она и не смотрит в сторону кровати, где ребята спят. Попробовать
расспросить Сашеньку о ночи. Ничего не было, скажет, вечно ты... Ет се-
тера, известное. Патати е патата (фр.) Как же, было, было... Разве Васи-
лий смог бы заснуть. Обнимал, ласкал, целовал, гладил ет сетера. Как...
Голос - важная деталь - медовый. Его щедроты: коньяк, колбасы домашние,
окорок, буженина етс Студень. Сашенька на глазах совсем размяк. Кому по-
вем печаль мою!
( ( (
Мои московские несчастья: ночую в ужасном вагоне- гостинице . Толс-
тый мужик ест среди ночи, от еды смэйл невыносимый (пожирает что-то коп-
чено-соленое, запивая концентр. молоком, хлюпанье, причмокиванья). Потом
- храп. О Мизер!
На выставке Гогена: великолепно! А именно: эти два женских тела на
песке. И другое: цветы, пар экзампль; и золотое, счастливое и недоступ-
ное. Пусть! Невинное и полное очарования. Контрастом - судьба художника
(это про себя).
В вагоне (Москау-Питербурх) музыка как пытка, за что! Прошу у стюар-
дессы, чтоб прекратили издеваться надо мной. Вспоминается ночевка в вок-
зальной гостинице для бедных: нестерпимая смэйл от грязных носков. Сосед
толст, брюхат и похож на бабу. Тошно! Рассвет встретил с радостью, как
будто Ангел утра златокудрый дверь темницы ночлежной распахнул. Невыс-
павшийся вышел как заключенный как больной. Или изгнанник.
Поехал на Якиманку, к Св.муч.Иоанну-воину. Василия там не застал, он
вечером пел. Зато видел моего любимого батюшку: полноватого, нестарого в
очках, похожего на доктора (детского). Отпускал грехи и причащал. Я лю-
бовался добрым батюшкой, слушал хор и вглядывался мутными глазами в об-
раза.
По франц. записано: в к/н Спорт рядом с Новодевичьим монастырем
смотрел фильм Полковник Редль . Такие сцены вспоминаются: маленький де-
ревенский мальчик из Галиции, в казарме австро-венгерской, плац, униже-
ния ет сетера Головокружительная карьера. Полковник контрразведки
австр.-венгерской армии спит с итальянским юношей (ловушка). Он догадал-
ся: но мальчишку не застрелил, сам попался. Самоубийство: точнее заста-
вили застрелиться. Сашенька мне советовал посмотреть этот фильм: мы ле-
жали в его комнатке на Стрельбищенской, он мне рассказывал содержание и
описывал неподражаемо некоторые сцены.
( ( (
Опять Гогена вспомнил. Картину: Ты не ревнуешь? Два женских тела на
розовом песке.
Это я возвратился домой: в быв. Санкт-Петербурх и вспоминаю. Вчера
еще пил кофей по-турецки на ул.Горького, возвращаясь из синема. Поезд
опоздал на два часа. О томительность дорожная, железная! Хотел прямо с
вокзала к нему, но слишком уж поздно... И правильно сделал, что не пое-
хал к Никольскому мосту. Утром пьяная соседка сказала: нет его здесь,
съехал. Дверь была полуоткрыта и я увидел кусочек зеленых обоев: как
квадратик небушка для заключенного или больного сквозь решетку. О тоска!
Куда идти? Слезы душить начинают: домой? Захожу в синема: там фильм про
Соловки смотрю и плачу. Слезный дар открылся.
Дома ждало другой сюрпрайз: телефон отключили. Фатум? Что смириться?
От бессилия рыдаю под пение Эдит Пиаф! По фр.: почему ты меня покинул
(слова из песни).
Сквозь музыку и слова - Э.Пиаф врачует жестоким образом - сквозь
слезы слышу его слова: Мне с тобой хорошо! (ночью в Москве на диване в
кухне, о!)
Люблю тебя Москва за это: за странноприимность, за жалость к сиро-
там. Прощаю таборность и дым отечества. И вокзал!
( ( (
Ах написать бы из пары строк роман! О Пушкине, обо всем... Я уже не
ревную Мэтра. Я тоже гениален (в признании простодушном ни йоты спеси, а
грусть!). Мэтра не ревную к ямбам, а просто люблю как учителя в плаще.
Легкая как грусть обида на Айги (по фр.: дела-дела, не нашел времени
чтоб выслушать меня).
