наконец она
сказала:
- Я сейчас подойду, Джекки.
Джек уже знал, что нужно делать. Его мать прикрыла двери спальни; он
услышал, как она приблизилась к стоящему на туалетном столике телефону и
сняла трубку.
- Порядок, Джекки, - донеслось из-за двери.
- Порядок, - откликнулся он и зажал ладонью микрофон, чтобы не было
слышно его дыхания.
- Большие неприятности, Лили, - сказал дядя Морган. - Ужасные. Если
бы ты до сих пор снималась в картинах, мы бы избежали их. Ты не думаешь,
что давно пора вернуться к нормальной жизни?
- Как ты нашел меня? - спросила она.
- Думаешь тебя тяжело найти? Погоди, Лили, я заберу тебя в Нью-Йорк.
Хватит тебе убегать.
- По-твоему, я убегаю?
- Твоя жизнь не бесконечна, Лили, и я не могу тратить все свое время,
разыскивая тебя. Эй, парень, повесь трубку! Твой сын никогда не вешает
трубку второго аппарата.
- Всегда он вешает.
Джек услыхал, как колотится его сердце.
- Повесь трубку, парень, - обратился к нему жесткий голос Моргана
Слоута.
- Не будь смешным, Слоут, - сказала мать.
- Я скажу тебе, что смешно! Смешно было забираться на этот курорт,
когда ты должна лежать в больнице, _в_о_т _ч_т_о_ смешно! Господи, ведь
наше дело стоит миллионы! Я позабочусь об образовании твоего сына, и видит
Бог, я это сделаю. Ты же этому только препятствуешь.
- Я не хочу больше разговаривать с тобой, - заявила Лили.
- Не хочешь, но будешь. Я приеду сюда и помещу тебя в больницу силой.
Мы занимаемся ангажементами, Лили. Ты владеешь половиной компании, и Джек
унаследует эту половину после тебя. Я хочу быть уверенным, что о Джеке
позаботятся. И если ты думаешь, что та дурость, которую ты делаешь в этом
чертовом Нью-Хэмпшире - это забота о Джеке, то ты еще серьезнее больна,
чем полагаешь.
- Чего ты хочешь, Слоут? - устало спросила Лили.
- Ты знаешь, чего я хочу. Я хочу заботиться о вас. Я хочу заботиться
о Джеке, Лили. Я дам ему ежегодно пять тысяч долларов - подумай об этом,
Лили. Я хочу, чтобы он поступил в хороший колледж. Ты ведь даже не
записала его в школу.
- Ты идиот, - проговорила мать.
- Это не ответ, Лили. Ты должна мне помочь.
- Какое тебе до нас дело, Слоут?
- Ты прекрасно это знаешь, черт побери! Я защищаю твои интересы в
компании "Сойер и Слоут". В понедельник я закончу разбираться с бумагами,
и потом позабочусь о тебе.
- Как ты уже позаботился о Томми Вудбайне? - спросила она. - Иногда я
думаю, что тебе и Филу _с_л_и_ш_к_о_м_ везло, Морган. Вспомни, ведь
