- Нет, мы - судьи. Согласно законам Конгресса, мы должны сказать, что
законы хороши и наказание заслужено. Вполне возможно, что именно такое
решение и будет принято в конце совещания. Но я хочу, чтобы вы кое о чем
узнали, прежде чем примете решение. Кое-что скажу я. О некоторых вещах
лучше расскажут Эла или Новинха. Вы не можете принять решение, пока не
узнаете об этом.
- Я всегда рад узнать как можно больше, - сказал епископ. - Конечно,
итоговое решение будет зависеть от Боскуинхи - не от меня...
- Окончательное решение принадлежит всем вам - правительственным,
религиозным и научным лидерам. И если кто-нибудь выступит против
восстания, восстание будет невозможно. Без поддержки церкви Боскуинха не
может управлять. Без поддержки правительства у церкви не будет власти.
- Мы не имеем полномочий, - сказал дон Кристиан, - мы высказываем
только мнение.
- Каждый взрослый Луситании видит в вас пример мудрости и разума.
- Вы забываете о четвертой силе, - добавил Перегрино, - себе самом.
- Я - фрамлинг для колонии.
- Да, но сверхординарный фрамлинг, - сказал епископ. - За четыре дня
вам удалось захватить души людей, так как я бы побоялся и не посмел.
Теперь вы советуете поднять восстание, это будет стоить нам всего. Вы
опасны, как Сатана. И тем не менее, вы здесь, подчиняетесь нашей власти,
как будто вы не вольны подняться на шаттл и вернуться на своем корабле в
Трондейм с двумя преступниками на борту.
- Я покоряюсь вашей власти, - сказал Эндер. - Потому что не хочу
оставаться фрамлингом. Я хочу быть вашим гражданином, вашим учеником и
прихожанином.
- Как Говорящий от имени Мертвых? - спросил епископ.
- Как Эндрю Виггин. У меня есть кое-какие умения, которые могут
оказаться полезными вам. Особенно, если вы восстанете. Кроме того, у меня
есть другое дело, которое я не смогу исполнить до конца, если людей
эвакуируют.
- Мы не сомневаемся в вашей искренности, - сказал епископ. - Но вы
должны простить нас, что мы не совсем доверяем горожанину, который совсем
недавно появился в городе.
Эндер кивнул. Епископ и не мог сказать иного, пока не знает всей
информации.
- Позвольте сначала рассказать то, что известно мне. Сегодня в
полдень я ходил в лес вместе с Майро и Аундой.
- Вы! Вы тоже нарушили закон! - Епископ вскочил со стула.
Боскуинха подалась вперед.
- Вторжение в наши файлы началось задолго до сегодняшнего дня.
Поэтому приказы Конгресса не распространяются на его нарушения.
- Я нарушил закон, - сказал Эндер, - потому что свиноподобные
спрашивали обо мне, требовали увидеть меня. Они видели шаттлодром. Они
знали, что я здесь. И, плохо это или хорошо, они читали "Королеву Пчел и
Гегемона".
- Они дали свиноподобным эту книгу? - возмутился епископ.
- Они также дали им Новый Завет, - сказал Эндер. - Но вы, наверное,
не удивитесь, узнав, что свиноподобные нашли много общего между собой и
королевой пчел. Позвольте рассказать, о чем говорили свиноподобные. Они
умоляли меня убедить Сто Миров отменить их решение об изоляции. Понимаете,
свиноподобные иначе понимают значение изгороди, чем мы. Мы видим в ней
способ защиты культуры свиноподобных от человеческого влияния и давления.
Они видят в ней преграду их знаниям о тех чудесных вещах, которыми мы
владеем. Они представляют, что наши космические корабли бороздят космос,
от звезды к звезде, заполняя все миры. И через пять-десять тысяч лет,
когда они переймут у нас все, чтобы выйти в космос, они выяснят, что все
планеты заняты. Для них не останется места. Они видят в нашей изгороди
способ уничтожения вида. Мы содержим их в Луситании, подобно животным в
зоопарке, в то время как сами занимаем оставшуюся часть вселенной.
