Да, вот оно, наше неравноправие, подумал я. Если за границей человека
задерживают, то не важно, кто его допрашивает: оперативники, следовате-
ли, сыщики, какие-то другие лица, - всегда там должен присутствовать ад-
вокат, и мы часто слышим в фильмах фразу: "Я не буду разговаривать, пока
не приедет мой адвокат". В нашей же стране получается наоборот. Опера-
тивники могут разговаривать с твоим клиентом, могут его запугивать, чуть
ли не применять физическое или психологическое воздействие, а ты, адво-
кат, не имеешь права общаться с ним. Такая возможность представляется
нам в присутствии официального следователя. Что и говорить, неравноправ-
ное положение!
- Хорошо. Но могу я сказать несколько слов моим клиентам, раз уж я
приехал?
К тому времени в кабинете появился отлучившийся оперативник.
- А как же вы так быстро приехали? - сказал он, выдав тем самым, что
в курсе того, что сначала я был в Центре международной торговли.
- Да вот так и приехал. За мою оперативность меня и уважают мои кли-
енты.
Главное, я успел сообщить своим клиентам, что у них есть адвокат. Это
возымело на них важное психологическое действие. Они будут знать, что
теперь не одни и есть на кого опереться.
Вернуться домой в тот день мне не удалось. Позвонил Виктор и попросил
встретиться с женой одного из задержанных. Через полчаса я был уже в ус-
ловленном месте.
Она попросила, чтобы я помог ей доставить еду для мужа. Дело в том,
что в отделении милиции не предусмотрено кормление арестованных, как,
скажем, в СИЗО или ИВС.
Мы подъехали к отделению милиции почти в полночь. В окнах второго
этажа свет не горел. Значит, оперативники уже ушли. У выходящего из от-
деления милиционера мы узнали, что задержанных поместили в камеры. С ним
же мы договорились, чтобы им передали еду, соки. Заодно я узнал, когда
будет следователь.
На следующий день в десять утра я был уже в отделении милиции. Следо-
вателем оказалась молодая девушка лет двадцати пяти - двадцати восьми.
Она проверила мои документы, ордер, выписанный юридической консультаци-
ей. Я поинтересовался у нее, в чем обвиняются мои клиенты.
- Они обвиняются в угоне автомобиля.
- А можно мне посмотреть протокол их задержания?
Она протянула мне протокол. Из него стало ясно, что, со слов гражда-
нина С., мои клиенты вертелись на стоянке около одной из машин, которая
через несколько дней была угнана оттуда.
- Ну, это не обвинение, - сказал я, - а подозрение, не имеющее ника-
кого юридического основания.
Она согласилась:
- Пока еще рано о чем-то говорить. Но следственные действия продолжа-
ются. Сейчас мы проведем опознание с человеком, который видел их на сто-
янке. Если он опознает, то мы их задержим на основании санкции прокуро-
ра.
- Хорошо. Но могу я присутствовать на опознании?
- Конечно. Это ваше право. Вы же адвокат.
Вскоре приехал работник стоянки, пожилой человек лет пятидесяти -
шестидесяти. Не исключено, что в отделении милиции он получил инструктаж
у оперативников, мол, покажи на того-то и того-то. Надо их опередить, и
я напомнил следователю, что при опознании должны быть так называемые
статисты, то есть совершенно посторонние лица. В их присутствии свиде-
тель и должен показать на потенциальных преступников. Она согласилась со
мной.
Вскоре такие люди нашлись. Это были то ли какие-то задержанные, то ли
граждане, обратившиеся в паспортный стол. Я опять попросил следователя
уточнить, что лица должны быть между собой схожи и одного и того же по-
ла, поэтому женщины, которые присутствовали среди статистов, исключаются
из опознания. Следователь не возражала, но, как мне показалось, ее стала
раздражать моя активность.
Когда мы, наконец, подобрали более или менее похожих статистов и по-
садили их на лавочку, ввели моих клиентов.
Я прекрасно понимал, что сейчас опознающий, по подсказке оперативни-
ков, укажет на Павла Зелянина и Андрея Т. У меня был единственный шанс
воспрепятствовать лжеопознанию до появления свидетеля. Неожиданно я пот-
ребовал, чтобы мои клиенты поменялись пиджаками и куртками со статиста-
ми.
