минут после того, как вы отправились на ту встречу. Администратор даже
сказал, что если я пойду быстрым шагом, то, наверняка, догоню вас, он даже
назвал направление - вы поинтересовались у него, как быстрее пройти к
"Хилтону".
Я видел, как вы сели в автомобиль, и это меня насторожило. Когда же
вы не явились в отель - а я регулярно названивал, - понял: вы попали в их
руки!
Я буквально себе места не находил, потому что чувствовал себя
виновным в случившемся. Ведь весь ужас вашего положения был в том, что вы
не могли дать им требуемого. Вы просто не обладали этой информацией!
Признаюсь, я готов был пожертвовать любыми документами, имеющимися в моем
распоряжении, лишь бы выкупить вас...
Парадокс: мы искали друг друга, но так и не нашли...
Впрочем, сегодня они опять напали на мой след, и смерть Карла -
последнее предупреждение мне. Но я не намерен отступать, я должен
посчитаться с ними теперь уже и за Карла, это был настоящий человек...
Итак, давайте подведем некоторые итоги.
Во-первых, существует разветвленный заговор против большого, если
позволите так определить, спорта, против олимпийского - прежде всего.
Во-вторых, создан уникальный допинг, позволяющий человеку делать
настоящие чудеса - на беговой ли дорожке, в седле велосипеда, в тяжелой
атлетике, боксе, баскетболе, словом, в любом виде спорта он дает
фантастическую "прибавку". О подобном до сих пор не могли и мечтать
приверженцы тестостеронов, анаболиков и прочей гадости.
В-третьих, препарат уже выдержал всестороннюю апробацию на ведущих
спортсменах. Да, да! И допинг-контроль еще ни разу не дал положительного
результата. Думаю, если нам не удастся помешать, то целый ряд выдающихся
достижений на Играх в Сеуле родится благодаря этому сверхдопингу.
В-четвертых, и это самое печальное, мне не удалось узнать, кто
готовится выбросить после Олимпиады на "широкий рынок" этот препарат и кто
из ведущих атлетов сегодня выступает в роли подопытных кроликов. Есть
подозрения на некоторых американцев, - Майкл сделал паузу, - и на ваших,
да, на ваших парней...
- Выходит, мы у разбитого корыта, как у нас говорят?
- Не совсем. Лабораторию в Мазатлане можно будет дешифровать, это
раз. Кроме того, мне удалось умыкнуть две упаковки этого сверхсекретного
допинга, его нужно пристроить немедленно для поиска кода расшифровки
вещества в организме спортсмена. Вот это пока все, что я могу вам, Олех,
сообщить".
До утра я не сомкнул глаз и обрадовался, когда первые лучи солнца
позолотили край небосвода. Я был готов действовать.
Пленку с записью ночной беседы я отнес к Сане и попросил положить в
карман пиджака или брюк, туда, где он хранит свои шиллинги, и беречь как
зеницу ока. И никому-никому не отдавать ни при каких обстоятельствах. Саня
был человеком понятливым и не стал ни о чем спрашивать.
Прежде чем выйти из номера, я позвонил Дейву Дональдсону и сказал,
что буду ждать его в пресс-баре. Потом запечатал два экземпляра
расшифровки нашей беседы с Майклом в два конверта, написал киевский адрес
и бросил в почтовые ящики - одно на городском вокзале, благо он был рядом
с отелем, второе - в пресс-центре.
В сумке у меня лежала коробка с таблетками оранжевого цвета - без
этикетки и вообще без каких-нибудь опознавательных знаков. Это были те
самые стимуляторы, обладание которыми стоило жизни Карлу Липману и
угрожает жизни Майкла Дивера.
11
Дейв Дональдсон находился наверху блаженства: шеф лично позвонил ему
из Лондона и поблагодарил за великолепные репортажи.
- Вам ли рассказывать, что такое благодарность от шефа? - никак не
мог угомониться Дейв. - Это вам не благодарственные слова, коими может
одарить редактор отдела, присовокупив к ним максимум десятку. Если уж
лично поздравляет шеф, то, скажу я вам, мистер Романко, мне стоит подумать
и о новой машине. Не сейчас, не сразу, но присмотреть какую-нибудь
"ланчию", они нынче побеждают чуть ли не на всех ралли, не грех. Чует мое
сердце, что мои акции растут не по дням, а по часам!
