То есть что было, передать нет возможности.
Он мигом протрезвел и почистился. Собрал жильцов и им сказал:
- Бывают, друзья, происшествия. Умоляю вас, забудьте то, что эти дни
видели. Меня, говорит, как это ни странно, кажется, восстановили.
И сам бежит куда полагается и там говорит:
- Вот так номер вы со мной учинили. Сначала так, а потом обратный ход
даете. Это каждый может растеряться, как себя вести. Я, говорит, не знал
и за эти промежуточные дни наделал делов. И если вам теперь пришлют на
меня два протокола, то виноват не я, а обстоятельства.
Ему говорят:
- Тебя, товарищ, не восстановили, чего ты расстраиваешься. Это,
действительно, один из товарищей про тебя сказал: "Он, кажется, ничего,
только выпивает, так что вы, говорит, его, пожалуй, даже зря вычистили".
Но теперь сомнения отпадают, поскольку такая картина.
Он говорит:
- Я не знал же.
Ему отвечают:
- Значит, ты не чистой воды пролетарий. Другой бы при всех ситуациях
был как стеклышко. А ты чуть что - обнаружил свою свиную морду. Привет.
Так его и не приняли.
А он теперь сидит в своей комнате тихо и не бузит. Все думает - вот
его позовут и скажут: видим, что ты на высоте положения, принят.
Но его не зовут. Поскольку теперь его хорошо знают.
Тут неудача человека в том, что он проявил себя во всем объеме. А для
других как раз это была удача. И она бы возросла, если бы такое проис-
шествие повторилось еще с кем-нибудь.
Между прочим, совсем другое дело, чем с этим тупицей, произошло не-
давно с одним стариком.
Старика никто ниоткуда не чистил и ниоткуда никто его не выгонял. А
он сам всех запутал своим поведением. И сам всех выгнал из квартиры.
Вот какая житейская неудача произошла с этим дураком в прошлом году.
РАССКАЗ О БЕСПОКОЙНОМ СТАРИКЕ
У нас в Ленинграде один старичок заснул летаргическим сном.
Год назад он, знаете, захворал куриной слепотой. Но потом поправился.
И даже выходил на кухню ругаться с жильцами по культурным вопросам.
А недавно он взял и неожиданно заснул.
Вот он ночью заснул летаргическим сном. Утром просыпается и видит,
что с ним чего-то такое неладное. То есть, вернее, родственники его ви-
дят, что лежит бездыханное тело и никаких признаков жизни не дает. И
пульс у него не бьется, и грудка не вздымается, и пар от дыхания не са-
дится на зеркальце, если это последнее преподнести к ротику.
Тут, конечно, все соображают, что старичок тихо себе скончался, и,
конечно, поскорей делают разные распоряжения.
Они торопливо делают распоряжения, поскольку они всей семьей живут в
одной небольшой комнате. И кругом - коммунальная квартира. И старичка
даже поставить, извините, некуда, - до того тесно. Тут поневоле начнешь
торопиться.
А надо сказать, что этот заснувший старикан жил со своими родственни-
ками. Значит, муж, жена, ребенок и няня. И, вдобавок, он, так сказать,
отец, или, проще сказать, папа его жены, то есть ее папа. Бывший трудя-
щийся. Все как полагается. На пенсии.
И нянька - девчонка шестнадцати лет, принятая на службу на подмогу
этой семье, поскольку оба два - муж и жена, то есть дочь его папы, или,
проще сказать, отца, - служат на производстве.
Вот они служат и, значит, под утро видят такое грустное недоразумение
- папа скончался.
Ну, конечно, огорчение, расстройство чувств: поскольку небольшая ком-
натка и тут же лишний элемент.
Вот этот лишний элемент лежит теперь в комнате, лежит этакий чис-
тенький, миленький старичок, интересный старичок. Он лежит свеженький,
как увядшая незабудка, как скушанное крымское яблочко.
Он лежит и ничего не знает, и ничего не хочет, и только требует до
себя последнего внимания.
Он требует, чтобы его поскорей во что-нибудь одели, отдали бы послед-
нее "прости" и поскорей бы где-нибудь захоронили.
