мяса. Пришло время наполнить живот военной нормой! Он налил себе
вторую кружку вина, думая, как мало его волновала бы настоящее занятие
несколько лет назад.
Циммерийские боевые банды могли питаться на подножном корму
месяц. Конан презирал городских за их потребность в таскании за собой
караванов с провизией. Хадьяр и подобные ему объяснили ему в чем здесь
ошибка.
Иллиана вылезла из серости так изящно, что Конан на мгновение
решил, что он апоявилась с помощью магии. Взглянув на его лицо она
мягко засмеялась.
"Боюсь это не так. Я не использую искусство там, гдеоно может
привести людей в страх. Однако, я хотела тебя спросить, ты никого не
видел здесь, разгуливающего в задумчивости, кроме капитана Шамиля?"
"Ха! Он таким не будет, когда Десса позволит ему вылезти из
постели!" нахмурился Конан. "Я ничего не припоминаю. Но у меня было
много работы для рук и к тому же темно."
"Ну хорошо. Ты и Раина - единственные, к кому я могу обратиться,
за исключением возможно Хезаля. Раина никого не видела."
Конан почувствовал, что объяснение будет впереди, если он даст
возможность Иллиане подобрать необходимые слова. Он надеялся, что она
будет кратка. Колонне необходимо было выступить в первой половине дня,
чтобы успеть достигнуть деревень раньше Демонов.
"Ты правильно подозреваешь заговор прошлой ночью. Кто-то пытался
забраться в мои покои и спереть Камень."
"Никто из нас ничего не слышал."
"А вы ничего и не должны были слышать. Я наложила заклятье на
всякого, вошедшего ко мне, чтобы он забыл зачем он пришел. Он вероятно
до сих пор не восстановил свои мозги. Он запутался так, что оставил
свое кольцо."
Она протянула серебряное кольцо тонкой работы. Но Конан никогда
его не видел здесь в форте. Он покачал головой.
"Почему бы не наложить заклятье убить или парализовать его?"
"Конан, я думаю так же как и вы с Раиной. Чем меньше знает, кто я
на самом деле, тем лучше. Даже Хезалю не сказали?"
"Нет. Но я не поставлю и кружку плохого вина на его сохраняющееся
неведение. Это очень дальновидный человек, который поведет нас."
"Два дальновидных, Конан. Если Хезал позволит тебе делать все,
что ты можешь, а он должен это седлать, если он не дурак."
Конан вежливо улыбнулся ее лести, и не более того. Он
почувствовал, что что-то осталось не высказанным и , возможно лучше
так и оставить. Исключая того, что если пойти в бой в неизвестности,
можно заранее перерезать себе горло, чтобы не доставлять лишних хлопот
неприятелю.
"Я также заколдовала Камень, чтобы он сохранил картину
пытавшегося его спереть. На основании его я могу узнать человека с
виду."
"Это будет означать раскрыть тебя, хотя иметь на одного врага
меньше тоже неплохо. Я так понял, что заклятье не работает?"
Иллиана слегка покраснела. "Нет. Я дымала, что я перестала делать
такие глупые ошибки. Пока заклятье не сработало как я хотела. Была это
моя ошибка или собственная воля Камня?"
Небо на востоке казалось черным, задул холодный ветер. Конан не
мог придумать адекватного его нустроению жеста отвращения. Он
опустошил кружку одним глотком, снова наполнил и протянул Иллиане.
Через мгновение она взяла ее. Хотя казалось, что она только чуть
процедила, когда она вернула кружку на две трети пустую.
Вино добавило румянца на щеки Иллианы. Казалось также , что оно
усилило ее волю, чтобы не сказать, что могло произойти с ее Камнем.
Конан опустил кружку и поднялся. Если Иллиана не желает больше
ничего говорить, это на каприз. Он будет уважать ее решение.
Ни для одного колдуна он не поступил бы так. Иллиана же имела
мудрости больше, чем у любого другого колдуна, обогащенное правильным
чувством чести.
Однако не приятно было сознавать, что ведешь войну с колдунами,
вызвавшими магию не совсем подвластную им.
Часть пятнадцатая.
В сумерках позади Боры завыл ребенок. Был ли это тот же ребенок,
которого он спас в деревне, Бора был слишком слаб, чтобы беспокоиться.