( ( (
Нашел его фотографию: Сашеньке лет шестнадцать. Взгляд добрый, до-
верчивый. Сейчас он другой (в авг. исполнится двадцать один). Передо
мной на столе разложены фетиши: открытка с видом музея Пушкина на Мойке,
где мы встретились, его фотография. И слез печальных не стираю!
Униженный с утра. Фотография на столе (в большой комнате). Грустно и
легко, да? Мне? Тяжело и не весело.
Воскресенье: отправляюсь на лютеранское богослуженье в быв. Царское
Село. Под звуки органа и пение я предаюсь моим мечтам. В ковчеге, где со
всеми плыву к тому берегу.
Знакомство с доброй самаритянкой: заметила грустного и дала добрых
слов напиться: о свежих как та вода из колодца, которую зачерпнула та
женщина Христу. И денег мне дала (я отказывался, но видно был вид мой
слишком уж печален, что не подать было нельзя) Чтобы не обидеть добрую я
со словами благодарности принял бумажные динарии.
(записано по русски в вагоне, везущем меня в Вырицу)
В Вырице: в саду и на веранде у моей гран-дамы Зоси Александровны.
Душевный разговор. Уезжаю совершенно растроганным и с размягченной душой
как воск (библейское и вечное).
В вагоне вечном читаю Мэтра: без ты без тут. Хоть так. Мне неспокой-
но дома. Очень. Даже когда вижу сквозь расплывчатое состояние: потом с
ним покоя не обрету. О жалкое и ничтожное истинное: на дне. Зачем это
вижу, не утешает! Но каким-то трезвым глазом вижу это на дне и пью
горькое, все пью! Так пусть до дна! Сам бы я удивился застав себя таким:
цыганским! Последние дни мая. Я буду ждать тебя. Петь не могу: нет сил и
не умею. Возвратиться бы к труду: вырваться б из плена общих мест и пош-
лостей. Как топко под ногой (простите симболизм - фр.) Писать мешают
слезы. Сквозь слезы вижу пустоту. Бормочу какие то слова. Ищу утешения в
буквах: ах милые вы моя солома спасительная.
Читал в тонкой книжке: Ау Сергунька серый скит осиротел. Вот мое
настоящее и жалкое. Поехал на Литераторские мостки: нашел белую плиту.
Поэт М.А.Кузмин. Слезы душили, вокруг могил бродил как пьяный. А в это
время где-то отпевали художника. Пели: вечная память (протяжно) со свя-
тыми упокой: С кладбища поехал грустить на Стрельбищенскую, смотреть на
серый дом. Пишу с трудом, как будто к голове или руке привязан жернов.
Майн либлинг, с кем ты? Где? Плачу: редкое и неизвестное цыганское сос-
тояние души! Дожил до дна жизни: до горького, до подлинного.
(записано вечером по-русски)
( ( (
Сашенька нашелся! (как у Пруста название: неожиданно подумал, едва
успев записать) В комнате общежития застал его утром - тепленького. Ут-
ром поехал в отчаяньи в общагу грустную (до этого он снимал комнату це-
лый месяц у Никольского моста, уже описывал). Подхожу к окнам и вижу:
занавески оранжевые задернуты. Надежда блеснула. Поднимаюсь по лестнице,
в дверь его осторожно стучу. Голос знакомый отвечает. Господи! Полусон-
ный только что вылез из постели и толком не успел одеться. Усталый са-
жусь на край, слов никаких нет. Потом все расскажу: пусть он пока гово-
рит. Медленно раздеваюсь и растягиваюсь в теплой постели (сетка под мат-
рацем приятно пружинит как в казарме), лежу с полузакрытыми глазами, го-
лубчик рядом. Когда я был счастливее?
( ( (
по франц. записано: теряю дни на службе у финбана. Июнь. Вчера вече-
ром ездили на дачу в Разлив. Там я снимаю крохотную веранду на берегу
озера. Идем под дождем. Дни проводим вместе (за искл. часов, отданных
службе).
Приезжала из Новгорода Ирина Львовна. Прогулки, беседы. Митя вечером
заезжал. Славное собрание.
( ( (
Визит в Павловск (нон-сенс, чувствую: к кому визит). Просто была
прогулка по Павловскому парку: классическая. С Бурдиным. Такое общество
сидело у пруда: И.Л., Бурдин, Сашенька и я босиком на траве. Пили самый
обыкновенный лимонад, но сколь приятный! Говорили что-то, хотя все и так
без слов в воздухе написано было. Вечером того же воскресного дня: сцена
с моей женой, ее матерью и маленьким Сережей. Тут же присутствовали Ири-
на Львовна и Сашенька. Моя жена имела весьма привлекательный вид (я сде-
лал про себя ей комплимент). Я сам себе был неприятен, делая ужимки и
прыжки, потому что все насупились и сидели в разных углах. Ирина Львовна
стала собираться домой: удержать невозможно. Саша, проводи. В коридоре
шепот: автобуса не будет возвращайтесь непременно. Они уходят я остаюсь
со своей семьей: такой визит! Потом какие-то слова, хотя и так все ясно.
