как психологическая характеристика человеческой природы. Когда реальный
доход возрастает, то уменьшается давление текущих потребностей и
увеличивается излишек сверх потребностей установившегося уровня жизни; если
реальный доход падает, происходит обратное. Таким образом, вполне
естественно - по крайней мере в среднем для общества,- что текущее
потребление должно увеличиваться, когда занятость растет, но не на всю
величину прироста реального дохода; что оно должно сокращаться, когда
занятость уменьшается, но не на всю величину сокращения реального дохода.
Кроме того, то, что присуще в среднем для отдельных лиц, вероятно, должно
стать присущим также и для правительств, особенно в век, когда
прогрессирующий рост безработицы обычно вынуждает государство оказывать
помощь из заемных фондов.
Но независимо от того, представляется ли читателю этот психологический
закон как верный априори или нет, жизнь, несомненно, была бы совершенно
иной, если бы этот закон не действовал. Так, в этом случае рост инвестиций,
каким бы маленьким он ни был, вызывал бы кумулятивный рост эффективного
спроса до тех пор, пока не было бы достигнуто состояние полной занятости.
Напротив, сокращение инвестиций вызывало бы кумулятивное падение
эффективного спроса до тех пор, пока не осталось бы ни одного занятого
человека. Однако опыт показывает, что мы обычно находимся в промежуточном
положении. Не исключено, что может отыскаться интервал, в котором
действительно преобладает неустойчивость. Но если дело обстоит так, то этот
интервал, вероятно, узок, и за его пределами в ту и другую сторону наш
психологический закон должен, безусловно, выполняться. К тому же очевидно,
что мультипликатор, хотя и превышающий единицу, в обычных условиях не
слишком велик. Ведь если бы это было не так, то каждое изменение величины
инвестиций приводило бы к огромному изменению (ограниченному только полной
или нулевой занятостью) в уровне потребления.
2. Если наше первое условие гарантирует, что умеренное изменение величины
инвестиций не повлечет за собой неограниченно большого изменения спроса на
предметы потребления, то наше второе условие гарантирует, что умеренное
изменение ожидаемого дохода от капитальных активов или нормы процента не
вызовет неограниченно большого изменения в уровне инвестиций. Это, вероятно,
объясняется возрастанием издержек производства при сильном увеличении
выпуска на существующем оборудовании. Действительно, если мы вначале
находимся в ситуации, в которой имеются очень большие избыточные ресурсы для
производства капитальных активов, то мы можем столкнуться со значительной
неустойчивостью в некотором интервале. Но это перестает быть верным по мере
того, как избыток все больше используется. Кроме того, это условие
ограничивает неустойчивость, возникающую из-за быстрых изменений в ожидаемом
доходе от капитальных активов, изменений, вызываемых резкими колебаниями в
психологии бизнеса или эпохальными изобретениями, хотя возможно, что эта
неустойчивость ограничивается скорее сверху, чем снизу.
3. Третье условие согласуется с нашим опытом в отношении человеческой
природы. Так, хотя борьба за заработную плату в деньгах, как мы указывали
выше,- это в основном борьба за поддержание высокой относительной заработной
платы, но эта борьба при росте занятости, вероятно, будет усиливаться в
каждом отдельном случае, во-первых, потому, что усилится экономическая
позиция рабочего в переговорах с предпринимателем, и, во-вторых, убывающая
предельная полезность его заработной платы и повышение денежного излишка
повысят его готовность идти на риск. Все же эти мотивы будут действовать в
определенных пределах, и рабочие не станут стремиться к слишком большой
заработной плате в деньгах, когда занятость повышается, или согласятся
скорее на очень сильное ее снижение, чем на любой уровень безработицы.
И опять-таки, независимо от того, правдоподобен ли этот вывод априори или
нет, опыт показывает, что подобный психологический закон должен быть в силе.
Ведь если бы конкуренция между безработными всегда приводила к резкому
сокращению заработной платы в деньгах, то это вызывало бы очень сильную
неустойчивость уровня цен. Кроме того, могло бы не существовать положения
устойчивого равновесия, за исключением условий, совместимых с полной
занятостью. Единица заработной платы могла бы беспрепятственно падать, пока
она не достигла бы точки, в которой влияние изобилия денег (в переводе на
единицы заработной платы) на норму процента не оказалось бы достаточным,
чтобы восстановить уровень полной занятости. Ни в какой другой точке ей не
удалось бы задержаться (117) .
4. Четвертое условие, которое является не столько условием устойчивости,
сколько условием чередований спада и оздоровления, опирается просто на
предположение о том, что капитальные активы имеют разный возраст,
изнашиваются с течением времени и вообще не слишком долговечны. Поэтому если
величина инвестиций падает ниже определенного минимального уровня, то это
просто вопрос времени (при отсутствии больших колебаний других факторов),
что предельная эффективность капитала поднимется достаточно, чтобы вызвать
увеличение инвестиций сверх этого минимума. И точно так же, если инвестиции
достигнут более высокого уровня, нем прежде, то это только вопрос времени,
что предельная эффективность капитала упадет достаточно, чтобы вызвать спад,
если при этом нет компенсирующих изменений в других факторах.