На деле, он так устал, чтобы сбежать, если бы новая должность
вожака деревни не привязывала его как быка к жернову. Его бремя
вынуждало его передвигать ногами так быстро, чтобы оставаться
впередиженщин и детей.
Снять эту ношу, сесть на скалу и наблюдать как проходит деревня -
он готов был молиться об этом. Почти. Каждый раз, когда он уже был
готов помолиться, он вспоминал о шепоте селян. Бора считал себя одним
из тех, кто становится героем из-за боязни шепота за ним больше, чем
сабель и луков перед ним.
Сумерки выползали из долины, сгущаясь от голобого до лилового.
Даже поиск твердой опоры для ног стал трудной работой. Пока они не
могли остановиться. В темноте хозяин демонов мог освободить их опять.
Даже сейчас они могли прогуливаться вдоль каравана селян, жаждущие
крови -
"Ей! Кто приближается?"
Крик донесся от лучника, посланного, чтобы усилить дозор.
Остальные лучники охраняли хвост колонны, как место, наиболее
вероятное для атаки.
Бора заряжал свою пращу, когда донесся ответ неожиданно знакомым
голосом.
"Это Кемал. Я с солдатами из Форта Жеман. Вы спасены!"
Все остальное произнесенное им потонуло в буре восторженных
криков и всхлипываний селян. Бора сам пустился бы в пляс, имей он силы
для этого. Его хватило только на спуск к Кемалю.
Его друг неуверенно сидел на странной лошади. "Где Виндмастер?"
первым делом спросил Бора.
"ОН слишком устал для обратной дороги. Капитан Конан выделил ему
стойло и корма, а мне новую лошадь."
Бора заметил, что его друг не один. Массивный черно-волосый
мужчина возвышался на кавалерийской лошади, а за ним светловолосая
женщина в мужской одежде с вонственно торчащим во все стороны
комплектом вооружения. За ними раздавался цокот копыт и ржание лошадей.
Облегчение обмыло Бору как теплая ванна, оставив его с легкой
головой и еще более уставшим. Затем он достал откуда-то силы говорить.
"Благодарю вас, Капитан Конан."
Большой мужчина спешился с кошачьей грацией. "Прибереги свои
благодарности к моменту, когда мы очистим горы. Могут твои люди пройти
еще милю до воды? Они оставили за собой кого-нибудь на дороге? Сколько
у вас вооруженных людей?"
"Я - "
"Черт бы тебя побрал! Если ты ведешь этих людей, ты обязан знать
такие вещи!"
"Конан, полегче," сказала женщина "Это его первое сражение и
вдобавок с нечеловеческим врагом. Тебя позвали не для тог, чтобы ты
вел себя как твой начальник Хадьяр с пьяным рекрутом!"
Даже в сумерках Бора распознал взгляды, которыми обменялись Конан
и женщина, как между делящими постель. Он благославил женщину за то,
что онадала ему шанс не выглядеть идиотом. Капитан Конан был старше
его едва ли больше, чем на пять или шесть лет, а его акцент
свидетельствовал о его не Туранском происхождении. Однако Бора
чувствовал большое желание завоевать уважение этого человека, чем
любого другого, кроме своего отца.
"Мы определено дойдем до воды. У нас несколько бурдюков, и тев
основном пустые. Нам кроме того нужна пища. До захода солнца все те
кто оставили деревню прошлой ночью будут все еще с нами. Примерно
сорок наших людей и половина женщин вооружена. Только дюжина или чуть
поменьше имеют луки и хорошие сабли."
Конан махнул головой, что Бора воспринял как согласие. "Хорошо.
Тогда у нас не будет необходимости посылать патрули в горы в пасти
демонов, что бы спасти ваших недотеп. А что с другими деревнями на
вашей земле?"
"Что - их надо спасать?"
"Конечно!" Капитан выдал нечто невежливое.
"На". Женщина протянула Боре бурдюк. Вода была холодной и пахло
неизвестными травами. Бора почуствовал как пыль во рту растворяется, а
туман улетучивается из головы.
"Благословляю тебя, моя леди".
"Меня едва ли можно назвать леди. Достаточно будет звать меня
просто Раиной Боссонианской. Мой циммерийский друг говорит просто, но
верно. Нам надо знать судьюу других деревень."
Вода или травы или и то и другое, казалось наполнили Бору новой
силой. В ответ его конечности почувствовали крошечные уколы.
