- Это очень почетно, быть принятым женами!
- Прибытие и посещение Говорящим от имени Мертвых тоже большой почет.
Хьюман застыл от волнения и ужаса.
Затем он обернулся и заговорил с Шаутер.
Она замолчала. Не раздалось ни единого звука.
- Я надеюсь, вы знаете чего добиваетесь? - прошептала Аунда.
- Я импровизирую, - сказал Эндер. - Как ты думаешь, чем это кончится?
Она не ответила.
Шаутер вернулась в бревенчатый дом. Эндер повернулся и снова зашагал
к лесу. Почти сразу вновь зазвучал голос Шаутер.
- Она приказывает тебе остановиться и ждать, - сказал Хьюман.
Эндер стал говорить ему, не останавливаясь.
- Если она попросит меня вернуться, то я останусь. Но ты должен
сказать ей, Хьюман, я пришел не выслушивать приказы и не приказывать вам.
- Я не могу сказать этого.
- Почему?
- Позвольте мне, - вмешалась Аунда. - Хьюман, ты не можешь сказать,
потому что боишься, или в языке нет таких слов?
- Нет слов. Нет слов, чтобы брат сказал жене о приказах, а так же о
просьбах. Эти слова нельзя произносить прямо.
Аунда рассмеялась.
- Вот и поговорили, Говорящий, таков язык.
- Они понимают ваш язык, Хьюман? - спросил Эндер.
- Язык Мужей нельзя употреблять в месте родов, - сказал Хьюман.
- Скажи ей, что мои слова нельзя произнести на языке Жен, только на
языке Мужей. Передай ей, что я - петиция - поэтому тебе позволительно
произнести мои слова на языке Мужей.
- Сколько в тебе проблем, Говорящий, - произнес Хьюман. Он повернулся
и снова заговорил с Шаутер.
Внезапно поляна заполнилась множеством песен на языке Жен. Это были
разные песни, они сливались подобно хоровому речитативу.
- Говорящий, - сказала Аунда, - вы нарушили почти все правила
антропологической практики.
- А какое я пропустил?
- Только одно, вы еще никого из них не убили.
- Ты забываешь, - сказал Эндер, - что я не ученый, наблюдающий за
ними. Я посол, добивающийся заключения соглашения между нами.
Так же быстро, как и начали, жены успокоились и замолчали. Шаутер
вышла из тени дома и прошла на середину поляны. Она остановилась рядом с
деревом и запела.
Хьюман ответил ей на языке Братьев. Аунда зашептала, что он говорит о
том, чего требовал Говорящий, о равенстве.
Вновь поднялась какофония песен жен.
- Что они ответят? - прошептала Эла Аунде.
- Откуда я знаю, я здесь также часто бывала, как и ты.
- Я думаю, они поймут и ответят мне на том же языке, - сказал Эндер.
- Почему вы так думаете? - спросила Аунда.
- Потому что я явился с неба. Потому что я - Говорящий от имени
Мертвых.
- Не воображайте, пожалуйста, что вы великий белый бог, - сказала
Аунда. - Это не всегда срабатывает должным образом.
- Я не Писарро, - сказал Эндер.
В его ушах раздался шепот Джейн.
- Я начинаю понемногу понимать язык Жен. Это основы языка Мужей, о
чем писали в своих заметках Пайпо и Лайбо. Переводы Хьюмана очень ценны.
Язык Жен очень тесно связан с языком Мужей, но он более архаичен - близок
к своим корням, более старым формам - все общение самка-самец основано на
повелительном наклонении, в то время как формы самец-самка носят характер
просьбы. Обращение самок к братьям напоминает обращение самок к месизам,
древесным червям. Если это язык любви, удивительно, как им вообще удается
спариваться и воспроизводиться?
Эндер улыбнулся. Он был рад снова слышать Джейн, рад сознавать, что
она снова с ним, всегда готовая помочь.
Он заметил, что Мандачува о чем-то спрашивает Аунду, указывая на
него. Он услышал, как она шепотом ответила:
- Он слушает эти маленькие камушки в ушах.
- Это королева пчел? - спросил Мандачува.
- Нет, - ответила Аунда. - Это... - Она пыталась найти понятное ему
слово. - Это компьютер. Такая говорящая машина.