По этой причине даже те подъемы и падения, которые происходят в пределах,
установленных другими нашими условиями устойчивости, будут, вероятно (если
они продержатся достаточное время и не столкнутся с изменениями других
факторов), вызывать обратное движение до тех пор, пока те же самые силы, что
и прежде, снова не изменят направление.
Таким образом, указанные четыре условия, взятые вместе, достаточны для
объяснения наиболее примечательных черт нашего реального опыта, а именно что
мы находимся в колебательном движении (избегая в то же время
катастрофических отклонений занятости и цен в обоих направлениях) вокруг
промежуточного положения значительно меньше полной занятости и значительно
выше минимальной занятости, падение ниже которой представляло бы угрозу для
жизни.
Но мы не должны делать отсюда вывод, что это среднее положение,
вытекающее из "естественного" хода вещей, а именно из тех тенденций,
которые, вероятно, будут продолжать действовать при отсутствии мер,
специально предназначенных для их исправления, имеет силу закона
необходимости. Беспрепятственное господство этих условий - это наблюдаемый
факт, представляющий мир, каков он есть или каким он был, а вовсе не
неизбежный принцип, который не может быть изменен.
КНИГА ПЯТАЯ
ДЕНЕЖНАЯ ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА И ЦЕНЫ
ГЛАВА19
Изменения в денежной заработной плате
В некоторых отношениях было бы лучше, если эффект, производимый
изменениями в денежной заработной плате, был бы рассмотрен нами в одной из
предшествующих глав. Ведь классическая теория* привыкла связывать
предположение о якобы саморегулирующемся характере нашей экономической
системы с подвижностью денежной заработной платы или же, если денежная
заработная плата отличается негибкостью, то возлагать вину за плохую
саморегулируемость на эту негибкость.
Невозможно было, однако, всесторонне разобрать этот вопрос, до тех пор
пока мы не развили своей собственной теории. Последствия изменений в
денежной заработной плате весьма сложны. При определенных условиях
сокращение денежной заработной платы вполне способно дать стимул к
расширению производства, как это предполагает классическая теория. Я
расхожусь с этой теорией главным образом в методе анализа, а это расхождение
не могло быть отчетливо показано до тех пор, пока читатель не ознакомился с
моим собственным методом.
Общепринятое объяснение, как я понимаю его, чрезвычайно просто. Оно не
зависит от различных побочных влияний вроде тех, о которых речь пойдет ниже.
Просто предполагается, что сокращение денежной заработной платы будет при
прочих равных условиях стимулировать спрос вследствие уменьшения цен готовой
продукции и вести поэтому к увеличению производства и занятости до той
точки, где понижение денежной заработной платы, на которое согласен наемный
труд, будет как раз нейтрализовано падением предельной производительности
труда, неизбежным при увеличении выпуска продукции на данном оборудовании.
В своей простейшей форме это равносильно допущению, что снижение денежной
заработной платы никак не затрагивает спрос. Быть может, найдутся
экономисты, которые станут утверждать, что нет никаких причин, почему спрос
должен быть затронут, поскольку совокупный спрос зависит от количества
денег, умноженного на скорость их обращения по отношению к доходам, и что
нет никаких видимых оснований, почему сокращение денежной заработной платы
должно уменьшить количество денег или скорость их обращения по отношению к
доходам. Или они могут даже сказать, что если падает заработная плата, то
обязательно должна расти прибыль. Но, как мне кажется, больше принято
соглашаться с тем, что снижение денежной заработной платы может оказать
некоторое влияние на совокупный спрос, поскольку сокращается покупательная
способность какой-то части наемных работников, но реальный спрос со стороны
других факторов, денежный доход которых не уменьшился, будет стимулироваться
падением цен, и что совокупный спрос самих наемных работников, по всей
вероятности, возрастет в результате возросшего объема занятости, если только
эластичность спроса на труд в ответ на изменения денежной заработной платы
окажется не меньше единицы. Таким образом, при новом состоянии равновесия
налицо будет больший объем занятости, чем это имело бы место при прежних
условиях, за исключением, возможно, каких-то особых предельных случаев, не
встречающихся в реальной жизни.
Именно с подобным типом анализа я в корне не согласен, или, точнее, не
согласен с предпосылками, которые лежат в основе рассуждений, приведенных
выше. И если вышесказанное дает, как мне думается, верное представление о
том, что говорят и пишут многие экономисты, то лежащие в основе всего этого
теоретические предпосылки редко излагались сколько-нибудь подробно.
По-видимому, к такому образу мыслей приходят следующим путем. В каждой
данной отрасли мы имеем график спроса на продукцию, связывающий количество
продукции, которое может быть продано, с запрашиваемыми ценами. Мы имеем
также серию графиков предложения, характеризующих цены, которые будут
запрашиваться для продажи различных объемов продукции при разных исходных
издержках. А эти графики, взятые вместе, дают возможность вывести еще один
график, представляющий собою (при предположении, что все прочие издержки
остаются неизменными или изменяются только в связи с изменениями объема
производства) график спроса на труд в данной отрасли, связывающий объем
занятости с различными уровнями заработной платы, причем форма кривой в
каждой ее точке будет характеризовать эластичность спроса на труд. Затем это
представление без существенных видоизменений переносится на промышленность в
целом, и по аналогии предполагается, что мы имеем график спроса на труд для
промышленности в целом, связывающий объем занятости с различными уровнями
заработной платы. При этом считается, что для правильности такого анализа