Для семейного театра раздора: скучное академическое. Играю все же, но
без энтузиазма, произношу как выученное. Мной не довольны. Потом все
плачут. А я один без слез: так написано играть. Скучнейший водевиль.
( ( (
В следующее воскресенье: поездка в Павловский парк. Потом на дачу в
Вырицу. Он в белой рубашке. В тенистой аллее сидим и целуемся.
( ( (
Написано по франц.: он очень злой. Настоящий палач (красивый, с отк-
рытым лбом) Монамур. Жертва кто: впрочем не разберусь. Читаю книгу мэт-
ра, о своем же романе думать недосуг.
Тошнота (как у известного Сартра).
Чудесный день в Разливе. О его капризы: как все переносить? Пар эк-
зампль: будирует и отказывается от вечернего чая.
Встреча с П.Н. (профессор из романа Абориген ).
Едем с Сашенькой в Разлив. Сцены: ссора, примирение. Любовь (то что
влечет тела друг к другу с невероятной силой: магнетической!). Купание в
озере. Читаем на веранде. Вот сидит с книгой на табуретке.
(записано по франц. в комнате дежурного у финбана)
Июнь все продолжается. Прогулка: от Летнего сада по ул.Пестеля, по
Моховой, Летейный и куда-то дальше. Ночую один у вокзала. В пустом
пространстве (нет: все загромождено мебелью мелкой, кроватью, диваном,
мое тело теряется среди деревянного). Радио грустную песню в это прост-
ранство: по проводам! Надо силы откуда-то взять, чтоб дойти до конца
(романа).
Холодно. Хочется есть. Все есть и ничего нет. Набор каких-то пустых
мелочей. Отсутствует нужное.
13 июня (по франц.) ужасные сцены из-за пустяков. Из-за слив, кусоч-
ка сахара (как принято: выхожу около пяти часов из оффиса, чтобы пойти в
кафетерий через дорогу: файв оф клок! Он ждет меня под аркой. Идем в ка-
фетерий: там народ,конечно. Сашенька говорит такое: не буду в очереди
стоять. Это меня злит, но я стараюсь сохранить выдержку, отвечаю: не хо-
чешь - не стой, иди гуляй. Он, подлый, уходит, потом возвращается. Я го-
ворю: мне сахара не клади. Он забывает. Тут я не выдерживаю и выговари-
ваю ему все, что насобиралось досадного. Все в вагоне. Пока едем на да-
чу.
На даче не хочет есть сливы, чтобы досадить мне.
Молчим. Потом ложимся спать.
Утром я еду на службу. В вагоне утреннем повторяю про себя: саль пе-
ти кошон. Мон амур. Вспоминаю досадное и обидное. Вечером встречаемся.
Сначала ругаемся, потом смеемся. Расстаемся под дождем; сегодня - де-
журство.
Ужасное настроение. Молчание перекручивает все внутренности. Впору
выть. Жду часа ранде-ву. В метро: сцена. Майн гот!
Читаю Мэтра: День Зверя.
(написано по франц.)
Его мрачное настроение передается мне. Я уже на исходе.
На службе мучительно от цепи пустых часов: легких как из алюминия.
Жалкое все это: жалобное, турецкое!
(по франц.)
17 июня, в субботу. Вспоминаю вчерашний день в одиночестве (де-
журство). Идиллия в Разливе. Заход солнца, во человецех мир и благоволе-
ние. Гуляем вдоль озера. Кажется не успеваю за событиями: все ловлю ухо-
дящее, все ищу как Пруст исчезнувшее, жалкое. Любим друг друга на веран-
де. Утром он еще спит, а я спешу на электричку.
В вагоне думаю о романе. До меня его любили: какой-то театральный
декоратор из провинции, артистик, майор-хирург из госпиталя на Фонтанке.
Известные. (записано по-русски)
Прощальная встреча: уезжаю в Кр.Село (фр.)
До этого: любовь на даче. Прогулка по берегу: сосны, смех.
Цветы ревности вновь прорастают там и тут.
Одиночество. Веранда на даче - красный фонарь (франц.)