- Это нонсенс, - сказал дон Кристиан. - У нас не было подобного
умысла.
- Разве не было? - переспросил Эндер. - Тогда почему мы так бдительно
храним их от влияния нашей культуры? Почему это не входит в интересы
науки. Ведь это противоречит зенологии. Вспомните, открытие ансибла,
межзвездные полеты, частичный контроль над гравитацией, даже наше оружие,
уничтожившее баггеров - все это результат прямого контакта с баггерами,
заимствовано у них. Мы узнали о технологии из тех машин, которые они
бросили во время первого полета на Землю. Мы стали пользоваться этими
машинами раньше, чем поняли, как они устроены. Некоторые вещи, например,
филотический импульс, мы не можем понять и по сей день. И в космос мы
вышли только потому, что прикоснулись к более развитой культуре. Но, тем
не менее, через несколько поколений, мы взяли их машины, превзошли их по
мощности и функциям и с их помощью уничтожили баггеров. Это как раз и
означает наша изгородь - мы боимся, что когда-нибудь свиноподобные сделают
то же самое. И они знают, что именно это мы имеем в виду. Они знают это, и
ненавидят это.
- Мы не боимся их, - сказал епископ. - Они дикари, и не ради
спасения...
- Так же мы в свое время смотрели на баггеров, - сказал Эндер. - Но
для Пайпо, Лайбо, Майро и Аунды свиноподобные - не дикари. Они отличаются
от нас даже больше, чем фрамлинги. Но тем не менее они люди. Ремены, не
ваэлзы. Поэтому, когда Лайбо увидел, что свиноподобным грозит голодное
вымирание, что они собирались воевать, чтобы сократить население, он
поступил не как ученый. Он не стал наблюдать, как они убивают друг друга,
и составлять отчеты о смерти и страданиях. Он поступил как христианин. Он
взял экспериментальную партию амаранта, которую Новинха отвергла из-за
близости протеиновых структур к местным видам, и научил свиноподобных
выращивать и собирать урожай, получать хлеб. Я не сомневаюсь, что именно
увеличение численности свиней и поля амаранта и были замечены Конгрессом
Межзвездных Путей. Это не своенравное нарушение закона, а акт любви и
помощи нуждающемуся.
- Как вы можете называть такое непослушание христианским актом? -
сказал епископ.
- Разве вы не люди, когда ваш сын просит хлеба, неужели вы дадите ему
камень?
- Дьявол может вкладывать в божьи заповеди свой смысл, - сказал
епископ.
- Я не дьявол, так же, как и свиноподобные. Их детишки умирали от
голода, и Лайбо дал им пищу и спас их.
- А что они сделали с ним!
- Хорошо, давайте посмотрим, что они сделали с ним. Они дали ему
смерть. Так же как они приговаривают к смерти самых уважаемых своих
граждан. Разве это ни о чем не говорит?
- Это говорит, что они опасны и лишены разума, - сказал епископ.
- Это говорит о том, что смерть для них означает совсем другое. Если
вы абсолютно уверены, что кто-то имеет абсолютно чистую, непорочную душу,
епископ, справедливо ли, если каждый прожитый день будет портить эту душу.
Они считают, что будет лучше, если они будут убиты и взяты на небеса.
- Вы смеетесь над нами. Вы не верите в загробную жизнь.
- Но вы верите! Как насчет мучеников, епископ Перегрино? Разве их не
с радостью принимают на небеса?
- Конечно. Но люди, которые убили их, звери. Убийство святых не
освящает убийц. Их души попадут в ад.
- Но что, если умершие не попадают на небеса? Что, если мертвые
трансформируются в другую форму жизни? А что, если умершие свиньи пускают
корни и превращаются в кое-что другое? Что, если они превращаются в
деревья и живут еще пятьдесят, сто, пятьсот лет?
- О чем вы говорите? - потребовал объяснений епископ.
- Вы хотите сказать, что свиноподобные каким-то образом изменяются и
превращаются из животных в растения? - спросил дон Кристиан. - По законам
биологии это невозможно.
