Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#8| Maiden Astraea
Demon's Souls |#7| Dirty Colossus
Demon's Souls |#6| Fool's Idol
Demon's Souls |#5| Leechmonger

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Триллер - Стивен Кинг Весь текст 1644.35 Kb

Рассказы

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 132 133 134 135 136 137 138  139 140 141
   Доставка отменяется.
   Спайк отворил дверь и вошел. В доме было  страшно  холодно  и  пусто.
Никакой мебели. Абсолютно пустые комнаты с голыми стенами. Даже плиты на
кухне не было - место, где она раньше стояла,  отмечал  более  яркий  по
цвету прямоугольник линолеума.
   В гостиной со всех стен содраны  обои.  Абажур  в  виде  шара  исчез.
Осталась лишь голая почерневшая лампочка под потолком. На одной из  стен
виднелось огромное пятно засохшей крови. Если приглядеться,  можно  было
различить прилипший к  нему  клок  волос  и  несколько  мелких  осколков
костей.
   Молочник кивнул, вышел и  какое-то  время  стоял  на  крылечке.  День
обещал быть просто чудесным. Небо  приобрело  невинный  голубой,  словно
глаза младенца, оттенок и было местами  испещрено  такими  же  невинными
легкими  перистыми  облачками,  которые  игроки   в   бейсбол   называют
"ангелочками".
   Спайк сорвал записку с подставки для газет, скатал в  шарик  и  сунул
его в левый карман серых форменных брюк.
   Вернулся к машине, смахнул  по  дороге  камешек  с  края  тротуара  в
канаву. Грузовик свернул за угол и скрылся из виду. День расцветал.
   Дверь с грохотом распахнулась. Из дома выбежал мальчик. Поднял  глаза
к небу, улыбнулся, подхватил пакет молока и понес в дом. 2


