- Но он же вас заставлял, должно быть? Вы не по своей воле там были?
- Может быть, и так. Но я не хочу говорить.
- Ишь стручок... - покачал головой Федор, уважительно ухмыляясь.
- Дело ваше. Только вам это боком выйдет, - сказал лейтенант.
- Получили бы годик, а так придется тянуть все восемь лет.
- О чем вы говорите? Я завтра улетаю, - сказал космонавт.
На этот раз ухмыльнулся лейтенант:
- Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь.
Дверь с шумом распахнулась - и в отделение милиции вбежали Юра и Ма-
ша. Маша на ходу, волнуясь, расстегивала сумочку. Она выхватила из сумки
Пататама и с размаху припечатала его присосками к барьеру, точно поста-
вила штемпель.
- Вот!
Мананам стрелой взвился на барьер со стола лейтенанта, и они с Пата-
тамом заключили друг друга в объятия.
- Братец, ты нашелся... - нежно твердил Мананам.
- Нет, это ты нашелся, братец, - отвечал Пататам.
- Я так рад. Больше мы никогда не будем разлучаться... - И они, утк-
нувшись друг другу в плечи, бормотали что-то ласковое.
- Бурилов, в камере их держать нельзя - сбегут. Приготовь сейф, -
сказал лейтенант и набрал по телефону номер. - Алло! Институт космичес-
ких исследований? Товарищ дежурный, говорят из милиции. Ваши человечки
тут. Мы их подержим в сейфе, утром можете забирать, если прокурор не
возбудит дело... Ну, а если возбудит, тогда до суда... Нет, второй не
замешан. Второй в вашем распоряжении.
Пататам и Мананам, оторвавшись друг от друга, с недоумением глядели
на лейтенанта. Юра и Маша тоже оцепенели. Бурилов в углу деловито осво-
бождал сейф от бумаг. Он вытащил несколько папок, на их место поставил
блюдечко с водой, а рядом положил корку хлеба.
И вдруг космонавты с неимоверной быстротой кинулись по барьеру к сте-
не, вспрыгнули на нее, перебежали на потолок и бросились по потолку к
открытой форточке окна, находившегося за спиной лейтенанта. Никто не ус-
пел и вскрикнуть, как они спрыгнули с потолка на ребро форточки, балан-
сируя, прошли по нему, уцепились за раму и вылезли наружу.
- Бурилов! - в отчаянии закричал лейтенант, вскакивая со стула и раз-
махивая руками.
Но было уже поздно. Мананам на секунду задержался верхом на раме и
успел сказать:
- Рады были познакомиться. Извините за внимание. Прощайте, братья по
разуму!
- Всего хорошего, Маша! - донесся уже из-за окна тоненький крик Пата-
тама.
- Гоп! - воскликнул Мананам, подмигнул лейтенанту и провалился за ок-
но в темную осеннюю ночь.
Бурилов, Юра, Маша, а следом и лейтенант выскочили из отделения на
улицу, обежали дом и, тяжело дыша, остановились перед окном, где исчезли
космонавты. Их, конечно, и след простыл.
- Эх, нету Карата! - сокрушенно шептал Бурилов. - Карат мигом бы их
нашел.
Они тщательно оглядели стенку, поискали в траве, но безуспешно. Темно
было вокруг, деревья тяжело шелестели листвой, собирался дождь. Лишь ок-
но с открытой форточкой ярко светилось, напоминая лейтенанту о служебном
упущении.
- Прыткие... - зло сказал лейтенант. - Как таких пускают на Землю!
- Юра, я так рада... - шепнула Маша, пряча лицо на груди Юры. Вдруг
она всхлипнула: - Как жалко! Мы не смогли с ними проститься.
- Ничего. Теперь они все сделают как надо. Они молодцы. Вот что зна-
чит - стремиться к цели, - сказал Юра.
А космонавты в это время сидели в водосточной трубе, в двух шагах от
Юры и Маши, и слышали весь разговор. Пататам хотел что-то крикнуть Маше,
но Мананам крепко сжал его руку.
Они дождались, когда люди ушли, и вылезли из трубы.
- Тут неподалеку есть отличное место. Санаторий. Я присмотрел, когда
гулял по городу, - сказал Мананам и повлек братца за руку по улице.
В этот поздний час на улице не было ни души. Космонавты шли по проез-
жей части, прижимаясь к поребрику тротуара и обходя канализационные лю-
ки, чтобы не провалиться сквозь решетку. Наконец они увидели длинное
строение со светящейся треугольной крышей.
