девушкой таверны".
Конан пожал плечами. Правда зависела от того, из чего сделана
Десса. Он не думал, что Массоуф обрадуется услышав это. Юноша не
освободился от девушки настолько, чтобы перестать о ней беспокоиться.
Даже для человека не стремящегося умереть, озабоченность о ком-то
является хорошим способом оказаться убитым. Конана мало волновало на
его ли стороне Массоуф в его современном состоянии.
"Если она живет также, как и в поместье Лорда Ачмаи, я
сомневаюсь, чтобы где-то в Туране нашлось много угроз для нее." К нему
пришла мысль. "У меня есть подруга в Аграпуре по имени Пила. Она также
и друг Капитана Хезаля. Если мы оба попросим ее помочь Дессе встать на
ноги в новой жизни, я уверен, что она окажет ее."
Это может потребовать немного серебра, так как Пила мало что
делала даже для друзей , не попросив оплаты. Кроме того, достойное
выпускание Дессы будет не душовым.
Хотя стоит того. Если Десса начнет свою карьеру, как подруга
Пилы, у нее будет мало врагов. Остальное можно доверить природным
талантам девушки.
Воспоминание о тех талантах заставили кровь Конана вскипеть. Он
пробормотал Массоуфу вежливое прощание и вернулся к озеру. Камень, где
он сидел был темный и влажный, не было видно никаких следов женщин.
Либо они играют в несвоевременные игры или-
Конан стоял на краю, когда из-под воды вырвалась Иллиана. Она
наполовину поднялась из воды, как водяная фея, пытающаяся взлететь. Ее
руки обвились вокруг колен Конана и она откинулась назад.
С таким же она могла попробовать расстроить Повелителя Ветров.
Когда она поняла свою ошибку, Конан уже сжел ее плечи. Он распрямился,
она поднималась пока ее длинные ноги не охватили пояс Конана. Она
откинулась на его руки и ободряюще улыбнулась. Его губы вдавились в
ее.
Долго для Циммерийца ничего не существовало, кроме Иллианы в его
руках, обнаженной, мокрой и начинающей подрагивать от удовольствия.
Удовольствие не достаточное слово, чтобы выразить его ощущения.
Сумасшествие было бы ближе.
Даже когда Иллиана расцепила ноги и встала, она продолжала
прижиматься к Конану. Его руки спустились вниз ее спины, еще сильнее
прижав ее. Он почувствовал как уперлись в него ее груди, так приятно
твердо, насколько они выглядели.
"Нет," сказала Иллиана или скорее раскрыла рот. Ее голос охрип от
желания. Она отступила назад, забыв, что они находились на краю озера.
Подняв большой фонтан воды, она снова нырнула , чтобы появиться
откашливаясь от воды.
Конан помог ей вылезти из воды, стараясь держать ее только за
руки. Сама Иллиана держалась на расстоянии от Конана, когда осушала
себя одеждой.
"Это "нет" не навсегда. Только на сейчас мы не можем." Ее голос
все еще невыровнялся, глаза пылали. Желание покидало Конана, но пока
считал разумным не оборачиваться, пока она одевалась.
Конан смог обмолвиться парой слов с Раиной только , когда
выкупался сам.
"Мои мозги не в порядке, или твоя госпожа пытается заставить меня
желать ее?"
"Пытается?" Раина хрипло засмеялась и испуганно и угрожающе. "Я
так понимаю, что она преуспела. Только богам известно, что бы она
сделала, подумай она, что она не желаема."
"Если она когда нибудь подумает об этом, я надеюсь, что кто-то
получит шанс доказать ей, как она ошибается!"
"Не ты?" спросила Раина, криво ухмыльнувшись.
"Мне кажется, я был в большей безопасности в качестве вора в Башне
Слонов, чем в постели Иллианы. Там меньше удовольствия, но более
безопасно."
Раина подошла ближе и пробежалась легко рукой по спине. "Но она
заставила тебя захотеть женщину?"
Конан не нуждалсяв послании вырубленном в камне. В ответ он обнял
Раину.
"Да. Я также надеюсь, что это заставило тебязахотеть мужчину!"
Счастливые крики Раины отразались эхом от стен долины. Тем не
менее, Конан не мог позабыть глаза и голос Иллианы, и еще меньше ее
упоминание Камней.
Часть двадцатая
Они достигли Долины Демонов так рано в последний день похода, что
Конан приказал немного вернуться назад.