1





ПОСЛЕДНЯЯ ПЕРЕКЛАДИНА

Стивен КИНГ



ONLINE БИБЛИОТЕКА http://russiaonline.da.ru


   Письмо от Катрин я получил вчера, меньше чем через неделю после того,
как мы с  отцом  вернулись  из  Лос-Анджелеса.  Адресовано  оно  было  в
Вилмингтон, штат Делавэр, а я с тех пор, как жил там, переезжал уже  два
раза. Сейчас люди так часто переезжают, что все эти перечеркнутые адреса
на конвертах и наклейки с новыми порой вызывают  у  меня  чувство  вины.
Конверт был мятый, в пятнах, а один угол его совсем обтрепался. Я прочел
письмо и спустя секунду уже держал в руке телефонную  трубку,  собираясь
звонить отцу. Потом в растерянности и страхе положил ее на  место:  отец
стар и перенес два сердечных приступа. Если я позвоню ему и  расскажу  о
письме Катрин сейчас, когда мы только-только вернулись из Лос-Анджелеса,
это почти наверняка его убьет.
   И я не позвонил. Рассказать мне тоже было некому... Такие  вещи,  как
это письмо, - они слишком личные,  чтобы  рассказывать  о  них  кому-то,
кроме жены или очень близкого друга. За последние  несколько  лет  я  не
завел близких друзей, с Элен мы развелись еще  в  1971-м.  Изредка  шлем
друг другу рождественские открытки...
   "Как поживаешь? Как работа? Счастливого Рождества!"
   Из-за этого письма я не  спал  всю  ночь.  Его  содержание  могло  бы
уместиться на открытке. Под обращением "Дорогой  Ларри"  стояло,  только
одно предложение. Но одно предложение  могло  значить  очень  многое.  И
очень многое сделать.
   Я вспомнил отца, вспомнил, как мы летели  на  самолете  на  запад  от
Нью-Йорка, и в ярком солнечном свете на высоте 18  000  футов  его  лицо
казалось мне старым и истощенным. Когда мы, по словам пилота,  пролетали
над Омахой, отец сказал:
   - Это гораздо дальше, чем мне всегда казалось, Ларри.
   В его голосе явственно звучала, тяжелая печаль, и мне  стало  неловко
оттого, что я его  не  понимаю.  Но,  получив  письмо  Катрин,  я  начал
понимать.
   Мы выросли в восьмидесяти милях  от  Омахи,  в  маленьком  городке  с
названием Хемингфорд-Хоум: отец, мать, я и моя  сестра  Катрин,  которую
все звали просто Китти. На два  года  младше  меня,  она  была  красивым
ребенком и уже тогда красивой женщиной: даже  в  ее  восемь  лет,  когда
произошел тот случай в амбаре, все понимали, что ее  шелковые  пшеничные
волосы  никогда  не  потемнеют,   а   глаза   навсегда   сохранят   свою
скандинавскую голубизну. Один взгляд в эти глаза - и мужчина готов.
   Росли мы, можно сказать, по-деревенски. У отца было три  сотни  акров
хорошей ровной земли, где он  выращивал  кормовую  кукурузу  и  разводил
скот. Мы называли ферму просто "наш дом". В те  дни  все  дороги,  кроме
шоссе номер 80 между штатами и автострады  номер  96  в  Небраску,  были
грунтовые, а поездка в город считалась праздником, которого с  волнением
ждешь несколько дней.
   Сейчас я один из лучших независимых юрисконсультов,  так  по  крайней
мере говорят, и, чтобы быть честным до конца, признаюсь,  я  думаю,  это
так и есть. Президент одной  крупной  компании  как-то  представил  меня
совету директоров как своего "наемного убийцу". Я ношу дорогие костюмы и
ботинки  из  самой  лучшей  кожи.  На  меня  работают  полный  день  три
помощника, и если понадобится, я могу взять еще дюжину. Но в  те  дни  я
ходил по грунтовой дороге в однокомнатную школу с  перевязанными  ремнем
книгами за плечами, а Катрин ходила со мной.  Иногда  весной  мы  ходили
босиком. Это было еще тогда, когда никто не возражал, если вы зайдете  в
кафе или Магазин без ботинок.
   Когда умерла мама, мы с Катрин уже учились в школе  Коламбиа-Сити,  а
еще через два года отец потерял  ферму  и  занялся  продажей  тракторов.
Семья наша, таким образом, распалась, хотя в то время нам  не  казалось,
что это так уж плохо. Отец продолжал работать, вошел в  долю,  и  девять
лет назад ему предложили один из руководящих постов компании. Я  получил
в университете Небраски стипендию за  участие  в  футбольной  команде  и
успел научиться чему-то еще, кроме умения гонять мяч.
   А Катрин? Именно о ней-то я и хочу рассказать.  Тот  самый  случай  в
амбаре произошел в одну из суббот в начале ноября. Сказать по правде,  я
не помню точный год, но Айк тогда был еще президентом.  Мать  уехала  на
пекарную ярмарку в Коламбиа-Сити, а отец отправился  к  нашим  ближайшим
соседям  (до  них  целых  семь  миль)  помогать  хозяину  фермы   чинить
сенокосилку. В доме должен был остаться его помощник, но в тот  день  он
так и не появился, и примерно через месяц отец его уволил.
   Мне он оставил огромный список поручений (для Китти там тоже  кое-что
нашлось) и наказал, чтобы мы не смели играть, пока  не  переделаем  все,
что поручено. Но дела отняли у  нас  совсем  немного  времени.  Наступил
ноябрь, и горячая пора на  фермах  уже  прошла.  Тот  год  мы  завершили
успешно, что случалось не всегда.
   День я помню совершенно отчетливо. Небо хмурилось, и хотя холода  еще
не наступили, чувствовалось, что стуже не терпится прийти,  не  терпится
заняться своим делом, начать морозить и покрывать инеем, сыпать снегом и
леденить. Поля лежали голые. Медлительной и безрадостной  стала  скотина
на ферме, а в  доме  появились  странные  маленькие  сквозняки,  которых
раньше никогда не было.
   В такие дни амбар становился  единственным  местом,  где  можно  было
приятно проводить время:  Там  всегда  держалось  тепло,  настоянное  на