"Да, - подумал я, - мне бы ваши заботы, мистер Дональдсон. Сколько
подобных историй довелось мне раскопать, иной раз и кое-чем поценнее, чем
собственное спокойствие, приходилось рисковать. И что в итоге? Зарплата
как была десять лет назад, так и застыла на месте, и никак не зависит от
моей производительности, от способностей, от преданности изданию, коему ты
посвящаешь лучшие годы жизни. Хочешь работать хорошо, на тебя же и все
шишки будут валиться. А разве мне не _в_ы_ч_и_т_ы_в_а_л_и_ за ту
мюнхенскую историю, когда столько сил и здоровья было положено, чтоб
восстановить доброе имя человека, который сам уже не мог постоять за
себя?.."
- Но без вас бы, мистер Романько, мне не напасть на эту жилу. Я
этого, клянусь всеми святыми, никогда не забуду! - Дейв был искренне
взволнован. А до моего сознания его слова не доходили: я мучительно решал
задачу: можно ли, точнее, имею ли я право посвящать Дейва в продолжение
этой истории и, более того, выполнит ли он мою просьбу, не вытребовав за
то себе особые условия? Собственно говоря, что я знал о Дональдсоне?
Встретились тогда в Лондоне, когда он случайно наткнулся на меня в
полицейском участке. Ну, написал честно, так, как я его просил, хотя мог и
растечься мыслию по древу, это у них в порядке вещей. Теперь, после
убийства Карла Липмана, мы снова вышли на контакт, и парень снова не
подвел. Ладно, не подвел, - оборвал я себя, - ты тоже не суетись: он берег
собственный интерес, ты носитель информации, кто же станет разрушать
источник, чтоб выпить стакан воды? Но и подозрительность, согласись, хоть
как уж в нас ее воспитывали, да что там - культивировали! - чуть ли не с
детсадовской считалочки, у тебя никогда не расцветала махровым цветом.
Если б это не так, никогда ты не смог верить людям из-за бугра, многим, с
кем сводила тебя журналистская тропа, так что бросай ты это премерзкое
взвешивание "за" и "против"...
- Дейв, есть одна небольшая поправка в наши с вами выводы, - сказал я
и изучающе посмотрел на собеседника. Он запнулся на полуслове, но лицо его
продолжало излучать незамутненную радость. - Мы ошиблись, в той машине не
было Майкла Дивера. Погиб другой человек, и я знаю его имя.
- То есть, вы хотите сказать, что я ввел в заблуждение читателя и
даже местную полицию? - Дейв Дональдсон явно опешил. - Это не слишком
приятная новость, скажу вам, и на Бейкер-стрит кое-кто, узнав ее,
обрадуется донельзя. Зависть - штука опасная. Но я уверен, что у вас,
мистер Романько, не было намерений толкнуть меня в эту яму?
Вот эти слова "я уверен", сказанные твердо, без подкопа или тени
сомнения, поставили точку на моих колебаниях.
- Нет, Дейв, я не обманывал вас. До сегодняшней ночной встречи с...
ожившим мертвецом, я был уверен, что это именно Майкл Дивер находился в
автомобиле, взлетевшем на воздух. Более того, вольно или нет, но ваша
публикация в "Дейли тайм" спасла ему жизнь, потому что те, кто охотился за
ним, поверили в стопроцентность совершившейся расплаты...
- Нет, мистер Романько, вы поистине страшный человек! - воскликнул
Дейв. - У меня внутри закаменело, когда вы сказали об ошибке, а
оказывается, история получает головокружительное продолжение!
- И, сдается, Дейв, мы еще кое-что вытащим на свет божий такое, чего
вашему шефу и не снилось!
- Я готов!
- Дейв, извините за неделикатный вопрос... Ради бога, не подумайте
ничего дурного, но вы заработали на этих публикациях?
- Еще бы! Но можете не сомневаться - половина ваша, по всем законам
свободной журналистики!
