придонной воде, Тонгор, теряя сознание, ничего не видя перед
собой, кроме плавающих красных кругов, с легкими, раздираемыми
от недостатка воздуха, оттолкнулся ногами от дна и пробкой
вылетел на поверхность.
Вдохнув и выдохнув несколько раз, он из последних сил
подплыл к берегу и, цепляясь за траву, с трудом вылез из воды.
Правая рука по-прежнему крепко сжимала рукоять меча.
x x x
Дальше Тонгору пришлось идти пешком. Оказалось, что в этой
части джунглей растут лишь деревья-великаны, чьи толстые корни
уничтожали любых конкурентов из растительного мира. Поискав,
Тонгор не обнаружил ни молодых деревьев, ни упавших стволов
подходящих размеров и в нужном состоянии. Ничего не поделаешь
-- остаток пути до города пиратов придется пройти пешком.
Валкар быстро пришел в себя и восстановил силы после
подводной схватки. Сила Тонгора казалась невероятной, но еще
более поразительной была его выносливость. Любой другой на его
месте долгие часы, а то и дни пролежал бы без движения после
такого страшного боя, но Тонгор уже вскоре был на ногах и готов
отправиться в путь.
Жизнь в его родной северной стране была непрерывной
борьбой за существование. В этой борьбе выживал лишь
сильнейший. И Тонгор принадлежал роду сильных охотников и
воинов -- людей, равных которым сегодня уже не найти. С самой
колыбели непрерывно сражаясь с враждебными соседми, дикими
животными, страшным холодом, он наполнил невероятной силой
каждую мышцу, каждую клетку своего могучего тела. Долгие годы
городской жизни во даорце не смогли ослабить его дикой,
варварской мощи. Меньше часа отдыхал Тонгор на берегу -- и уже
вновь готов был вступить в сражение с любым противником. Кривая
ухмылка появилась на губах валькара, когда, осмотрев клинок
меча, он убрал клинок в потертые кожаные ножны. Да, боги были
на его стороне в этом бою на дне Амадона. Не наткнись он рукой
на меч -- не выйти бы ему живым из этой схватки. А если бы чудо
и произошло, то безоружным он не смог бы выжить в джунглях, не
смог бы защитить себя от опасностей, ждущих его впереди.
Всю оставшуюся часть дня и всю ночь напролет Тонгор брел
вдоль реки вниз по течению. Он без устали прорубал себе путь
сквозь прибрежные заросли, ни разу не остановившись, чтобы
отдохнуть или поесть. Время шло, а Таракус все еще лежал где-то
впереди, хотя находился явно ближе, чем в начале пути.
Оказалось, что он даже ближе, чем Тонгор мог предположить.
К рассвету джунгли стали редеть, а острый слух Тонгора
уловил гул далекого прибоя. Тонгор сумел перебраться на другой
берег реки, не пускаясь вплавь, по сомкнутым ветвям двух лесных
исполинов. Оказавшись на другой стороне, он, не задерживаясь,
углубился в заросли.
Неожиданно для самого себя валкар вышел на опушку леса и
увидел перед собой каменистый склон горы, на вершине которой в
первых лучах рассвета алели стены и башни Таракуса.
Вынув меч из ножен, Тонгор сделал шаг вперед, разглядывая
город своих врагов.
И почти в тот же миг, темная на фоне алого рассветного
неба, перед ним появилась фигура человека с клинком в руке.
Незнакомец, держа саблю наизготовку, приготовился вступить в
бой...
Глава 9. Меч над Патангой занесен
Трактир "Череп и кости" находился в конце улицы
Ростовщиков, в одном из наименее населенных кварталов Таракуса,
неподалеку от порта. Вокруг поднимались глухие стены складов и
заборы мастерских по ремонту корабельной оснастки. оживленные
площади и широкие освещенный кабацкими фонарями улицы, где
кипела веселая жизнь пиратского города, расположились выше по
склонам гор. Именно из-за некоторой уединенности и выбрал
капитан Барим Рыжая Борода этот трактир в качестве места отдыха
своего экипажа. Город пиратов был полон внимательных глаз и
навостренных ушей шпионов и осведомителей. Да и большинство
жителей не отказали бы себе в удовольствии предать приятеля за
золотую монету. Поэтому-то команда "Ятагана" и забралась в
самый глухой квартал Таракуса, чтобы избежать внимания
соглядатаев.