"До того, как идти на стычку с патрулями Еремиуса, нам необходимо
хорошо отдохнуть. Каждый должен поспать."
"На самом деле. Это может оказаться наш последний сон," сказал
Массоуф. Звучал он однако, будто был рад открывающейся перед ним
перспективе.
Стремление Конана вбить в него немного разума снова появилось. Он
приглушил его. Массоуф может хотеть смерти, но он проявил себя
трудолюбивым и осторожным, а кроме того хорошие руки с луком и
дротиком не помешают. Если он умрет, вероятно он заберет с собой
несколько врагов.
Бора нашел им убежище, которое не мог улучшить даже Конан. Оно
имело источник чистой воды, навес от солнца и спрятано от врагов. Оно
также обеспечивало безопасный путь для бегства при необходимости.
"Бора, если ты когда-нибудь примкнешь к армии, готов поспорить,
что ты станешь капитаном, даже не успев обернуться вокруг себя один
раз," сказал Конан
"Ты не первый, кто так говорит, и я вас всех благодарю," трезво
ответил Бора. "Но я не могу об этом думать до освобождения моего отца.
Даже тогда, я буду нужен при восстановлении Малиновых Ключей."
Конан обнаружил, что обменивается взглядами с женщинами. Оптимизм
Боры воспринимался гораздо легче, чем угрюмое отрешенность Массоуфа.
Он ни на йоту не улучшил их слабые шансы ни на победу, ни на
выживание, чтобы насладиться их торжеством.
Ночной туман заклубился серебром в долине. И магия, и Камень
бездействовали. Конан прополз на вершину и посмотрел на каменистую
осыпь исчезающую в тумане.
"Если это лучшая дорога вниз," зашептал он, "Эрлик не позволил
мне увидеть худший!"
"Я не бог , чтобы заставить эти горы облегчить нашу задачу,"
сказал Бора. "Я могу рассказать только, как они устроены."
"Совершенно не подумав о нас," сказала Раина.
Добродушное подшучивание поддерживало их дух на высоте, но
отнимало время. Конан подал знак молчания, они один за другим
двинулись к вершине.
"Можешь спуститься там?" прошептал он каждому. "Можешь подняться
обратно с трансформированными на пятках?"
Он не спросил Бору, который мог поучить восхождению коз.
Остальные утвердительно покачали головами, кроме Массоуфа, который
пожал плечами.
"Ты должен осознавать, если ты не сможешь подняться сам, мы
возможно не сможем тебе помочь," сказал Конан в своей последней
попытке увести Масоуфа от его темных намерений.
"Если я не поднимесь, я смогу получить дополнительную возможность
попрактиковаться с луком и дротиком," ответил Массоуф. Его глаза
призывали Конана продолжать убеждать его дальше.
"Вполне возможно, что и внизу найдутся места, где мы сможем
защитить себя," сказал Бора. "если часовые на чеку, они подадет
тревогу прежде, чем мы достигнем сердца владений Еремиуса."
"Молю, чтобы это произошло не так скоро," сказала Иллиана.
"Необходимое заклятье должно быть наложено настолько близко к двум
Камням, насколько это нам удастся."
"Ты убедила нас в этом," сказал Конан. "В противном случае, зачем
бы нам совать голову в гнездо фурий? Только не для того, чтобы их
посчитать."
То, что они делали было на самом деле гораздо хуже. Но и
безусловно необходимо. Иллиана несколько раз уже повторяла, что она
больше не может бороться с Еремиусом на расстоянии. Когда Камни
встанут между ними все может измениться. Сейчас однако, они должны
приблизиться к Еремиусу как можно ближе. Или она исчерпает свои силы и
мощь Камня безрезультатно, не оставив им магической защиты от
Еремиуса.
"Кроме того, если Еремиус освободит Трансфомированных, он сможет
использовать часть своей мощи для их управления. Я буду не способна
противостоять этому."
"Нет, у тебя есть банда толстоумных свободно искусно владеющих саблей
воинов, которые спасут тебя от этого!" прорыча Конан . "Доказательство
того, что у меня мозги толще этого тумана то, что я здесь нахожусь!"
"Благодарю богов за это," произнесла мягко Иллиана с неожиданной
пылкостью.
