часть представляла собой одноэтажные здания с низкой плоской
крышей. Карму Карвусу показалось, что шансы найти безопасное
место и избежать посторонних глаз будут выше, если ему удастся
влезть в окно верхнего этажа или чердака какого-нибудь высокого
здания. Вскоре он приметил вдалеке подходящее окно.
Большинство окон даже на верхних этажах зданий были
закрыты ставнями или забраны железными решетками. Но это окн,
видимо, было открыто -- звук громыхающих на ветру ставен и
привлек к нему внимание беглеца.
В городе пиратов решетки и крепкие ставни на окнах не
лишнее украшение. Многие его жители н побрезговали бы и простым
воровством. Но это окно находилось довольно высоко над крышей
ближайшего дома. Видимо, хозяева дома вполне полагались на его
труднодоступность и не стали утруждать себя подняться и
запереть его. И действительно, какому вору пришло бы в голову
рисковать свернуть шею, пытаясь влезть так высоко по мокрой
стене.
Карм Карвус не был ни вором, ни безумцем, но он был
отчаянным человеком. А отчаяние подчас лишь на волосок отстоит
от безрассудства. Он полез на крышу этого дома.
Осторожно, шаг за шагом, подбирался он к цели, подыскивая
подходящие черепицы, в которые можно было бы надежно упереться
ногами и за которые можно крепко ухватиться пальцами. Трижды он
срывался, и лишь отчаянное усилие всех мышц измученного тела
спасло князя от падения. Снова и снова Карм Карвус искал
надежную опору. Дюйм за дюймом, медленно подбирался он к краю
крыши над открытым и неосвещенным окном. Карм Карвус почти
ничего не видел за стеной дождя, бьющего прямо в лицо. Его руки
и иноги налились свинцом от усталости. Яростный ледяной ветер
словно вознамерился оторвать смельчака от спасительной черепицы
и сбросить его с размаху на каменные плиты у основания стены
дома.
Но у Карма Карвуса была железная выдержка и невероятное
терпение. Отвернувшись от бьющих в лицо водяных струй, он
продолжал пробираться к своей цели. Шаг за шагом, черепичка за
черепичкой. Наконец он дополз до гребня крыши.
Здесь двигаться стало проще. Ловкий человек мог идти по
коньку во весь рост, балансируя руками. Так Карм Карвус и
поступил, быстро добравшись до карниза.
И в этот момент окно осветилось изнутри!
Князь застыл, наблюдая, как где-то за занавесками, в
глубине комнаты передвигается масляная лампа. Затем к ней
добавилась вторая.
Приглядевшись, он увидел закутанную в плащ фигуру со
светильником в руке, подошедшую к окну. Лицо -- бледный светлый
овал -- на мгновение выглянуло наружу. Можчина или женщина?
Друг или враг? У князя Царгола не было времени на размышления,
отступать было поздно. В темноте, скрытый стеной дождя, он
почти не прятался. Но здесь, на коньке, его силуэт был выхвачен
из темноты пятном света, исходящего от лампы в руке незнакомца.
Любой прохожий или человек в доме напротив, бросив случайный
взгляд, сразу увидит его и поднимет тревогу.
Глубоко вздохнув и стараясь не думать о том, что у него
нет никакого оружия, Карм Карвус перегнулся через карниз и,
качеувшись, влетел в окно, выбив сапогами стекла и проломив
раму.
Прежде, чем человек в плаще успел что-то сказать или
двинуться с места, Карм Карвус схватил его. Одна рука крепко
сжала горло незнакомца. Принц понимал, что он рискует задушить
человека, и уж во всяком случае причиняет ему сильную боль, но
другого выхода у него не было. Нельзя позволять незнакомцу
вольным или невольным криком поднять тревогу.
Глава 8. Река ужаса
Тонгор долго лежал ничком на сером прибрежном песке, чуть
дыша, не в силах подняться.
Дольше, чем Тонгор сам предполагал, продержался он на шее
чудовищного скакуна. Лишь когда дракон слишком глубоко
погрузился в море, сильное течение оторвало человека от ящера.