запахах сена, шерсти и навоза,  а  где-то  высоко  вверху,  над  третьим
ярусом,  таинственно  переговаривались  прижившиеся  там   ласточки.   А
запрокинув голову, можно было увидеть  сочащийся  сквозь  щели  в  крыше
белили ноябрьский свет.
   А еще там была прибитая к поперечной балке третьего  яруса  лестница,
спускавшаяся до самого пола. Нам запрещалось лазить  по  ней,  поскольку
лестница могла вот-вот развалиться от старости. Отец тысячу  раз  обещал
матери снять ее и заменить новой и крепкой, но у него всегда  находилось
какое-нибудь дело.  Например,  помочь  соседу  починить  сенокосилку.  А
помощник, которого он нанял, работой себя особенно не утруждал.
   Взобравшись по этой шаткой лестнице - ровно сорок три перекладины, мы
с Китти считали столько раз, что это запомнилось на всю жизнь,  -  можно
было  попасть  на  деревянный  брус,  идущий  в  семидесяти   футах   от
засыпанного  соломой  пола.  А  если  продвинуться  по  нему  еще  футов
двенадцать (коленки дрожат, лодыжки болят от напряжения, а в  пересохшем
рту вкус словно от пробитого капсюля), то прямо  под  ногами  оказывался
сеновал.  И  можно  прыгнуть  и  падать  вниз  все  семьдесят  футов   с
истошно-радостным "предсмертным" воплем в огромную мягкую, пышную перину
из сена.  Сено  пахнет  чем-то  сладким,  и  когда  наконец  утопаешь  и
останавливаешься в этом запахе возрожденного лета, живот остается где-то
там в воздухе и ты чувствуешь себя... Должно быть, как  Лазарь:  упал  и
остался жив, чтобы об этом рассказать.
   Разумеется, нам это запрещалось. Если бы нас поймали, мать подняла бы
такой крик, что всем стадо бы тошно, а отец, несмотря на то, что мы  уже
выросли,  хорошенько  вытянул  бы  нас  обоих  вожжами.  И  из-за  самой
лестницы, и из-за того, что если потеряешь равновесие не  добравшись  до
края бруса,  нависающего  над  рыхлой  бездной  сена,  можешь  упасть  и
разбиться насмерть о жесткий дощатый пол амбара.
   Однако искушение  было  слишком  велико.  Когда  кошки  спят..,  сами
понимаете.
   Тот день, как и все остальные подобные  дни,  начался  восхитительной
смесью чувства страха и предвкушения. Мы стояли  у  основания  лестницы,
глядя друг на друга. Китти раскраснелась,  глаза  ее  стали  темнее,  но
блестели ярче обычного.
   - Кто первый? - спросил я.
   - Кто предложил, тот и первый, - тут же ответила Китти.
   - А девочек надо пропускать вперед. - парировал я.
   - Если опасно, то нет, - сказала она, застенчиво опуская взгляд,  как
будто никто не знает, что в Хемингфорде она сорванец номер два.  Но  так
уж она себя держала. Она соглашалась участвовать в  чем  угодно,  но  не
первой.
   - Ладно. - сказал я. - Я пошел.
   В тот год мне кажется, исполнилось десять, я был  худой  как  черт  и
весил около девяноста фунтов. Китти было восемь, и весила она фунтов  на
двадцать меньше. Лестница всегда выдерживала нас, и  нам  казалось,  что
она никогда не подведет. Надо  заметить,  подобная  философия  постоянно
ввергает в неприятности многих людей и даже целые нации.
   Забираясь все выше и выше, в тот день  я  впервые  почувствовал,  как
лестница вздрагивает в пыльном воздухе амбара. Как  всегда,  на  полпути
вверх я представил себе, что будет, если лестница вдруг испустит дух, но
продолжал лезть, пока не обхватил руками брус, потом взобрался на него и
посмотрел вниз.
   Повернутое вверх лицо Китти казалось оттуда маленьким белым овалом. В
клетчатой рубашке и голубых джинсах она выглядела как  куколка.  А  надо
мной, еще выше, в пыльных углах под самой крышей ворковали  ласточки.  И
опять как всегда:
   - Эй, там внизу! - закричал я, и слова плавно  опустились  к  ней  на
танцующих в воздухе пылинках.
   - Эй, там наверху!
   Я встал, чуть покачиваясь вперед-назад. Снова начало казаться, что  в
воздухе какие-то странные течения, которых не  было  внизу.  Двигаясь  с
раскинутыми для равновесия руками дюйм за  дюймом  вперед  по  брусу,  я
слышал стук собственного сердца. Однажды во время этого этапа над  самой
моей головой пролетела ласточка, и отпрянув назад, я едва не сорвался. С
тех пор я постоянно боялся, что это случится вновь.
   Но в тот раз все обошлось, и я добрался до  безопасного  участка  над
стогом. Теперь взгляд вниз вызывал  уже  не  страх,  а  скорее  какое-то
тревожно-восторженное чувство. Сладкий миг предвкушения...
   Потом зажимаешь нос и делаешь шаг  в  пространство.  И,  как  всегда,
мгновенно  цепкие  объятия  силы  тяжести  бросают  тебя  вниз.  Хочется
закричать: "О Господи, прости меня, я ошибся, верни меня обратно!.."  Но
тут ты влетаешь с сено, словно артиллерийский снаряд, и падаешь, падаешь
все медленнее в пыльном и сладком запахе вокруг, как в густой воде, пока
не  останавливаешься  совсем  в  глубине  стога,  Где-то  рядом  шуршат,
разбегаясь по безопасным углам, перепуганные мыши. А у  тебя  появляется
странное чувство, будто родился вновь. Я помню,  Китти  как-то  сказала,
что после такого
   Прыжка чувствует себя новой и свежей, как маленький ребенок. Тогда  я
пожал плечами: вроде бы понял, что она имеет в виду, а вроде и  нет;  но
после ее письма я часто .об этом думаю.
   Я выбрался из сена, загребая руками и ногами, как  в  воде,  пока  не
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 132 133 134 135 136 137 138  139 140 141
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама