КЭРРИ
Стивен КИНГ
ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.org.ru
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КРОВАВЫЙ СПОРТ
Сообщение из еженедельника "Энтерпрайз", г. Вестоу-вер (штат Мэн), 19
августа 1966 года:
КАМЕННЫЙ ГРАД
Сразу несколько очевидцев подтвердили, что 17 августа на Карлин-стрит
в городе Чемберлене при совершенно ясной, безоблачной погоде обрушился
град камней. Камни попали в основном на дом миссис Маргарет Уайт. В
значительной степени повреждены крыша, два водосточных желоба и
водосточная труба. Ущерб оценивается приблизительно в 25 долларов.
Миссис Уайт, вдова, живет со своей трехлетней дочерью, Кэриеттой. Сама
миссий Уайт давать интервью отказалась.
Когда это произошло, никто, в общем-то, не удивился, во всяком случае
внутренне, на подсознательном уровне, где обычно и зреют, дожидаясь
своего часа, недобрые чувства. Внешне все девушки, кто был тогда в
душевой, вели себя по-разному - кто-то ужаснулся, кого-то происшедшее
шокировало, кому-то стало стыдно, а некоторые просто радовались, что
этой стерве Кэрри Уайт опять досталось. Кое-кто, возможно, даже
утверждал после, что для них это событие явилось неожиданностью, но,
разумеется, они лгали. С некоторыми из девушек Кэрри ходила в школу с
самого первого класса, и ростки конфликта, зародившиеся еще тогда, все
эти годы медленно и неотвратимо набирали силу в полном соответствии с
законами человеческой природы - словно некая цепная реакция в
критической массе радиоактивного материала.
И конечно же, никто из них не знал, что Кэрри Уайт обладает
телекинетическими способностями.
Надпись, выцарапанная на столе начальной школы на Баркер-стрит в
городе Чемберлене:
Кэрри Уайт ест дерьмо.
Раздевалка заполнилась криками, звонким многоголосым эхом и плеском
воды, падающей па кафельный пол. На первом уроке девушки играли в
волейбол, и утренний пот был легок и свеж.
Они потягивались и выгибались под струями горячей воды, повизгивали и
брызгались, время от времени выжимая скользкие белые кусочки мыла из
одной ладони в другую. Кэрри стояла посреди этой веселой кутерьмы почти
неподвижно - словно лягушка среди лебедей: довольно крупная, немного
нескладная, прыщи на шее, на спине и на ягодицах, мокрые бесцветные
волосы, безвольно облепившие лицо по бокам. Кэрри просто стояла, чуть
склонив голову вперед, под струями воды, бьющей но коже и стекающей
вниз. По виду - идеальная кандидатура на роль "козла отпущения", объект
постоянных насмешек и издевательств, вечная неудачница. Собственно
говоря, так оно и было в жизни. "Ну почему здесь нет отдельных кабинок,
как в андоверской школе или в Боксфорде? - тоскливо думала Кэрри. - Ведь
они все время смотрят. Нет, они просто пялятся".
Один за другим выключаются краны, девушки выходят из-под душа,
снимают купальные шапочки нежных цветов, насухо вытираются и пшикают
дезодорантами, то и дело поглядывая на часы над дверью. Щелкают застежки
лифчиков; переступая с ноги на ногу, девушки натягивают трусики. В
воздухе висит пар - почти что египетские бани, иллюзию нарушает только
небольшой бассейн с мощными струями проточной воды в углу.
Возгласы и крики разлетаются по помещению, отражаясь от всех стен,
словно бильярдные шары после сильного удара.
- ...а Томми говорит, что просто ненавидит, когда я надеваю эту...
- ... я еду с сестрой и ее мужем. Он, правда, ковыряет в носу, но она
тоже, так что они друг друга...
- ...принять душ после школы и...
- ... оказалось, он такой жмот, и мы с Синди...
Мисс Дежардин, их стройная, но почти плоская учительница физкультуры,
зашла в раздевалку, окинула помещение взглядом и резко хлопнула в
ладоши.
- Кэрри, ты чего ждешь? Второго пришествия? Через пять минут звонок!
На ней были ослепительно белые спортивные трусы; ноги, может быть, не
совсем идеальные, но в меру мускулистые, задерживали взгляд. На груди
учительницы висел серебряный свисток - приз за победу в соревнованиях по
стрельбе из лука, выигранный еще в колледже.
Девушки захихикали, и Кэрри медленно, словно в полудреме, подняла
взгляд, вырываясь из оцепенения, завладевшего ею под ровный грохот
падающей горячей воды.
- Б-р-р-а?
Звук получился какой-то странный, не то булькающий, не то квакающий -
все будто этого и ждали и снова захихикали. Сью Снелл сорвала с головы
полотенце, взмахнула им, словно фокусник на сцене, и принялась быстро
расчесывать волосы. Мисс Дежардин раздраженно повела рукой в сторону
Кэрри и вышла.
Кэрри выключила воду. Сверху упали последние капли, и в кране коротко
булькнуло. Она сделала шаг к своему шкафчику, и только тут все увидели,
что по ноге у нее стекает кровь.
Из книги "Взорванная тень: реальные факты и выводы по истории
Кэриетты Уайт", Дэвид Р. Конгресс (Издательство Тулонского университета,
1981), стр. 34:
Без сомнения, то, что конкретные проявления телекинетических
способностей Кэриетты Уайт не были замечены в раннем возрасте, можно
объяснить заключением, которое предложили Уайт и Стирне в своем докладе
"Телекинез: возвращение к неистовому таланту", а именно: способность
перемещать предметы одним усилием мысли проявляется только в ситуациях,
связанных с предельными нагрузками на психику. Ведь и в самом деле
талант, как правило, надежно укрыт от посторонних глаз - иначе как бы
тогда проявления этой способности веками оставались вне поля зрения
исследователей, подобно айсбергу показываясь над морем шарлатанства лишь
малой своей частью?
В данном случае мы располагаем только отрывочными сведениями, порой
похожими на слухи, но даже этого достаточно, чтобы сделать вывод об
огромном ТК-потенциале, которым обладала Кэрри Уайт. Трагедия
заключается в том, что все мы уже опоздали...
***
- Месячные!
Первой крикнула Крис Харгенсен. Слово ударилось о кафельные стены,
мгновенно отлетело эхом и ударилось вновь. Сью Снелл насмешливо
фыркнула, почувствовав в душе странную, неуютную смесь ненависти,
отвращения, раздражения и жалости. Кэрри выглядела удивительно глупо,
когда стояла вот так, не замечая, что происходит. Боже, можно подумать,
у нее никогда не было...
- МЕСЯЧНЫЕ!
Теперь кричали уже хором, словно заклинание. Затем кто-то в другом
конце раздевалки (может быть, опять Харгенсен, но Сью уже не разобрала в
сумятице голосов и отраженного от стен эха) крикнул хриплым распущенным
голосом: "Заткни течь!"
- МЕ-СЯЧ-НЫ-Е! МЕ-СЯЧ-НЫ-Е! МЕ-СЯЧ-НЫ-Е!
Затравленно озираясь, Кэрри стола в центре образовавшегося круга, и
по ее коже скатывались крупные капли воды. Стояла, словно терпеливый
вол, понимая, что смеются, как всегда, над ней, смущенно молчала, но
нисколько не удивлялась - привыкла.
Когда первые капли менструальной крови, ударившись о кафельные
плитки, растеклись темными пятнами размером с десятицентовую монету, Сью
почувствовала, как поднимается в ней волна отвращения.
- Черт побери, Кэрри! У тебя же месячные! - крикнула она. - Приведи
себя в порядок!
- А? - Кэрри обвела стоящих перед ней девушек непонимающим взглядом.
Мокрые волосы липли к ее щекам, словно застегнутый у подбородка шлем. На
плече - целое созвездие прыщей. В шестнадцать лет в ее глазах уже ясно
читались затаенная боль и унижение.
- Она, наверно, думает, что ими только губную помаду можно стирать! -
насмешливо выкрикнула вдруг Рут Гроган, словно только что припомнила
какой-то забавный случай, и визгливо расхохоталась. Сью вспомнила эту
реплику позже и вписала ее в картину происходящего, но в тот момент она
даже не поняла смысла - еще один выкрик в нестройной мешанине голосов.
"Шестнадцать лет? - думала Сью. - Пора бы ей знать, что происходит,
пора..."
На пол упали еще несколько капель. Кэрри медленно переводила взгляд с
одной девушки на другую, по-прежнему в полном недоумении.
Элен Шайрс отвернулась и сделала вид, будто ее тошнит.
- У тебя же кровотечение! - пронзительно крикнула Сью, вконец
обозлясь. - Кровь, дура ты бестолковая!
Кэрри посмотрела вниз и испуганно взвизгнула.
Во влажном воздухе раздевалки ее визг прозвучал неожиданно громко.
В грудь Кэрри ударился тампон и с легким шлепком упал на пол у самых
ног. По вате тут же расползся темно-красный цветок.
А затем смех - издевательский, презрительный, истеричный - вдруг
словно разбух, превратившись во что-то совсем дикое и уродливое, и все,
кто был в раздевалке, принялись швырять в Кэрри тампонами и
гигиеническими пакетами - кто из сумок, а кто из сломанного автомата на
стене. Они сыпались на Кэрри, будто тяжелые снежинки, а все
скандировали:
- За-ткни-течь-за-ткни-течь-за-ткни-течь...
Сью тоже бросала - бросала и кричала вместе со всеми, не совсем даже
понимая, что делает. В мозгу ее вспыхивала неоновым светом и, не
переставая, крутилась, как заклинание, одна только мысль: "Ничего
плохого здесь нет в самом деле ничего плохого здесь нет в самом деле
ничего плохого..." Она еще вспыхивала и светилась, успокаивая и
обнадеживая, когда вдруг Кэрри завыла и попятилась, отмахиваясь руками,
бормоча что-то и всхлипывая.
Девушки неожиданно остановились, осознав, что цепная реакция вот-вот
приведет к взрыву. Именно в этот момент, как уверяли некоторые, они
почувствовали удивление. Однако все те годы не прошли бесследно, все те
годы, вместившие "давай стянем у Кэрри простыню" в летнем лагере
христианской молодежи, и "я нашла ее любовное письмо к Бобби Пикетту,
давай размножим его и всем раздадим", и "давай спрячем где-нибудь ее
трусы", и "давай сунем ей в туфли змею", и "топи ее, топи". Вот Кэрри
упрямо тащится за группой на велосипеде и никак не может догнать. Кэрри,
которую в прошлом году звали "пудингом", а в этом - "мордой", Кэрри, от
которой всегда пахнет потом. А вот она, присев помочиться в кустах,
обжигает зад крапивой, и все об этом узнают ("Эй, краснозадая, как, до
сих пор еще чешется?"). Вот Билли Престон мажет ей волосы ореховым
маслом, когда она уснула на занятиях. А сколько ее щипали, ставили ей
подножки, когда она шла к доске, сбрасывали ее учебники со стола... Или
тот случай, когда ей в сумку подсунули скабрезную открытку... Вот Кэрри
на церковном пикнике: она опускается неловко на колени, чтобы
помолиться, наклоняется, и шов на старой полосатой юбке расходится вдоль
молнии с таким звуком, будто кто-то громко "подпустил ветра". Кэрри,
которая никогда не может поймать мяч, даже когда он летит ей прямо в
руки, и всегда влетает в сетку на волейбольном поле. Кэрри, которая на
втором году средней школы споткнулась на уроке современного танца,
растянулась на полу и отколола зуб. Кэрри, у которой чулки всегда со
стрелками, или "бегут" прямо на глазах, или вот-вот "побегут". Кэрри, у
которой всегда влажные пятна под мышками... Или вот Крис Харгенсен
звонит ей после школы из автомата на окраине города и спрашивает, знает
ли она, что "поросячье дерьмо" пишется только в пять букв: К-Э-Р-Р-И...
Все это вдруг сложилось вместе, и масса стала больше критической.
Последний убийственный прикол, последняя капля в чаше терпения - и все.
Взрыв. Кэрри взвыла в наступившем молчании и, закрыв лицо полными
руками, попятилась. К мокрым волосам внизу живота прилип метко брошенный
кем-то ватный тампон.
Девушки следили за ней внимательными, настороженными взглядами.
Кэрри забилась в угол одного из четырех больших отделений душевой и
медленно опустилась по стене на пол. Из ее горла рвались тягучие,
беспомощные стоны. Глаза закатились, сверкая влажными белками, словно
глаза свиньи в загоне бойни.
