тревожится из-за пустяков.
Но Сказитель не позволил ему уклониться от вопроса. "Я искал настоящее
видение всю свою жизнь, Ал-младший, а ты видел одно из них прямо здесь и
сейчас, при ярком свете, своими широко раскрытыми глазами ты видел что-то
настолько страшное, что от страха почти перестал дышать, неужели же ты не
расскажешь мне теперь об этом?"
"Я же сказал! Просто ничего!". Затем, тише: "Это было ничто, но я мог
его видеть. Там, где оно проходило, воздух дрожал".
"Это было ничто, но ты его видел?"
"Оно проникало повсюду. Проникало в мельчайшие трещины и раскалывало
все на части. Оно тряслось и дробило все до тех пор, пока не оставалась одна
пыль, потом сотрясало и пыль, а я старался уберечься от него, но оно
становилось все больше и больше и катилось через весь мир, пока не заполнило
собой все небо и всю землю". Алвин больше не мог сдерживаться. Он трясся от
озноба, хотя на нем и было одето столько одежек, что он выглядел толстым,
как медведь.
"Ты часто видел это раньше?"
"С тех пор, как я себя помню. Время от времени оно приходит ко мне.
Обычно я просто начинаю думать о других вещах, и оно остается позади".
"Где?"
"Сзади. В невидимом". Измученный происшедшим, Алвин встал на колени,
потом присел. Он сел на влажную траву прямо в своих воскресных штанах, но
вряд ли это заметил. "Когда ты говорил о словах, которые распространяются
все дальше и дальше, я увидел это опять".
"Сон, который приходит к тебе снова и снова, пытается рассказать о
чем-то важном".
Старик был так явно заинтересован рассказом, что Алвин засомневался в
том, что он представляет себе, насколько это страшно.
"Непохоже на одну из твоих историй, Сказитель?"
"Это станет историей", сказал Сказитель. "Когда я ее пойму".
Сказитель сел около него и долгое время размышлял в тишине. Алвин тоже
сидел молча, вертя в пальцах пучки травы. Скоро он стал испытывать
нетерпение. "Может, ты и не можешь этого понять", сказал он. "Может, это
просто безумие. Наверно, на меня наслали заклятие помешательства".
"Сейчас", сказал Сказитель, не обращая никакого внимания на то, что
Алвин что-то говорит. "я думал о смысле всего этого. Дай мне рассказать и
посмотрим, убедительно ли это выглядит".
Алвину не понравилось, что на его слова не обращают внимания. "Или,
может, на тебя навели заклятие помешательства, Сказитель, об этом ты не
задумывался?".
Сказитель укрепил сомнения Алвина. "Весь мир - лишь только сон в
сознании Господа, и лишь пока он спит и верит в него, мы остаемся реальными.
А что будет, если Господь станет потихоньку просыпаться и его сон
разрушаться, вселенная исчезать и в конце концов он сядет, протрет глаза и
скажет: "Ну и ну, что за сон, хотелось бы мне его вспомнить", и в этот самый
момент мы все и исчезнем". Он пристально посмотрел на Алвина. "Что тогда?"
"Если ты веришь в это, Сказитель, тогда ты действительно болтливый
глупец, как говорит Армор-оф-Год".
"Да, он говорит так?". Сказитель внезапно резко выбросил руку и схватил
Алвина за запястье. Алвин был так изумлен, что от неожиданности выронил то,
что было у него в руках. "Нет! Подбери это! Смотри, что ты сделал!"
"Да я просто вертел это в руках ради забавы!"
Сказитель наклонился и поднял то, что уронил Алвин. Эта была маленькая
корзиночка, не более дюйма в ширину, сделанная из осенних трав. "Ты сделал
ее только что".
"Думаю, да", сказал Алвин.
"Почему же ты сделал это?"
"Ну, просто сделал".
"Ты даже не задумывался об этом?"
"Слушай, эта корзиночка не такая уж важная штука. Я обычно делал их для
Калли. Когда мы были маленькими, он называл их жучиными корзинками. Они
всегда очень быстро разваливаются".
