Пушки сделали свое дело.
"Второй и третий выстрелы, - пишет Николай I, - ударили в самую сере-
дину толпы".
Каре восставших дрогнуло. Часть мятежных солдат бросилась к Неве, на
Английскую набережную, а часть, как пишет Николай I, - "навстречу выст-
релов из орудия на Семеновском полку, дабы достичь берега Крюкова шала".
В общем, все было кончено.
Рылеев в тот же день был арестован и после суда и приговорен к смер-
ти.
"Это был настоящий, мужественный человек с большим и даже великим
сердцем. И это так ужасно, что его жизнь прекратилась на виселице.
Ему было тридцать один год. И как горько знать, что так рано и так
страшно закончилась его жизнь.
И он умер так мужественно, как редко кто.
15. Из героических историй, в которых бы участвовала женщина, нам из-
вестен такой рассказ.
Это факт об одной смелой и отважной революционерке.
Конечно, история революции знает множество достойных женщин, причем
некоторые из них прославились на весь мир. И о них много писалось. И вы,
наверно, об этом почти все знаете.
А мы расскажем вам о женщине, о которой весьма мало написано.
Вот рассказ о малоизвестной революционерке, о работнице табачной фаб-
рики Лизе Торсуевой.
Она жила в Ростове в начале девяностых годов прошлого столетия.
Она работала на табачной фабрике Асмолова.
И там, в Ростове, она со своим братом организовала рабочий кружок.
Причем это был социал-демократический кружок, где изучались основы
научного социализма.
А чтоб работать в таком кружке, надо было иметь немало мужества и от-
ваги, поскольку с рабочим движением велась очень жестокая борьба.
16. Рабочее движение приводило и жандармов в ужас, в трепет и в смя-
тение. И они это движение давили с огромной свирепостью. И почти за каж-
дый шаг революционерам приходилось расплачиваться тюрьмой, ссылкой и да-
же каторгой.
Добавьте к этому: рабочий день на фабрике - четырнадцать часов, а ле-
том - шестнадцать!
И заработок - восемь рублей в месяц.
И тогда можно понять, какой нужен был героизм, чтоб сквозь все прег-
рады идти к намеченной цели.
И вот табачная работница Лиза Торсуева, несмотря на все препятствия,
энергично повела смелую революционную работу.
А брат ее вскоре стал, к сожалению, толстовцем, и он отошел от рабо-
чего движения.
Но Торсуеву это не смутило, и она совместно с двумя рабочими энергич-
но принялась за дело.
17. А тогда среди рабочих табачной фабрики была большая темнота и
большая жажда знаний. И, помимо политики, надо было знать многое другое.
И Торсуева и сама была почти без всякого образования. И она ночи си-
дела за книгами, чтобы узнать, как ей отвечать на те вопросы, что ей за-
дают рабочие.
А ей было тогда двадцать пять лет. Она была молода и очень красива.
Она всех поражала своей миловидностью, умом и удивительной смелостью.
Она была очень смела и отважна.
Например, расклеивая прокламации на 1 мая (1898 года), она не удержа-
лась и наклеила прокламацию на дверях подъезда жандармского управления.
Причем прокламация была наклеена лаком, так что жандармы могли ее снять
только вместе с дверью.
Вдобавок в тот же день на строящейся церкви кружок Торсуевой повесил
красное знамя со словами: "Да здравствует социал-демократическая партия!
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!".
И это знамя три часа висело на церкви, так как рабочие, повесив зна-
мя, разрушили внизу леса.
И это знамя сыграло свою агитационную роль - в городе было много раз-
говоров и большое возбуждение.
18. И вот жандармы, увидя, что подпольная работа в Кружке идет блес-
тяще, - пришли в большое огорчение. И они решили положить этому конец.
Они арестовали несколько рабочих из комитета. И однажды утром поста-
вили двух сыщиков у ворот торсуевского дома. И эти шпики должны были
арестовать Торсуеву при выходе на улицу.