- Можно и мне такую? - снова спросил Мандачува.
- Когда-нибудь, - ответил Эндер, выручая Аунду, которая не знала, что
ему ответить.
Голоса Жен смолкли, теперь звучал только голос Шаутер. Сразу же жены
заволновались, стали переминаться с ноги на ногу.
Джейн зашептала в ушах:
- Она сама отвечает на языке Мужей.
- Великий день, - тихо сказал Эрроу за спиной. - Жены говорят на
языке Мужей в месте родов. Такого еще не случалось раньше.
Сразу же Эндер вернулся на поляну и пошел прямо к ней. Хотя она была
выше самцов, она на добрых пятьдесят сантиметров оказалась ниже Эндера. Он
встал на колени и оказался с ней глаза в глаза.
- Я очень благодарен за доброту ко мне, - сказал Эндер.
- Я могу сказать это на языке Жен, - сказал Хьюман.
- Говори все на своем языке, - сказал Эндер.
Он перевел. Шаутер протянула руку и потрогала гладкую кожу его лба,
грубую щетину его подбородка; она потрогала пальцем его губы. Он закрыл
глаза, но не почувствовал, как ее палец нежно коснулся его век.
Она заговорила.
- Ты святой, Говорящий? - перевел Хьюман. Джейн поправила перевод. -
Он добавил слово "святой".
Эндер посмотрел на Хьюмана.
- Я не святой, - сказал он.
Хьюман замер.
- Скажи ей.
На какой-то момент он впал в смятение; затем решил, что Эндер менее
опасен, чем его оппонент.
- Она не говорила святой.
- Говори мне только то, что говорит она, и постарайся поточнее, -
сказал Эндер.
- Если ты не святой, - произнес Хьюман, - то как ты узнал, что она
сказала на самом деле?
- Пожалуйста, - попросил Эндер, - будь правдивым между мной и ею.
- С тобой я буду точен и правдив, - сказал Хьюман. - Но когда я
говорю с ней, она слышит мой голос, произносящий твои слова. Я должен
говорить их осторожно.
- Будь точен, - сказал Эндер. - Не бойся. Очень важно, чтобы она
точно знала, что я сказал. Скажи ей об этом. Скажи, что я прошу у нее
прощения за грубость твоего перевода, но я грубый фрамлинг и ты должен
говорить в точности то, что говорю я.
У Хьюмана округлились глаза, но он повернулся к Шаутер и сказал ей.
Она ответила кратко. Хьюман перевел.
- Она говорит, ее голова не покрыта корнями мендоры. Конечно, она
понимает это.
- Скажи ей, что мы, люди, до сих пор не видели такого огромного
дерева. Попроси ее объяснить нам, что она и другие жены делают с ним.
Аунда пришла в ужас.
- Вы всегда сразу бросаетесь в атаку!
Но когда Хьюман перевел слова Эндера, Шаутер подошла к дереву,
потрогала его и начала петь.
Теперь, подойдя ближе к дереву, они могли разглядеть шевелящиеся
создания, ползающие по коре. Большинство из них было не больше 4-5
сантиметров. Они напоминали эмбрионов, покрытых редкой шерстью поверх
розовых телец. Их глаза были открыты. Они забирались друг на друга,
стараясь захватить места там, где кора мягче и где отмершие частички коры
превратились в рыхлую кашицу.
- Амарантовая масса, - сказала Аунда.
- Детеныши, - добавила Эла.
- Не детеныши, - сказал Хьюман, - они уже достаточно подросли, чтобы
ходить.
Эндер остановился около дерева и протянул к нему руку. Шаутер
внезапно оборвала песню. Но Эндер продолжал тянуть руку, пока не коснулся
ствола. Он приложил палец рядом с маленькой свинкой. Карабкаясь по коре,
она коснулась его пальца, схватилась за него и забралась в ладонь, цепко
держась за кожу.
- Ты знаешь, как зовут этого? - спросил он.
Испуганный Хьюман стал переводить заплетающимся языком. Затем так же
перевел ответ Шаутер.
- Этот один из моих братьев, - сказал он, - они не получают имен,
пока не научатся ходить на двух ногах. Его отец Рутер.
- А его мать?
- О, маленькие матери не имеют имен, - сказал Хьюман.