- Это парник, - сказал Мананам.
Они влезли по стене на крышу и отыскали в прозрачной полиэтиленовой
пленке небольшую дырочку. Космонавты пролезли в нее и очутились, вниз
головой, на потолке парника. Под ними было море зелени. Лампы дневного
света освещали буйные заросли огурцов. Мерно колыхались листья, обдувае-
мые теплым ветром обогревателей, а сами огурцы, длинные, темно-зеленые,
висели на специальных подпорках.
Пататам и Мананам спрыгнули с крыши на землю. Она тоже была теплой,
мягкой, жирной на ощупь...
Космонавты зарылись присосками в землю и блаженно прикрыли глаза.
- Как много удобрений... - сказал Пататам.
- Калийные, фосфорные, азотные, - определял Мананам.
- Подкрепимся на славу!
Они помолчали, утоляя первый голод и собираясь с силами. Огурцы висе-
ли вокруг, как зеленые космические ракеты.
Мананам открыл глаза и взглянул на ухонос Пататама. Тот был почти
совсем коричневым.
- Завтра в полет.
- Не хочется... - вздохнул Пататам.
- Что ты говоришь! Я жду не дождусь, чтобы поскорее убраться с этой
ужасной планеты, - возразил Мананам.
- А мне здесь понравилось, братец.
- Странно! Я не понимаю. Расскажи, что тебе тут понравилось.
И Пататам стал рассказывать братцу о своих приключениях... Когда он
дошел до знакомства с Машей, то очень оживился, слегка порозовел, глазки
его заблестели, он начал энергично жестикулировать.
- Здесь есть женщины, Мананам! Это самые нежные и добрые существа.
Как жаль, что тебе не удалось познакомиться с Машей! Честное слово, если
бы не Задание я бы еще остался на Земле!
- О чем ты говоришь, братец? - укоризненно промолвил Мананам. - Нас
ждет родная планета.
- Все-таки милых людей здесь очень много. Посуди сам: Лена, Пашка,
Колька Белоусов, на ракете которого ты летал... Юра Громов, чрезвычайно
умный человек. Маша... А милиционер Бурилов? Знаешь, как терпеливо он
тебя разыскивал!
- Не знаю... - с сомнением проговорил Мананам.
- Мне встречались другие люди. Они не видят дальше своего носа. И пи-
сатель, и профессор... А Федор? Представь себе, он хотел украсть с моей
помощью много золотых колечек, нацепить их на себя и ходить! Ему совер-
шенно наплевать на человечество! Он похитил меня перед пресс-конференци-
ей, сорвал контакт...
- Контакт состоялся, - улыбнулся Пататам.
Он рассказал братцу, как они с Машей, Юрой и мальчишками прибежали в
институт, как представили Пататама профессору, как тот успокоил развол-
новавшихся зрителей и вновь объявил выступление пришельца. А дальше Па-
татам произнес речь, обращенную ко всем людям, и оператор телевидения
снимал его своей камерой.
- Спасибо тебе, братец, ты выручил нас, - сказал Мананам.
- Мне помогли мои друзья.
- Значит, по-твоему, эта планета хорошая?
- Замечательная! - сказал Пататам.
- На Земле хорошие сторожевые собаки, - заметил Мананам, - Но здесь
едят овощи, ты заметил?
- Ну, нельзя же быть такими тупыми, как здешние овощи! - воскликнул
Пататам, указывая на висящий рядом огурец. - Погляди. Он толстеет, ни о
чем не думает, его не волнуют никакие проблемы...
- Это еще не повод, чтобы его есть, - сказал Мананам.
- Космический закон говорит, что нельзя уничтожать разумную жизнь.
Про неразумную ничего не говорится.
- С разумной жизнью здесь тоже не церемонятся,
- проворчал Мананам. - Слышал про войны? Убийства?
- Слышал, - печально кивнул Пататам. - Мне Маша рассказывала. Знаешь,
по-моему, на Земле не все еще поняли, что разум должен быть добр. Он не
может нести зла. Мы-то с тобой это знаем.
- Правильно! Я им это говорил! - воскликнул Мананам.
- Я слышал даже такое слово: "собственность"! Многие говорили:
"Драться за собственность!". Смешно, правда? Наша собственность - мы са-
ми. Другой нет. Мы не можем взять с собой в космос ничего, кроме наших
мыслей, памяти, чувств...
- Люди называют это одним словом: душа, - сказал Мананам.
- Душа... - повторил Пататам.
