мог не заметить столь очевидных вещей. Ошеломленные зрители
вертели головами, вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть то,
что происходит на сцене и, сообразив, что дело нечисто,
вскакивали со своих мест и бежали к выходу.
_Восемь_ демонов! А тут и девятый появился. Рыжий,
похожий на хитрого лиса демон не заставил себя долго ждать. Он
бесшумно возник на сцене прямо из воздуха. На нем был
элегантный белый костюм и легкие кожаные туфли, подобранные в
цвет костюма, а на шее был небрежно повязан легкий бирюзовый
платок с нарисованным на нем таинственным знаком (знающие люди
могли легко разгадать тот знак - тибетская _мандала_!)<<68>>.
Это зрелище привело непривычную к чудесам публику в состояние,
близкое к безумию.
- Держись покрепче за это зеркало, приятель! - крикнул
рыжий демон Маку.- Не вздумай его разбить! Такие зеркала -
очень редкие и дорогие вещи, они нередко помогали своим
хозяевам в трудную минуту. Теперь ты сможешь воспользоваться
волшебным зеркалом, чтобы удачно сыграть свою роль в
Тысячелетней Войне...
- Нет! - перебил его Мефистофель.- Он не должен этого
делать! Зеркало - один из предложенных ему вариантов...
- А кто ты такой, чтобы указывать ему, что он _должен_, а
что _не должен_ делать? И что, если он не захочет избрать
предложенный тобой план? Может быть, у него есть собственная
голова на плечах.
- В мои планы, конечно, никак не входит навязывать ему
свою волю,- начал оправдываться Мефистофель. Голос его, всего
лишь несколько мгновений назад грохотавший, словно гром, сразу
стал мягким и вкрадчивым.- Я лишь _советую_ ему не заглядывать
в волшебное зеркало, ибо это нарушит чистоту эксперимента, и
все труды, затраченные на него, пропадут зря, к равному
неудовольствию сил Света и Тьмы.
Зловещий низкий звук все нарастал, усиливался. Публика,
охваченная суеверным ужасом, вела себя как толпа дикарей. Люди
вскакивали, кричали, делали судорожные движения, бежали куда-
то, не отдавая себе отчета, что они делают. Подхваченный общим
стремительным движением, каждый из них пытался ухватиться за
что-нибудь; занавеси, портьеры, золоченые шнуры, длинные
шлейфы дам - все это срывалось, сдиралось, втаптывалось в
грязь. Слышался треск рвущейся материи и ломающихся кресел. То
и дело истерично взвизгивали женщины, когда чьи-то дрожащие
руки дергали их за юбку. Позабыв о галантности и правилах
хорошего тона, мужчины теснили, пихали, толкали женщин,
стремясь первыми пробраться к выходу.
Растерявшиеся музыканты громко и нестройно заиграли
гальярду<<69>>. Эти звуки привели толпу в полное исступление.
6
А в это самое время в тихом лесном уголке, под деревом,
сидел гном Рогни, погруженный в размышления. Он обдумывал план
мести демону Аззи. Рогни очень хотелось выдумать что-то совсем
необычное и причинить рыжему демону как можно больше
неприятностей. Его личная обида на Аззи еще не была забыта; к
тому же, он испытывал огромное удовольствие, если ему
случалось сбить спесь с какого-нибудь высокомерного и
самоуверенного демона. Рогни испытывал неприязнь ко всем
демонам; особенно же он не любил демонов рыжей породы -
остроносых, хитрых, пронырливых, похожих на лисиц; а среди
этих последних он меньше всего был расположен к демону по
имени Аззи.
Насолить демону! Рогни собирался сделать то, что на его
месте сделал бы всякий гном, подвернись ему удобный случай.
Любая пакость демону - праздник на душе у гнома. Демоны очень
непочтительно относятся к Маленькому народу; они всячески
притесняют гномов и называют их "бурдюками с ихором". Само
собой разумеется, гномы стараются платить демонам той же
монетой.