"Ты видел видение о ничто, а потом сделал что-то. "
Алвин посмотрел на корзинку. "Думаю, да".
"Ты всегда поступаешь так?"
Алвин вспомнил другие случаи, когда он видел этот дрожащий воздух. "Я
всегда делаю веши", сказал он. "Ничего особенного это не значит".
"Но ты не можешь опять почувствовать, что все в порядке, пока не
сделаешь что-нибудь. Когда ты видишь видение о ничто, то не можешь
успокоиться, пока не создашь что-то".
"Может, я просто пытаюсь избавиться от видения, заняв себя хоть
какой-нибудь работой".
"Не просто какой-то работой, а, парень? Почему бы тебе, скажем, не
наколоть дров? Или собрать яйца в курятнике, принести воды, нарубить
хворосту - все это в нашем случае тебе не годится?"
Теперь Алвин начал понимать, о чем говорит Сказитель. И, хорошенько
припомнив, как все это обычно происходит, он решил, что Сказитель прав.
После кошмара он просыпался и не мог успокоиться до тех пор, пока что-нибудь
не сплетал, или не складывал сено в стог, или не мастерил для одной из
племянниц куклу из кукурузной шелухи. То же случалось и если видение
приходило к нему днем - чем бы он ни занимался, у него все падало из рук до
тех пор, пока он не изготовлял что-нибудь такое, чего до этого не
существовало бы, даже если это была просто кучка камней или часть каменной
стены.
"Правильно? Ведь ты каждый раз это делаешь?"
"Почти".
"Тогда я могу назвать тебе твое ничто. Это Разрушитель".
"Никогда не слыхал о таком".
"Я тоже. До сих пор. Потому что ему хотелось бы оставаться неизвестным.
Это враг всего существующего. Все, к чему он стремится - это разрушить мир
на куски, разрушить эти куски опять на куски и так до тех пор, пока вообще
ничего не останется".
"Но если разрушить что-то на куски, а эти куски опять на куски, то
такого, что вообще ничего не останется, быть не может. Будет просто очень
много маленьких кусочков".
"Помолчи и послушай, что я тебе расскажу", сказал Сказитель.
Алвин часто слышал это от него. С Алом Сказитель говорил чаше чем с
остальными, включая племянников.
"Я имею в виду не добро и зло", сказал Сказитель. "Даже сам дьявол не
желает уничтожить все сущее, потому что тогда он сам тоже оказался бы
уничтоженным. Даже самые злые создания не стремятся ко всеобщему разрушению
- они хотят лишь эксплуатировать его в своих целях".
Алвин никогда не слышал слово "эксплуатировать" прежде, но звучало оно
довольно мерзко.
"Поэтому в великой войне Разрушителя со всем остальным миром Бог и
дьявол должны быть заодно. Но дьявол не знает этого, поэтому иногда он
служит Разрушителю".
"Ты имеешь в виду, что дьявол работает против самого себя?"
"Я говорю не о дьяволе", сказал Сказитель. Когда он приступал к своей
очередной истории, его так же невозможно было сбить с пути, как заставить
дождь перестать литься. "В великой войне против этого Разрушителя из твоего
кошмара все мужчины и женщины мира должны быть заодно. Но великий враг
остается невидимым, так что никто не догадывается, что, может быть,
неосознанно служит ему. Например, они не понимают, что война - союзник
Разрушителя, потому что она уничтожает все, чего касается. Они не понимают,
что огонь, убийство, преступления, алчность и похоть ломают те хрупкие
оковы, которые позволяют людям создавать нации, города и семьи, верить своим
друзьям и хранить от распада свои души".
"Ты, наверное, самый настоящий пророк", сказал Алвин-младший. "Потому
что из того, что ты сказал, я не понял ни слова".
"Пророк", пробормотал Сказитель. "Ну да. Только вот видели все это не
мои, а твои глаза. Теперь я знаю, в чем была беда Аарона; он мог говорить
слова истины, но не был способен сам иметь видения".
"Из моих кошмаров ты раздул целую историю.