Конечно, они могли бы арестовать ее и дома, но считалось более полез-
ным для дела арестовать при выходе, так как она могла нести какие-нибудь
важные документы, или же она могла пойти в конспиративную квартиру, не-
известную жандармам. Вот они и ждали ее выхода.
Но Торсуевой сказали друзья об этом.
Тогда Торсуева, нарядив сестру в свое платье, попросила ее выйти на
улицу.
И сестра так и сделала, - она взяла с собой пакет с бельем и вышла за
ворота.
Сыщики же, приняв ее за Лизу Торсуеву, потащились за ней. Они надея-
лись, что она куда-нибудь зайдет по делам кружка. Но сестра Торсуевой
нарочно два часа мотала их по улицам. И тогда они наконец, выйдя из тер-
пения, ее арестовали. Но тут, узнав, что это не Елизавета Торсуева, а
Валентина, снова бросились к своему боевому посту. Но было поздно. Лиза
Торсуева уже успела сложить свой чемодан. И выехала из Ростова.
19. А жандармский полковник Артемьев, узнав, что главная виновница
скрылась, пришел в исключительное бешенство. Он без разбора арестовал
еще тридцать человек и сказал им, что он их не выпустит, покуда не арес-
тует Торсуеву.
Лиза в это время скрывалась на Кавказе.
Но ей друзья сообщили о словах полковника.
Тогда она сказала своим друзьям:
- Моя личность менее ценна для дела, чем столько арестованных актив-
ных работников. Я должна вернуться в Ростов.
И с этими словами она вернулась назад и добровольно явилась в жан-
дармское управление.
Полковник, правда, выпустил заложников, но Лизу Торсуеву продержал в
одиночке около года.
Но потом ее выпустили. И она с новой энергией принялась за революци-
онную работу.
Вот какие бывают женщины - наши жены, сестры и дочери.
И это приятно знать, что женщины так высоко держали знамя революции.
20. Из удивительных героических событий, в которых бы участвовал пи-
сатель, история знает такой случай.
Писатель Радищев при Екатерине II написал свою знаменитую книгу "Пу-
тешествие из Петербурга в Москву".
Это была книга настолько смелая и революционная по своим взглядам,
что даже теперь, читая ее, приходится поражаться необычайному мужеству
автора.
Просто трудно представить, на что мог рассчитывать автор, выпуская
такую книгу в царской, крепостной России.
Так, например, о крепостном праве у него сказано: "Зверский обычай
порабощать себе подобных".
И вся книга была - открытое воззвание против царского правительства.
Это был призыв к восстанию, так что, кроме смерти или бегства, автор
ни на что другое не мог рассчитывать.
Но тут мнение у потомства раскололось. Некоторые считают этот посту-
пок необычайно мужественным. А некоторые считают это какой-то непроду-
манностью и слепым безрассудством. И приводят в доказательство покорные
слова Радищева о его якобы "минутном заблуждении" и ею поведение, кото-
рое могло быть более гордым и смелым, как у человека, написавшего такую
мужественную книгу.
21. Но тут следует заступиться. Его поведение было совершенно пра-
вильным, но нервы у него были плохие, и от этого он не всегда мог сдер-
жаться. И в этом нет ничего удивительного. И это ничего не показывает.
И что касается его мужества, то вот его описание.
Типографщики не хотели набирать эту книгу, несмотря на разрешение.
Тогда Радищев завел типографию у себя в деревне. И там напечатал книгу в
количестве шестисот пятидесяти экземпляров.
Больше того - он ходил с кипой книг и разбрасывал их по дорогам и на
постоялых дворах. И это не было минутным заблуждением, а это было пос-
тупком революционера и агитатора.
Его приговорили к смертной казни, но казнь заменили ссылкой в Сибирь.
И это был великий гражданин, и о нем надо вспоминать с чувством ра-
дости и уважения.
И такие люди нередко бывали среди пищущей братии. И об этом так при-
ятно знать.
22. Теперь прослушайте рассказ о замечательном подвиге Федора Подтел-
кова.
Он происходил из бедной казачьей семьи. И был сыном трудового народа.