Ни следователь, ни оперативники не ожидали такого поворота. Они удив-
ленно переглянулись, но я настаивал и свое требование обосновывал тем,
что, скорее всего, сотрудники уже предупредили свидетеля, какая одежда у
моих подзащитных. Работникам правоохранительных органов ничего не оста-
валось, как подчиниться.
Мои клиенты быстро поменялись пиджаками и куртками со статистами и
сели в разные ряды. Я сразу вышел за дверь, чтобы собственными глазами
видеть, как войдет свидетель, и чтобы оперативники не успели бы предуп-
редить его о непредвиденной рокировке.
Дверь открылась, и вошел пожилой мужчина. Он расписался в протоколе,
ознакомившись со своими правами. Следователь спросила, может ли он уз-
нать людей, которые крутились около угнанной впоследствии машины. Чело-
век внимательно оглядел присутствующих, вероятно ориентируясь на одежду,
и указал на тех, кто только что обменялся пиджаками и куртками с моими
клиентами. Хитрость оперативников была разгадана, а моя - удалась.
Следователь и оперативники нервничали. Один из оперативников попытал-
ся сориентировать деда, мол, хорошо ли он разглядел, но тот стоял на
своем: "Да вот же их одежда! Я их одежду хорошо запомнил! "
- Прошу занести эти слова в протокол опознания, - сказал я.
- Встаньте и назовите свои имена, - сказала следователь.
Растерянные статисты встали и назвались и тут же добавили:
- Да мы вообще не были на той стоянке, мы сегодня в паспортном столе
паспорта меняли!
Было, конечно, над чем торжествовать, я подошел к следователю и ска-
зал:
- В связи с тем, что мои клиенты не опознаны как подозреваемые в со-
вершенном преступлении, прошу их немедленно освободить.
- Сейчас пойду доложу руководству, там решат, - ответила следователь.
Через полчаса она вернулась и сказала, что начальник принял решение
об освобождении, но произойдет это только часа через два-три, поскольку
необходимо соблюсти формальности. Я сказал, что буду ждать, пока их не
выпустят. Однако следователь заметила, что мое присутствие в отделении
милиции крайне нежелательно, но, судя по ее раздраженному тону, я был не
угоден именно ей.
Ничего не поделаешь, придется удалиться, и я сказал своим клиентам,
что через два часа жду их звонка.
- Если вы на свободу не выйдете, то я поеду в прокуратуру, - громко
произнес я, как бы пригрозив следователю.
Когда я отъезжал от отделения милиции, то заметил, что за мной резко
рванула красная "девятка". Понятное дело: оперативники проявили бди-
тельность и снова прицепили мне "хвост", полагая, что я могу поехать на
встречу с подозрительными лицами.
Ну что, проверим, - и я резко свернул в переулок. Красная "девятка"
последовала за мной. Я въехал во двор. Она притормозила. Выехав со дво-
ра, я снова повернул в переулок и, оказавшись на проспекте, стал наби-
рать скорость. "Девятка" не отставала от меня. Я решился на дерзкий шаг.
Дождавшись зеленого сигнала на перекрестке, я рванулся и резко остано-
вился. Красная "девятка" тоже притормозила. Я выскочил из машины и под-
бежал к преследователям.
- В чем дело? - спросил я.
В "девятке" сидели два молодых пацана лет двадцати - двадцати четы-
рех. Один из них тут же вышел с телефоном и, отойдя в сторону, стал ко-
му-то звонить. У другого было растерянное лицо - моя реакция шокировала
их.
- Вы из милиции? - спросил я. - Предъявите ваши документы!
Молодой парень, как бы извиняясь, сказал:
- Да нет, мы не из милиции, как раз наоборот.
- А что вы делаете?
- Мы? Ничего. Мы за вами ехали.
- Зачем?
- Мы хотели найти нашего друга.
- Какого друга? - удивился я.
- Витю Курганского. И Олега Нелюбина.
- Никакого Вити Курганского и Олега я не знаю.
- Как же не знаете?
Подошел второй парень, который говорил по телефону.