"Я послал гонцов во все деревни в пределах достигаемого. Трое
вернулись, трое нет."
"А что с демонами?" По тону которым он это сказал казалось что по
его мнению это было нечто иное.
"Они сожгли нашу деревню их магией. Мы видели дым. Они нас не
преследовали. Однако это мало что говорит о других деревнях. Мы были в
пути за много часов до них."
"Если они вообще поверят твоим гонцам до того, как станет совсем
поздно," сказал Конан. Его губы скривились в улыбке, которая по мнению
Боры гораздо лучше подошла бы демону.
Затем улыбка потеплела. "Бора, ты все сделал правильно. Я буду
так говорить и говорить везде, где меня могут услышать."
"Ты скажешь за моего отца против тех, кто обвинил его в заговоре?
Наш плотник Якоуб пошел в Аграпур, чтобы так сказать, но еще не
вернулся"
"Что твой отец слелал? Или наоборот, что не сделал?"
Бора вкратце пересказал историю. Циммериец слушал с видом
человека, нюхающего навозную кучу. Затем он посмотрел на Боссонийскую
женщину. Она казалось нюхает тоже самое.
"Наш друг Капитан Шамил обладает настоящим даром очаровывать
людейа," сказала она. "Бора, ты можешь ехать верхом?"
Он хотел сказать "Конечно". Осторожность превратила его слова в,
"Если лошадь достаточно смирная."
"Я думаю тебе будет притена поступь Утренней Росы. Оседлывай ее и
двигайся среди людей, ведя их вперед. Капитан Конан и я поставим наших
людей здесь, пока вы не пройдете, затем присоединимся к вашему
арьергарду."
"Почему бы вам не присоединиться к нему сейчас?" Бора сознавал,
что чуть не скулит, но не мог помочь себе.
Конан твердо посмотрел на него. Возможно это был лишь удивленный
взгляд, но в глазах синел лед. Бора никогда не мог себе представить
глаза такого оттенка. Их взгляд заставил его почувствовать десяти
летним пацаном, стоящим перед своим отцом, готовым высечь его.
"Очень просто, Бора," наконец произнес капитан. "Здесь едва
хватает места, чтобы пройти твоим людям. Ты предпочитаешь, чтобы они
приняли бой в темноте или были затоптаны нашими лошадьми?"
"Простите меня. Как вы отметили, это мое первое сражение. Я до
сих пор не знаю, почему боги выбрали меня, но - "
"Если боги хотят ответить на наши вопросы, они сделают это, когда
сочтут возможным. Кстати, Раина предложила тебе лошадь. Ты способен
ехать верхом?"
Бора подтянулся и развернулся. Все его конечности болели, но
каждая оставалась достаточно живой, чтобы сделать верховую езду
возможной, а может даже и приятной.
"Если нет, то мы об этом узнаем очень скоро." Он взял повода,
которые ему протянула Боссонийская женщина.
Как только его пальцы коснулись кожи, он застыл словно
превратившись в камень. Рожденные ночным ветром или чем то другим,
кошмарный хор воплей разорвал его уши.
Крики из глоток мужчин, женщин и детей в смертельной агонии.
Крики и завывания демонов.
Бора прикусил губу, пока не почувствовал кровь, чтобы удержаться
от своего крика.
Конан и Раина превратились в статуи охраняющие вход в храм.
Однако, когда они вновь заговорили, их слова содержали спокойное
мужество, которое казалось истекало из них как вода, вымывшее страх
Боры.
Этих ребят могла встретить смерть, но не страх. Бора начал
славить богов за то, что они послали их. Конану пришлось его порядком
тряхнуть, чтобы привести в чувства.
"Я сказал, вероятно демоны напали на группу твоих соседей! Либо
они ближе, чем мы думали, либо кто-то послал нам звуки того сражения.
У Раины есть подруга, которая может ответить, что верно."
"С помощью богов , да. Извиняюсь, Бора, но я вынуждена просить
мою лошадь обратно"
Без лишних слов и не коснувшись удил, Раина оказалась в седле. В
следующее мгновение она повернула лошадь и понеслась вниз по склону.
"Бора," сказал Конан. "Уведи своих людей с дороги. Всех, кроме
арьергарда. Мои люди поднимутся вверх. Именем бороды Эрлика,
шевелись!"
Бора уже шел обратно. Он предпочел бы висеть над пропастью,