А в германскую войну он был солдатом гвардейского полка. А после его
произвели в подпрапорщики за храбрость и прекрасное знание военной служ-
бы.
Но это свое прекрасное военное знание он с честью использовал для ре-
волюции.
В апреле 1918 года он уже был командующим Донской советской армией.
И вот, желая увеличить эту свою революционную армию, он организовал
специальную экспедицию для мобилизации и вербовки казаков северных окру-
гов. И с этой целью во главе небольшого отряда он двинулся по казачьим
станицам.
Но в одном районе части белогвардейского казачества задержали экспе-
дицию Подтелкова. Они сочувствовали атаману Каледину, который тогда за-
нял Ростов, и поэтому они окружили отряд и обманным образом его разору-
жили. И приговорили весь отряд к расстрелу. А Подтелкова и его помощника
Кривошлыкова, желая унизить, приговорили к повешению.
23. И вот 11 мая 1918 года в станице Краснокутской было закончено это
ужасное дело.
Семьдесят шесть человек они расстреляли. А двоих повели вешать.
А когда их вешали, они держали себя удивительно хладнокровно и с
большим мужеством.
Но Подтелков всех поразил своим удивительным поведением.
Громадная толпа казаков стояла около виселицы.
И Подтелков, держа в руке петлю, обратился к ним с речью.
Сначала он сказал: "Минуточку внимания".
От этих неожиданных слов толпа буквально замерла. И тогда Подтелков,
отстранив рукой растерявшегося палача, сказал:
"Трудовой народ! Я призываю вас не верить в обманные слова, которые
говорят вам офицерство и дворянство во главе с атаманом Калединым. Поме-
щики снова хотят пить кровь трудового народа. Неужели вы не видите? Это
есть ваше ослепление. И я призываю вас идти на борьбу за рабо-
че-крестьянское трудовое дело".
24. Толпа заволновалась.
Начальник караула подъесаул Сенин, закричав: "Не надо слов", вытащил
наган и бросился к Подтелкову.
Но тут палач снова приступил к своим обязанностям, и через несколько
минут все было кончено.
Так погиб донской казак Усть-Хоперской станицы, Медведицкого округа,
сын трудового народа Федор Подтелков.
И в этом было мужество, воля и долг революционера. Тот долг, который
выше личных чувств и страха смерти.
И имя Федора Подтелкова надо всем знать не менее, чем прославленные
имена других революционных героев.
Кстати, в приказе о расстреле всего отряда перечислены семьдесят
шесть человек. А внизу, перед самой подписью какого-то контрреволюционе-
ра Попова, указано в "А трое не заявили о своей личности".
Жаль, что мы не знаем имена этих трех революционеров, у которых хва-
тило мужества и презрения не заявить о своей личности.
25. Вот еще героический рассказ о французском революционере Луи Блан-
ки (1805-1881).
Это был такой неустрашимый человек, что читать о нем просто порази-
тельно.
Его два раза приговаривали к смертной казни. Три раза он был ранен в
уличных схватках с полицией. Дважды его изгоняли из его любезного оте-
чества. И много раз его бросали в тюрьму под надзор полиции.
Это был тот самый Бланки, у которого тридцать восемь лет жизни ушло
на тюрьмы и ссылки.
Можно представить, какой был натиск на этого революционера.
Но это не меняло его настроения. И он буквально в тот же день по вы-
ходе из тюрьмы снова всякий раз с неукротимой энергией принимался за
свою революционную работу.
Его программа выражалась в таких его словах: раньше народ угнетали
знать и духовенство. А сейчас народ угнетают знать, духовенство и финан-
совая аристократия. И с этим надо покончить.
И вот в течение пятидесяти лет он был просто гроза для своего прави-
тельства.
26. Это был тот самый Бланки, о котором Тьер сказал свою историческую
фразу. Дело в том, что 18 марта 1871 года в Париже была провозглашена
Коммуна. И Бланки за несколько дней до восстания был арестован и брошен
в тюрьму.
Тогда парижские коммунисты вошли в переговоры с Версальским прави-
тельством. Они предложили правительству обменять Бланки на одно довольно