- Сережа, - обратился он к водителю, - нам нужно ехать. Давай изви-
нимся перед господином адвокатом.
Я понял, что это не милиционеры и не оперативные работники, а скорее
всего конкуренты из враждующей группировки.
В тот же вечер я встретился с Виктором. Теперь я уже знал, что он и
есть Витя Курганский.
Виктор приехал на дорогом "гранд-чероки". Он был опять в приподнятом
настроении, вежливо благодарил меня за проведенную работу и сказал, что
ребят действительно выпустили через два часа.
Во время нашей беседы перед нами затормозил еще один джип. Тонирован-
ные стекла опустились, и русоволосый мужчина обратился к Виктору:
- Витюха, ты?!
- О, привет, Игорек! Сколько лет, сколько зим! - обрадовался Виктор.
Знакомый Виктора вышел из машины. Он был высокий, симпатичный, лет
тридцати - тридцати пяти. Они обнялись, похлопали друг друга по плечу:
наверное, действительно давно не виделись. Потом Виктор мне сказал, что
это был Малахов.
"Неужели тот самый Малахов, - подумал я, - который подозревался в
убийстве певца Талькова и в интриге с эстрадной певицей Азизой? Навер-
ное, это он".
Они о чем-то говорили. Я расстался с ними и уехал.
Прошло время. Курганские больше меня не трогали, не беспокоили. Я уже
начал о них забывать, когда в ноябре снова позвонил Виктор и попросил
проконсультировать по одному из коммерческих контрактов.
ПЕРЕСТРЕЛКА У "САДКО-АРКАДЫ"
Встреча была назначена в баре Торгового центра "Садко-Аркада". Часов
около пяти вечера я уже подъехал туда. "Садко-Аркада" находится на Крас-
нопресненской набережной, примерно напротив гостиницы "Украина". Около
комплекса раскинулась большая автостоянка, где я и оставил машину.
Я прошел в бар, который был переполнен посетителями, и сразу увидел
поднятую руку. За столиком сидели Олег, Виктор и еще какой-то незнако-
мец. Они приветливо помахали мне и пригласили подойти. Я присел за их
столик.
Виктор улыбнулся и сказал:
- Мы вас снова побеспокоим, но на сей раз уже не по уголовным делам.
Вот контракт, который нам предлагают заключить. Вы не могли бы посмот-
реть, насколько он правильно составлен, есть ли в нем подводные камни
для нас.
Я принялся изучать контракт, составленный на двенадцати страницах,
отпечатанных на машинке. Подробно разъяснялись права сторон. С одной
стороны фигурировало какое-то предприятие, с другой - совместное предп-
риятие или иностранная фирма, не помню уже. Я внимательно прочел доку-
мент и никаких юридических изъянов не обнаружил.
- Контракт составлен совершенно верно, и никаких претензий к нему у
меня нет, - сказал я.
Виктор взял салфетку и стал рисовать мне схему коммерческой сделки,
обводя кружочками и соединяя стрелками стороны и движение товара. Я все
внимательно посмотрел и сказал, что каждая стрелка и каждый кружочек от-
ражен в пунктах контракта. Когда мы разговаривали и пили кофе, я по-
чувствовал на себе чей-то взгляд и внимательно оглядел переполненный
зал. Почти у всех были мобильные телефоны, которые время от времени зво-
нили. Недалеко от нас за столиком сидели молодые ребята. Я догадался,
что это охрана Олега и Виктора. Видимо, многие новые русские назначали
здесь свои встречи, вели деловые переговоры.
Меня по-прежнему не покидало ощущение, что за нами кто-то наблюдает.
Минут через двадцать - тридцать наша беседа закончилась, мы втроем вышли
из "Садко-Аркады" в сопровождении телохранителя. На автостоянке мы за-
держались, прощаясь друг с другом. Виктор приехал на большом белом "лин-
кольне", который по своим габаритам совершенно не вписывался в стоянку.
За рулем сидел молодой парень.
Я направился к своей машине. Не успел я отъехать и нескольких метров,
как услышал скрежет тормозов. Из подъехавших "Жигулей" - номера я уже не
помню - выскочил какой-то человек в темной куртке, достал автомат и стал