- Завтра мы покинем эту жизнь, - сказал Мананам. - Мы прожили ее неп-
лохо, хотя и быстро.
- Очень быстро, братец, - согласился Пататам.
- Легкого сна, Пататам.
- Спокойной ночи, Мананам!
Глава 19 ПРОЩАЙ, ЗЕМЛЯ!
Юра позвонил в квартиру Белоусовых. Дверь открыла Маша. Она выглядела
вялой, больной.
- Машенька, пойдем в кино, - сказал Юра.
- Не хочу.
- Почему?
- Настроения нет... - Маша повернулась и побрела в свою комнату. Юра
двинулся за ней.
- Не расстраивайся, - сказал он. - У них все хорошо,
- Да?! Откуда ты знаешь? Они такие маленькие, беспомощные... Юрик,
как же можно? Объясни. Они улетают на миллионы лет от своей планеты, мо-
гут попасть куда угодно...
- Ну и что?
- Они же ничем не вооружены! Беззащитны!
- Они умны, - сказал Юра.
- Любой может их украсть, засадить в ящик... А они все понимают, а
сделать ничего не могут.
- Зато они воспитанны и интеллигентны.
- Да как же они не понимают, что во Вселенной не все воспитаны и ин-
теллигенты! Их птица может склевать! Зверь может проглотить! Я ужасно за
них волнуюсь. Хоть бы они благополучно улетели.
- Будем надеяться, - сказал Юра.
Маша подошла к окну. В городке хозяйничала осень. Листья метались по
тротуарам, скрипели под ветром деревья. Маша задумчиво теребила занавес-
ку.
- Знаешь, чего я боюсь... - сказала она. - Я боюсь, что мы им не пон-
равились.
- Ты и я?
- Нет. Мы все. Люди. Человечество.
- Они же не видели всего человечества!
- В том-то и дело. Они видели только нас: тебя, меня, мальчишек, тво-
его профессора, милиционеров... Но разве мы - не человечество? Разве мы
за него не отвечаем?
- Машенька, только не нужно отвечать за все человечество, - с улыбкой
сказал Юра. - Достаточно отвечать за себя.
- А вот и нет! Я, например, очень хочу, чтобы о Земле узнали на Та-
линте только хорошее. Мне стыдно, что у нас живут такие люди, как Федор.
Да все мы хороши!
- Маша раскраснелась, заговорила громко. - Мы обращались с ними, как
с детьми. Нет, хуже! Как с котятами. А они, между прочим, умнее нас в
тридцать три раза!
- Ты считала? - опять улыбнулся Юра. Ему хотелось развеселить и успо-
коить Машу.
- Да! Считала! Только они не показывают своего ума, не хотят хва-
литься и выставлять нас дураками. Они тактичны, вот! А мы думаем - раз
мы прячем их в карман, носим в руке, то значит мы выше их, главнее! Мы
же просто больше. Больше. И все...
Из соседней комнаты появился Колька с какими-то реечками в руках.
- Маша, будь так добра, у тебя не найдется куска материи? Вот такого,
- показал он.
- Зачем тебе?
- Обтянуть крыло. Я планер делаю.
Маша порылась в тряпочках, лежавших в ящике стола, и протянула Кольке
кусок ткани.
- Премного благодарен, - сказал Колька и ушел.
- Вот видишь! - наконец-то засмеялась Маша.
- Колька и Пашка совершенно переменились. Теперь они только и твер-
дят: "будьте добры", "очень вам обязан", "не сочтите за труд". Это они у
Пататамчика и Мананамчика научились. Вот что значит космическая вежли-
вость.
И в точности на слове "вежливость" в квартире раздался звонок. Маша
пошла открывать. Она распахнула дверь - на площадке никого не было. Маша
повернула голову и вдруг прямо перед носом, возле кнопки звонка, увидела
стоящих на стене Мананама и Пататама. Они вежливо и несколько смущенно
улыбались.
- Ой! Я знала, что вы придете! Милые вы мои!
- Маша сгребла пришельцев со стены и расцеловала их в ухоносы.
- Видите ли, мы решили, что улететь навсегда, не простившись, большое
свинство, - сказал Мананам.
- Я же говорил, что она обрадуется! - восклицал Пататам.
Маша, как на крыльях, вернулась к Юре и вытянула вперед обе руки. На
каждой ладони стояло по пришельцу. Юра поздоровался с ними за руку.
- Друзья мои, - начал Мананам. - У нас очень мало времени. Наш отлет