Он требует, чтобы это было поскорей, поскольку всетаки одна комната и
вообще стеснение. И поскольку ребенок вякает. И нянька пугается жить в
одной комнате с умершими людьми. Ну, глупая девчонка, которой охота все
время жить, и она думает, что жизнь бесконечна. Она пугается видеть тру-
пы. Она дура.
Муж, этот глава семьи, бежит тогда поскорей в районное бюро похорон-
ных процессий. И поскорее оттуда возвращается.
- Ну, - говорит, - все в порядке. Только маленько с лошадьми зацепка.
Колесницу, говорит, хоть сейчас дают, а лошадей раньше, как через четыре
дня, не обещают.
Жена говорит:
- Я так и знала. Ты, говорит, с моим отцом завсегда при жизни цара-
пался и теперь не можешь ему сделать одолжение - не можешь ему лошадей
достать.
Муж говорит:
- А идите к черту! Я не верховой, я лошадьми не заведую. Я, говорит,
и сам не рад дожидаться столько времени. Очень, говорит, мне глубокий
интерес все время твоего папу видеть.
Тут происходят разные семейные сцены. Ребенок, не привыкший видеть
неживых людей, пугается и орет благим матом.
И нянька отказывается служить этой семье, в комнате которой живет по-
койник.
Но ее уговаривают не бросать профессию и обещают ей поскорей ликвиди-
ровать в комнате смерть.
Тогда сама мадам, уставшая от этих делов, поспешает в бюро, но вскоре
возвращается оттуда бледная как полотно.
- Лошадей, - говорит, - обещают не так скоро. Если б мой муж, этот
дурак, оставшийся в живых, записался, когда ходил, тогда через три дня.
А коляску, говорит, действительно, хоть сейчас дают.
И сама одевает поскорей своего ребенка, берет орущую няньку и в таком
виде идет в Сестрорецк - пожить у своих знакомых.
- Мне, - говорит, - ребенок дороже. Я не могу ему с детских лет пока-
зывать такие туманные картины. А ты как хочешь, так и делай.
Муж говорит:
- Я, говорит, тоже с ним не останусь. Как хотите. Это не мой старик.
Я, говорит, его при жизни не особенно долюбливал, а сейчас, говорит, мне
в особенности противно с ним вместе жить. Или, говорит, я его в коридор
поставлю, или я к своему брату перееду. А он пущай тут дожидается лоша-
дей.
Вот семья уезжает в Сестрорецк, а муж, этот глава семьи, бежит к сво-
ему брату.
Но у брата в это время всей семьей происходит дифтерит, и его нипочем
не хотят пускать в комнату.
Вот тогда он вернулся назад, положил заснувшего старичка на узкий
ломберный столик и поставил это сооружение в коридор около ванной. И сам
закрылся в своей комнате и ни на какие стуки и выкрики не отвечал в те-
чение двух дней.
Тут происходит в коммунальной квартире сплошная ерунда, волынка и не-
разбериха.
Жильцы поднимают шум и вой.
Женщины и дети перестают ходить куда бы то ни было, говорят, что они
не могут проходить мимо без того, чтобы не испугаться.
Тогда мужчины нарасхват берут это сооружение и переставляют его в пе-
реднюю, что, естественно, в высшей степени вызывает панику и замеша-
тельство у входящих в квартиру.
Заведующий кооперативом, живущий в угловой комнате, заявил, что к не-
му почему-то часто ходят знакомые женщины, и он не может рисковать ихним
нервным здоровьем.
Спешно вызвали домоуправление, которое никакой рационализации не
внесло в это дело.
Было сделано предложение поставить это сооружение во двор.
Но управдом заявил:
- Это, говорит, может вызвать нездоровое замешательство среди
жильцов, оставшихся в живых, и, главное, невзнос квартирной платы, кото-
рая и без того задерживается.
Тогда стали раздаваться крики и угрозы по адресу владельца старичка,
который закрылся в своей комнате и сжигал теперь разные стариковские ош-
метки и оставшееся ерундовое имущество.
Решено было силой открыть дверь и водворить это сооружение в комнату.
Стали кричать и двигать стол, после чего покойник тихонько вздохнул и
начал шевелиться.
После небольшой паники и замешательства жильцы освоились с новой си-
туацией.
Они с новой силой ринулись к комнате. Они начали стучать в дверь и
кричать, что старик жив и просится в комнату.
