Венди хихикнула, зажав рот рукой. Взглянув на нее, Джек сказал:
- Да, я подстригал ей растительность, по меньшей мере раз в неделю.
- Муха, кыш, - сказала Венди и опять хихикнула.
- Красивые у нее были живые изгороди, пап? - спросил Дэнни и тут
родители взорвались хохотом. Венди так смеялась, что по щекам потекли
слезы и пришлось доставать из сумки салфетку.
- Это были не звери, Дэнни, - сказал Джек, когда снова взял себя в
руки. - Это были карточные масти. Пики, черви, трефы, бубны... Но
изгородь, видишь ли, разрастается...
(ПОЛЗЕТ, сказал Уотсон... нет, не изгородь, давление в котле. ЗА НИМ
НУЖЕН ГЛАЗ ДА ГЛАЗ, А ТО ПРОСНЕТЕСЬ ВЫ ВСЕЙ СЕМЕЙКОЙ НА ЛУНЕ, МАТЬ ЕЕ
ТАК!)
Они, озадаченные, смотрели на него.
- Пап? - спросил Дэнни.
Посмотрев на них, он заморгал, словно возвращаясь откуда-то издалека.
- Она разрастается, Дэнни, и теряет форму. Поэтому раз или два в
неделю приходится ее подстригать, пока не станет так холодно, что изгородь
перестает расти до следующей весны.
- Да тут и детская площадка есть, - сказала Венди. - Ах ты, мой
везунчик.
Детская площадка располагалась за древесными скульптурами. Две горки,
большие качели с дюжиной прикрепленных на разной высоте сидений,
гимнастические снаряды, тоннель из цементных колец, песочница и домик -
точная копия самого "Оверлука".
- Нравится, Дэнни? - спросила Венди.
- Еще бы, - ответил он, надеясь, что в голосе прозвучит больше
воодушевления, чем он чувствует. - Тут приятно.
Детская площадка была огорожена не бросающейся в глаза металлической
сеткой, дальше виднелась широкая, засыпанная щебнем подъездная дорога,
ведущая к отелю, а за ней - сама долина, обрывающаяся в ярко-синее
полуденное марево. Слова "изоляция" Дэнни не знал, но объясни ему
кто-нибудь, что это такое, он так и ухватился бы за него. Дорога, ведущая
обратно в Сайдвиндер и дальше, в Боулдер, лежала далеко внизу, напоминая
длинную черную змею, которая решила немного вздремнуть на солнышке.
Дорога, которая закроется на всю зиму. От этой мысли Дэнни слегка
задохнулся и буквально подпрыгнул, когда папа положил ему руку на плечо.
- Как только будет можно, дам тебе попить, док. Сейчас они немного
заняты.
- Конечно, пап.
Из конторы с видом человека, отстоявшего свою позицию, вышла миссис
Брент. Спустя несколько минут она широким шагом победоносно прошествовала
через парадную дверь, а за ней, сражаясь с восемью чемоданами, изо всех
сил спешили два рассыльных. Дэнни наблюдал из окна, как, подогнав к
крыльцу длинную серебристую машину миссис Брент, из нее вылез человек,
своей серой формой и кепи схожий с армейским капитаном. Приподняв при виде
миссис Брент кепи, он побежал открывать багажник.
И в одном из случающихся у него время от времени озарений Дэнни
уловил законченную мысль миссис Брент - мысль, плывущую над той невнятной
сумятицей чувств и красок, которую он обычно воспринимал, когда вокруг
бывало много народу.
(ХОТЕЛА БЫ Я ЗАБРАТЬСЯ В ЭТИ ШТАНЫ)
Морща лоб, Дэнни наблюдал, как рассыльные ставят в багажник чемоданы.
Она довольно пронзительно смотрела на мужчину в форме, который надзирал за
погрузкой. Зачем ей штаны этого дяди? Ей что, холодно даже в длинной шубе?
А если ей так холодно, почему она не наденет свои штаны? Его мама носила
штаны почти всю зиму.
Человек в серой форме закрыл багажник и вернулся, чтобы помочь миссис
Брент сесть в машину. Дэнни не сводил с них глаз: вдруг она скажет
что-нибудь про штаны? Но она только улыбнулась и сунула ему доллар - на
чай. Через минуту она уже выводила длинный серебристый автомобиль по
подъездной дороге к воротам.