- Нет, Дейв, я не рекламное агентство и не ЮПИ - поставщик платной
информации, я - журналист, ищущий правду, и никогда не соглашусь, чтобы в
жизни побеждало зло. Мне нужна ваша помощь, а насчет денег я спросил
потому, что хочу предложить вам... съездить в Женеву.
- В Швейцарию? По вашему делу? - Дейв лукаво взглянул на меня. - Вот
вы и стали компаньоном, мистер Романько, с представителем, так называемой,
бульварной прессы!
- Что ж - успеха нашему предприятию! - вырвалось у меня.
- Еще раз спасибо вам, мистер Романько!
- Сократи формулу обращения ко мне - просто Олег! Только не "ха", а
твердое "г" - не Хардон, а Гордон, понял?
- О'кей, Олег! - Дейв единственный иностранец после Сержа,
умудрившийся действительно произнести твердое "г". Как я пожалел, что нет
рядом со мной Сержа Казанкини...
- Так вот, Дейв, если вы не возражаете истратить энную часть
заработанного гонорара на билет до Женевы, то я буду вам искренне
признателен. Ибо дело не терпит проволочки и нам нужно первыми придти к
финишу, если мы хотим взять их за горло! Кого - об этом мы еще поговорим.
Итак, Дейв, вы отправляетесь в Женеву, вы бывали там? Нет? Так вот, в
Женеве вам нужно попасть на улицу Крамгассе, 4. Рядом в доме под номером 2
находится старейшая во всей Швейцарии аптека. Кстати, когда будете там,
загляните ради любопытства, все-таки 1571 год. Впрочем, это, так сказать,
лирическое отступление. Вам нужно встретиться с Мишелем Потье, он говорит
по-английски, кстати. Передадите ему мою записочку и вот этот пакет. Что в
нем? Неизвестный допинг, запущенный в спортивный мир, который, судя по
всему, сработает в Сеуле...
- Извините, Олег, я - криминальный репортер! И, честно говоря, даже
на "Уэмбли" хожу только на финальные матчи, да и то, признаться, чтоб не
выглядеть белой вороной в глазах коллег. Растолкуйте мне, что за напасть -
эти допинги? Как по мне, если находятся идиоты, готовые рисковать
здоровьем во имя позолоченных медяшек, навешиваемых на грудь, как призовым
лошадям на ипподроме в Челси, так это их дело!
- Здесь вы, Дейв, затрагиваете уже мою честь, потому что я сам был
той самой "призовой лошадкой", как вы изволили выразиться. Но я не брал на
свою душу греха и не подстегивал организм разными искусственными или
естественными ускорителями и поэтому борюсь с теми, кто рад превратить
спортсменов в "призовых лошадок". Нет, Дейв, спорт - это самое великое,
что выдумали люди после электричества, бензинового двигателя и
пенициллина, и, поверьте мне, он заслуживает, чтоб за него бороться
отчаянно. Нельзя лишить человека надежды на будущее, а без спорта, без
физической культуры вообще, мы вымрем, и после нас останутся лишь
самовоспроизводящиеся роботы. Уж им-то спорт действительно ни к чему!
Моя горячая тирада несколько смутила Дейва, он порывался вставить
слово, но я не дал ему раскрыть рта. Я прочел Дейву небольшую, но емкую
лекцию о допингах и их влиянии на спортивную жизнь, обрисовал тех, кто
стоит за всей этой фармакологией и получает бешеные барыши, по сравнению с
которыми гонорары чемпионов, согласившихся рисковать, выглядят копейками -
жалкими копейками в базарный день.
- Если так пойдет и дальше, то, боюсь, кое-кому из моих коллег и из
отдела спорта придется поискать работу! - пошутил Дейв. - Мне это здорово
понравилось!
Я отдал Дейву пакет и загодя написанное послание к Мишелю Потье.
- Запомните телефон в Женеве: 031-22-14-81. Мишель Потье. И еще -
передайте на словах, что времени в обрез, допинг уже работает, и если до
Сеула не удастся раскрыть его код, будет поздно. Я очень прошу Мишеля не
терять ни минуты!
Нет, Дейв не был бы сыном своего времени и своей загнивающей системы,
если б не спросил напрямик:
- Мы теперь как бы компаньоны в обладании информацией?
- Что за разговор, Дейв! Самое важное - разоблачить эту банду. Хочу