В тот вечер на закате Барим сидел у пылающего очага,
вытянув к огню ноги и время от времени прикладываясь к изрядно
полегчавшему бурдюку с элем. Рядом с ним, словно сильный зверь,
посаженный в стальную клетку, ходил из угла в угол, огибая
столы и раздвигая столы и табуреты, молодой воин Патанги --
Чарн Товас.
Холодный ветер завывал на улицах вокруг грязного трактира.
Ледяные капли дождя барабанили по окнам и тяжелой двери из
дубовых досок, словно како-то оживший скелет настойчиво
требовал впустить его. Барим поежился и поплотнее запахнул
плащ. Целый день он провел, шатаясь по городу и собирая слухи и
сплетни. Капитан изрядно облегчил свой кошелек, заказывая тут и
там выпивку старым приятелям и случайным новым знакомым, чтобы
выудить из них нужную информацию. Результаты поисков оказались
не очен-то обнадеживающими.
Выяснить удалось немногое. Во-первых, Карм Карвус
действительно попал в плен к Каштару Карсному Волку, а затем
пропал. Почти все в городе были уверены, что он погиб в темных
водах подземного залива -- ибо кто может уцелеть, оказавшись в
небольшой бухте, где беснуется гигантский ящер, сведенный с ума
и распаленный каким-то древним колдовским прибором?
Но утонул ли князь Царгола или его сожрал дракон -- этого
никто сказать не мог, а значит -- и сам факт его гибели
оставался недоказанным. Стражи Каштара обыскали весь город из
конца в конец, но ничего не нашли. Даже Белшатла, со всем своим
колдовским мастерством, не смог определить судьбу и
местонахождение Карма Карвуса. пропавший пленник словно
испарился с поверхности Лемурии.
Рассказав все это молодому чандару, Барим угрюмо замолчал,
наблюдая за ним. Истинный арстократ, Чарн Товис не выражал
вслух все свои чувства, но по выражению его лица Барим понимал,
что тот чувствует.
В какой-то момент Рыжая Борода и сам почувствовал
угрызения совести. Но, поразмыслив, он решил, что не должен
винить себя в исчезновении Тонгора. В конце концов, никто ведь
не мог предположить, что на "Ятаган" нападет морское чудовище.
Никто и подумать не мог, что Правитель Патанги решится вступить
в единоборство с огромным ящером и оседлает его. И уж точно, ни
один другой капитан не стал бы так долго и упорно искать
пропавшего с борта судна человека, как это сделал Барим.
Ведь его матросы все глаза проглядели, обыскивая водные
просторы. Откладывая возвращение в порт, команда "Ятагана"
провела галеру вдоль берега, осматривая все бухты и прибрежные
заросли, и лишь затем капитан отдал приказ взять курс на
Таракус.
Разумеется, Чарн Товис ни в чем не винил капитана Барима.
Его повелитель -- Тонгор Могучий -- принял смерть так же, как
прожил жизнь -- с достоинством и отвагой встретив опасность и
вступив в бой с противником. И как ни тяжела была потеря для
молодого чандара, он понимал, что винить в случившемся некого.
А теперь более тяжелый мысли и чувства, чем скорбь по ушедшему
другу, наполняли его голову и сердце. Ибо страшная судьба была
уготована его стране, всей Империи Патанги... Чарн Товис нервно
мерял комнату шагами и сжимал кулаки не в знак траура, а сгорая
от чувства беспомощности; он ничего не мог сделать, чтобы
отвести длань рока от городов Патанги.
К величайшему сожалению Чарна Товиса и капитана Барима,
они не знали, каков был план исчезнувшего Тонгора, что
собирался предпринять отчаянный валкар, чтобы найти плененного
друга, и как поступил бы, поняв, что князь Царгола исчез, а над
Патангой нависла страшная угроза вторжения пиратов. И что
теперь должны были сделать они, оставшись без мудрого и
могучего командира? Ведь Тонгор, несомненно, что-нибудь
придумал бы, чтобы свергнуть Каштара... А может быть, он
попытался бы уничтожить дьявольское оружие древней Нианги и
сделать флот пиратов бессильным против могущественного
Воздушного флота Города пламени.