Дэнни подумал, не спросить ли у мамы, зачем миссис Брент могли
понадобиться штаны шофера, но отказался от этой мысли. Иногда вопросы
приносили только неприятности. Такое уже с ним бывало.
Поэтому вместо того Дэнни втиснулся на маленький диванчик между
сидящими рядышком мамой и папой, которые наблюдали, как народ выписывается
возле стойки. Он радовался, что они счастливы и любят друг друга, но не
мог избавиться от легкой тревоги. Он ничего не мог с ней поделать.
10. ХОЛЛОРАНН
Повар совершенно не соответствовал представлениям Венди о типичном
персонаже с гостиничной кухни. Начать с того, что к подобному лицу
следовало обращаться "шеф" - о простецком "повар" и речи быть не могло:
поварихой Венди становилась тогда, когда, свалив у себя на кухне в
смазанную жиром кастрюльку "Пирэкс" все остатки, добавляла туда вермишель.
Далее, кулинару-чародею из такого отеля, как "Оверлук", реклама которого
размещалась в разделе "Курорты" нью-йорской "Санди таймс", следовало быть
низеньким, кругленьким, с одутловатым (как у Пончика Пиллсбери) лицом,
непременно украшенным тоненькими, будто нарисованными карандашом, усиками
в стиле звезд музыкальных кинокомедий сороковых годов; ему следовало быть
темноглазым, а также иметь французский акцент и омерзительный характер.
Темноглазым Холлоранн был - но и только. Он оказался высоким негром
со скромной стрижкой "афро", уже чуть припудренной сединой. У него был
мягкий южный выговор и он много смеялся, обнаруживая зубы, слишком белые и
ровные, чтобы быть настоящими. Наверняка это был протез от Сирса и Робака
образца 1950 года. Парочка таких протезов была у отца Венди, он прозвал их
"робакерами". Бывало, за ужином отец комично выталкивал их изо рта...
теперь Венди припомнила, что так бывало каждый раз, как мать выходила на
кухню или к телефону.
Дэнни уставился вверх на черного гиганта в костюме из синего "сержа"
["Серж" - шерстяная костюмная ткань], а потом улыбнулся, когда Холлоранн
легко поднял его на руки, усадил на сгиб локтя и сказал: "Ведь ты же не
собираешься проторчать тут всю зиму?"
- А вот собираюсь, - сказал Дэнни с застенчивой улыбкой.
- Не-ет, ты поедешь со мной в Сен-Пит и выучишься готовить, и каждый
вечер будешь ходить на пляж и глядеть на крабов, е-мое. Идет?
Дэнни восторженно хихикнул и помотал головой: нет. Холлоранн ссадил
мальчика на землю.
- Коли собираешься передумать, - серьезно сказал Холлоранн, склоняясь
к нему, - лучше поторопись. - Полчаса - и я в машине. Еще два с половиной
часа - и я уже сижу у прохода N_32, дорожка Б, милей выше этого места, в
Стэплтонском аэропорту города Дэнвер, Колорадо. Еще три часа - и я нанимаю
машину в аэропорту Майами, жму в солнечный Сен-Пит, жду не дождусь, как
влезу в плавки, и смеюсь в кулачок над всеми, кто застрял в снегу. Сечешь,
мальчуган?
- Да, сэр, - улыбаясь сказал Дэнни.
Холлоранн повернулся к Джеку с Венди.
- Кажись, мальчуган-то что надо, а?
- Мы думаем, он нам подходит, - сказал Джек, протягивая руку.
Холлоранн пожал ее. - Я - Джек Торранс. Моя жена, Виннифред. С Дэнни вы
уже познакомились.
- И было это очень приятно. Мэм, вы Винни или Фредди?
- Я Венди, - отозвалась она с улыбкой.
- О'кей. Пожалуй, это получше, чем другие два. Сюда, сюда. Мистер
Уллман хочет, чтоб вы сделали обход - так вот вам обход. - Он покачал
головой и пробормотал себе под нос: "Ну и рад же я буду повидаться с ним в
последний раз!"