Стали ли удары меча валькара смертельными для огромного
дракона, или чудовищу удалось выжить -- этого Тонгор не знал.
Больше его заботило другое: когда он наконец вынырнул на
поверхность, "Ятагана" нигде не было видно.
Тонгор оказался один посреди бескрайней синей глади.
Некоторое время он пытался разглядеть пиратскую галеру, высоко
высовываясь из воды. Видимо, подводная битва отнесла его от
корабля дальше, чем он предполагал. Оказавшись в одиночестве,
варвар-северянин не впал в отчаяние. Ближайший берег лежал на
востоке. Сильно взмахнув руками, Тонгор поплыл в
противоположную от заката сторону.
И вот он леит на песке, почти бездыханный. Каким-то чудом
ему все-таки удалось совершить невероятное и доплыть до берега.
Не в силах пошевелиться, валькар лежал на твердой земле и
отдыхал. На какое-то время он уснул, впал в забытье без
сновидений.
Проснулся Тонгор на закате. Руки и плечи ныли от
усталости, рот горел от соленой воды, но пустой желудок
привычно требовал, чтобы его наполнили пищей. Встав на ноги,
Тонгор направился в джунгли, и вскоре густая зелень прибрежных
зарослей поглотила его.
Пройдя несколько шагов, Тонгор остановился, чтобы
прислушаться и почувствовать ритм жизни джунглей, слиться с
этой жизнью. Вокруг него лежал мир теней, шорохов и тайн.
Опавшие листья и мертвая трава толстым ковром застелили землю;
в воздухе стоял запах гниющей растительности, живых, влажных
листьев и пряный аромат цветов. Высокие ровные стволы деревьев
подпирали изумрудный купол леса, словно в каком-то
нерукотворном храме богини Природы. Лишь кое-где сквозь толстый
слой листвы к земле тянулись солнечные лучи, наполняя воздух
золотым сиянием. Вьюны и лианы оплетали стволы и свисали,
словно занавеси, с ветвей могучих деревьев.
Едва ступив под полог джунглей, Тонгор привычным движением
вынул из ножен меч. Этот фантастически красивый мир населяли
тени, несущие смерть и ужас. С ветвей над головой мог свисать
огромный опх -- рогатая змея лемурийских джунглей, чье тело
могло сдавить грудную клетку человека с такой силой, что ребра
ломались как спички, а острые челюсти твари без труда
перекусили бы руку или ногу, даже н заметив кость.
Обитали здесь же и фотхи -- кровавые вампиры, один из
кошмаров этих джунглей. Но больше всего в лесах Птарты
следовало опасаться огромных хищников, гигантских лесных
драконов, чье ненасытное чувство голода превратило их жизнь в
бесконечные поиски пищи; не менее страшен был и вандар --
лесной лев, во много раз крупнее и сильнее своих нынешних
потомков. Опасен также был и дикий зульфар -- лемурийский
вепрь, способный неожиданно выскочить из засады. Еще в джунглях
скрывались деодаты -- страшные кошко-драконы, чья жестокость и
коварство вошли в легенды Лемуийской эпохи...
Лук и колчан исчезли с плеч Тонгора во время безумной
скачки по волнам. Но что касается меча, то Черный Ястреб ни на
миг не выпустил его из рук и, вынырнув на поверхность,
автоматически убрал клинок в ножны.
Итак, Тонгор был вооружен. Ему нужно было срочно найти
какую-нибудь еду, пока наступающая темнота не сделала охоту
невозможной. К счастью, долго искать не пришлось: к небольшому
озерцу пришла на водопой антилопа. Подойти к ней на расстояние
удара мечом было невозможно, да и не нужно. Вынув из ножен на
поясе кинжал, Тонгор метнул его и одним удачным броском
обеспечил себя мясом на ужин: несчастное животное, хрипя и
Варвар разжег небольшой костер. Чтобы добыть огонь, он
несколько раз ударил кинжалом по камню, подложив сухой мох под
высеченные искры. Затем он быстро обжарил одну ногу антилопы,
поворачивая ее над огнем. Тонгор вволю напился из озерца
кристально чистой холодной воды, смыл кровь с рук и лица.