- Это практически невозможно, - сказал Говорящий. - Вот почему на
Луситании такое жалкое и немногочисленное разнообразие видов,
адаптировавшихся к десколаде. Потому что только некоторые из них способны
к подобным метаморфозам. Когда свиноподобные убивают кого-нибудь из своих
людей, они превращаются в деревья. А деревья хранят мудрость и знания.
Сегодня я видел, как свиньи пели дереву, и без всякого прикосновения
инструментом дерево отрывалось от корней, падало, и распадалось на
множество необходимых свиноподобным предметов. Это не бред. Майро, Аунда и
я видели все собственными глазами, мы слышали песню, трогали дерево и
молились о погибшей душе.
- Какое отношение это имеет к нашему решению? - с нетерпением
произнесла Боскуинха. - Ладно, пусть лес состоит из мертвых свиней. Но это
дело ученых.
- Я просто хотел сказать, что когда свиноподобные убили Пайпо и
Лайбо, они думали, что помогают им перейти в новую стадию существования.
Они не звери, они ремены, отдающие таким образом дань глубочайшего
уважения тем, кто много сделал для них.
- Другое моральное преобразование, так? - спросил епископ. - Так же
как во время вашей Речи, вы заставляли снова и снова взглянуть на Махроса
Рибейру, и каждый раз он представлялся в новом свете. Вы хотите убедить
нас, что свиноподобные люди чести? Но я никогда не восстану против
Конгресса, несмотря на все возможные страдания и невзгоды, только затем,
чтобы наши ученые научили строить их холодильники.
- Пожалуйста, - сказала Новинха.
Они подозрительно посмотрели на нее.
- Вы сказали, что они уничтожили все наши файлы? Они прочитали их?
- Да, - сказала Боскуинха.
- Тогда они узнали, что в моих файлах. Все о десколаде.
- Да, - снова повторила Боскуинха.
Новинха положила руки на колени.
- Тогда не может быть эвакуации.
- Я не думаю, - сказал Эндер, - поэтому я попросил Элу пригласить
вас.
- Почему не может быть эвакуации? - спросила Боскуинха.
- Из-за десколады.
- Абсурд, - сказал епископ. - Ваши родители обнаружили лекарство.
- Они не нашли лекарства, - сказала Новинха, - они нашли средство
контроля. Средство, препятствующее активности десколады.
- Правильно, - сказала Боскуинха. - Именно поэтому мы добавляем в
воду катализатор. Коладор.
- Каждый человек на Луситании, за исключением, пожалуй, Говорящего,
который может быть еще не заразился ей, является носителем десколады.
- Добавки не так дороги, - сказал епископ. - Но, возможно, они
изолируют нас. Они могут сделать это.
- Нигде не может быть полной изоляции, - сказала Новинха. - Десколада
очень вариативна. Она воздействует на любой генетический материал. Добавки
нужно будет давать всем людям. Но как можно вклинить добавку в каждый
пучок травы? В каждую птицу? Рыбу? В каждую толику морского планктона?
- Они все могут заразиться? - спросила Боскуинха. - Я не знала об
этом.
- Я никому не говорила, - сказала Новинха. - Но я вживляла защиту в
каждое растение, которое выводила. Амарант, картофель, везде - я вживила
вкрапления - эти вкрапления не имеют питательной ценности, но они
способствуют развитию собственного иммунитета к десколаде.
Боскуинха в ужасе сказала:
- Значит везде, где мы...
- Мы вызовем полное разрушение биосферы.
- И вы держали это в секрете? - ужаснулся дон Кристиан.
- Не было необходимым распространяться об этом. - Новинха неподвижно
сидела, уставившись на руки. - Эта информация повлияла на гибель Пайпо. Я
хранила ее в тайне, чтобы никто не узнал о ней. Но последние годы Эла
изучала эту тему. И то, что рассказал сегодня Говорящий. Теперь я знаю,
что увидел в ту ночь Пайпо. Десколада не только расщепляет генные молекулы
и мешает им делиться. Она также обогащает их за счет соединения с
совершенно чужеродными генными молекулами. Эла проводила эту работу против
моей воли. Вся естественная природная жизнь на Луситании развивается в