Беда только в том, что в задуманном Рогни деле было много
всяких трудностей и неясностей. Подслушав разговор Аззи с
Илит, он так и не смог понять хода интриги. Было совершенно
очевидно, что Аззи что-то замышляет против Мефистофеля. Но что
он собирается сделать? И что он уже сделал? Что послужило
причиной вражды между этими двумя демонами? И что такое, в
конце концов, эта Тысячелетняя Война, из-за которой поднято
столько шума? (Гномы вообще не слишком хорошо разбираются в
политике, и даже самые величайшие события эпохи могут пройти
мимо них). Сообщив Мефистофелю о случившемся, Рогни начал
придумывать новый план.
Он сидел на шляпке огромного мухомора - оранжевой, с
яркими желтыми пятнами, - такой мухомор только гном мог съесть
без риска отравиться. Рогни, однако, не интересовали вкусовые
качества этого мухомора. Он не ел, хотя челюсти его двигались
непрерывно, словно он что-то жевал. Внимательный наблюдатель,
наклонившись к коротышке-гному, мог бы услышать, как
вдохновенно он скрежещет зубами, и увидеть, как он мелко сучит
своими маленькими толстыми ножками, переживая муки творчества.
- Рассказав об этом Фаусту,- бормотал Рогни себе в
бороду,- а потом еще и Мефистофелю, я здорово насолил Аззи. Но
этого для настоящей мести мало. Я должен выдумать что-то
еще... Ну конечно! Я должен попасть в Эмпиреи<<70>>, где, я
слышал обитают Светлые Духи в своих хрустальных чертогах...
Едва Рогни успел договорить, как, подхваченный ураганной
силой сотворенного им заклинания, он уже летел куда-то - сам
не зная, куда...
ЧАСТЬ VII
ПАРИЖ
1
- Где мы находимся? - спросил Мак у Мефистофеля.
- В одном из трактиров Латинского квартала в Париже,-
ответил демон.- Среди студентов я чувствую себя легко и
свободно. Они - мои давние приятели. Из всего рода людского,
населяющего подлунный мир, студенты, пожалуй, наиболее близки
к чертям. А Париж, несомненно, заслуживает названия Города
Дьявола. Я думаю, это вполне подходящее место для начала
последнего акта нашей исторической драмы, Фауст.
Мак оглянулся кругом - они сидели за длинным, грубо
сколоченным деревянным столом в просторном общем зале
трактира. Рядом, за тем же столом, пировали молодые люди с
длинными, до плеч, волосами, одетые в темные куртки, -
студенты, догадался Мак. Они были увлечены разговором и не
обращали ровно никакого внимания на соседей. Очевидно, только
что меж ними произошел какой-то спор - они говорили громко,
временами помогая себе плавными, продуманными жестами;
некоторые пожимали плечами и скептически усмехались.
Девушки-служанки торопливо пробегали из кухни в зал, неся
полные подносы, и возвращались обратно на кухню с грудами
грязных тарелок. На подносах стояли высокие стаканы с вином и
тарелки с устрицами, щедро политыми красным соусом; сбоку
лежали ломти хлеба.
В зале царил полумрак; лица пирующих за соседними
столиками было невозможно разглядеть. Время от времени из
дальнего угла раздавались взрывы грубого хохота, свист,
улюлюканье, громкое пенье - студенты наслаждались жизнью на
свой лад. Они были молоды, и им казалось, что весь мир лежит у
их ног. Они учились в Париже, городе роскоши и процветания,
удовольствий и просвещения, молва о котором облетела весь мир.
Головы студентов сладко кружились - не то от собственных
школярских успехов, не то от выпитого вина.
- Какой нынче год и что здесь происходит? - тихо спросил
Мак у Мефистофеля.
- Год 1789,- сказал Мефистофель.- В Париже, как и во всей
Франции, весьма неспокойно. Пожар американской революции
перекинулся на Европу. Простой люд готов восстать и свергнуть
монархию. Король уже не может держать в своих руках бразды
правления страной, как это было в давно прошедшие времена.