Чарн Товис и Барим, не сговариваясь, бились над одним и
тем же вопросом: что они могут сделать, чтобы сорвать поход на
Патангу?
x x x
Погруженные в тяжелые раздумья, ни Чарн Товис, ни Рыжая
Борода не услышали ни приближающихся по мокрой мостовой шагов,
ни осторожного стука в окно.
Неожиданно тяжелая дубовая дверь распахнулась. Порыв ветра
подхватил ее и с силой ударил о стену. Обернувшись на грохот,
Барим вскочил на ноги. В воздухе сверкнула сталь его клинка.
Узнав стоявшего на пороге, Рыжая Борода расслабился.
-- Ну ты даешь, приятель, -- пробурчал Барим, убирая меч в
ножны. -- Еще немного -- и ты получил бы целый локоть стали в
живот.
-- Извини, капитан, -- пробормотал старина Блай,
вваливаясь в комнату и выжимая промокший насквозь плащ. -- Все
этот ветер, это он вырвал дверь из моих рук. Да, а кроме того,
я стучал. Боги, неужели и в этих стенах не найдется нескольких
глотков вина для страдающего от холода и жажды несчастного,
исходившего за целый день весь Таракус вдоль и поперек?
Причитая и шмыгая носом, круглолицый ковианец прошел в
комнату; при каждом шаге его промокшие сапоги громко чавкали и
оставляли за собой грязные следы. С тяжелым вздохом он
повалился в уютное кресло у очага, стащил сапоги и протянул
ноги к огню. Чарн Товис принес ему кубок вина.
-- Премного благодарен, приятель, -- сказал ему Блай.
Рыжая Борода с нетерпением ждал, пока вновь прибывший
допьет кубок до дна и, рыгнув, оботрет губы ладонью,
мечтательно глядя на опустошенную посуду.
-- Ну? -- не выдержав, капитан нарушил молчание. -- Что
скажешь? Какие новости? Не бестолку же ты прошлялся по городу
целый день, черт побери твою жирную задницу!
-- Спокойно, капитан, да чтобы я... А впрочем, не найдется
ли у вас тут еще пары капель вина для продрогшего друга?
Негромко бурча что-то под нос, Барим наблюдал, как
ненасытный круглолицый Блай выпил еще один кубок вина и со
стуком поставил его на дубовый стол. Потом капитан повторил
свой вопрос еще более мрачным тоном.
Блай преспокойно улыбнулся замершим в ожидании
собеседникам.
-- Ну, значит так, капитан, -- начал он, устроившись
поудобнее. -- Как только я с утра пораньше вышел из нашего
трактира, я сразу же направился в таверну "Черная галера", ну,
ту, в дальнем конце улицы Парусных Мастерских. Ты же знаешь,
что я в молодости дружил с одним парнем, его зовут Курао, он из
Кадорны. Так вот, с этим малым мы плавали матросами на галере
капитана Ярала Крюка, которого прозвали Крюком за то, что он,
потеряв руку в одном абордажном бою, приладил к культе стальной
крюк. И, я вам скажу, орудовал он этим крюком так, что иной
здоровый позавидует...
-- Хватит нести всякую чушь! -- рявкнул Барим. -- Давай к
делу! А не то я тебя сейчас потрясу хорошенько, чтобы
прочистить память!
Блай бросил испуганный взгляд на Рыжую Бороду.
-- Это... да-да... конечно, капитан. Ну так вот, это... О
чем же это я... Ах, да! Этот парень, Курао, он сейчас плавает
на "Королеве Зингабала", а мне сказали, что эта галера теперь в
порту, вот я и подумал, что он тоже может быть... Ну, в общем,
я его нашел, да только он даже не узнал меня, нажрался, как
свинья. Да, теперь помню, слаб был Курао насчет выпивки, слаб,
-- отключался раньше всех... Ладно-ладно, капитан, спокойно...
Я уже к делу подхожу. Вот, уже почти дошел до главного, -- тут
Блай запнулся и испуганно зашевелил губами. -- Ой, на чем же
это я остановился?
-- Твой Курао был в стельку пьян, -- спокойно, но мрачно и