Однако запершийся долгое время не отвечал. И только через час сказал:
- Бросьте свои арапские штучки. Знаю - вы меня на плешь хотите пой-
мать.
После долгих переговоров владелец старика попросил, чтобы этот пос-
ледний подал свой голос.
Старик, не отличавшийся фантазией, сказал тонким голосом:
- Хо-хо...
Этот поданный голос запершийся все равно не признал за настоящий.
Наконец он стал глядеть в замочную скважину, предварительно попросив
поставить старика напротив.
Поставленного старика он долго не хотел признать за живого, говорил,
что жильцы нарочно шевелят ему руки и ноги.
Старик, выведенный из себя, начал буянить и беспощадно ругаться, как
бывало при жизни, после чего дверь открылась и старик был торжественно
водворен в комнату.
Побранившись со своим родственником о том, о сем, оживший старик
вдруг заметил, что имущество его исчезло и частично тлеет в печке. И не-
ту раскидной кровати, на которой он только что изволил помереть.
Тогда старик, по собственному почину, со всем нахальством, присущим
этому возрасту, лег на общую кровать и велел подать ему кушать. Он стал
кушать и пить молоко, говоря, что он не посмотрит, что это его родствен-
ники, и подаст на них в суд за расхищение имущества. Вскоре прибыла из
Сестрорецка его жена, то есть дочь этого умершего папы.
Были крики радости и испуга. Молодой ребенок, не вдававшийся в под-
робности биологии, довольно терпимо отнесся к воскресению. Но нянька,
эта Шестнадцатилетняя дура, вновь стала проявлять признаки нежелания
служить этой семье, у которой то и дело то умирают, то вновь воскресают
люди.
На девятый день вдруг приехала белая колесница с факелами, запряжен-
ная в одну черную лошадь с наглазниками.
Муж, этот глава семьи, нервно глядевший в окно, чтоб забыться, первый
увидел это прибытие.
Он говорит:
- Вот, папаня, наконец за вами приехали лошади.
Старик начал плеваться и говорить, что он больше никуда не поедет.
Он открыл форточку и начал плевать на улицу, крича слабым голосом,
чтоб кучер уезжал поскорей и не мозолил бы глаза живым людям.
Кучер в белом сюртучке и в желтом цилиндре, не дождавшись выноса,
поднялся наверх и начал грубо ругаться, требуя, чтоб ему наконец дали
то, за чем он приехал, и не заставляли бы его дожидаться на сырой улице.
Он говорит:
- Я не понимаю низкий уровень живущих в этом доме. Всем известно, что
лошади остродефицитные. Нет, говорит, я в этот дом больше не ездок.
Собравшиеся жильцы совместно с ожившим старичком выпихнули кучера на
площадку и ссыпали его с лестницы вместе с сюртуком и цилиндром.
Кучер долго не хотел отъезжать от дома, требуя, чтоб ему в крайнем
случае подписали какую-то путевку. Без чего он никуда не поедет.
Оживший старик плевался в форточку и кулаком грозил кучеру, с которым
у них завязалась острая перебранка.
Наконец кучер, охрипнув от крика, утомленный и побитый, уехал, после
чего жизнь потекла своим чередом.
На четырнадцатый день старичок, простудившись у раскрытой форточки,
захворал и вскоре по-настоящему помер.
Сначала никто этому не поверил, думая, что старик по-прежнему валяет
дурака, но вызванный врач успокоил всех, говоря, что на этот раз все без
обмана.
Тут произошла совершенная паника и замешательство среди живущих в
коммунальной квартире.
Многие жильцы, замкнув свои комнаты, временно выехали кто куда.
Жена, то есть, проще сказать, дочь ее папы, пугаясь заходить в бюро,
снова уехала в Сестрорецк с ребенком и ревущей нянькой.
Муж, этот глава семьи, хотел было устроиться в дом отдыха. Но на этот
раз колесница неожиданно прибыла на второй день. И все кончилось вполне
благополучно.
Так что тут была скорей нечеткость работы с колесницами, чем постоян-
ное запоздание. Оно не повторялось всякий раз, а бывало, что ли, случай-
но. Раз на раз, как говорится, не придется. Ну, была неудача, недоразу-