Сказитель не ответил ни слова, сидя опершись локтями о колени на земле
и уныло положив подбородок на ладони. Алвин попытался понять, о чем он
говорит. Он был уверен, что то, что он видел в своих кошмарах, не было
материальным, поэтому говорить о Разрушителе как о каком-то существе было
явным поэтическим преувеличением. И все же, это могло оказаться правдой,
может статься, этот Разрушитель действительно был настоящим, а не чем-то,
что просто померещилось Алвину, просто Алвин был единственным способным его
видеть. Возможно, весь мир находился в величайшей опасности, и долгом Алвина
было побороть Разрушителя, изгнать его и держать его в страхе. Конечно,
когда этот сон приходил к Алвину, он был ему так отвратителен, что
единственным желанием мальчика было избавиться от кошмара как можно скорее.
Но он понятия не имел, как это сделать.
"Допустим, я тебе верю", сказал Алвин. "Допустим, такая штука как
Разрушитель действительно существует. Но я ведь ничего не могу с этим
поделать".
Слабая улыбка мелькнула на лице Сказителя. Он наклонился в сторону,
чтобы освободить руку, медленно протянул ее к земле и поднял маленькую
жучиную корзинку, лежавшую в траве.
"Разве это похоже на ничего?"
"Это же просто пучок травы".
"Это было пучком травы", сказал Сказитель. "И если ты сломаешь ее, она
опять станет пучком травы. Но теперь, сейчас, это что-то большее".
"Маленькая жучиная корзинка, вот и все".
"Что-то, что создал ты".
"Ну да, конечно, трава не растет в форме таких корзинок".
"И когда ты сделал ее, то отразил нападение Разрушителя".
"Немного же для этого потребовалось".
"Да", сказал Сказитель. "Всего лишь сделав одну жучиную корзинку. Так
ты победил его".
Теперь все то, о чем рассказывал Сказитель, стало складываться для
Алвина в одну картину. Алвин знал все те веши, которые считаются в этом мире
противоположностями: добро и зло, свет и тьма, свобода и рабство, любовь и
ненависть. Но различие между созиданием и разрушением было гораздо глубже.
Таким глубоким, что почти никто и не замечал, что эта противоположность была
важнейшей из всех. Но он знал об этом, и поэтому Разрушитель стал его
злейшим врагом. Вот почему Разрушитель приходил к нему во сне. Кроме того, у
Алвина был дар. Дар упорядочения вашей, дар заставлять веши принимать
надлежащую им форму.
"Я думаю, мое настоящее видение было о том же", сказал Алвин.
"Ты не обязан рассказывать мне о Сияющем Человеке", сказал Сказитель.
"Я не хотел бы быть навязчиво любопытным".
"Ты хочешь сказать, что обычно узнаешь интересные тебе веши, когда
кто-нибудь проговориться?"
Дома за подобное высказывание он сразу получил бы пощечину, но
Сказитель только рассмеялся.
"Я сделал одну нехорошую вещь, не подозревая об этом", сказал Алвин.
"пришел Сияющий Человек, встал в шаге от моей кровати и сначала показал мне
видение причиненного мной зла чтобы я понял, что это зло. Знаешь, я очень
сильно плакал, мне казалось, что я такой нехороший. Но потом он мне показал,
зачем нужен мой дар, и мне кажется, что ты говоришь о том же. Я видел
камень, который я вытащил из горы, он был круглый как мяч, и когда я
пригляделся, то увидел, что это целый мир, с лесами, зверями, океанами,
рыбой и всем прочим. Вот зачем нужен мой дар, чтобы все веши попадали на
правильное место".
Глаза Сказителя блестели. "Сияющий Человек дал тебе такое видение",
сказал он. "такое видение, что я отдал бы жизнь за то, чтобы увидеть его".
"Только потому, что я использовал свой дар во вред другим, просто для
собственного удовольствия", сказал Алвин. "Я дал ему обещание, самую
серьезную клятву в своей жизни, что я никогда не использую свой дар для
себя. Только для других".
"Хорошее обещание", сказал Сказитель. "Я бы хотел, чтобы все мужчины и
женщины на земле дали такое обещание и держали бы его".
"В-общем, вот откуда я знаю, что этот... Разрушитель не был видением. И