- Спроси ее.
Хьюман задал вопрос. Она ответила.
- Она сказала, его мать была очень сильной и плодовитой. Она смогла
растолстеть, вынашивая пятерых детей. - Хьюман вытер лоб. - Пять детей это
хорошее число, это много. И она была достаточно толстой, чтобы прокормить
их всех.
- Его мать приносила пищу, чтобы кормить его?
Хьюман был в ужасе.
- Говорящий, я не могу сказать этого ни на каком языке.
- Почему?
- Я говорил тебе. Она была достаточно толстой, чтобы прокормить ее
детей. Положи на место маленького братца и позволь жене продолжить песню.
Эндер прислонил руку к дереву и маленький братец перебрался на кору.
Шаутер возобновила пение. Аунда недоуменно смотрела на Эндера и ждала его
объяснений. Но Эла была восхищена.
- Разве вы не поняли? Новорожденные питаются плотью матери.
Эндер встрепенулся.
- Как ты можешь так говорить? - спросила Аунда.
- Посмотрите, как они извиваются и корчатся на коре, словно месизы.
Они и месизы должны быть соперниками.
Эла указала на ту часть дерева, которая не была замазана пастой из
амаранта.
- Деревья исторгают сок. Вот здесь - из трещин. До десколады здесь
должно было собираться много насекомых, питающихся соком дерева, а теперь
месизы и детеныши свиноподобных конкурируют за сок. Благодаря этому
свиноподобные способны обмениваться генетическими молекулами с деревьями.
И не только детеныши, взрослые особи, лазая по деревьям и собирая месизов,
тоже совершают подобный обмен. Даже если у них хватает других источников
пищи, они остаются связанными с деревьями на протяжении всего жизненного
цикла. Задолго до того они уже начинают становиться деревьями.
- Мы изучали социальные аспекты общества свиноподобных, - с
вдохновением сказала Аунда, - а не процесс их эволюционирования.
- Мы ведем весьма деликатные переговоры, - сказал Эндер, - поэтому
ведите себя поспокойнее и выясняйте для себя все, что можете, не впадая в
дискуссию.
Песня достигла кульминации; в центре ствола наметилась трещина.
- Они не собираются повалить это дерево на нас, как вы думаете? -
испуганно спросила Аунда.
- Она попросила дерево открыть свое сердце. - Хьюман снова провел по
лбу. - Это - материнское дерево, оно единственное во всем лесу. Этому
дереву нельзя причинять вред, или все наши детки будут происходить от
других деревьев, и все наши отцы погибнут.
Песню Шаутер подхватили другие голоса жен по мере того, как дупло
становилось все больше и больше. Эндер подошел и встал прямо напротив
дупла. Но внутри ствола было слишком темно, чтобы разглядеть что-нибудь.
Эла вынула из кармана фонарик и протянула ему. В тот же момент рука
Аунды схватила ее за запястье.
- Механизм! - воскликнула она. - Ты не должна сюда приносить
механизмы!
Эндер мягко вынул фонарик из руки Элы.
- Изгороди больше не существует, - сказал он. - Теперь мы все
вовлечены в Подозрительную Деятельность. - Он направил фонарик в землю и
передвинул рычажок включения. На земле появился ярко освещенный круг. Жены
зашептались, а Шаутер дотронулась до руки Хьюмана.
- Я сказал им, что вы можете производить ночью маленькие луны. Я
сказал, что вы носите их с собой.
- Может ли чем-нибудь повредить, если я направлю луч света внутрь
дерева?
Хьюман спросил Шаутер. Она протянула руку к фонарику. Затем, держа
его трясущимися руками, она мягко и нежно пропела дереву, направляя свет
на него, но в то же время, чтобы он не попал в дупло. Почти сразу же она
вернула фонарик обратно.
- Свет ослепит их, - сказал Хьюман.
В ухе у Эндера раздался голос Джейн.
- Звук ее голоса эхом отзывается внутри дерева. Когда на дерево попал
свет, эхо промодулировалось, получился высокий обертон и подобие звука.
Дерево отвечает, используя звуки голоса Шаутер.
- Ты сможешь увидеть нутро? - нежно попросил Эндер.
- Встань на колени рядом с дуплом, затем медленно обведи меня по