Начал Холлоранн с того, что повел по самой бесконечной кухне, какую
Венди приходилось видеть. Кухня сияла чистотой. Все было отполировано до
полного блеска. Она была не просто большой, она подавляла. Венди шла рядом
с Холлоранном, а тем временем Джек, оказавшись совершенно не в своей
стихии, немного отстал вместе с Дэнни. Возле мойки с четырьмя раковинами
расположилась длинная доска, увешанная всевозможным режущим инструментом -
от овощечисток до больших двуручных мясницких ножей. Доска для резки хлеба
была не меньше кухонного стола в их боулдерской квартире. Одну стену
целиком, от пола до потолка, покрывал приводящий в изумление набор
сковородок и кастрюль из нержавеющей стали.
- По-моему, каждый раз, как я зайду сюда, мне придется оставлять
дорожку из хлебных крошек, - сказала Венди.
- Не давайте ей застращать себя, - откликнулся Холлоранн. - Она,
конечно, не маленькая, но все-таки это просто кухня. Большей части этой
ерунды вам и касаться не придется. Держите ее в чистоте, а большего я и не
прошу. Будь я на вашем месте, я бы пользовался вон той плитой. Вообще-то
всего их три, но эта самая маленькая.
"Самая маленькая!" - уныло подумала Венди, разглядывая плиту. Там
было двенадцать конфорок, две обычных духовки и одна голландская, наверху
находился котел с подогревом, где на медленном огне можно было кипятить
соусы или запекать бобы, жаровня и подогреватель - плюс миллион
циферблатов и термометров.
- Только газ, - сказал Холлоранн. - Венди, вам раньше случалось
готовить на газу?
- Да.
- Обожаю газ, - сказал он и включил одну из конфорок. Та немедленно
расцвела синими язычками пламени и Холлоранн нежно привернул пламя до
слабого огонька. - Хотел бы я поглядеть, на каком огне вы готовите.
Видите, где все краны от конфорок?
- Да.
- А циферблаты духовок все помечены. Мне-то самому больше по душе
средняя, она, похоже, греет ровней всего, но вы пользуйтесь, какой
захотите - а то и всеми тремя, коли на то пошло.
- В каждой можно приготовить такой обед, как по телевизору
показывают, - сказала Венди и неуверенно засмеялась.
Холлоранн раскатисто захохотал.
- Давайте, валяйте, если вам нравится. Список всего съедобного я
оставил над раковиной. Видите?
- Вон он, мам! - Дэнни притащил два листа бумаги, густо исписанных с
обеих сторон.
- Молодчина, - сказал Холлоранн, забирая у него листки и ероша Дэнни
волосы. - Точно не хочешь поехать со мной во Флориду, малыш? Научиться
готовить самых вкусных в той райской сторонке креветок по-креольски?
Зажав рот обеими руками, Дэнни захихикал и ретировался к отцу.
- Похоже, вы, ребята, можете тут втроем кормиться целый год, - сказал
Холлоранн. - У нас есть холодильная камера, рефрижератор, любые овощи -
целыми мешками, и два холодильника. Пошли, покажу.
Следующие десять минут Холлоранн открывал ящики и дверки, являя еду в
таком количестве, какого Венди прежде ни разу не видела. Запасы съестного
повергли ее в изумление, однако успокоили вовсе не настолько, насколько
она рассчитывала: на ум все равно приходила компания Доннеров. Нет, о
людоедстве Венди не думала (с такой уймой продуктов им очень не скоро
пришлось бы урезать свой рацион до скудной плоти друг дружки), но ею вновь
завладела действительно серьезная мысль: пойдет снег, и часовая поездка
отсюда в Сайдвиндер превратится в крупную операцию. Они, как какие-нибудь
сказочные существа, будут сидеть тут, в огромном заброшенном отеле,
поедать оставленные им припасы и слушать сильный неприятный ветер,
обдувающий заваленные снегом карнизы. В Вермонте, когда Дэнни сломал руку
(когда Джек сломал Дэнни руку)
она набрала номер, записанный на небольшой карточке, прикрепленной к
аппарату, и вызвала бригаду скорой помощи. Всего десять минут спустя те
приехали к ним на дом. На той же маленькой карточке были и другие номера.
В пять минут можно было вызвать полицию, а пожарные приезжали даже
быстрее, потому что до пожарной станции было всего три дома в сторону и
один - назад. Было, кому позвонить, если погаснет свет, пропадет вода,
сломается телевизор. Но что будет здесь, если у Дэнни случится один из его
обморочных припадков и он подавится языком?
(о боже, что за мысль!)
Что, если начнется пожар? Если Джек свалится в шахту лифта и проломит