Для северянина джунгли не были домом родным, но за долгие
годы странствий Тонгор хорошо освоился в таких лесах. Однажды,
еще совсем мальчишкой, он был вынужден пересечь тысячи лиг
джунглей Чаша пешком и в одиночестве. Тогда-то он и научился
выживать здесь. Это случилось, когда Тонгор впервые пересек
Моммар, оставив за спиной родную страну, променяв известную
наперед судьбу на неизвестность в будущей жизни в городах Юга.
Выучив урок однажды, Тонгор никогда не забывал его.
Далекий приглушенный рык долетел до настороженного слуха
Тонгора. Джунгли Патанги не многим отличаются от джунглей Чаша,
и рычание выходящего на охоту вандара остается рычанием
вандара, которое ни с чем спутать невозможно. костер уже
превратился в кучу тлеющих углей. Тонгор предпочел не разжигать
его заново, а провести ночь на деревьях, так как вандар не
любит лазать по деревьям, как его дальний сородич -- саблезубый
тигр.
Эту ночь Тонгор крепко проспал в развилке ветвей могучего
исполина джунглей и проснулся на рассвете -- свежий,
отдохнувший, восстановивший силы. Спустившись на землю, он
обнаружил, что остатки вчерашней добычи исчезли. Губы Тонгора
тронула легкая улыбка -- вандар тоже отправился ночевать не с
пустым желудком.
Утолить утренний голод фруктами и ягодами было не
проблемой. Сложнее оказалось решить, что делать дальше. Ведь
Тонгор не знал, в каком месте он выбрался на берег, и где
находится ближайший город. Зингабал, несомненно, лежал слишком
далеко, Перлом должен быть намного ближе, но неизвестно, к югу
или к северу от того места, где очутился Тонгор. Все, что было
известно, это то, что волны сильно отнесли Тонгора к югу.
Скорее всего, он оказался всего в нескольких лигах от горного
хребта, на вершинах которого стоял пиратский Таракус. Но здесь,
в джунглях, не было никакой надежды обнаружить хоть
какой-нибудь знак, след человеческой деятельности,
подтверждающий правоту догадок Тонгора.
Еще много лет назад, задолго до того, как взойти на трон
Патанги, Тонгор Черный Ястреб исходил эти джунгли вдоль и
поперек, побывав во всех городах, как главарь шайки
разбойников, наемный солдат, бродячий вор и капитан пиратской
галеры. Где-то в этих местах он попал в плен и, закованный в
кандалы, был отправлен на галеры Шембиса, откуда бежал к
пиратам. Тонгор не сомневался, что сумеет сориентироваться и
найти дорогу.
Но сначала нужно пополнить свой арсенал. Никто не ходит по
джунглям, рискуя натолкнуться на хищного ящера, лишь с мечом и
кинжалом в руках. Для этого лучшим оружием было бы охотничье
копье и длинный лук. Что касается последнего -- то, за
отсутствием выдержанного, вымоченного дерева и подходящего для
тетивы материала, сделать лук не представлялось возможным, не
говоря уже о сложном изготовлении холошо сбалансированных и
оперенных стрел. Но вот соорудить копье или хотя бы дротик было
Тонгору вполне по силам.
Через несколько часов за спиной северянина в сделанном на
скорую руку колчане уже покоилось пять коротких дротиков.
Вместо плоских металлических наконечников, обычных на
метательных копьях, Тонгор заточил концы своих дротиков
кинжалом, а затем сделал их твордыми, как камень, погрузив в
горячие угли. Этому он научился у кочевников-рмоахалов на
далеких равнинах Востока.
Вскоре после полудня Черный Ястреб добрался до широкой
полноводной реки. Это, без сомнения, был Амадон -- Река
Джунглей. В этой части лесов Патанги не было другой реки такого
размера. А если так, то Тонгор мог считать, что ему крупно
повезло: этот поток мог привести его почти к самым стенам
Таракуса, так как Амадон впадал в Залив неподалеку от
пиратского города.
Тонгор занялся постройкой плота. Лежащие тут и там стволы
деревьев были либо слишком велики и тяжелы, либо наполовину