Двор уже не является оплотом власти; министры и высшие
чиновники, назначенные из числа благородных дворян, насквозь
продажны. Народ волнуется. Наступает заря новой эпохи: заря -
для толпы, для черни, для так называемых "народных масс",
закат - для правящей верхушки, для знати, для небольшого
кружка избранных. Во дворце Тюильри несчастный король Людовик
XVI и его жена Мария-Антуанетта, напуганные угрозами и бранью
со стороны своих непокорных подданных (которые день ото дня
становятся все смелее, если не сказать - нахальнее), задумали
бежать в Бельгию, где их будут ждать верные друзья, видные
деятели партии роялистов, стоящие во главе нескольких армий.
Войска целиком преданы их величествам и горят желанием
отомстить за обиды и оскорбления, нанесенные французским
монархам. Побег короля и королевы назначен на сегодняшнюю
ночь.
- Весьма любопытная история,- сказал Мак.- Но удалось ли
королю и королеве осуществить свои планы?
- Увы,- ответил демон.- История говорит, что в решающие
моменты их ждала неудача. В итоге монаршую чету доставили
обратно в Париж под конвоем солдат Республиканской Гвардии.
Вскоре после этого король и королева были публично казнены -
они сложили свои головы на гильотине.
- Они, наверно, были очень плохими и сделали в своей
жизни много зла, эти король и королева? - робко спросил Мак.
Мефистофель невесело усмехнулся:
- Они не были плохими. Каждый из них - просто дитя своего
времени, своей страны. Их смерть не будет искуплением и не
избавит страну от бед. Напротив - казнь королевской семьи
вызовет возмущение во всем цивилизованном мире. Разразится
жестокая война. Франция будет вынуждена в одиночку
противостоять армиям всей Европы...
- Я полагаю, вы хотите, чтобы я спас короля и королеву.
- Вам самому предстоит решать, что вам делать,- сказал
Мефистофель.- Но если вы их спасете, это будет выдающийся
поступок.
- Так что же конкретно вы мне предлагаете?
- Как я уже сказал, побег назначен на сегодняшнюю ночь.
Поодиночке, стараясь не привлекать внимания, король и королева
выйдут из дворца и сядут в кареты, заранее приготовленные
верными людьми. Однако уже в самом начале возникнет досадное
препятствие. Мария-Антуанетта потратит слишком много времени
на сборы, и в результате этой задержки экипажи отправятся на
несколько часов позже назначенного срока. Герцог де Шуазёль,
стоящий во главе отряда преданных королю гусар, должен
встретить их величества в лесу, в нескольких лье от Парижа.
После нескольких часов тревожного ожидания герцог покинет свой
пост, решив, что побег не удался. Это один из важнейших
моментов.
- Есть и другие?
- Да, несколько. Когда кареты их величеств будут
проезжать мимо деревни Сен-Менехольд, некто Друэ случайно
увидит короля в окне экипажа и узнает его. Друэ тотчас же
поднимет тревогу; в конце концов Людовик XVI будет взят под
стражу. Вы видите, что это небольшое дорожное происшествие
послужит причиной провала плана. Если кто-то сумеет отвлечь
внимание Друэ...
- Я начинаю понимать,- сказал Мак.
- О, даже если предотвратить эту роковую оплошность не
удастся, жизнь их величеств еще можно будет спасти,- продолжал
Мефистофель.- Если мост в Вареннах будет свободен, королевская
карета беспрепятственно проедет по нему. Путь в Бельгию будет
открыт. Беда в том, что, по имеющимся сведениям, на мосту
собралось множество экипажей, преградивших дорогу карете
беглецов. Итак, судьба дает вам три случая, Фауст: опоздание
Марии-Антуанетты, встреча с Друэ в Сен-Менехольде и
вынужденная остановка на мосту в Вареннах. Изменив хотя бы
один из них, вы измените историю. Вы готовы?
- Как всегда,- ответил Мак.
- Прекрасно. Пожалуйста, Иоганн, постарайтесь. Помните:
это ваш _последний_ шанс. Я буду наблюдать за вами. Может
быть, даже помогу в чем-либо.
У торговки рыбой, случайно проходившей мимо, Мак узнал,
что Мария-Антуанетта находится в Версале, в нескольких лигах