Даже Массоуф умудрился без особых затруднений спуститься. Конан
не сомневался, что они наделали достаточно шума, чтобы разбудить
часовых в Стигии, но никто не встал на их пути.
"Может Еремиус дал своим людям отдохнуть, пока он залечивает раны
Трансформированных?" спросила Иллиана.
"Возможно," прошептел в ответ Конан. "Спорю, что он дает им
отдых, позволяя патрулировать меньшую площадь. Рано или поздно, мы
встретим кого-то готового встретить визитеров."
Они молча двигались вперед. Слов больше не требовалось. Казалось,
туман сверхъестественно препятствовал разговору. Кроме того, он был
достаточяно толст, чтобы превратить луки и пращу Боры в бесполезные
игрушки.
Конан больше не считал лук оружием трусов, но продолжал его не
любить. Он бы с радостью отбросил саблю, в обмен за избавление
полагаться на заклятья Иллианы. Хотя, если бы он был уверен, что
только она колдует, все бы переменилось. С Камнями друзьями или
врагами -
"Тсссс!"донеслось от Боры. "Кто-то впереди."
До того, как Конан смог ответить, он услышал свист пращи,
шипение, удар и легкое клацанье.
"Первый-" начал Бора.
"Эй! Позвать караул!" донесся крик слева. Подававший сигнал был
безумно напуган, но свой долг солдата он выполнил.
Конан выругался. Это было конечно хорошо говорить о том, что тебя
обнаружили враги, но когда ты не можешь видеть в таком тумане друг
друга-
Полдюжины воинов вырвались из тумана с поднятыми дротиками и
саблями. Конан и Раина встретили во всеоружии, чтобы защитить Иллиану.
В свете посыпавшихся от ударов искр, Конан никого не видел, кроме тех,
что находились в пределах достижения сабли. Под его саблей двое уже
полегли, когда вдруг туман перед ним опустел. Вернулась тишина,
нарушаемую только звуком ног, убегающего в панике человека.
"Я сделала одного," сказала Раина. "Другого Бора сбил пращей. Ты
научишь меня пользоваться ею?"
"Как соблаговолят боги. Где Массоуф?"
Юноша поднял дротик покрытый кровью. Он выглядел так, будто не
знал то ли ему петь в триумфе или сблевать от ужаса. По крайней мере
первый убитый враг лучше, чем мрачное разочарование!"
"Оставайся на нашем пути назад," сказал Конан.
"Трансформированные до сих пор не выпущены на свободу,"
произнесла Иллиана. Одна ее рука прижималась к другой, где находилось
кольцо. Это давало ей небольшую возможность использования Камня, не
выдавая себя изумрудным светом.
"Их освободят, когда обнаружат эти тела," сказал Конан. "Пошли.
Лучше не позволять окружать себя."
"Это надо сделать аккуратно," начала Раина.
Затем показалось, что целый мир превратился в опаляющую взгляд
зелень такого оттенка, какой Конан никогда не видел и не мог себе
представить. Моментом позже туман исчез, будто огромный рот высосал
его из долины. Свет превратился в уже знакомый изумрудный.
Когда исчезнувший туман открыл долину вокруг группы Конана,
обнаружилось, что по крайней мере пятьдесят Трансформированных
карабкаются вниз по северному склону.
"Еремиус приближается!" закричала Иллиана.
"Приготовься уничтожить Еремиуса!" зарычал Конан, отвязывая лук.
"Прекращай болтать и начинай стрелять, женщина. У нас есть шанс
улучшить ситуацию!"
Раина уже выпустила стрелу. Расстояние было достаточно велико
даже для ее Боссонианского лука, но цель было очень трудно пропустить.
Каждая ее стрела, затем Конана, Иллианы и Массоуфа втыкались в плоть
Трансформированного.
Втыкались, но не вонзались. С такого расстояния чешуя
Трансформированных служила хорошей броней. Конан заметил бегущих по
краям ряда Трансформированных солдат. Он убил четверых, прежде чем их
храбрость пошатнулась. К тому времени у него практически закончились
стрелы.
Трансформированные достигли дна долины. От вида отлитавших от них
стрел они выглядели еще более ужасно, чем ранее. Огонь Камня вновь
ослепил глаза Конана, когда Иллиана сняла лук, отвернула назад рукава
и принялась колдовать.
Когда он снова смог видеть, Трансформированные прекратили
наступление. Вместо этого они сгрудились в кучу, опасливо озираясь.
